Мельк — монастырь и город

Лайнеров океанских, разумеется, в год основания монастыря еще не существовало, да и заморские путешествия были прерогативой власть имущих, авантюристов, да галерников.

Для нас же путешествия, как наземные, так и водные несравнимо упростились, и добравшись до Вены по воздуху, на второй день коротких трехдневных каникул я отправилась в Мельк, знаменитый своим аббатством более чем тысячелетней давности. Визит мой пришелся на израильское празднование Нового года, поэтому в Австрии было много пост-советских израильтян, да и разного розлива русскоязычных было море.

В поезде семейство, сидящее напротив, с сильно подрощенным сынулей под центнер весом обсуждало как раз недополучение дитяткой от сонма родственников новогодних подарков, что было с возмущением опровергнуто мамашей, сказавшей, что на дорогой лэп-топ он все-таки насобирал. И так они мне не понравились, прям как семейка Дурслей, что я с облегчением вздохнула, что не ходить нам одновременно по улицам Мелька. Троица вышла на остановку раньше.

Аббатство, конечно, было целью главной, но и городок, для которого Дом Божий являлся, да и по сей день является градообразующим предприятием, посмотреть хотелось. Поэтому пошла я как раз через него, пройдя сначала район вилл, что рядом с железнодорожным вокзалом,

Обогнув приходскую церковь Успения Богородицы, закрытую по раннему часу и

вышла к Ратхаус платц.

Там как-то сиротливо притулился к стене святой Ян Непомук, по-австрийски Иоганн.

Можно отправиться к аббатству другой дорогой, если от вокзала повернуть направо. Именно оттуда вид на монастырь особенно хорош, а город оставить на потом.

Но поскольку поездка моя была спонтанной, то подготовилась я средне и ориентировалась чисто визуально, задрав голову на монастырские купола. Город застала по-утреннему тихим, но трудолюбивые лавочники уже высталяли всевозможные «заманихи» на пещеходную часть,

а некоторые инсталяции имели там постоянную прописку. Запомним этих симпатичных ворон, сидящих на импровизированном штакетнике.

Пару закоулков, и столько же аккуратных задворков,

и вот я у лестницы, ведущей к комплексу монастырскийх зданий. С утра по ней все шли туда, в обед обратно и сфотографировать без граждан арочный проем не случилось.

Думается мне, что аббатство лучше посещать во второй половине дня. Уже покидая обитель, обратила внимание, что посетителей у касс нет совсем, тогда как ко времени открытия лента из страждущих кучерявилась у входных ворот.

Помимо ярко-охристой штукатурки в глаза сразу бросаются две разнокалиберные башни. Они — самая старая часть аббатства, эпохи первых австрийских маркграфов — Бабенбергов, а это начало XI века. Изначально задумывалось все как крепость, но постепенно, когда владения Бабенбергов росли и Мельк перестал быть приграничным опорным пунктом, сильно религиозный Леопольд II решил крепость переделать в монастырь. Существует версия, что мысль об основании Мелькского аббатства «подкинул» Леопольду некий епископ Альтман Пассаусский, изгнанный из Пассау в связи с конфликтом между папой Григорием VII и императором Священной Римской империи Генрихом IV (помните конечно: гвельфы-гиббелины). Зерно упало на удобренную почву, т. к. у Леопольда в Мельке уже был духовный центр и хранились мощи святого Коломана, тогда еще правда не святого, но не хватало служителей божьих. Поэтому пригласили монахов-бенедиктинцев из Ламбаха. Они привезли с собой свод правил, первоначальный рукописный артефакт до сих пор жив, не смотря на более чем солидный возраст, пожары, разрушения и прочие неурядицы, что случались здесь на протяжении 10 веков.

Озаботившись билетом, цена какая-то негуманная — 16 евро, я пошла ко входу, вот через эти ворота.

Левая фигура — тот самый св. Коломан до середины XVII века главный, но не единственный, святой покровитель Австрии (если откроете в сети гравюру Дюрера «Святые покровители Австрии», то они все там с именами и кличками. Мне особенно нравятся имена пары Отто и Поппо), а слева св. Леопольд, пришедший на помощь Коломану в 1663 году. Человечество плодилось и грехов становилось все больше и больше. Св. Леопольд в миру был сыном того Леопольда Бабенберга, что основал Мелькский монастырь. В монастыре родовая усыпальница фамилии, что справедливо.

Коломан был канонизирован не как истовый приверженец новой веры, подобно первым мученикам христианам, а по факту нетленности мощей. В 1012 году шел он в Иерусалим то-ли из Шотландии, то-ли из Ирландии, но в этих местах, где перманентно шла война, его, не знавшего немецкого, приняли за шпиона чеха и повесили на кусте бузины. Убивцы явно не были полиглотами, вряд-ли чешский и тот язык, на котором говорил Коломан, были так уж похожи. Но нетленные мощи стали являть чудеса, в 1014 году их переносят в Мельк, хотя канонизация приходит лишь через 230 лет.

До 1722 года в аббатстве стоял фонтан со статуей св. Коломана, но после того, как монастырь возглавил тридцати-летний Бертольд Дитмайер, и началась кардинальная перестройка обители в стиле барокко, фонтан отдали городу.

Не смотря на то, что Мельк был экономическим и политическим тяжеловесом, но и он дожил однажды до практического исчезновения. Было время, когда в обители оставалось 9 монахов, имущество заложили, здания стояли полуразрушенными.

Глядя на свеженькую штукатурку и стройный ряд окон Прелатного двора,

сложно поверить в произошедшие здесь бедствия, уже в относительно недавние времена. Наполеон, который разрушений Европе принес меньше нацистов во время Второй мировой и лишь только из-за отсутствия авиации и мощной артилерии, а награбил чуть ли не больше, поздней осенью 1805 года устроил в аббатстве госпиталь. Не заставил себя ждать пожар, в огне погибло 300 российских военнопленных, дальше-больше: монастырь снова превратили в крепость и разместили в нем пороховой склад. Так что только счастливая случайность не позволила обители взлететь на воздух.

После Первой мировой братия озаботилась бытовыми удобствами. Здесь провели электричество, канализацию и телефонную связь. Для этого монастырью, естетственно, понадобились деньги, и была продана очередная часть сохранившихся сокровищь, в частности библия Гуттенберга.

Вторая мировая опять же повергла монастырь в хаос и безденежье. Купол церкви был разрушен, монахов призвали в армию, большинство помещений и ценности были конфискованы.

Но к счастью все восстановили. Генеральная рекострукция в конце прошлого века добавила лоска и мы видим великолепный барочный комплекс, спроектированный Якобом Прандтауэром. (Строительство закончено в 1746 году.)

В 1960 году монастырь открыли для посетителей и в год там бывает до полумиллиона человек (а если умножить на 16 евро!). Там есть школа на тысячу учеников. Обучение совместное.

Братия еще больше бы обогатилась, если бы продавали разрешение на фотосъемку, но видимо стыдно им брать деньги за услугу, которая несколько лет до моего визита была бесплатной. Меня это, конечно не остановило, но превратило визит в некоторое подобие шпионского фильма.

Вот здесь, на императорской лестнице

и императорского коридора, ой нет, коридор — это из коммунальных квартир, хотя и там длинна была порядочной, императорского хода конечно,

длинной в 196 метров, ранее ведущих в императорские покои, фотографировать еще можно. А вот в музее уже нельзя.

Ну, я за кровные уплаченные особенно и не стеснялась, когда фотографировала роскошнейший полиптих XV века, автора уже и не припомню

и сундук — вместилище монастырской казны, приводящий в трепет не только сложнейшим механизмом, но и своими размерами.

Ну, а прочее: потиры, облачения священников, в общем, давно вторично, приелось и видено не по десятому даже разу.

Теперь, наверное, главное ради чего в монастырь приезжают: библиотека и монастырская церковь Петра и Павла. Попадаем мы в них через Мраморный зал с шикарной потолочной фреской с изображениями Афины Паллады и одного из подвигов Геракла.

Снаружи зал выглядит так.

Раньше это было утилитарно — светское помещение. Здесь ели и принимали приглашеных.

По анфиладе, с которой открываются чудесные виды на окружающие красоты долины Вахау

и город Мельк (шпиль той самой приходской церкви Успения Богоматери, что я прошла, двигаясь от вокзала),

попадаем в библиотеку. Фотография библиотеки у меня тоже есть, но неудачная. Когда громогласно защелкала моя зеркалка, завыла какая-то противная серена. Поэтому на выскочившую из-за угла девицу-смотрительницу я сделала индифирентное лицо. Что получилось не покажу, тем более, что и на сайте, и в сети этих фотографий предостаточно. Интересный факт, что Мелькская библиотека была прообразом библиотеки в романе Умберто Эко «Имя розы». С архитектурным прототипом этого романа я встретилась в Пьемонте осенью 21 года. Это аббатство Сакра ди Сан-Микеле. Видимо все-таки придет роман прочесть.

Но если честно, светлая библиотека австрийского аббатства, как и оно само, мало напоминают суровый пьемонтский монастырь. Опять же на вкус и цвет, но сумрачные, окутанные тайной сакральные сооружения мне все-таки интереснее.

Ну и апофеоз — монастырская церковь.

Она считается вершиной барочной архитектуры чуть ли не всей Европы. Когда только зайдешь в церковь и попадаешь в общем-то не большое помещение, хочется закрыть глаза от слепящей позолоты. За этим блеском теряется тонкая поспись плафона и потолка, как за воплями сложно услышать тонкую мелодичную песню.

Но впечатление сильное. Буквально взрыв. Не сфотографировать я это не могла. Но как назло ходила уборщица, неторопливо сметая метелкой из петушиных перьев невидимую пыль. И тут перед главным алтарем я увидела тяжелую портьеру, закрывающую дверь куда-то. Я зашла за нее, и уже оттуда вела съемку. Когда вышла во двор перед церковью,

и посмотрела отснятое, то поняла, что результат приблизительно такой же, как и с библиотекой.

— Нет, я добью-таки это до удобоваримого вида, — сказала сама себе и вернулась в церковь.

Опять спряталась за портьерой, хотя одна дамочка из посетителей ехидно так улыбалась, заприметив мой маневр, что невольно подумалось:

— Побежит жаловаться!

Но не торопясь, настройки поставила еще во дворе, сделала свое «черное» дело, и та-да-да! Вот она красотища! Увеличте-увеличте, не стесняйтесь!

Но в натуре гораздо шикарнее. На выходе из церкви знаменитая зеркальная лестница, которая скорее разочаровала, т. к. создаваемая за счет зеркала глубина оказалась по факту факирским приемом и оптическим обманом.

Могу сказать, что на 16 евро я эмоций в Мельке на набрала. Скорее галочка. Такого барочно великолепия в Италии скажем и за бесплатно найдешь, да и покрасивше еще.

Ну что ж, по факту имеем то что имеем, а именно выход в сад. Там стоит славненький розовый павильон, что раньше был бальным и фуршетным залом, а сейчас является монастырским кафе.

Почему я внутрь не зашла, один Бог ведает. Видимо от позолоты голова кругом пошла. А там такие чудные фрески Иоганна Венцеля Бергля (не путать с Брейгелем)), легкие, полупрозрачные в розово-оливковой гамме.

Жара крепчала с каждой минутой, поэтому я с облегчением скоренько нырнула в проем тиссовой арки и углубилась в монастырский садик.

Обезьяну видите, свисает из-под листвы. Про обезьян в католической религии я писала в связи с монастырем в Дюрштайне. И это не единственный примат на территории парка.

Парки я люблю, тем более, что ехала-то я в Австрию в этот раз как раз погулять по «тихим паркам, в которых в сентябре уже не жарко», но вляпалась в средиземноморскую жару и толпы народа, как кур во щи.

К счастью в парке Мелькского аббатства было все еще прохладно и немноголюдно. Густая тень не давала распоясаться солнцу в полную мощь, хотя осенью абсолютно не пахло.

И павильон выглядел с изнанки такой тихой загородной дачкой, а не развеселой бальной залой.

Парк, как и монастырь, барочный. Он был создан в 1820 году, отреставрирован в 1995-м, а посетителей стали пускать лишь в 2000.

Там приятно, тихие аллеи, многочисленные дорожки со скамейками в перспективе.

Вполне себе романтично,

только прудик производил жалкое впечатление: заросший и нечищенный.

Из сада виды на город, в который я уже собиралась спуститься, свои собственные.

Вышла я опять к павильону. Покидать благодатную тень совсем не хотелось, но пришлось.

И тут я увидела их. Помните просила запомнить ворон на штакетнике у магазина керамики. Их товарки, думаю прообразы, восседали на аккуратно стриженных кустах, и птичьи лица или морды?, все-таки скорее лица были такими лукавыми, беспечными и забавными, что невольно вызывали улыбку.

В парке есть еще одно кафе в садике с цитрусовыми деревьями, где лимоны висели уже в стадии почти полной зрелости (я же говорю Средиземноморье) и классным таким фонтаном, из которого вода выливается в наиприятнейшим звуком: «шир-шир-шир» и народ туда потянулся попить холодного пивка.

Я же пива не хотела, а хотела чего-нибудь сладкого и еще немного пройтись по главной улочке Мелька. Поэтому пошла искать плюшку и чаю, т. к. кофе на меня действует довольно своеобразно, что в дороге не приветствуется.

Обратила внимание на расторопно бегающего с подносами молодого приветливого официанта и пошла изучать меню. Заказала штрудель с ванильным соусом. Не советую повторять. Ну ладно штрудель не свежеиспеченный, хотя могли бы для вида и подогреть, но ванильный соус… Думала будет такой «плевок», в которой макают пирог, а оказалось что это почти тарелка ванильного супа.

Сильно обрадовались ему только местные мухи. Кое-как проглотив штрудель, я оставила им на съедение «ванильный суп», в котором одна и утопла.

— Ну как бы и хватит с меня мелькских прелестей, вкусностей и интересностей, — бубнила я себе под нос, топая к автовокзалу, стараясь держаться теневой стороны. Оттуда я собиралась ехать в Дюрнштайн.

Но увидала открытую дверь церкви Успения Богоматери и решила добрать вековой прохлады, которая никогда не выветривается из готических сооружений. Ничего про эту церковь в сети не нашла, но и не суть, кто, когда ее построил. Важна атмосфера храма, каким бы он не был: католическим, православным. Вот атмосфера этой церквушки была очень благостная, не громкая, созерцательно упокоенная. А не эти золотые фанфары, что в Мелькском аббатстве.

Полный набор: кафедра, витражи, крестный путь.

Такое все для домашнего употребления, как уютные тапки, а не туфель на каблуке в 11 сантиметров, что хочется поскорее скинуть.

Чересполосица теней и отблески полуденного солнца ложились согревая, а не обжигая. Милота короче.

Не скажу, что она сделала тот день, но умиротворяющую ноту в посещение Мелька внесла. А сделал тот день как раз Дюрнштайн, хоть и устала я там как черт.

***

Если честно, хотелось развить мысль, вынесенную анотацией к рассказу, но и так дописалась до лонг-рида. Хотя всем понятно, что на крови трудового крестьянства и ремесленников все это выстроено!)

И еще, вот почему соседние Германия, Швейцария, Голландия преимущественно протестантские, а Австрия сохранила себя в католичестве?

Но это немного не мои темы. Вот будет Константин про Австрию писать, пусть нам все и разъяснит.)))

Теги: Культурно-познавательный туризм, Самостоятельные путешествия