«Пришла ко мне сестра таланта, но не достала до звонка». Рим

Другая опасность подстерегает слишком ярого «охотника за сокровищами». В желании объять необъятное кроется, пожалуй, даже больший подвох. Запихивая в память без разбору все, что попадается по пути, можно потерять главное, а именно дух Рима, его мелодию, его совершенно неповторимую атмосферу, как бы банально это не звучало.

Поэтому именно в Риме маршрут стоит прокладывать очень тщательно и аккуратно, учитывая при этом и время года самой поездки, и время дня, в которое нужно подрулить к тому или иному строению, фреске, мозаике, виду и проч.

Постараюсь описать маршрут, который мне самой нравится, т. к. позволяет увидеть за один день очень много разного Рима, понять, что не Колизеем единым этот город привлекателен. И что он бывает тих и задумчив даже в самом центре и самых топовых местах.

Итак поехали. Вернее пошли.

Показательно, что за 3 римские поездки, я лишь 3 раза проехалась на метро и 2 раза, нет вру — три, на такси. Остальное все было исхожено ногами. И могу сказаь, что Рим, в принципе, город совсем не большой. На мой взгляд, удобнее всего жить не далеко от Ватикана, как мы жили в первый раз. Поближе к станции меро. Там и гостиницы подешевле и место потише.

В последний приезд, о котором пойдет речь, я поселилась в 10 метрах от пьяцца Навона. Плюсов это месторасположение имеет очень мало, а вот минусов гораздо больше. Но я об этом уже писала. Но как бы там не было с минусами, а раз уж поселилась, то и маршрут мы начнем от площади Трех фонтанов.

Про неё написано очень много разного и интересного. Я, например, сама, когда готовилась к прошлогоднему визиту в Рим, перечитала и не по одному разу, рассказы Кати (Catys), и у неё про пьяцца Навона есть очень интересная история, а я покажу еще пару церквей, которые спрятаны в переулках. И все это находится в 2-х минутах ходьбы от площади, чуть правее церкви Сант Аньезе, за фонтаном Нептуна.

Обе церкви посвящены Деве Марии. Первая — Санта Мария делль Анима возведена на пожертвования немецких паломников и примыкала к постоялому двору, который был постороен первым. Похоронен там последний папа не итальянец до Иоанна-Павла II — Адриан VI.

Этот «зануда» фламандец, уроженец Утрехта каким-то образом затесался между двумя папами Медичи и пытался вернуть Святой престол в рамки, которые приличествуют отцам церкви, т. е. к благочестию, скромности и прочим добродетелям. Кстати, он яростно протестовал против стиля ренессанс и, видимо, как насмешка судьбы, церковь в которой он захоронен построена в этом стиле. Учитывая не свойственные тем временам благочестивые нравы, пробыл он главой церкви совсем не долго — всего лишь год.

Я забежала в церковь на минуточку. И если бы это было не в начале светового дня, то может даже и прошла бы мимо. И это было бы большим упущением. Церковь необыкновенно хороша.

Она такая вся теплая, светящаяся янтарным светом.

С необычным витражным окном, изображающем Троицу, в форме пилюли. В смысле, окно в форме пилюли, а не Троица.

Там даже есть своя Пьета (1530 год). Скульптор, конечно, не Микеланджело, а Лоринцетто. Но человеку не сильно искушенному в тонкостях, наклон головы Христа и другие мелкие изменения, что внес автор, не помешают насладиться созерцанием такого узнаваемого шедевра.

Большой плюс и то, что в церкви нет народа, сама скульптура не находится за стеклом, как в соборе св. Петра. Да и рама из великолепной яшмы создает очень человечную атмосферу.

Как я и написала, в церкви, кроме меня, не было посетителей, а девочка послушница предупредила, что через 10 минут начнется «собрание» духовенства. На что я ей ответила, что 10 минут мне вполне себе хватит. По идее мне их хватило, но провести там и больше времени будет очень интересно. Духовенство, выплывающее, да-да именно так, степенно, из правого, бокового предела я тоже успела увидеть. Они на меня покосились как-то не по доброму и я поспешила выйти в центральную дверь. Впереди у меня был длииинный день.

Во вторую церковь — Санта Мария делла Паче я зашла бы даже если бы она была не по дороге. Декоративно закрученным барочным фасадом она выглядывает театральной декорацией в конце одноименной улицы не далеко от предыдущей церкви немецких католиков.

Опять же, и она была пустынна, что в римском феврале не редкость. Но в то же время и удивительно, т. к. в церкви невероятное количество сокровищ: первое и главное из которых фреска Рафаэля — «Сивиллы и ангелы», расположенная в капелле Киджи.

Сивиллы — мифологические пророчицы бед и несчастий у Рафаэля милые и беззаботные молодые женщины. Глядя на них не возникает в голове никаких мыслей о грядущих катастрофах. Что хорошо!

Возникает мысль другая. У меня по крайней мере. Представьте себе, что в России только одна, нет, вот так — ОДНА картина раннего Рафаэля. Это маленькая круглая «Мадонна Коннестабиле», которую после революции большевизаны не продали за кордон лишь потому, что за неё давали мало денег. И все!!!

А в Италии, вы просто заходите в церковь, и денег за это совсем не платите, или в музей, но уже за деньги, и они там висят. Не рядами и колоннами, но их много. Настолько много, что за сегодня мы еще несколько рафаэлевских фресок увидим. Вы, наверное, уже поняли, что я его ярая поклонница. Ну сейчас уже менее ярая, т. к. Караваджо, скажем, мне гораздо интереснее, и список можно продолжить, но суть не в этом. А в чем, надеюсь вы поняли, не смотря на сумбур изложения.

Вернемся в Санта Мария делла Паче. Не знаю, почему Стендаль шлепнулся в обморок во Флоренции, в Риме для этого, на мой взгляд, гораздо больше предпосылок. Кстати, церковь, в которой мы сейчас находимся, он тоже навещал и у него даже есть небольшой отрывок на её счет.

Помимо рафаэлевских Сивилл в делла Паче какие-то совершенно необыкновенные надгробия. С какой стати там примостились сфинксы я информации не нашла, но смотрится чудесно. Также как и тончайшей работы барельефы.

Ну и другие очень интересные детали, мимо которых сложно пройти. Так что я надеюсь, что я вас убедила.

Еще одно, ради чего стоит дойти до этой церкви. Слева от входа, вот тут я не поняла: то-ли от входа в саму церковь, то-ли в левой части уже внутри церкви, есть вход в знаменитую, идеальных пропорций, ротонду Браманте, которая считается точкой отсчета стиля барокко. Информация у меня об этой ротонде была и я знала, что она где-то там. Но засмотревшись на Рафаэля, я эту мысль неблагополучно потеряла. А вам желаю мою забывчивость не повторить и ротонду найти.

Основной же целью на сегодня был район Трастевере, который таил в себе помимо мест, которые я обязательно хотела посетить, еще и какой-то особенный, простонародный, а значит и самый что ни на есть настоящий римский дух, как бы двусмысленно это не звучало.

Для этого мне, а если повторите этот маршрут, то и вам, надо было пройти через район знаменитого римского рынка — Кампо деи Фьори. Но поскольку я знала, что если попаду на сам рынок, то задержусь там не менее, чем на пару часов, а их-то у меня как раз и не было. Поэтому было решено пройти мимо. Но что мимо никак пройти не получится, если вы двигаетесь от Навоны, то это Базилику Сант Андреа делла Валле.

Зажатый между домами фасад не выдает тайну третьего по размеру римского купола. И не могу сказать, что кроме как размерами и высотой потолка эта церковь может чем-то поразить. Разве что хризолитовым светом внутри и определеннной непохожестью на, в основном, камерные и кулуарные церкви Рима.

Задворками-задворками, чтобы все же ненароком не «вляпаться» в сильно любимую рыночную атмосферу, я дошла до Тибра, в аккурат к тому месту, где как дракон стережет переправу в Трастевере остров Тибериана.

Хотя контурами он скорее напоминает лодку Харона. Параллель с Хароном еще тем уместнее, что на этом острове расположен основанный в 1584 году и поныне действующий госпиталь Фатебенефрателли, у которого в свою очередь есть корни, связывающие его с языческим храмом Эскулапа, находившемся на острове и служившим не только святилищем, но и больницей как таковой с 3 века нашей эры, когда в Риме разразилась эпидемия чумы.

На острове находится храм святого Варфоломея. Хотя до XII века он был посвящен чешскому святому — Альберту Пражскому.

Внутри больше всего мне запомнилась египетская ванна из какого-то красивого фиолетового камня, сейчас служащая своеобразным алтарем.

Кстати, находясь рядом с островом не забудте посмотреть на единственный оставшийся целым пролет моста Эмилио постройки 142 года до нашей эры.

Ну наконец-то добрались до Трастевере. Время еще не перевалило за полдень, а нас уже заманивает лабиринт этого невероятно живописного римского района. До недавнего времени трастеверцы любили вывешивать свое исподнее на растяжках между узкостоящими домами, считая себя полноправными владельцами не только стен своих жилищ, но и пространств между ними. Но в этот приезд гирлянд я уже не застала. Видимо мэрия каким-то образом пришла к согласию с местным населением. Подобное согласие, на мой чисто меркантильный взгляд, могло бы быть достигнуто лишь покупкой властями сушильной машины в личное пользование и уменьшением тарифов за электричество. А как уж там все сложилось на самом деле, гластности не придано.

Первым пунктом в Трастевере была церковь св. Чечилии, которую назначили покровительницей церковной музыки.

Опять же, у Кати и на этот римский район есть подробный и замечательный рассказ, так что тонкости вопроса вы сможете изучить. Могу лишь сказать, что поскольку церковь св. Чечилии — это часть поныне действующего женского бедектинского монастыря, то находится она за глухим забором. Я например, довольно долго вертела головой, пока испрошенная на предмет нахождения церкви женщина не ткнула мне пальцем в эту стену.

Сама Чечилия, изваянная в мраморе, все в той же позе, в которой её останки были найдены при эксгумации в последний год XVI века, лежит в застекленнном саркофаге.

Сверху, с мозаики такой привычной нам византийской школы, она смотрит на себя саму.

Вот она слева, между св. Павлом и папой Пасхалием с квадратным нимбом, говорящим, что папа на момент постройки церкви, донатором которой он являлся, был еще жив. В церкви опять же очень малолюдно, что само по себе приятно. Да и сама атмосфера там хорошая.

Ну, а я, по Катиным проложенным дорожкам отправилась смотреть фрески Пьетро Каваллини. Вместе со мной туда отправились две экзальтированные итальянки лет за 60. У них с собой был припасен какой-то антикварный томик, по которому они сверяли фрески, зачитывая при этом отдельные поэтические тексты. Как мне нравятся такие увлеченные люди!

Девочка индуска там тоже была, Катюш. Но у этой девочки уже была своя девочка лет 2-х с половиной. И старушка бенедиктинка имелась. Но почему-то, наверное обет молчания с неё был уже снят, она с большим интересом о чем-то болтала с двумя туристками. А потом повела меня и вышеупомянутых сеньор смотреть фрески.

Фотографировать нельзя, но если очень хочется, то можно. Старушка монашенка смотрела в другую сторону. Я поглядела на фрески, поумилялась на синьор с книжкой, и поскольку у меня текстов не было, то мне стало скучно, ждать дам я не имела ни малейшего желания, тем более, что фоторафии уже тоже были сделаны и я спросила у монашки, можно ли мне самой спуститься на лифте. На что она ответила «си» и махнула в сторону подъемного устройства, давая тем самым разрешение.

И вот я на свободе, за забором, но с внешней стороны, что согласитесь не маловажно, и собираюсь на виллу Фарнезина. Надеюсь, что вы не удивитесьтому, что про нее у Кати есть отзыв тоже. Причем такой, что прочитав его, я поняла — мне на эту виллу было очень надо. Думаю и вам тоже туда надо.

Добраться от церкви св. Чечилии не сложно и не далеко. Доходим до площади Джузеппе Белли (1791–1863) — итальянского поэта, прославившегося своими сонетами.

И тут внимание, не нужно выходить к Тибру. Идите по внутренней улице параллельной набережной. Иначе придется сделать лишний, с пол-километра крюк, т. к. вход в виллу Фарнезина находится на улице via della Lungara.

Билет, и это первые деньги что я заплатила в Риме не за еду и такси, а за посещение «дома», стоил 6 евро. Тогда как в сезон это уже 9. Народу опять мало—мало. Настолько мало, что фотографировать было легко и необременительно. Никто под плафонами не толпился, а единственными субьектами на вилле были немногочисленные служители и субьекты-герои бесподобных фресок.

На этой, которая служила хозяйской спальней, изображена свадьба Александра Македонского и Роксаны и его военные подвиги. В левом углу торчит нога Буцефала. Видите?!

Виллу Фарнезина построил банкир с уже знакомой нам фамилией Киджи (помните фреску с Сивиллами). Ссужал он деньгами очень многих властьимущих и даже самих Медичи, которые вроде и сами банковским делом не брезговали. Архитектор виллы — Бальтазаре Перуцци расписал в ней еще один зал с пейзажем-трамплеем. Этот прием был настолько нов, что гости виллы рвались через просвет колонн выйти «в сад». Их порыв тем более естественнен, что виднеющийся вдали Колизей и Палатинский холм именно в этом направлении от виллы и находится.

Потом в 1577 году виллу перекупил кардинал Алессандро Фарнезе, желая соединить её мостом через Тибр с дворцом Фарнезе, находящимся на другом берегу. С тех пор это название она носит по сей день, хотя с XVIII века ею владели Бурбоны.

Входим мы в основные залы через комнату Фризов, где живописуются греческие мифы.

А потом попадаем в главную приманку, для меня по крайней мере, Лоджию Галатеи. Не правда ли, очень узнаваемый рафаэлевский мазок. Округлость форм и композиционное решение.

Еще дальше находится Лоджия Амура и Психеи. Миф об их взаимоотношениях — один из немногих греческих мифов с «хэппи эндом». Здесь это свадьба. Лоджия совершенно бесподобная! Ей бы я отдала первенство надо всеми залами. Трудилась над ней вся мастерская Рафаэля с ним во главе.

Там такое огромное количество сюжетов и действующих лиц, что можно лишь подивиться фантазии художника. Кстати говоря, в письме в своему другу Бальтассаре Кастильоне Рафаэль сетовал на то, что для изображения одной красавицы, ему надо увидеть множество красивых лиц. А посколько времени у него не много, а красавиц, с которых можно писать, еще меньше, то приходится выдумывать лица из головы.

Тем не менее «свою красавицу», дочку пекаря — Форнарину, с которой и писал Галатею, художник встретил именно в Трастевере. На улице via di S.Dorotea есть табличка, которой обозначен дом, где жила Маргарита Луцци. Ради неё Санти откладывал помолвку с племянницей кардинала Медичи Бибиена. Дооткладывался до того, что невеста скоропостижно скончалась. Не иначе, как от расстройства и меланхолии.

Про Форнарину и Рафаэля историй множество. Какие из них правдивые, а какие нет, сейчас уже и не узнать. А что точно надо знать, что вилла открыта с понедельника по субботу с 9 до 14. Кстати говоря, и в церковь св. Чечилии нужно попасть до обеда. Потом её закрывают для посетителей.

Я, к счастью, в этот временной промежуток уложилась. И очень удобно время подошло к тому часу, когда пора бы было и пообедать. Район Трастевере для этой цели очень подходит, т. к. в нем масса небольших ресторанчиков, тратторий, пиццерий и прочих мест, с такой любимой мной итальянской, и именно итальянской для своих, а не для туристов, как в центре Рима, едой.

От Фарнезины я через Септимиевые ворота двинулась в направлении другой церкви — Санта Мария в Трастевере, которую хотела увидеть. Но поскольку там во времени я не была ограничена, то обед очень хорошо вписывался во временной график.

И у одного из ресторанчиков «Da Massi» пожилой синьор, обратив внимание на то, что я разглядываю меню, одобрительно посоветовал мне:

— Заходите синьора, не пожалеете, здесь настоящая римская кухна, не туристическая.

На такое благожелательное предложение было сложно не согласиться. И синьор оказался абсолютно прав. Выбранные мною жареное во фритюре рыбное филе и обожаемые спагетти с трюфелями были великолепны.

Интерьер был подстать меню. Милым, приятным и необременительным. Правда официанты были, как я уже привыкла в Италии, не самыми дружелюбными, что весьма странно, а в этом ресторанцике тем более, т. к. итальянских черт на их гораздо более смуглых, чем итальянские, лицах не читалось.

Еще я видела, что там люди едят жареные во фритюре цветки кабачков и маринованые артишоки в оливковом масле. И я очень пожалела, что у меня уже не осталось места в животе для этих деликатесов.

Закончив с обедом я отправилась к Санта Мария Трастевере. После обеда уже хотелось прилечь, но труба звала на дальнейшие подвиги, хоть организм этому призыву и сопротивлялся.

Это я уже у церкви. А вот она без меня.

Видите мозаики на фронтоне. Их автор Пьетро Каваллини. Помните мы его фрески смотрели в церкви св. Чечилии. А вообще, Санта Мария Трастевере самая древняя христианская церковь Рима построенная при официальном на то разрешении. Её посещают не только католики, но и православные, т. к. у алтаря там есть пара православных икон.

Для меня же главным объектом были не иконы, а опять же мозаики, которые были основной целью прошлогоднего февральского итальянского вояжа.

Фрески апсиды, так же как и на фронтоне принадлежат Каваллини. Они невероятные. Какой-то необыкновенной цветовой гаммы. Сюжеты из жизни Девы Марии окружают центральнуюю композицию, на которой восседают Мария и Христос.

С Трастевере на сегодня я закончила и пошла в сторону еще одной церкви Санта Мария Космедин, где находится главная приманка японо-китайских путеводителей — знаменитые Уста истины. Этот округлый барельеф, назначенный оракулом, когда-то служил крышкой люка для древней римской канализации, которая именовалась очень звучно — Клоака Максима.

Заснять Уста у меня не получилась из-за стоящей к ним очереди из тех самых начитавшихся путеводителей грамотных туристов. В самой же церкви, основанной в VII веке греческими монахами бежавшими из Византии от иконобочества, народу почти не было. Она много раз подвергалась реконструкции, а в средние века была одной из самых красивых в Риме. «Космедин», собственно, и означает — «великолепно изукрашенный».

В принципе, с XII века в ней мало что изменилось, хотя великолепных мозаик того времени не сохранилось, кроме одной — «Сретенье» VIII века, перенесенной из старого собора св. Петра и стыдливо прикрытой сувенирным киоском.

Зато хорошо видны фрески в Апсиде.

Можно спуститься в церковное подземелье за 1 евро, которые к картонную коробочку собирает предприимчивый дядечка. Сдается мне, что он к церкви имел очень опосредованное отношение.

Подземелье это представляет собой ни что иное, как тот древний храм, основанный греками. Кстати говоря, Рим — просто Клондайк для тех, кто любит изучать культурные слои. Т. к. какую церковь в нем не возьми, обязательно под ней окажется еще два, а то и три первоначальных фундамента. Крипты, могилы и прочия.

За исключение той самой крышки люка, народу на площади перед Космедин совсем мало. Хотя это, наверное, самая интересная площадь города. Именно на ней так видна преемственность Рима от античности до христианства.

Два чудных греческих храма: прямоугольный — храм Фортуны Вирилис и круглый, посвященный Гераклу Победителю. Хотя изначально, по аналогии с круглым храмом на Форуме, считалось, что он посвящен Весте.

Ну, раз пошла речь о Форуме, то к нему мы и направимся. От Санта Мария Космедин, это совсем не далеко. Времени около 4-х дня. По дороге я «зацепила» еще одну церковь. Рядом стоящее здание на причудливых огромных ногах-сваях тоже заслуживает интереса.

Прошу прощения, для меня и церковь, и здание остались безымянными. Но внутрь я зашла и уже не поразалась абсолютной безлюдности. Вот абсолютной. Поразили колонны. Они все разные, разных форм, с разними капителями, разных цветов. Не иначе их потырили с того самого Форума, куда мы и направляемся.

Поскольку и я про Рим пишу тоже уже не первую рассказку, и «сестра таланта» в названии была упомянута не просто так, то тут я свой рассказ и закончу, т. к. продолжение вы можете прочесть, если конечно захотите, в рассказах, ссылки на которые будут ниже.

А я на Капитолийском холме зашла еще в одну церковь — Санта Мария Арачели. Когда-то на ее месте находился храм Юноны Монеты. «Монета» на латыни означает — «предостерегающая», «советница». На территории храма чеканились римские деньги и именно оттуда слово «монета» перекочевала сначала в английски «money», а потом в польский и дальше везде, в смысле, по России везде.

Кстати, именно здесь, на территории храма Юноны паслись те самые гуси, которые по легенде спасли Рим.

В противовес всем посетимым сегодня церквям в Санта Марии Арачели людей было на удивление много. Более того, они не тихо молились, а пели все вместе вслух. Я не хотела никому мешать. Тихонечко вышла и пошла смотреть на Рим с высоты главного римского холма.

Слева, внизу лежал Форум, в котором, к стыду своему, я ни разу не была. Еще дальше Колизей, в который я попала без очереди и бесплатно в первый римский вояж. И до которого от Ватикана очень просто доехать на простом и понятном римском метро. Это я опять к слову о том, как построить маршрут по Риму. Можно его пройти и в обратном моему направлении.

Я же направилась к своему жилищу на Навона, пройдя и через Пантеон, и фонтан де Треви. Было уже поздно. Рим сиял ночной подсветкой, скрадывающей дневную усталость и пряча такие явные днем шероховатости.

И пьяцца Навона, с которой мы начали сегодняшний маршрут, вечером выглядит гораздо романтичнее и спокойнее, чем её утреннее воплощение. А в феврале её вечерний покой нарушали лишь торговцы туристическим мусором, официанты полупустых ресторанов по периметру, да торговцы картинами, которые никто не покупал.

От нее буквально 10 минут до моста Св. Ангела и одноименного замка. А там и до ночной, тихой и задумчивой площади перед собором Св. Петра, которая сама себя убаюкивает колыбельной фонтанов.

За этот душераздирающий вид можно простить Риму все возникшие во взаимоотношениях в ним непонятки.

Другие рассказы и фотоальбом из этой февральской поездки 2016 года:

— «Я Итальянец».

— «От Пьяцца Навона до Термини».

— «Мы поссорились, или… Рим?»

Теги: Самостоятельные путешествия