Никарагуа. Страна адского пекла, бесконечных революций, грозных вулканов и жареных игуан...

Его мы и решили посмотреть. Экскурсию снова нашли с помощью интернета. Целый день обошелся в 100 долларов на двоих, если набиралась группа в 10 человек. Все по тому же интернету быстро организовалась группа желающих, и экскурсия была забронирована. Гарантией того, что должно быть все четко организованно и интересно показано, был тот факт, что на Трипадвайзере наш гид занимал второе место по популярности и раскрученности. Что из всего этого вышло — я сейчас и расскажу.

Как все начиналось… Коринто.

Снова раннее утро, Тихий океан, начинающийся день и предвкушение встречи с новой страной — что может быть лучше для путешественника!

Такой оглушающей жары с самого раннего утра еще не было ни разу. Высовываться из кондиционированных помещений совершенно не хотелось, но любопытство толкало вперед — посмотреть, как из-за горизонта выплывает неизвестная пока Никарагуа.

То, что у страны богатое революционное прошлое, понятно стало сразу. Все входящие в бухту корабли проплывают мимо памятника А. Сандино — героя Никарагуа, лидера освободительного движения. Американцев в Никарагуа и сегодня очень не любят, а вот к русским питают самые добрые чувства, наверное, по старой памяти. И если вам зашипели в лицо: «Гринго!», нужно ответить просто: «No Gringo! Russia!», чтобы в ответ увидеть широкую улыбку…

«Ноордам» встречал лоцманский кораблик, чтобы проводить нас в порт, а потом, в конце дня, вывести на океанский простор.

Этот кораблик и открыл нам новую страну — невероятно жаркую, ужасно бедную, совершенно безопасную в плане людей и очень беспокойную в плане природы. Наверное, нет такой страны в Центральной Америке, где было бы столько природных катаклизмов: извержения вулканов, землетрясения, ураганы, наводнения, шторма. Соседние страны знают, что любое стихийное бедствие обязательно доберется до Никарагуа, минуя их берега, и живут совершенно спокойно, какой бы силы ураганы не зарождались в Карибском море. И этот прогноз всегда сбывается с максимальной вероятностью… В Никарагуа никто не боится стихий и люди давно научились их переживать.

Туристический бизнес в Никарагуа, во всяком случае в той части страны, где мне довелось побывать, находится в самой зачаточной стадии. То есть, туристов здесь ждут, но что им надо — пока не очень хорошо понимают. Но очень стараются показать страну в самом лучшем виде и оставить самые яркие впечатления.

Наш корабль встречали песнями и плясками в порту Коринто. Народный никарагуанский ансамбль песен и плясок, готовился встретить первых сошедших на землю туристов, репетируя самые изящные «па» и раскидывая веером яркие юбки.

Чуть поодаль, за суровым забором с неприступным стражем портовых врат (единственная страна, где нас впускали в порт по нашей корабельной карточке!), расставляли лотки продавцы сувениров. Все сплошь сделано руками трудолюбивых никарагуанцев — ничего китайского не найти!

Городок Коринто совсем не туристический, английский язык тут никому неведом, а испанский неведом мне. Беседы с продавцами ни к чему не привели — языковый барьер разрушить так и не удалось, и пришлось отложить покупку подарков на вечер, авось к концу этого жаркого дня они станут малость сговорчивее…

Мы попали в страну в разгар никарагуанского лета — самого неудачного сезона для прогулок и знакомства с городом. Утром был еще силен энтузиазм и жажда нового, но влажность и жара утомили очень быстро. Осенние месяцы — это никарагуанская зима и при все той же влажности, хотя бы печет макушку чуть меньше.

Потеснить продавцов могли только местные гиды, подъехавшие к порту очень заранее, вынувшие заготовленные приветственные таблички и поспешившие выловить причитающихся конкретно им туристов. Все быстро, четко, организованно. Зашкаливающая температура воздуха подгоняла нас нырнуть в кондиционированные машины и отправится в путь без малейших задержек.

Наш гид — сеньор Хулио. Герой, партизан, сандинист (еще какой!), учившийся в Ленинграде (другого названия города Хулио не знает и русский язык понимает слабо-слабо). Героическую биографию нашего Хулио я передавать вам не буду — суровые военные будни его давно прошедшей юности, раны и тюрьмы, стремительная карьера от рум-боя при отеле до хозяина и основателя туристической фирмы, настолько вскружили ему голову, что были главной темой нашей экскурсии. А биографию и перечень грехов диктатора Самосы, и как решительно воевали с контрас сандинисты, я зазубрила наизусть всего за один день общения с гидом нашим Хулио…

Нет, я его не рекламирую, хотя и попали мы на какое-то торжественное событие в его фирме: с представителями прессы, фотографами, интервью и угощением местными деликатесами. Мы что-то говорили журналистам, нас строили и перестраивали, для лучшего ракурса на фото, нас просили широко улыбаться и всячески старались донести до нас важность момента. Хулио — уважаемый человек в Леоне, а его фирма, безусловно, лучшая в Никарагуа — это я тоже усвоила, пережив весь этот кошмар с прессой. Каюсь, я так и не выполнила просьбу Хулио — написать хороший отзыв на странице его фирмы в интернете. Но в оправдание хочу сказать, что жара подбиралась к 40 градусам, а влажность застыла на отметке 100 процентов и даже привыкшие к такому климату никарагуанцы утирали мокрые лбы — не сложно представить, каково приходилось нам! Это дома я живу почти на юге, для Никарагуа я северный человек… Битый час нас гоняли по солнцепеку, вокруг памятников героям революций, и вспоминала я пионерские годы, норовя отдать салют их местному Ильичу.

Хулио очень старался поразить нас своей героической биографией и не менее героической историей страны. Но очень уж его «распирало» от осознания того, что он эдак запросто беседует с американцами и канадцами (про русских я промолчу, у меня его причитания по поводу Самосы и Сандино вызывали зубовный скрежет и только воспитание не позволило сказать, что все это я помню со школьных времен)…

Но начиналась наша экскурсия вполне обыденно, с путешествия в прошлое страны и плавным, но подробным рассказом, как Никарагуа строила свою свободную и счастливую жизнь.

Чуть-чуть истории…

Америку открыли именно в Никарагуа! В это свято верит любой встреченный вам никарагуанец и будет доказывать свою правоту до хрипоты, если вы, конечно, понимаете испанский и сможете поддержать разговор, английский тут сильно не в чести. Официальная история робко не согласится и поправит, что первым на пути Колумба были берега нынешнего Гондураса. У самого Колумба уже не спросишь, потому приходится верить. Кому — не знаю…

Впрочем, задолго до самого Колумба, жили на этой земле те самые тольтеки и ацтеки, наследием которых мы все любуемся в Мексике. Из Мексики они и перебрались на землю Никарагуа. Одного из вождей звали Никарао, в честь него и названы были новые земли, которые решено было обживать и сделать своими вовеки веков.

И текла жизнь индейцев размеренно и неспешно, полная трудностей и не лишенная радостей, в трудах и заботах о хлебе насущном, процветании племен и борьбе за жизнь, пока не пришел к этим берегам в самом начале 16 века Христофор Колумб. За двадцать лет испанцы завоевали всю страну, потом основали два первых города: Гранаду и Леон и сделали Никарагуа испанской колонией, прихватив на всякий случай и Гватемалу, лишних земель у короля не бывает!

Потомки ацтеков и тольтеков были уничтожены. Увы, почти все, жившие на этой земле исчезли навсегда. Уцелело лишь племя москито, живущее на Карибском берегу. Берег с той поры так и называется Москитовым. Правда, дело тут не в человеколюбии и великодушии испанских конкистадоров. Берег был слишком дик, слишком суров, слишком много там было москитов и никого не тянуло жить в такой дыре. Зато облюбовали это место английские флибустьеры, любившие грабить испанские корабли и не имевшие никаких претензий к местному населению.

С той поры и живут на земле Никарагуа метисы. Индейцы, испанцы, африканские рабы — все они дали начало новому народу. Но зла на испанцев они не держат. Как все страны Центральной Америки, никарагуанцы чтут Колумба, а в честь испанского завоевателя Никарагуа — Франциско Эрнандеса де Кордоба названа денежная единица страны — кордоба (очень симпатичная денежка).

Дальше — коротко. В 19 веке отделилась Гватемала. Потом США и Великобритания начали тянуть страну в разные стороны, ухватившись за идею строительства Никарагуанского канала. В начале 20 века начинается бесконечная череда войн и революций, лихорадящих страну не один десяток лет. Тут и Сандино, добившийся независимости страны от США, но погибший от руки убийцы, тут и диктаторы Самоса с долгими годами их режима, и пришедшие на смену сандинисты, и начавшаяся гражданская война против контрас. И только в самом конце 20 века на земле Никарагуа поселилась надежда на мирную жизнь.

Неудивительно, что Никарагуа — самая бедная страна Центральной Америки, и ее жители стараются всеми правдами и неправдами сбежать на работу в соседнюю Коста-Рику, которая как раз наоборот, самая богатая страна все той же Центральной Америки…

Никарагуа еще и самая большая страна Центральной Америки, но самая малолюдная и расположена она между Коста-Рикой и Гондурасом. Ее берега омывают Тихий океан с одной стороны и Карибское море — с другой.

Страна аграрная, полезных ископаемых совсем нет. На полях выращивают сахарный тростник, кофе, бананы, рис, табак, сою. Безработица просто огромна — больше половины населения не могут найти работу! Но, с другой стороны, работать в Никарагуа не очень-то и любят. То ли жаркий климат тому виной, то ли привычка воевать разучила трудиться, но ленящихся людей я встретила намного больше, нежели трудяг.

Вездесущий интернет появился в Никарагуа всего 8 лет назад и многие в глаза не видели компьютера и знать на знают, что это такое. Нет здесь уткнувшихся в планшеты и ноутбуки, никто не делает селфи, стараясь поделиться с приятелями каждым своим шагом и что таит в себе всемирная паутина для многих самый большой секрет…

Все это и многое другое, нам поведал наш Хулио, пока мы ехали по отличнейшим дорогам Никарагуа из порта в город Леон. Кто и как прокладывает дороги в стране, я не знаю, но качество их настолько хорошо, что про наши и вспоминать не хотелось.

Транспорта много, особенного общественного. Автобусы или старые американские, чаще всего школьные, или пикапы с открытыми кузовами. Пару раз встречалось даже что-то, очень напоминающее вело-рикш. Никарагуанцы, не особо церемонясь, могут ехать стоя, дружелюбно помахивая всем встречным и напоминало это наши небольшие деревни, где все знают друг друга с рождения и раскланиваются при встрече.

Вулкан Серро-Негро.

Первая остановка в пути была с видом на вулкан. На него можно подняться, есть специальный тур: дорога вверх занимает 4 часа, дорога вниз — 3. Высота вулкана — 728 метров. На вопрос — как часто вулкан показывает свой характер, гид пожал плечами и философски ответил, что у природы крутой нрав и она частенько его показывает. Вулкан дымится, угрожая извержениями, но в Никарагуа к этому не привыкать. Жаркое марево, дрожащее в воздухе, мешало полюбоваться вершиной вулкана, но Хулио ответил, что сегодня хотя бы нет прячущих его облаков.

Помимо Серро-Негро в Никарагуа есть еще 11 вулканов, и в моих глазах он явно проиграл Попокатепетлю, которым я полюбовалась в Мексике.

Но вулкан этот активный и извержение может начаться в любой день. Последнее извержение было в 1999 году и вулканическая пыль до сих пор покрывает окрестности.

Тур к вершине вулкана весьма популярен у туристов и гид всячески нахваливал красоты, открывающиеся с вершины. Будь моя воля — я бы выбрала подъем на вулкан, но энтузиастов не нашлось, и я осталась в абсолютном меньшинстве.

Леон.

Основан город в начале 16 века и раньше был столицей Никарагуа.

Город жаркий, душный и очень молодежный. Именно в Леоне расположен крупнейший университет Никарагуа и юных лиц на его улицах очень и очень много.

Улицы…

Застройка города одно и двухэтажная, высокая сейсмичность диктует свои правила и люди помнят, какими разрушительными бывают землетрясения.

Жилые дома стоят плотно друг к другу, некогда яркие фасады давно утратили былой лоск и выглядят несколько потрепанно. Окон на улицу, в нашем понимании, почти нет. Дверь, при необходимости выполняющая роль окна, всегда нараспашку, а ночью запирается на решетку. Днем по улицам можно гулять ничего не опасаясь, вечером улицы пустеют. Как я ни пытала гида, насколько безопасны улицы вечерами, так и не добилась у него правды.

Провода, повисшие пучками и растянутые гирляндами поперек улиц, ни у кого не вызывают удивления. Как можно разобраться в этом хитросплетении — мне не ведомо. Но никарагуанские электрики намного обскакали мексиканских в своей затейливости.

На улицах — толпы народа. И никто никуда совершенно не торопится. Громкие и основательные разговоры, посиделки на креслах-качалках, «передом» к фасаду, «задом» к дороге. Никарагуанцы очень любят раскачиваться и если кресла-качалки не нашлось, качаются на пластиковых стульях. Потому ножки всегда непрочные и кто и когда рухнет с очередного стула — просто вопрос времени. Но падают, причем с оглушительным грохотом, так часто, что через пару часов на это перестаешь обращать внимание, а сама предпочитаешь просто постоять.

Шум, гам, крики, рев машин, вопли детишек, звон колокольчиков тележек мороженщиков, пикирующие голуби, тающее в знойном мареве небо, безжалостное солнце, ароматы готовящихся здесь же, на улице обедов, стайки школьников, спешащих в школу и со школы — все это и есть Леон.

К сожалению, Леон — грязный город. Впрочем, как и вся Никарагуа. Никого, кроме меня это не напрягало. То ли местные жители просто не видят окружающего их мусора, то ли он им совсем не мешает — уж и не знаю. Но ненужный мусор бросают под ноги и искать урну здесь бесполезно — их просто нет.

Изучать дОма, перед путешествием, карту города — занятие бесполезное. В Никарагуа нет адресов. Совсем нет! Не существует названий улиц, нумерации домов. Если вам нужно узнать конкретный адрес, то в дословном переводе это будет звучать приблизительно так: «Возле храма Такому-то Святому, от главного входа три переулка на север, четыре перекрестка на юг и еще столько-то метров налево». Если адрес и после такой подробной локации вызывает затруднение, то нужное место привяжут к какому-нибудь заметному объекту или красочному дому. Вот и рисуй после этого маршрут или пиши письма другу!!!

Безопасность…

Полиция-туристико следит за порядком на улице. Таких полицейских много и случись что — обращаться нужно к ним и очень быстро. Как разрулит случившееся эта полиция — неизвестно, но гид уверял, что наличие полиции на улицах Леона чистая формальность и ничего плохого случиться с туристами в Никарагуа просто не может.

Женщины…

Дамы в Никарагуа, как бы это мягче сказать… В общем, наши стандарты женской красоты здесь непонятны и непопулярны. Женщина должна быть, скажем так, пухлой. Очень пухлой! Спереди — живот, сбоку — бока. Все это нужно плотно обтянуть, хотя бы футболкой. В чести кружевные фартучки, их любят носить, ими явно красуются, в их кармашки складывают заработанные деньги, в них гуляют по улицам.

Тонкая талия — признак несформированной фигуры и судя по тому, что едят никарагуанки, это очень быстропроходящий недостаток. Попа у женщины должна быть. И попы должно быть много. На мой взгляд, попы никарагуанки нажевывают весьма ударными темпами, но чтобы стать совсем-совсем красивой, можно купить и накладную. На витринах магазинов стоят шеренги манекенов, рекламирующими круглые попы, а заодно и быстрый способ сделать фигуру выдающейся в определенных местах. А вы все в спортзал бегаете? Напрасно!

Рынок…

Не ошибусь, если скажу, что рынок в Леоне, место сосредоточения всей жизни. Здесь продают, здесь покупают, здесь готовят, здесь едят, здесь судачат обо всем.

Ананас или авокадо — полдоллара. Но размер у фруктов просто огромный! Манго продаются не штучкой, а кучкой и кучка весьма и весьма огромна. Не хотите кучку, можно три штучки за 15 центов. Папайи обогнали в размере наши астраханские арбузы, цену не выясняла, но дорогих фруктов на рынке нет. А вот с яблоками здесь беда — та мелкая невзрачность, что была предложена вместо яблок, вызвала недоумение. Есть их нельзя, просто жалко таких маленьких. Бананов — завалы! Всех мастей и всех размеров, они высились горами на прилавках. Никарагуа — настоящий рай для вегетарианцев и просто любителей фруктов. Вкусно, дешево и размеры потрясают!

Мясо в Никарагуа тоже едят. В чести жаркое из игуан или супчик из попугайчиков. Мое сердце сжалось и дрогнуло, когда я увидела мясные ряды. А потом вспомнила наших цыплят и поросяток… У всех разные вкусы, и я никого не осуждаю. Но игуан очень жалко, мне нравятся их гордые силуэты на фоне голубого неба или древних развалин, в Канкуне я подружилась с парочкой и мы часами сидели рядом на скалах, думая о своем. Нет, игуан я есть не смогла бы!

Про беззащитных попугайчиков и говорить нечего, но наших птичек не менее жалко.

Что готовили хозяйки в своих огромных чанах на рынке, и какое мясо подшкваривалось на веселом огне их барбекюшниц, я старалась не думать. Просто побыстрее проскочила мимо, заглушив порыв души.

Для совсем уж нежных душ есть иное блюдо — можно отведать сместь риса и бобов. Выглядит это варево не очень аппетитно, но местные едят с удовольствием.

На рынке врач в моей душе высоко поднял голову и включил сигнал тревоги — санитарно-эпидемиологическая обстановка, скажем так, была далека от благополучной. И «чистота» посуды, и руки кулинарок, и эскадрильи мух, пикирующих в готовку, и полное отсутствие воды, не говоря уж о канализации, все внушало сильное недоверие. Но, проживи я в Никарагуа месяц — другой, я бы, наверное, перестала придавать значение всем этим условностям, навеянным цивилизацией и жизнью в другом мире…

Площади…

Центральная площадь украшенная фонтаном и скульптурами львов.

Львов в Леоне очень много, встречаются они часто и порой в самых неожиданных местах.

На площади шумно, многолюдно, весело. Мороженщики с тележками, бренча разъезжают по тенистым дорожкам, привлекая к своему товару ребятишек. Мамы прогуливают своих детей, школьники торопятся в школу, продавцы сладкой ваты нахваливают товар.

«Юные пионеры», вооружившись барабаном, трубами и еще какими-то гремяще-бренчащими инструментами, разгуливают, одевшись в костюмы гигантских фигур. Фотографируются охотно, правда, за деньги, берут в любой валюте, но особо предпочитают доллары. У детей коробка для сбора средств уж не знаю на что — не сильна я в испанском.

Здесь же продают сувениры. Если пришел корабль и по площади бродят туристы — торговля оживает. Но сувениры слишком монументальны, слишком уж кустарны и зачастую довольно двусмысленны. А цены на них очень высокие, кто бы мог подумать, что Никарагуа окажется столь дорогой страной!

Гид дал нам свободное время для знакомства с сувенирами и закупки их в подарок. Я так и не смогла найти что-то интересное, хотя добросовестно старалось пополнить бюджет никарагуанских сувенирщиц. Смогли только наменять местных денег в обмен на доллары, для коллекции дочери.

Храмы…

Главное украшение центральной площади — Королевская Кафедральная Базилика Успения Пресвятой Девы Марии.

Кафедральный Собор признан в 2011 году объектом Всемирного наследия ЮНЕСКО и сейчас активно реставрируется, на средства, выделенные ЮНЕСКО. Обновление Собора в самом начале, и пока отреставрированы только купола. Леон город довольно обшарпанный и видеть, как приводят в порядок самые красивые и значимые достопримечательности, было приятно.

Собор строили больше 100 лет и именно здесь похоронены поэт Рубен Дарио — самый величайший поэт Латинской Америки и Альфонсо Кортес, чье имя носит море.

Собор был построен настолько добросовестно, что пережил несколько землетрясений без всякого вреда для себя. Примечательно, что это самый большой собор Центральной Америки.

В Собор можно зайти, никто этому не препятствует. Красиво, торжественно, живые цветы, полумрак, прохлада и те, кто пришел поговорить с Богом.

А можно подняться на колокольню и полюбоваться панорамой Леона. Реставрация помешала нашим планам покорения колокольни, ну тут уж ничего не поделаешь…

В Леоне много храмов. Они отличаются друг о друга, но есть и общее — каждый храм полон деталей, разглядывать которые хотелось очень неторопливо и внимательно. И каждый храм находится в очень неприглядном состоянии, особенно внешне. Впрочем, такая судьба постигла не только храмы. Стены зданий в Леоне гордятся следами былой красоты, на ремонт и реставрацию средств нет, и появятся они очень и очень не скоро…

Героическое прошлое…

С этого надо было бы начинать свой рассказ про Леон. Но геройское прошлое гида меня так доконало и допекло, что именем Самосы я теперь ругаюсь. Думаю, к радости всех никарагуанцев. Я такой волны патриотизма не припомню со времен своего пионерско-комсомольского прошлого, честное слово. Так и хотелось повязать пионерский галстук и отдавать пионерский салют у каждого очередного памятника, коих в Леоне много до чрезвычаности.

Университет…

Леон — университетский город, в котором живет умная молодежь. Здесь расположен Национальный Университет, основанный в начале 19 века.

Расположен университет в одном из самых красивых зданий страны, учится в нем самая умная молодежь и зайдя во двор университета, кажется, что перенесся в другую страну, настолько здесь все иначе. Учиться в университете — большая честь для молодых никарагуанцев и умные, серьезные лица, склонившиеся над тетрадями и учебниками, подтверждают это.

Оставалось нам совсем немного. Еще немножко погулять по улицам Леона, поучаствовать в шоу «Лучший гид Леона», дать интервью местной прессе и местному радио, пообещать рассказать о своих впечатлениях в интернете, испить местного освежающего напитка или вездесущей Кока-Колы, если не доверяешь напитку, вкусить печенек, вылепленных женой и многочисленными дочерями нашего гида, перезнакомиться с его огромной семьей, поразиться сообщению, что его семья по местным меркам еще и не очень-то большая, попозировать для фото в местные газеты и для личной коллекции Хулио. Уффф… Изжариться на адском солнце, опечалиться о кондиционере, оставленном на борту «Ноордама» и начать мечтать о конце этой экскурсии.

Отработав обязательную часть программы, нас загрузили в машину и повезли назад, в Коринто.

По дороге Хулио продолжил сагу о геройстве, немножко рассказал о своем житье-бытье, о том, что детей в семьях всегда много и рожать никарагуанки начинают очень юными. Живут просто: крыша над головой, немножко риса на обед и кресло-качалка в продуваемом ветром дворике или у входа в дом — большего часто и не надо.

О будущем — не думают, настоящим — довольны, прошлым — гордятся. Земля дает урожаи, вулканы и землетрясения не дают расслабиться.

Американцев прогнали и можно жить свободными, о чем так мечтали многие поколения никарагуанцев. Грязи под ногами никто не замечает, бедность — удел всех, а значит и нет ее, этой бедности. Мечты — только о мире, все остальное такая ерунда, что о ней и мечтать-то не стоит…

Какие они, никарагуанцы? Искренние, улыбчивые, неспешные, доброжелательные, открытые. Помнящие добро, постаравшиеся простить зло. Любящие свою бедную родину.

И жизнь их такая, какой она была много-много лет назад, словно цивилизация специально обходит стороной такое большое государство, сохраняя все в первозданном виде…

И я поймала себя на мысли, что этот островок самобытного народа, не несущегося в ногу со всем миром, скоро может совсем пропасть. Начнется строительство Никарагуанского канала, в страну хлынут деньги, со всеми вытекающими последствиями и кто знает, может лет через …дцать я буду гордиться, что видела Никарагуа в первозданном виде!

Снова Коринто…

Гид нас привез в порт точно в срок, у нас даже осталось время пробежаться по сувенирным рядам, где продавцы скучали над своим товаром. Скатерти, гамаки, расшитые блузочки, салфетки, шарфы и палантины, ремни, сумки, косметички. Все это я видела в Мексике, по более симпатичной цене.

Чучела надутых до размеров хорошего шара лягушек, меня не привлекали. Сигары для зятя я купила еще в Картахене. Сувениры из дерева и различные маски просто не помещались в чемоданы. Футболки варьировали в цене в зависимости от размера и стоили недешево.

Вести переговоры с помощью набиваемых на калькуляторе цифр оказалось утомительно и я капитулировала, так ничего и не купив на память о Никарагуа…

Вход в порт — строго по корабельным карточкам. Больше такого не было ни в одном порту! Полицейские машины и автоматчики охраняли нашу безопасность — может, причиной этому надвигающиеся сумерки?

С высоты девятой палубы я смотрела на Коринто, прощаясь и стараясь понять и осмыслить все то, что увидела за такой длинный и насыщенный на впечатления день.

Берег тихонько удалялся, спеша вслед за уходящим солнышком. Лоцманский кораблик провожал нас в океан, на встречу с новыми открытиями…

Никарагуа таяла в темноте жаркой ночи, становясь моим собственным прошлым, переходя в разряд воспоминаний и коллекцию впечатлений…

Тихая ночь скрыла все: берег, шум далеких голосов, петушиные крики, затихающую музыку, провожавшую нас в порту…

Никарагуа продолжала жить своей, особенной жизнью, мечтая о чем-то ином, непонятном нам, людям, испорченным цивилизацией.

Продолжение следует…

Фотоальбомы к рассказу

Никарагуа. Ленивый город Лен.

Теги: Круиз