…Лето закончилось внезапно, как по звонку, по щелчку пальцев, лишь только на перекидном календаре перевернули страничку с надписью «Август».
«За гpехи людские плата — непогода, непогода…»
… В ночь на первое сентября меня что-то потревожило, разбудило. Я не сразу поняла, в чём причина беспокойства. Но оказалось, что это всего лишь дождь, он шуршал по куполу палатки.
Всё бы ничего, если бы не то, что вода с неба почти без перерыва лилась и первого сентября, и второго, и третьего…
Утром второго сентября к костру подошёл взволнованный Илья.
— Сергей, за нашими палатками со склона уже водопад вовсю хлещет, там целая река появилась. Ещё немного — и вода затопит и мою палатку, и Танину.
И правда ведь — целое озеро рядом с палатками. Переносить их на другое место под проливным дождём не самый лучший вариант. Оставалось одно — строить отводной канал. Сергей так и поступил — прорыл канаву и перенаправил поток воды в ложбинку под склон.
Строительство отводного канала:
И что интересно, мы все от этого только выиграли. Ведь буквально через несколько минут дождевой поток размыл почву, и вода потекла среди мелких камней, которые раньше скрывались под травой. Они быстро очистились от песка, остатков растительности, и теперь у нас под боком, сразу же за тентом появился ручей с чистейшей проточной водой. Ходить никуда не надо, протянул руку — и сразу же набрал воды для еды или ополоснул свою миску.
Но если пойти некуда — надо чем-то заняться, ведь «…откладывать жизнь никак нельзя!» Как коротали время мы? По-разному, например, готовили еду. И делали это не суетливо, не торопливо, а вдумчиво и основательно. Морковку не тёрли на тёрке, а шинковали тонкой соломкой. Меленько крошили лучок, кубиками нарезали картошку. Особого внимания требовала капуста — её можно было «раздеть» на отдельные листики и тоненько нарезать каждый листик по отдельности. Так, глядишь, за почти ювелирной работой по нарезке овощей подошло время обеда. А там можно начинать и подготовку к ужину.
В то время, когда Вита прилежно училась «в школе», Аня занималась рукоделием.
Они даже пытались «шаманить», взывали к небесам с просьбой хорошей погоды, но всё было тщетно. Дождь лишь приостанавливался не некоторое время, чтобы набрать сил побольше и опять начать нас заливать.
Аня и Вита шаманят на хорошую погоду:
По вечерам Шишкины резались или в Подкидного, или Переводного, а мы все болели за Виту. А поскольку Шишкины привезли с собой немало разных игр, то и всем нам нашлись развлечения.
Во время дождя низкое давление загоняло ветер под тент, и вот он там кружил, разнося дым от костра то в одну, то в другую сторону. И никуда от этого дыма не спрятаться, не скрыться. Когда надоедало им дышать, мы перебирались в большую палатку-шатёр и горланили песни.
В редкие перерывы между дождями мужчины занимались рубкой натасканных ранее поленьев. В итоге у нас оказалось такой запас дров, с которым можно и перезимовать.
Это-то меня и пугало — дни пролетают, а дождь не унимается. Вездеход через «чёрную воду» (так называют мутные потоки высокой воды) к нам пробиться никак не сможет. Как мы будем отсюда выбираться? Неужто ждать, пока всё замёрзнет, чтобы по твёрдому ледку выехать?
И всё же праздник на нашу улицу несколько раз заглянул. Небо, плотно укутанное пухлыми серо-белыми облаками, ненадолго местами расчищалось. Солнце разом, во всём сиянии поднималось над горами, и на небосводе показывалась лазурь, ясная и яркая…
И тут же менялся мир вокруг нас, по уши напоённый влагой. И долина Бургали, и склоны гор начинали сиять, наполняясь солнечным теплом и светом.
Казалось, вся природа улыбается и радуется жизни. Мы ловили каждый миг этих счастливых минут.
Но затем тучи сгущались, уплотнив, сдвинув свои ряды. И опять всё кругом синело, серело, тускнели яркие краски осени…
И сначала украдкой, как будто извиняясь за столь кратковременный праздник света, а потом всё сильнее и яростнее начинал стучать по земле холодный дождь.
«Мясной ларёк»
— Что-то надоела эта тушёнка, за мясом бы сходить, — сказал однажды за завтраком Сергей. Обмолвился как бы невзначай, но Яша, трапезничавший вместе с нами, услышал эти слова.
— Да-да, пойду на наледь за мясом, собак уже кормить нечем, — тут же подхватил эту мысль оленевод.
— И Галю возьми с собой, а то она истомилась сидеть на одном месте.
В этот «поход» к палатке, которая стояла на наледи и где Яша хранил мясо, меня собирали всем лагерем. Дима нашёл верёвку вместо ремня — верхний край болотников нужно подвязать, чтобы они не загибались, иначе их придётся придерживать руками, а руки должны быть свободными для балансировки. Таня надела поверх одежды плащ- дождевик, длинный, ниже колен. При переходе через глубокие протоки создаётся волна, которая может подняться выше уровня сапога. Вот тут-то длинный плащ и поможет — он отведёт воду в сторону, не даст ей залиться в сапог. Аня проверила все молнии на одежде, все застёжки, чтобы нигде не задувало. Илья вручил пакет для мяса.
— Мне, пожалуйста, пиво светлое, фильтрованное, пару бутылочек, оно в отделе Гастрономия продаётся. Лучше из холодильника, прохладное, — это размечтался Дима.
Остальные тут же подхватили эту ненаучную фантазию:
— Мне чипсов со вкусом сметаны и лука …
— Если будет работать колбасный отдел, колбаски бы брауншвейской…
— И сыра мягкого, сливочного типа комбацолы…
— Помедленнее, пожалуйста, я записываю! Оплата будет при получении товара, — тут же отреагировала я на поступающие «заказы».
Взяла трекинговые палки для подстраховки и бросилась догонять Яшу — он не стал дожидаться окончания моих сборов и уже прошёл несколько мелких проток.
Река неистовствовала. Она сделалась мутной, разлилась во всю ширь долины. Скатившись с хребта Сунтар-Хаята, все истоки Бургали вобрали в себя почти непрерывно льющуюся с небес дождевую воду. Не верится, что ещё несколько дней назад неширокие протоки можно было перейти даже в обычных резиновых сапогах. А сейчас… Река набрала колоссальную мощь, и её быстрые струи с космической скоростью неслись по долине.
Трудно было устоять против течения даже на неглубоком месте. Я пыталась опереться на трекинговые палки, но едва конец палки касался воды, поток отшвыривал её в сторону. А если и удавалось воткнуть палку в каменистое дно, она крупной дрожью вибрировала в руке… И надо было выбирать-либо палку спасать, либо себя удерживать в потоке. Поэтому в конце концов я подняла палки над водой и шла медленно и осторожно, прощупывая под ногами каждый камешек, пытаясь повторять маршрут Яши. Он убежал вперёд и, как мне казалось, не сильно выбирал дорогу, а шагал напрямки. Да разве сейчас можно было что-то выбрать? Смотри- не смотри, в мутной воде не видно дна. Можно идти только на ощупь.
Мне было интересно наблюдать за Яшиными собаками. Невзирая на проливной дождь, они увязались за своим хозяином. У собак был свой маршрут следования к «мясному ларьку». Они находили места, где протоки были наиболее узкими, и бросались в воду. Река тут же подхватывала их тела и несла вниз по течению. Но собачки, энергично работая всеми четырьмя лапами, выбирались на противоположный берег, отряхивались и догоняли Яшу.
Перед мощной широкой протокой Яша остановился в задумчивости. Он стоял и смотрел на реку, пока не подошла я.
— Дальше не иди, не пройдёшь, оставайся здесь, — таков был Яшин вердикт после раздумий.
Я смотрела на бешено несущуюся воду. Перекатов видно не было — их скрыла высокая вода, но где они находились, понять совсем не трудно. В этих местах течение притормаживало, потоки воды сталкивались и закручивались в плотные спирали. В одиночку переходить этот взбесившийся поток я бы не отважилась ни за какие коврижки.
Но как же Яша? Неужели он будет тягаться с рекой, несмотря на свои щуплые габариты? Но относительно себя у него сомнений не было — он пойдёт дальше.
— Яша, а можно мне с тобой? за тебя ухвачусь? Вместе нам будет не так страшно идти, — осторожно предложила я.
И он согласился. Я мёртвой хваткой вцепилась в его локоть, и мы ступили в воду.
Как ни странно, но Яша шёл сразу поперёк протоки, а не взял чуть наискосок по течению. Я крепко держалась за него, отставая на полшага. И это было правильно — здесь фарватер его шагов, весь удар бушующей реки он взял на себя.
Бесноватый поток пытался сбить нас с ног, но шаг за шагом мы продвигались вперёд. И вот, наконец, одна страшная протока пройдена. Чуть дальше видна ещё одна. Но отступать уже нельзя: только вперёд! Мы преодолели и её.
В палатке хранилось мясо. На наледи оно прекрасно сохранялось, будто в холодильнике находилось. Пока Яша разрубал баранью ногу, я заглянула в палатку. Здесь были оленина и мясо горного барана. Собачки за свою преданность получили от Яши по косточке, и мы отправились назад, в лагерь.
На обратном пути всё повторилось с той лишь разницей, что, кроме меня, на Яше висел ещё и мешок с мясом.
— Увы, Гастрономия на переучёте, а колбасный вообще закрыт, — сообщила я по возвращении в лагерь, но расстроенных или разочарованных лиц не увидела. Интересно, почему? Но ждали меня с нетерпением. Кан, в котором мы обычно варим суп, уже предвкушал большую порцию мяса — вот он, стоит у ярко-пылающего костра чистенький, надраенный, наполненный чистейшей водой из местного источника.
Несколько часов хозяйничанья у костра — и у нас полный поднос вкуснейшего варёного мяса!
Первый снег
К шуршанию дождя по палатке я уже давно привыкла. Но если в былые времена стук капель вызывал у меня чувство умиротворения, спокойствия, то сейчас с каждым днём увеличивалось лишь раздражение.
Однажды утром я проснулась от чего-то непривычного. Это была тишина, мягкая, плотная, обволакивающая, она просто давила на уши. Не мешкая, откидываю полог палатки и замираю — не успела разгуляться осень, как пришла зима.
Сегодняшней ночью мороз выбелил землю первым снегом. Он лежал повсюду — на каменистом склоне, на ветвях чозении, на последних оставшихся листиках ивы, на палатках, на моём штативе, который я всё ленюсь убрать под навес. Ещё вчера травы стояли, как стойкий оловянный солдатик, а за ночь полегли, подкошенные мокрым снегом.
Вдоль границ тента на земле лежит снежный бугор приличной высоты. Надо высоко поднимать ноги, чтобы перешагнуть его, чтобы пройти к столу, к костру.
— Ничего себе, сколько навалило снега, — сказала я за завтраком. — По траве не скажешь, что много. Так, припорошило чуток. А как посмотришь на этот снежный бугор, понимаешь, что всё серьёзно. И как ровненько снег съехал с тента!
— Как же, съехал, — ухмыльнулся Сергей. — Я рано утром проснулся, глянул на улицу — нет ли солнца. А тут такое увидел… Под тяжестью снега тент провис почти до самой земли. Как выдерживал, не понимаю. Вот-вот вся конструкция рухнет, а нам без тента нельзя. Я, как был в одних трусах прямо из спальника, выскочил на улицу, тряс, тряс, тряс… Выдохнул только тогда, когда поднялись крылья тента. Вот тебе и ровненький бугор по периметру, прям прямоугольник получился.
Этот бугор истаял на глазах, буквально за один день.
… Было интересно наблюдать за тем, как менялись горы вокруг нас.
Вначале мы видели лишь голые скальники. Их вершины и отроги местами были чуть припорошенными снегом. А сегодня не только долина Бургали, но все горы и возвышенности принарядились в белые одеяния. Длина снежных «одёжек» у всех гор была одинаковой — казалось, будто кто-то прочертил невидимую линию, обозначавшую нижний край «юбочки». И с каждым последующим днём «юбочка» становилась всё длиннее, всё пышнее, всё белоснежнее…
Но об этом уже не сейчас…
Другие мои рассказы об этой поездке к хребту Сунтар-Хаята:
Сунтар-Хаята. Часть 1. Краткой отчёт об отпуске
Сунтар-Хаята. Часть 2. Бекетов, «Якуцкъ» и жульен на берегу реки
Сунтар-Хаята. Часть 3. Меньше видишь — крепче спишь или у страха глаза велики
© 2009–2024 Туристер.
При полном или частичном использовании материалов сайта прямая индексируемая гиперссылка
на www.tourister.ru обязательна.
