В поисках утраченного времени. Часть 2. Акколь – белая вода

Река (или это все же ручей?) Тыдтуярык по-прежнему разговорчивая и манящая. Ну как ей отказать, если она приглашает искупаться? Спасибо за фото Тане Пимбурской!

Заглянула в «зоостан» — так называют в кэмпинге зоопарк. Верблюдица Дергелей, что по-алтайски означает «ласковая», издалека заметила, что я направляюсь к ней, и тут же примчалась к загородке. Она смиренно ждала, пока я нарву молодых ивовых прутиков ей для угощенья, и нетерпеливо сразу же выхватила из моих рук весь пучок этих прутиков. А чего тут церемониться? Ведь она знала, что весь «букет» предназначен только ей!

Увлеченная наблюдением за Дергелей, чтобы она ненароком и мои пальцы вместе с листиками ивы не сжевала, я не сразу поняла, что такое с размаху ударилось об мои ноги. Присмотревшись, поняла, что это петух — он готовился к новому забегу в мою сторону. Почему-то я ему не понравилась, и он с разбегу раз за разом бросался на меня, пытаясь отогнать от забора, за которым была вотчина Дергелей.

— Пьер Бульон, как я рада тебя видеть! Ладно тебе, ухожу, ухожу, — проворчала я и отошла в сторону, туда, где в соседнем загоне копошились кролики. Как же их было много! Белые, серые, рябенькие, с мокрыми носиками и нервно подергивающимися ушами. Для кроликов соорудили домики, а сама нора находится под землей, и там они себе и обустраивают свою жизнь — женятся, детишки нарождаются:

Помните, я как-то рассказывала, что зимой лиса утащила гусыню Марту и съела ее, по всей видимости? Гусь Мартин остался один, без пары. Чтобы он не грустил, ему привезли новую подругу — Гуню. Теперь уже эта сладкая парочка расхаживает по кэмпингу и опять же исключительно по дорожкам, по которым ходят и туристы.

Я вижу еще одних «новеньких» — это козлята Джек и Машка. Они времени даром не теряют — стоит лишь туристам забыть убрать за собой в юрту стул, как козы тут как тут, залезают на него и обдирают ветки громадной ивы, до которых им с земли не дотянуться:

А нам сегодня предстоит экскурсия к озеру Аккуль, расположенному у подножия хребта Белтирду — одного из отрогов Южно-Чуйского хребта.

Но давайте сначала взглянем на Чую со смотровой площадки, расположенной на взгорочке недалеко от поселка Ортолык, откуда открывается панорама Чуйской степи. Увы, к глубокому нашему сожалению, дымка заполонила всю степь, говорят, гарь откуда-то нанесло.

Змееголовник душицевидный:

Красоты особой мы не увидели. Можно только догадываться, какой яркой бывает Степь и Чуя в ясный день. Вот так примерно (мое фото прошлого 2018 года):

Но и сейчас, несмотря на дымку, отлично видно, какие петли и кренделя выписывает Чуя, какое количество островков она сформировала из-за повышения уровня воды. Она особенно разлилась нынешним летом, после обильных дождей. Про нее В. В. Сапожников еще по итогам своей экспедиции 1897 года написал: «Чуя в пределах степи представляет собой спокойную извилистую реку с медленным течением; она образует полуострова и разбивается островами на протоки». И дальше: «Чуйская степь, замкнутая с востока и запада отрогами Сайлюгема, с юго-запада и запада Чуйскими белками и с севера Курайским хребтом, протянулась с запада на восток около 60 верст и с севера на юг около 40 верст. … Течением реки Чуя она разделяется на две неравные части: северную, меньшую, и южную, большую». (Прим. мое: 1 верста = 1066,8 м. Таком образом, 40 верст =42 672 км, 60 верст = 64 008 км).

Но нам надо ехать дальше — туда, где несколько рек, постепенно вливаясь друг в друга, формируют реку Чаганузун — самый многоводный приток Чуйской системы и едва ли больше самой Чуи. В. В. Сапожников уделил Чаганузуну особое внимание, отметив, что река «обладает „молочной“ водой, которая резко отличается от буроватой прозрачной воды Чуи выше его впадения. Принося массу белой мути, Чаганузун засоряет не только Чую на всем протяжении, но и Катунь вплоть до устья сохраняет молочно-белый оттенок». Откуда же берется вся эта белая муть, придающая даже бирюзовой Катуни молочный оттенок? Скоро мы об этом узнаем!

А сейчас мы покидаем смотровую площадку, с сожалением бросив прощальный взгляд на затянутую дымкой Чуйскую степь, и отправляемся по кажущейся пока просторной долине реки Чаганузун. Вскоре делаем фотостоп — здесь расположены древние захоронения. Вот что рассказала нам Женя — гид кэмпинга.

Как делались курганы? Примерно так: вырывалась огромная яма размером примерно 2 на 3 метра. В нее ставился деревянный сруб — как правило, разбирали деревянные постройки стоянки, где жил умерший. В срубе делали пол, на который и клали покойного. Во всех обнаруженных захоронениях усопший лежал в позе эмбриона, на правом боку, головой на северо-восток. Под головой — каменная подушка, на поясе — меч. Кроме того, перед умершим стояло жертвенное блюдо с остатками пищи, различные ритуальные предметы, утварь, элементы сбруи, деревянные фигурки, покрытые либо оловом, либо серебром — если человек был из знатного рода. Часто в захоронениях находили большое количество сосудов. По размеру и объему сосуда можно было установить, к какому роду относился умерший: чем больше сосуд — тем знатнее был человек. Однажды было найдено детское захоронение, в котором обнаружен очень большой сосуд. Ученые предположили, что этот умерший ребенок был очень знатного рода.

Захоронений женщин очень мало. Обнаружены, в основном, захоронения мужчин. Жизнь людей была коротка: мужчины жили максимум 40 лет. Лишь однажды обнаружили захоронение мужчины, который умер в возрасте 50–60 лет. Для того времени он был уже дряхлым стариком! Женщины доживали лишь до 30 лет. Такая короткая жизнь связана с суровым климатом, кочевым образом жизни. В связи с тем, что мужчины ездили на конях, у них были заболевания позвоночника, различные опухоли на ногах.

Одежда считалась символом защиты и снашивалась до лохмотьев. Остатки, лоскуты от одежды своих предков женщины нашивали на свою одежду. Считалось, что человек без одежды может поддаться влиянию злых духов. Шаман, посмотрев на человека, мог все о нем узнать — так много информации находилось на одежде.

Изготовленную одежду разукрашивали красками растительного происхождения. Под воздействием солнца и воды эта краска въедалась в ткань, и ткань становилась подобна панцирю — не пропускала ветер. К одежде относились очень бережно. И если она доставалась, например, от бабушки, ее очень ценили и берегли, ведь те наслоения, которые были на этой одежде, считались защитными, охранными для рода.

А мы тем временем продолжили двигаться вперед. Вскоре долина резко сузилась, и дорога начала забираться в горы. Река Чаганузун всегда где-то рядом, но увидеть её можно нечасто — вдоль реки пути нет, он проложен прямо через водораздельный хребет. И с каждым километром дорога меняется: то идёт через скалы, то вдоль россыпи разноцветных камней, то меж округлых холмов, то по узкому разлому в гигантском монолите, то выбирается на прижим:

Под защитой громадных валунов, а порой и прямо среди россыпи камней встречаются полянки, заросшие цветами. Ну как не упасть ниц перед ними, преклоняясь перед их жизнелюбием и хрупкой стойкостью?

Спасибо за фото Лене Аксеновой:

Кермек Гмелина:

Астра альпийская:

Мордовник приземистый:

Мы направляемся вверх по течению Чаганузуна, туда, где она начинается при слиянии рек Чаган и Талдура, и еще дальше, к началу реки Чаган.:

Едва приметная автомобильная колея вскоре выводит на высокое плоскогорье, откуда видно, какими зигзагами, похожими на синусоиду, течет какая-то река. Это Акколь, иначе называемая Ак-Кёль, Ак-Кол, Ак-Кӧл, что означает «белый, белая вода». Отсюда, с верхотуры нам еще не видно цвета воды. Пока мы лишь удивляемся причудливому руслу реки, как она мечется то вправо, то влево, словно не может решиться, в какую сторону ей бежать:

Мы оставили свои машины отдыхать, и пошли вперед, туда, где виднелось окончание хребта Белтирду. По обеим его сторонам бегут две реки, на которые мы и хотели взглянуть. Та, которая справа — Акколь. Нам пришлось то подниматься, идя по каменистой пустыне, то спускаться, и мне было так жаль терять с трудом набранные метры высоты:

Наконец, мы вышли на относительно ровное плато, которое внезапно завершилось… обрывом. Глянув вниз, я обомлела — отсюда было ясно видно, как, попетляв по долине, река Акколь приняла-таки решение, в какую сторону ей нужно бежать — направо. Но для этого в скалах ей пришлось пропилить себе проход! И справилась ведь! Обогнула Белтирду, слилась с рекой Караоюк, протекающей с другого его бока, и, тем самым, положила начало реке Чаган. На другой стороне Акколя камлают шаманы, наверняка это место для жертвоприношения. Для многих алтайцев это место священное. Они приходят сюда, чтобы задобрить духов, чтобы в роду, в семье все было хорошо.

Слияние рек Акколь и Караоюк. Стоп-кадр из съемок Виктора Ованенко:

Зигзаги Акколя. Стоп-кадр из съемок Виктора Ованенко:

А наш путь дальше проходит вверх по течению Акколя, туда, где между двух отрогов Южно-Чуйского хребта зажато два озера — Каракуль (Каракёль, Каракуль) и Аккуль (Аккель):

Каракуль — чёрное озеро, с прозрачной ключевой водой, которую чёрной делает тёмная порода озёрной чаши:

И вот, наконец, показалось Аккуль — белое озеро, лежащее на пути молочно-белой ледниковой реки Акколь в чаше у подножия хребта Бельтирду. В. В. Сапожников писал про Аккуль: «Его берега песчаны, течения на озере почти никакого, но белая муть отстаивается плохо, и река выходит почти такой же грязной, какой входит. Выйдя из озера, Акколь течет в извилистом русле. Окружающая местность имеет чрезвычайно пустынный характер: голые скалы, камень, песок с ничтожными вихрами полувысохшей травки и ни одного деревца».

Нам повезло больше В. В. Сапожникова — в низинках, по которым протекали веселые ручьи, мы увидели изумрудно-зеленую траву. Правда, ни единого деревца так и не встретили:

По разбитой грунтовке, преодолевая многочисленные броды, мы подъехали к белому озеру:

Здесь, на берегу Аккуля, и был устроен перерыв на обед. И пока Женя накрывала на стол, мы немного подурачились — кто-то купался в озере, рыбак делал вид, что рыбачит, остальные тоже не теряли время даром, а просто бездельничали:

Я не могла отказать себе в удовольствии поплавать в бело-молочном озере Аккуль. Вода была не твердая, а даже практически жидкая, но очень холодная, поскольку река в озеро стекает с Софийского ледника — второго по величине среди Чуйских Белков:

Ну, а сам обед прошел на высоте в прямом и переносном смысле этого слова, ведь Аккуль лежит на высоте 2300 м над уровнем моря!

Справочно:

Софийский (Аккольский) — один из крупнейших ледников северного склона Южно-Чуйского хребта, находящийся практически в его центре, на юго-западе от с. Бельтир. С ледника берёт начало река Акколь, правый исток Чаганузуна.

История открытия:

С 3 по 6 июля 1898 года, в ходе своего путешествия по Алтаю, Сапожников Василий Васильевич впервые открыл и исследовал Аккольский ледник, составив его план. Название ледника — тоже его. В ходе экспедиции был собран богатый фотографический материал. Когда В. В. Сапожников исследовал ледник, многие вершины были безымянны, он по праву первооткрывателя дал им названия.

…

… День близился к завершению. Одна Делика из нашей группы уже давно отправилась в кэмпинг, а мы все никак не угомонимся — то тут просим Витю сделать фотостоп, то там:

Старые машинки — это забор! Ну разве можно было проехать мимо?

Мышка-пищуха:

Яки:

Виктор немного нервничает, что мы задерживаемся, уже несколько раз сказал, что Денис просил вернуться хотя бы в 7 часов вечера.

— Витя, если что — вали все на меня, — успокаивала я водителя. — Меня Денис любит, так я надеюсь. Поэтому поймет и простит мою неугомонную натуру. Может быть.))

В ответ Витя помалкивал, но я же вижу — переживает все равно, оказавшись между молотом и наковальней.

Мы были уже недалеко от поворота с Чуйского тракта в сторону кэмпинга, когда у Вити зазвонил телефон.

— Дождались! Это Денис, — в сердцах сказал водитель и передал трубку мне. — Поговори с ним сама, пожалуйста.

— Денис, привет, мы уже едем, скоро будет поворот, — на едином дыхании выпалила я, не давая Денису опомниться. — Не сердись, пожалуйста, у нас по пути было столько интересного!!!

— Ну-ну, — слышу в ответ. — Мы скоро снимем вас с довольствия. Туристов много, а мяса поди мало.

— Нет!!! — почти кричу я. — Мы уже почти поворачиваем! Дождитесь нас! Пожалуйста! — Я ведь знаю, о чем именно говорил Денис! Об этом мясе, приготовленном на раскаленном на костре камне, мечтаю уже почти год.

Вот уже и сам поворот к кэмпингу, вот и огни видны.

На самом деле, мы приехали, чуть припозднившись относительно назначенного Денисом времени. Идя к своей юрте, боковым зрением я сканирую территорию и замечаю — на пылающем костре лежит пустой камень.

— Еще только греется, — радостно отмечаю про себя. — Так что и не опоздали ничуть.

Мы спокойно поужинали и стали мысленно готовиться к «десерту» — мясу и овощам, приготовленным на костре на раскаленном камне.

— Галенька, а ты можешь собрать всех своих? — спросил меня Денис. — Надо сделать объявление.

— Ну все, выговор сейчас получу в лобешник, — сразу же подумала я. И прав ведь Денис. Правила — они для всех!

Я пробежала по юртам, по которым рассредоточена наша группа, объявила десятиминутную готовность для сбора. И тут обнаружила, что у костра сидит гость — молодой человек в национальной алтайской одежде. Рядом с ним — различные музыкальные инструменты.

-Вот это да! Наверняка будет концерт, как бы и нам его послушать? — забеспокоилась я.

— Денис, а тут концерт намечается, можно нам на нем побывать?

— Да? Концерт? — у Дениса от удивления взлетели брови. И только предательски улыбались уголки губ и озорно сверкали глаза.

И тут до меня дошло, что концерт и есть то самое «объявление», ради которого Денис просил собрать всех наших.

— Пронесло, — с облегчением выдохнула я и удобно устроилась на лавочке.

Потрескивание горящих поленьев, шорох тлеющих огней были аккомпанементом звучащей у костра музыке, а разлетающиеся веером искры — освещением. Играл и пел Женя Алчинов — солист вокально-инструментального ансамбля «Эре-Чуй».

Евгений играет на икили:

Евгений играет на шооре:

Евгений играет на топшуре:

Топшур — двухструнный музыкальный инструмент. Корпус и гриф топшура целиком вырезаются из одного куска дерева (кедра). Долбленый овальный корпус покрывают сверху тоненькой дощечкой или сыромятной телячьей кожей. Струны изготовлялись из конского волоса, свитого веревочкой. Волос подбирается белый. На верхней деке прорезается отверстие. Гриф не имеет ладов. Звук, извлекаемый на струнах, напоминает звучание туго натянутой нити, но чище и ярче.

Определенной высоты строя для топшура нет. Струны настраиваются на кварту так, как это удобно для голоса исполнителя. Музыкой топшура начинается и заканчивается пение.

Икили — похож на топшур, но с более высокой подставкой. Играют на икили лучковым смычком, сделанного из ивового прута, на который натягивается волос. Его натирают смолой лиственницы или кедра. При игре инструмент ставят на левое колено или держат между ног наклоненным, слегка прижимая корпус к коленям. Смычок натяжной колодки не имеет, поэтому во время игры ослабевший волос подтягивается пальцем правой руки. Струны волосяные. Звук негромкий, но мелодичный и богатый.

Шоор — тип продольной флейты, не имеет боковых отверстий. Шоор изготавливается из пустотелого ровного стебля высохшего растения камургай, длиной не менее 50–60 см, диаметр у основания 1,5–2 см. С обеих сторон шоор открыт. Более широкий конец трубки прижимается у правой половины рта к верхним зубам. При вдувании воздуха получается свистящий звук. Периодически закрывая и открывая выходное отверстие, а также изменяя напор воздуха, исполнитель получает звуки, обертона основного главного тона. Звучание шоора мягкое, переливчатое. Строй определенной высоты не имеет, зависит от длины инструмента. Распространен в основном среди чабанов.

Когда на кэмпинг опустилась дивная звездная алтайская ночь, раскалился и плоский камень, который грелся на костре уже несколько часов. Пришло время «десерта». На камень разложили кусочки курдюка и подождали, пока жирок вытопится. Затем положили мясо и овощи — кружочки баклажанов, кабачки, сладкий перец, помидоры… И про хлебушек не забыли! Вкус гренок, пропитанных бараньим жирком и мясным соком, вообще зашкаливает!

Кто не пробовал такую еду — могу только посочувствовать! Это было восхитительно! Самый смак — мясо вот только что снятое с камня, нежнейшее, сочное, пахнущее дымком, без единого намека на такой узнаваемый и нетерпимый многими запах барана.

Ну, а теперь сытым и умиротворенным туристам пора на боковую. Надо отдохнуть — сегодня был такой насыщенный эмоциями и информацией день!

А завтра нам предстоит встреча с Монголией. Оставайтесь на связи!

Для тех, кто осилил прочитать столько буковок — приз: фильм нашего оператора Алексея Мякишева о сегодняшнем дне.

Алексей с удовольствием поедет с вами в путешествие и снимет фильм о вас и про вас!

Источники дополнительной информации:

— http://cholmon.ru/traditions/93-music-instruments.html

— https://camp-altai.ru/%D0%B0%D0%BA%D0%BA%D0%BE%D0%BB-2/

— В. В. Сапожников «Путешествия по Алтаю». Москва 2018

— информация от компании Altai Discovery Team

Другие мои рассказы про поездку на Алтай и в Монголию:

В поисках утраченного времени. Часть 1. По дороге в Монголию

В поисках утраченного времени. Часть 3. Монголия встретила запахом полыни

В поисках утраченного времени. Часть 4. Непростой путь к Даян-Нууру, деревянные грабли и знакомство с беркутчи

В поисках утраченного времени. Часть 5. С облаками и верблюдами по «Дороге тысячелетий»

В поисках утраченного времени. Часть 6. Непривычные нам миры

В поисках утраченного времени. Часть 7. Зов Гоби

В поисках утраченного времени. Часть 8. Дыхание Гоби

Поездка была организована и проведена компанией Altai Discovery Team.

Теги: Автопутешествия