Сунтар-Хаята. Часть 8. Краеведческий музей на Полюсе холода

Быстрое вызволение нашей компании из болотного плена на МИ2 сэкономило время: ведь вместо двух дней пути до Томтора на болотоходе мы за час долетели на вертолёте. И высвободившийся день мы провели интересно: побывали в местном краеведческом музее и в Ледовой резиденции Чысхаана.

В Томторском краеведческом музее

В настоящее время музей является одним из лучших в республике. Здесь собрана информация об истории Оймяконья, начиная с XVII века, материалы о жизни и творчестве замечательных поэтов и писателей как местных, так и бывших в этих краях в ссылке, о лагерях ГУЛАГа, о строительстве трассы Хандыга-Магадан.

Небольшой, но очень уютный Музей. В нескольких комнатах расположены информационные стенды и различные экспонаты. Предлагаю окунуться в рассказанную нам историю.

Вот, например, стенд о знаменитых путешественниках и исследователях в Оймяконе в XVII–XIX веках. Здесь информация о первых служилых людях Третьяке Карпове и Елисее Роже, и о казаках Михаиле Стадухине, Семёне Дежнёве и др.

Экскурсовод — директор музея Айтолина Иванова — интересно рассказывает о Гавриле Сарычеве, который являлся помощником руководителя «Северо-Восточной секретной географической и астрономической экспедиции»:

Оймякон для Сарычева стал первым серьёзным испытанием в жизни и сыграл немалую роль в дальнейшей судьбе этого выдающегося человека. Широта взглядов и точность наблюдений заставляют считать его одним из крупнейших океанографов своего времени.

Карта экспедиции Сарычева:

Во время экспедиции Сарычев делал зарисовки о жизни местного населения:

На стенде информация и о капитане британского флота Джоне Кокрене, и о Фёдоре Матюшкине — члене экспедиции Фердинанда Врангеля.

Фёдор Фёдорович Матюшкин — адмирал, полярный исследователь, сенатор, один из самых близких друзей А.С Пушкина в лицейские годы. Они даже попросили поселить их в соседних комнатах, чтобы было проще и удобнее общаться. Эта дружба и переписка однокашников-лицеистов оборвалась только с гибелью великого поэта.

Одним из прозвищ Фёдора Матюшкина было «Плыть хочется», потому что он постоянно мечтал (в том числе, и вслух) о дальних морских походах. И мечта его сбылась — в год выпуска (одновременно с Пушкиным) Фёдор сумел попасть волонтёром на шлюп «Камчатка», отправлявшийся в кругосветное путешествие. Это было большое везение, поскольку командовал «Камчаткой» знаменитый капитан Василий Головин, уже совершивший одну «кругосветку» на шлюпе «Диана», полную драматизма и приключений (о проливе Измены, находящемся между островами Кунашир и Хоккайдо, я уже рассказывала здесь).

На «Камчатке» сама судьба свела вместе и навсегда подружила трёх будущих известных мореплавателей и исследователей Арктики, юных тогда Фердинанда Врангеля, Фёдора Литке и Фёдора Матюшкина. Именно поэтому Матюшкин оказался в 1820–1824 годах в полярной экспедиции Врангеля, проследовал от Якутска до Колымы и далее к побережью Ледовитого океана, описав не только географию этого региона, но быт и нравы его жителей. Отделившись от основной группы экспедиции Врангеля, прошёл через Оймякон в Якутск. Им впервые определены географические координаты Оймякона.

Бурная и интересная жизнь была у Ф.Матюшкина! Он служил на Черноморском флоте, участвовал в русско-турецкой войне 1828–1829, командуя различными кораблями. Позже занимал высшие административные должности в военно-морском ведомстве. Во время Крымской войны 1853–1856 годов командовал флотской частью крепости Свеаборг на Балтийском флоте. С 1858 года был председателем Морского учёного комитета. С 1861 года — сенатор.

Учившийся вместе с Матюшкиным в Царскосельском лицее Пушкин вспоминал о нём в стихотворении «19 октября»:

Сидишь ли ты в кругу своих друзей,

Чужих небес любовник беспокойный?

Иль снова ты проходишь тропик знойный

И вечный лед полунощных морей?

Счастливый путь!.. С лицейского порога

Ты на корабль перешагнул шутя,

И с той поры в морях твоя дорога,

О волн и бурь любимое дитя!

Интересно, что перед отправлением Матюшкина ещё в самое первое плавание именно Пушкин давал другу «длинные наставления, как вести журнал путешествия». С дороги Фёдор отправлял поэту подробные послания, а возвращаясь из странствий, обязательно заезжал к Пушкину и «докладывал» перед ним обо всём увиденном. Матюшкин был прекрасным рисовальщиком и часто сопровождал свои письма рисунками:

В честь Ф. Ф. Матюшкина названы: гора Матюшкина (Чукотское море, остров Врангеля), и мыс Матюшкина (Восточно-Сибирское море, Чаунская губа).

И, конечно, много информации об чете Черских — Иване и Мавре:

Иван Деменьевич Черский — один из крупнейших исследователей Восточной Сибири второй половины XIX века, географ, геоморфолог, геолог, палеонтолог. 18-летним юношей он был сослан в Сибирь за участие в польском восстании 1863—1864 гг. В 1869 году по состоянию здоровья меру его наказания заменили вечным поселением в Сибири. Черский постоянно занимался самообразованием, занимался исследовательской работой. За годы работы в Иркутске Черский составил первую геологическую карту побережья Байкала, впервые выдвинул идею эволюционного развития рельефа и предложил одну из первых тектонико-палеографических схем внутренних районов Сибири.

Заслуги Черского не остались незамеченными — в 1883 году он был освобождён из пожизненной ссылки в Сибирь, полностью амнистирован. РГО пригласило Черского в Петербург, он был избран членом нескольких научных обществ. Но Сибирь не отпускала учёного. И в 1891 году он возглавил экспедицию для изучения рек Яны, Индигирки и Колымы.

Финансовые расходы экспедиции оказались гораздо выше запланированных, и неизвестно, как бы она завершилась, если бы не вовремя оказанная помощь купца-мецената Николая Кривошапкина.

В Оймяконе Черский побывал спустя 105 лет после экспедиции Сарычева. Вот карта верхнего течения реки Индигирки и Колымы, составленная Иваном Черским по итогам этой экспедиции:

К сожалению, завершить исследования Черскому не удалось. Он скончался от туберкулёза 25 июня 1892 года. Однако под управлением Мавры Павловны Черской экспедиция выполнила все поставленные задачи.

Именем Ивана Дементьевича Черского названы 8 видов животных, более десятка географических объектов, в том числе 2 хребта, вулкан, гора, посёлок в Якутии. Его имя также носят улицы в Москве, Иркутске и др.городах.

Большой раздел посвящён Сергею Владимировичу Обручеву:

Ведь именно благодаря ему Оймякон стал известен всему миру как полюс холода Северного полушария. До середины ХХ века считалось, что полюс холода Северного полушария находится в Верхоянске. Абсолютный минимум (-69,8 градусов) был здесь зафиксирован в феврале 1892 года. Обручев заинтересовался местным климатом и сделал сравнение с Верхоянским улусом. Он рассчитал, что в Оймяконе температура может быть -71,2 градуса! Он жалел, что у него не было подходящего термометра, чтобы доказать это на практике.

Но проведённый впоследствии разносторонний анализ результатов материалов метеорологических наблюдений двух претендентов — Верхоянска и Оймякона — позволяет утверждать, что полюс холода Северного полушария в настоящее время находится в Оймяконе в районе аэропорта.

В 1926 году он сделал одно из крупнейших географических открытий ХХ века — нанёс на карту горный хребет, названный в честь Ивана Черского. С. В Томторе установлен памятник С. В. Обручеву.

А вот стенд, рассказывающий о купце и меценате Николае Осиповиче Кривошапкине.

Он внёс огромный личный вклад в дело образования якутских детей, причём сам так и остался на всю жизнь безграмотным. Родился Николай в довольно богатой семье, в юности бедокурил — увлекался азартными играми, любил выпить. Однако смог полностью изменить свой образ жизни.

Он не жалел денег для образование якутских детей. Так, в частности, пожертвовал значительную сумму — 20 тыс. рублей. На проценты от этой суммы был создан стипендиальный фонд для детей из бедных семей Якутска. На его средства строились школы, храмы, библиотеки, содержались приюты. Благодаря его помощи смогла продолжаться экспедиция Ивана Черского.

Много информации об Алексее Елисеевиче Кулаковском — основателе якутской литературы. Оймякон он называл своей второй Родиной. Здесь он занимался сбором якутского фольклора, литературной деятельностью, для объединения всех жителей улуса организовал первый Ысыах — празднование нового года, который проходит в июне месяце. Кулаковский неоднократно выступал в роли спасителя оймяконцев. Так, в 1922 году предотвратил голодомор, доставив продукты из Охотска, а в 1925 году убедил ЯЦИК не отправлять карательный отряд на подавление повстанцев, которых сам уговорил сдать оружие:

Он был знаком с Николаем Максимовичем Заболоцком, стенд о котором рядом.

Николай Максимович Заболоцкий — один из самых почитаемых литераторов Якутии. Прозаик, литературный критик, драматург, мемуарист, детский писатель, Н. М. Заболоцкий прожил трудную, но долгую и очень насыщенную жизнь. В доме, в котором жил Н. М. Заболоцкий, сейчас и расположен музей, о котором я рассказываю.

Много внимания уделено ГУЛАГу. На территории Оймякона было более 30 лагерей:

Узники строили дорогу на Магадан, про которую говорят, что она построена на человеческих костях. Маршал Константин Рокоссовский, писатель Варлам Шаламов, поэт Борис Ручьёв были оймяконскими узниками:

Очень интересный раздел посвящён пилотам АЛСИБа. В Оймяконе был один из запасных аэропортов, где приземлялись самолёты, проданные Америкой Советскому Союзу для борьбы с фашизмом:

За 2 месяца была подготовлена взлётно-посадочная полоса. Отрезок над Оймяконом в трассе АЛСИба считался наиболее сложным как из-за погодных условий, так и рельефа местности. Из-за очень низкой температуры масло и смазка становились твёрдыми, как камень, а резина — хрупкой. Лопались шланги, выводя из строя тормоза и гидравлику. Иногда случалось, что из-за холода у самолётов не выпускались шасси. И тогда работники аэродрома выкатывали на полосу десятки бочек из-под топлива, ставили их на бок, впритык друг к другу, создавая наподобие роликового подшипника. Самолёт садился на них брюхом, существенно смягчая удар об землю.

В зале «Никто не забыт. Ничто не забыто» собраны фотографии участников Великой Отечественной войны, почётных жителей Оймякона:

Очень интересная информация о долгожителях Томтора:

Так, мы услышали рассказ о Тимофее Гаврильевиче Винокурове. В 60 лет овдовев, он женился во второй раз. Когда ему было 76 лет, у него родился ребёнок. В 80 летнем возрасте у Винокурова выпали и седые волосы, и зубы. Но стали расти и новые зубы, и волосы. Как говорится, хотите верьте, хотите нет:

А теперь предлагаю выйти из здания музея и пройти по улицам Томтора.

Напротив музея находится памятник Н. О. Кривошапкину:

Тут же часовня на месте церкви, построенной в 1909 году на средства Н. О. Кривошапкина:

Рядом Памятник воинам-землякам, погибшим в годы Великой Отечественной войны:

Здание томторовского аэропорта ещё стоит, но уже не живо. Я заглянула через порог — и сразу же вышла, пока сверху на меня не обрушился потолок:

На аэродроме сейчас припаркованы два вертолёта МИ2, на одном из которых мы и прилетели, и несколько самолётов АН2:

Тут же памятник лётчикам-перегонщикам трассы Аляска-Сибирь, строителям и работникам аэропорта:

Колокол памяти — памятный знак жертвам сталинских репрессий:

Стелла «Полюс Холода»:

Ворота на праздник Ысыах и Дерево Аал луук мас:

Как правило, дерево Аал луук мас — это колоссальная конструкция, украшенная резьбой. В нижней части древа может располагаться небольшой павильон для выставок. Ветви Аал луук мас иногда украшаются бронзовыми колокольцами.

Согласно легендам, Аал луук мас символизирует могущество и величие природы, оно является символом неувядающего плодородия земли и вечного расцвета на ней.

Ну, а теперь предлагаю немного отдохнуть, чтобы накопить силы на экскурсию в Ледовую резиденцию Чысхаана — якутского Дух холода.

Другие мои рассказы об этой поездке к хребту Сунтар-Хаята:

Сунтар-Хаята. Часть 1. Краткой отчёт об отпуске

Сунтар-Хаята. Часть 2. Бекетов, «Якуцкъ» и жульен на берегу реки

Сунтар-Хаята. Часть 3. Меньше видишь — крепче спишь или у страха глаза велики

Сунтар-Хаята. Часть 4. Зимний поцелуй среди яркого лета

Сунтар-Хаята. Часть 5. Голубица сделала этот день…

Сунтар-Хаята. Часть 6. «Словно из водопpовода льёт на нас с небес вода…»

Сунтар-Хаята. Часть 7. Вырвались! Ушли!