В теплых объятиях Дагестана.
Сулакский каньон.
Дорога в Хунзах, древнюю столицу Аваристана.
Во время Кавказской войны в 1834 году Аварским ханством правил жестокий имам Амзат-Беке, свершивший переворот, захвативший власть у законных ханов и правителей и уничтоживший их: его резиденция находилась в Хунзахе. В переводе с арабского слово «имам» означает «тот, кто стоит впереди» и уточняется- во время молитвы. В Северо-Кавказском имамате титул имама носит глава этого государства.
В 1837 году русские войска ненадолго взяли аул Хунзах под свой контроль. Для успеха обеих сторон, горная Авария, оставшаяся островком недосягаемости, приобретала особое значение.
В 1843 Хунзах оказался во владении имама Шамиля, лидера горцев Дагестана и Чечни, чей наиб Хаджи-Мурат, знакомый нам всем по повести Льва Толстого, стал новым правителем всех аварских селений. «Наиб»-в переводе с арабского- заместитель. В имамате Шамиля — это его уполномоченный, осуществлявший военно-административную власть на определенной территории.
Возможно, кто-то из вас думает, что Хаджи-Мурат это вымысел автора, собирательный образ героя-горца времен Кавказской войны 19 века. Но смельчак действительно существовал в реальном мире и в течение 10 лет был правой рукой Шамиля, организовав множество ошеломляющих набегов, сделавших его имя легендарным. В те места, где мог появиться Хаджи-Мурат-«призрачный», так его называли, русское командование направляло лучшие отряды из элитных воинских частей. Хаджи-Мурат был самым выдающимся из всех горских воинов, а его храбростью восхищались не только в Дагестане, в Чечне и на всем Кавказе, но и в России.
Но интриги завистников сыграли роковую роль в разладе между Шамилем и Хаджи-Муратом, отношения между ними обострились и в итоге, после неудачного и заведомо обреченного на провал очередного похода, имам сместил его с должности наиба.
В 1851 году Хаджи-Мурат, узнавший, что его семья взята Шамилем в плен, а его самого хотят убить, сделал тяжелый для себя выбор и перешел на сторону русских. Но жизнь, власть ничего не значили для смелого горца без горячо любимой семьи, и он принимает решение вновь бежать в горы, где и погибает в неравной стычке с превосходящими силами казаков и горской милиции.
Отсеченную голову бесстрашного героя доставили в Петербург, а затем череп передали в Кунсткамеру, где она находится до сих пор. О Хаджи-Мурате сняты фильмы в Германии, Турции и Италии, а съемки фильма в России режиссера Данелии по сценарию Расула Гамзатова были запрещены.
А селение Хунзах в 1853 году вновь было взято царскими войсками.
Мы тем временем заезжаем в маленькое селение Цада, (в переводе с аварского название села означает «в огне»), расположенное у подножия скал, в четырех километрах от Хунзаха, родину поэта Расула Гамзатова.
Но оказалось что в двухэтажном доме-сакле с низкими потолками родился и жил отец Расула — Гамзат Цадаса, великий поэт, драматург, переводчик. Фамилия-это псевдоним. В доме, сохранившем дух ушедшей эпохи и память о великих людях Дагестана, сейчас находится музей, который мы и хотели посетить, но он оказался закрыт- ну да, ведь сегодня 1 Мая, праздничный день! С интересом заглядывая в узкие улочки, дворики, рассматривая старинную мечеть и разрушенные подворья прямо сразу за стенами музея,
мы даже не успели огорчиться, а навстречу нам с улыбкой идет очаровательная женщина, открывает ворота мемориального музея Гамзата Цадасы и его семьи и с улыбкой приглашает войти.
Невероятно интересную экскурсию провела для нас четверых искуствовед Айшат Патахова, бесконечно влюблённая в семью Гамзатовых, в поэзию и в своё дело. Я до этого дня даже не слышала о поэте Гамзате Цадасы, основоположнике аварской литературы.
Личные вещи Цадасы собирались и бережно хранились еще задолго до открытия музея и на сегодняшний день в его фондах хранится более тысячи экспонатов, связанных с повседневной жизнью и творчеством поэта: здесь и личные вещи, мебель, кухонная утварь, домотканные ковры, фотографии, книги поэта.
В этом доме, отреставрированном в 1970-е годы, до самой своей смерти в 1965 году проживала супруга поэта. Гамзат Цадаса, в 1934 году признанный первым народным поэтом Дагестана, в основном писал для детей, это были сказки, стихи, басни и именно благодаря его переводам, жители этого региона познакомились с творчеством Пушкина.
Справа от дома-музея стоит стела с тремя бюстами: Гамзата Цадаса, Расула Гамзатова и еще одного известного представителя этой семьи, брата Расула: Гаджи Гамзатова- литературоведа, востоковеда.
Как здесь не поразиться, что в одной семье, проживающей в горном мини-селении, далеко от цивилизации оказались такие умные, всесторонне развитые, удивительно образованные люди!
А перед селением вот уже больше 30 лет взмывает в небо журавлиная стая. Первый монумент памяти павших в великой Отечественной войне и созданный по инициативе Расула Гамзатова «Белые журавли» был воздвигнут именно здесь, на Родине автора стихов:
«Летит, летит по небу клин усталый,
Летит в тумане на исходе дня.
И в том строю есть промежуток малый,
Быть может, это место для меня.
Настанет день, и с журавлиной стаей
Я поплыву в такой же сизой мгле,
Из-под небес по-птичьи окликая
Всех вас, кого оставил на земле.»
Позже на слова Яна Френкеля была написана песня в память об умерших и как знак протеста против всех без исключения войн и любого насилия, услышав которую, невозможно удержаться от дрожи и мурашек. Я до сих пор шепчу эти строки, а проникновенный голос Марка Бернеса будет преследовать меня еще долго.
В оригинале эти стихи были написаны Расулом Гамзатовым в 1965 году на аварском языке и позже переведены на русский Наумом Гребневым. Что же послужило толчком для написания стихотворения «Журавли», этих пронизывающих и берущих за душу слов?
«Находясь в Японии Расул Гамзатов увидел там памятник японской девочке, которая свято верила в то, что, если она своими руками сделает из бумаги тысячу журавликов, она сможет загадать желание, которое исполнится. Дети со всего света помогали ей и присылали в Японию своих журавликов-оригами. Но чудо не случилось: облученная радиацией девочка погибла от лейкемии. Погибшему ребенку был воздвигнут памятник: девочка держит журавлика в поднятых над головой руках."
Во всем мире установлено уже более 150 памятников журавлей, белая, парящая и стремящаяся в небеса стая растет, память человеческая не иссякнет. А на родине поэта в память о нем с 1986 года проводится праздник «Белые журавли».
В моем списке был еще один пункт программы, обязательный к посещению — Матлас, но что там, я не знала, дома не заострила внимание в поисках информации. Для контроля уточнила у смотрительницы музея: «Надо ли ехать?» «Да, да, конечно, там интересно!»-и все! Заезжаем в старинное селение Матлас, крошечное, миниатюрное и ничего, что могло бы привлечь внимание. В растерянности принимаем решение проехать чуть дальше по отличной трассе и через пару километров останавливаемся перед огромным обрывом, и при взгляде вдаль я теряю дар речи!
Перед нами раскинулась шикарная панорама ущелья ограниченная волнообразными хребтами. Вдали по склонам гор разбросаны крошечные и большие селения, светлой атласной лентой вьются серпантины дорог.
Откуда-то снизу донеслись голоса и тоненькая воздушная струйка дыма принесла запах жареного мяса- большая семья устроила в этом изумительном месте пикник в честь Первомая! Спустившись на нижнюю террасу, услышали шум водопада- из узенькой речушки Тобот, спешащей сюда из Хунзаха и больше похожей на ручей, вниз с обрыва падала скупая струйка воды.
Вдали, на ровном плато Матлас, на самом краю обрыва, обдуваемый ветрами находится мемориальный комплекс и посвящен он двум совершенно разным людям: Льву Николаевичу Толстому и Хаджи-Мурату.
Памятник-напоминание, в 2012 году установленный здесь на средства спонсоров, земляков наиба, соединил образы героя Дагестана, уроженца этих мест и писателя, увековечившего и его имя, и память о нем для всего мира.
1851 год оказался для обоих значимым: 23-х летний Толстой вместе с братом, военным, отправился на Кавказ, Хаджи- Мурат в силу обстоятельств перешел на сторону русских, об этом я писала выше.
«Ехал для того, чтобы быть одному, чтобы испытать нужду, испытать себя в нужде, чтобы испытать опасность, испытать себя в опасности, чтобы искупить трудом и лишениями свои ошибки, чтобы вырваться сразу из старой колеи, начать все снова — и свою жизнь и свое счастье»-так объяснял Лев Николаевич это свое решение. Толстой прожил в казачьей станице на берегу Терека почти три года, бывал в Тифлисе, Кизляре, Владикавказе. Сначала добровольно участвовал в военных действиях, потом его приняли на службу. Но что интересно, повесть о герое Кавказской войны Хаджи-Мурате он написал гораздо позже, в последнее десятилетие своей жизни- в конце 19, начале 20 веков, а издана она была уже после смерти автора.
«Автор сумел передать читателю тот особенный исламский дух, которым пронизана была вся жизнь горцев. Хаджи-Мурат показан Толстым именно как праведный мусульманин — он набожен, соблюдает обязательные молитвы, которые тоже являются прямой обязанностью истинного мусульманина, он воюет за веру."
Надо ли говорить, первое, что я сделала, приехав из своего этого путешествия, прочитала повесть Л. Н. Толстого «Хаджи-Мурат». До поездки в Дагестан, я совершенно не ожидала, не догадывалась, что мне настолько глубоко захочется окунуться в прошлое этого региона, читать и перечитывать историю знаменитых людей, прославивших республику в далеком прошлом и оставшихся в памяти народа навечно.
Помните, еще я рассказывала вам о поразившей меня целенаправленной вырубке лесов во время Кавказской войны 19 века? Об этом Толстой упоминает и в повести «Хаджи-Мурат», а что стало для меня открытием, так это рассказ: «Рубка леса», написанный Львом Николаевичем в 1853 году, когда он еще находился на Кавказе.
Недалеко от мемориала построена красивая небольшая каменная церковь,
ее архитектурные формы напомнили мне христианскую постройку.
Вообще в Дагестане мусульманские храмы строят везде, даже на заправочных станциях, чтобы путник мог всегда зайти и спокойно помолиться.
На этом плато в горах с совершенно потрясающими панорамами планируется построить курорт «Матлас», уже имеются несколько готовых коттеджей и смотровая, с видом на каньон и окрестности.
Стоя на краю обрыва, внизу, на следующей террасе я разглядела движущиеся фигурки-люди? Но как они туда попали? Мне сразу же захотелось спуститься к ним.
Побродив между небольших глыб в поисках спуска, я нашла расщелину,
а, пройдя еще немного, увидела и лестницу из каменных плит, ведущую вниз, в прохладное подземелье или пещеру.
Отвесные скалы практически смыкались над головой, пряча солнечный свет, кое-где огромные валуны висели над тропой, зацепившись за стены узкого ущелья, но в конце тоннеля уже маячил свет!
Выбравшись, как кроты из своих норок, щурясь от яркого солнца, еще раз полюбовались панорамами, а в прогуливающихся парнях узнали ребят из нашего гостевого дома- поистине мир тесен!
Вернувшись в Хунзах, перекусили и отправились знакомится с каньоном Цолотль, буквально врезавшемся в Хунзахское плато и расколовшим его надвое. Нам очень повезло и жилье находилось на окраине селения в паре-тройке минут от каньона.
Зайдя, прямо скажем, со стороны огородов, мы обомлели, остолбенели: из каждого двора прямо в каньон были проведены трубы и вниз текла вода! Мне до сих пор дурно об этом воспоминании — КАК ТАКОЕ ВОЗМОЖНО? Я допускаю что это не канализация, тогда что, стесняюсь спросить?
Брезгливо отворачиваясь от этого безобразия идем дальше. Главным украшением, как селения так и каньона служат два водопада, образуемые речушками Тобот и Итлятляр, низвергающие свои воды вниз.
Небольшая речушка Итлятляр течет со стороны селения Арани, входящего в состав Хунзаха и водопад, изящно падающий с нее, натыкаясь на несколько уступов огромной отвесной скалы, расплескав и разбрызгав и без того скупые воды, далее продолжает свой путь по дну ущелья.
Второй водопад Тобот более знаменитый и более мощный- воды его, шумно срывающиеся со стометровой высоты, эффектным мощным потоком летят вниз
и соединившись с водами водопада Итлятляр дальше текут уже дружно вместе рекой Тобот.
На окраине селения Арани, чуть дальше водопадов, прямо на краю обрыва находится огромное фортификационное сооружение — это Хунзахская или Аранинская крепость, построенная в годы Кавказской войны 19 века.
В крепости построен двухэтажный особняк, в котором в 1871 году останавливался на ночлег российский император Александр II. Внутри большой территории крепости расположен военный городок для пограничников со всеми социальными службами.
В 2018 году в крепости должна начаться масштабная реконструкция, где в последствии планируют открыть кадетскую школу.
Хунзах находится в очень важном стратегическом месте и здесь во все времена располагались военные гарнизоны. До настоящего времени многие хунзахские мужчины-воины и служат в местном погранотряде.
Вот я так плавненько и ненавязчиво подошла к случайно оброненной фразе в конце прошлого рассказа, которая всех очень заинтересовала и заинтриговала: а парни-то кто?
А парни в гостевом доме -военные, оставшиеся на сверхсрочную службу. Я особо не вникала в их рассказы, но видимо жить все время на службе, ночевать в казармах не совсем комфортно, поэтому они, приезжая сюда на полугодовую службу, снимают это жилье. Одному из них было за 30 лет и он, да этого просто не может быть- наш земляк из Краснодара! Другим чуть больше 20, совсем еще юные мальчики, один из Тувы, другой откуда-то с Урала, у остальных не спрашивала, ну и занесло же их!
Кстати к тому парню, которого мы встретили в подземелье Матласа, приехал отец и они как раз выехали прогуляться в окрестностях. Далеко уезжать военным не положено, мало ли что!
А мы, практически расплавленные нещадно палящим полуденным солнцем, налюбовавшись каньоном, бредем по улочкам без единого деревца, ограниченным глухими заборами в старый Хунзах.
Затем все же решаем опять свернуть к обдуваемому ветрами каньону и далее идем по его краю, но не долго: вся эта территория поделена местными жителями на участки и ограждена заборами. Где-то мы их обошли, где-то калитки оказались не запертыми и выпустили не прошенных гостей, а упершись в забор, уходящий по склону в обрыв, стали искать путь к отступлению.
Он нашелся, калитка отворилась и мы прошли через чью-то ферму, рассматривая с одной стороны горных скакунов, размеренно жующих сено, а с другой старое кладбище.
В Хунзахе много родников и они заботливо оборудованы питьевыми кранами не только для людей, но и емкостями для домашнего скота.
Питьевой родник: справа в домике кран для людей, слева под навесом емкости с водой для домашних животных.
Такое соседство доказывает, как важны копытные животные для горцев: коровы здесь вообще в особой привелегии-гуляют, где хотят!
А мы, испив ледяной и невероятно вкусной водицы, побрызгавшись, наконец-то оказались в аутентичных кварталах селения и с трудом осознали, что это не декорации к какому-то фильму, это реальная жизнь реальных людей: сплошные заборы, старые каменные домики, желтые газовые трубы, провода и практически полное уединение.
Создалось впечатление, что мы бродили по пустынным улочкам какого-то покинутого селения, но изредка в конце улицы все же мелькали женские фигуры в длинных темных платьях.
Я никогда не была в Средней Азии, но мне почему-то казалось, что я перенеслась куда-то в старые районы Бухары, возможно, этому способствовала жуткая жара и воспоминания сюжетов из исторических фильмов.
Затем дорожка привела нас опять к каньону и что же мы увидели!
Я никогда не фотографирую не эстетические виды-зачем? Но здесь это было чудовичное безобразие! Отгрохать себе особняк, практически замок на краю каньона с ошеломляющими видами и бросать мусор прямо из окон! Слов от возмущения просто не было и мы, возмущенные, вернулись в улочки.
Проходя мимо храма, пообщались с пожилым дагестанцем, который никак не хотел нас отпускать, с трудом подбирая русские слова, что-то рассказывал и рассказывал.
Потом пожелали здоровья бабуле, сидевшей у ворот своего дома
и все кружили, кружили по улочкам, не веря в реальность происходящего.
Усталость взяла свое и мы нехотя побрели к дому, держа путь через новый, более современный Хунзах.
А дома, если можно так сказать, по очереди оккупировали душевую кабину, испытав настоящее счастье от прикосновения нежных струй горячей воды. Потом отправились на кухню, и каково же было наше удивление, когда увидели там парней, суетившихся у стола: нарезка, фрукты и коньяк! О, какое завершение дня! Наш земляк полюбопытствовал, где мы гуляли и услышав, что ходили в старое селение удивлено остолбенел: «Вы серьезно? Здесь такие как вы в одиночестве не ходят, ну по крайней мере за 7 лет, что я служу ни разу не видел!» Вникать в детали и уточнять, что не так, мы не стали, и самим понятно, что со стороны выглядим экзотично: в брюках, кепках-панамках, с рюкзаками и камерами.
Засиживаться с ребятами было некогда: рано утром нас ждал рассвет, который мы договорились встретить хотя бы один раз за неделю поездки, а здесь такой удобный случай: пара минут и мы у открытого со всех сторон каньона!
Чудовищно ранний подъем- в четыре утра еще ночь, я еле-еле разлепила глаза: кто я, где я? Но обещания надо выполнять и вот уже тихонько выбравшись из дома, мы шагаем по темной улице к окраине, выходим к каньону и холодный, пронизывающий ветер мгновенно пробирает до костей!
Не буду томить вас- рассвет в этот день не случился, но час проведенный в его ожидании закалил, мы то прятались от ветра за забором, то выбегали к краю каньона, чтобы ничего не мешало увидеть наступление нового дня, то боясь пропустить что-то важное, в ожидании вышагивали туда-сюда по краю, как солдатики, пытаясь согреться!
Наверное, я вас уже утомила, столько всего захотелось рассказать, но еще один момент и тогда уже точно — про Хунзах все!
А вы знаете, что в Дагестане- одном из самых религиозных мусульманских районов России, христианство имеет давнюю историю?
Согласно арабским источникам чуть больше тысячи лет назад аварские горы были центром страны Серир, принявшей христианство, селение Хумрадж, расположенное рядом с современным Хунзахом- было ее столицей. В 11 веке страна Серир исчезает, распавшись на несколько частей-регионов, а в 13 веке, после монгольского вторжения меняется религиозный баланс в регионе. В горах резко усиливаются позиции ислама, вскоре эта религия завоевывает и Хунзах.
Вот теперь о селении Хунзах- бывшей столице Аваристана, все!
Салта. Гуниб, парящий в небесах.
Гуниб пропитанный прошлым.
Нагорный Дагестан. Мой дом-моя крепость.
Гамсутль город-призрак.
Фотоальбомы к рассказу
Теги:
Самостоятельные путешествия, Культурно-познавательный туризм
