В маленькой—маленькой далекой тёплой стране погромыхивает море, словно тяжелыми рывками кто-то двигает старый шифоньер. Там идет война и все попритихли, даже по магазинам ходят только за продуктами.
Месяц такой жизни, переполненная рабочая неделя, две внучки, несостоявшаяся поездка в Португалию на две недели высосали плещущееся уже ближе к донышку и я позвонила своему агенту:
— Куда я в ближайшую неделю могу улететь по разумной цене?
— Хочешь в Прагу?
Было, если честно, все-равно. В Прагу, так в Прагу, не смотря на то, что по истечении последнего визита в Чехию, а пришелся он в аккурат на канун Ковида, возвращаться в эту страну в 6-й раз я не собиралась от слова «совсем». Поездка трагически совпала с внезапной кончиной Сергея Первухина и игрушечный городок Ческий Крумлов стал для меня юдолью печали, а Прага оставила совершенно равнодушной, не смотря на трепетную к ней любовь, как к чему-то первому в жизни, в данном случае — первой загранице.
И тут я вспомнила про город в одну улицу, в котором для приезжих два оправданных занятия: вдоль этой улицы гулять и попивать водицу из чуднЫх кружечек. И это мне в этот раз очень подходило, т. к. организм движется в направлении олл-инклюзива семимильными шагами.
Карловы Вары, а речь о нем, — город, куда практически все мы попадали впервые выехав за границу (купить билеты в стадо так увлекательно, а для коллекции можно и чеки сохранить), часто минуя Рим и Париж, надежды на него полностью оправдал, встретив видом, что причащал добродетелью созерцательной жизни, а именно созерцателем, по натуре, я и являюсь.
Но до Западной Богемии, где находятся Карловы Вары, от Праги 2 часа езды, и прилетев в 9 вечера, совсем не хотелось куда-то на ночь глядя нестись, да вроде и автобусы после 21–00 уже не ходили. Пришлось заночевать в столице.
Прага.
Гостиницу выбрала как-то спонтанно рядом со Страговским монастырем. Мы с Лизаветой, в один из приездов туда наведывались. Осматривать его знаменитую библиотеку не пошли, а сидели, завернувшись в пледы, попивая предрождественский глинтвейн с видом, и было так хорошо-хорошо. И подумалось, что вдруг совпадут и в этот раз реальность и грезы, и даже подгонять ничего не придется.
Главное обжить прошлое и научиться им пользоваться: куда завернуть, чтобы порадоваться, куда не смотреть и не оборачиваться, даже если окликнут.
Монастырь был в 5 минутах от входа в мою гостиницу с таким ласкающим для россиянина названием «Savoy», чья былая роскошь осталась лишь в атласных покрывалах да стершейся позолоте кранов отделанных мрамором ванных комнат. Меня это в начале напрягло, но потом быстро рассосалось. В конце-концов всего лишь одна ночь.
Утром дорога вытягивала из-под трамваев еще розовые от позднего рассвета рельсы, как 2 нити.
Зеленое здание в стиле модерн гостиница "Савой", в которой я жила в Праге.
А в Праге золотая осень. Деревья стремительно лысеют, но мне досталось от щедрот их шевелюр, и запаха прелых листьев хватило, и погода была именно такая: ни холодно, ни жарко, ни сыро, ни сухо. Город выглядел ясным и тихим.
Пивоварня в Страховом монастыре.
Покружив по монастырю, сходив и в клуатр, и в библиотеку,
Библиотека в Страховом монастыре.
отправилась на Петршинский холм, где обещали еще и какие-то-ли «Блудицы», то-ли «Блудницы». Моральные издержки слова меня интриговали больше, чем понимание того, что это скорее всего лабиринт, чем оно и оказалось, причем по внутреннему устройству и содержанию не для взрослых, а для детей младшего школьного возраста. Вполне себе невинно.
На холме же все, как это часто у чехов бывает, в одну кучу: церкви, башни, пивнушки, ну и «блудницы» для разнообразия.
Но от каждого поворота дороги, опоясывающей холм, на Прагу открывались иллюстративные виды: плескалось красное море черепичных крыш,
в небе воздушные потоки жили своей, неподчиняемой никому жизнью, а меня окутало облако близости с городом, и вновь возникшая симпатия и приязнь, а она — Прага, хоть и взрослая, но такая же влекущая, а я совсем юная, хоть и не молодая.
Автобус до Карловых Вар немецкой фирмы «Flixbus» опоздал на 30 минут. Если бы подобное произошло в Израиле, народ уже создал комитет, дозвонился до главного офиса, водителя порвали на клочки и пустили по закоулочкам, потом собрали, и дав пинка, заставили потерянное время нагнать. Но флегматичные чехи безропотно ждали, безропотно дождались, так же безропотно сели и молча поехали. Уж и не знаю что лучше: неулыбчивое спокойствие или улыбчивая ажиотажность.
К вечеру небо над Прагой разъяснилось, лишь на горизонте облака свалялись в такую плотную кучу, что в сумерках казались горами, и солнце укладывалось в них, как на блестящие подушки из вытканной собственноЛучно парчи.
Карловы Вары — Карлсбад.
Автобус въехал в эти облака, и как результат, Карловы Вары были мокрыми от дождя. Под ногами хлопали лужи и чавкали листья гораздо большей степени прелости, чем в Праге, из чего я заключила, еще практически не видя реальности, что здесь уже настоящий ноябрь с хмарью, низким небом и не высокими температурами.
Смородиновую ночь подсвечивали лишь пушистые фары автомобилей, вылизывающие бордюры, да цветущие фонари.
Дотопав от автовокзала до гостиницы за пол-часа, я не удивлялась постоянно слышимой русской речи, т. к. в сентябрьской Вене обнаружила ту же картину.
Гостиница «Villa Basileia», как нельзя лучше подходила антуражу бальнеологического курорта начала ХХ века.
Первый дом на фотографии-это моя гостиница.
Более того: часть мебели относилась, как показалось, ко времени до Второй мировой, но на комфорте это никак не сказывалось. Она напоминала скорее старинный пансион, атмосфера которых мне всегда импонировала. В гостинице есть еще ресторан от шеф-повара Хойнца Кранча, сильно переоцененный посетителями. У меня, как обычно, на еду сугубо личное мнение, поэтому, за редким исключением, я отзыв об отеле в купе с рестораном накарябаю.
За два десятилетия с лишним моего здесь небытия город принарядился в свежую штукатурку,
Kaiserbad Spa, Кайзерские бани. Еще 3 года назад они были в полуразрушенном состоянии. Сейчас невероятно хорошо отреставрированы. В них проводятся экскурсии. Я этого не знала, к сожалению.
чему, как ни странно, поспособствовал и Ковид, за время которого многие объекты отреставрировали. Парадный фасад просто с иголочки,
но если шагнуть чуть в глубь, часто встречаются объявления не только о продаже квартир, но и целых зданий и даже бизнесов. Объявления по большей части на русском. Год назад местная мерша кинула в массы лозунг: «Карловы Вары говорят по-русски». Когда её начали закидывать тапками, она, оправдываясь, сказала, что курорт ориентируется на русскоязычных визитеров не из России. Её опять не поняли, но как видно на непонятливых тут внимание не особо обращают. Продавщицы русские, меню на 4-х языках, русский включая.
Еще в городе немного немцев, немного испаноговорящих групп, два-три китайских автобуса в день, но этих можно и поменьше: совершенно беспардонная нация, пусть опять на Ковид на пару лет закроются.
Кто-то может скажет, что для путешественника провести в таком сонном городишке 6 дней — жестяная жесть, но аттракций мне хватило дома, и просто хотелось ходить, дышать, молчать и вкусно есть. Вегетативный, бездумный отдых, и в этом, как оказалось, прятался элемент наркотической зависимости.
От туристической жадности, правда, я наметила себе пару поездок в близрасположенный Локет и старинный город Хеб, в последний даже билеты на автобус дома купила, но по прибытии на место, на меня напала откровенная лень, сковывающая все телодвижения, выходящие за рамки неспешной ходьбы. И этот постоянный дождь…
Вид из одного из 3-х моих окон на гуситскую церковь Петра и Павла.
Он шел и шел. Я засыпала под него и просыпалась, вслушивалась в шелковистый шум капель, впадающих в перекатывающуюся мягкими порогами чернильную Теплу. И я плыла по этим звукам вместе с водами небесными и земными. Меланхолия состояния зашкаливала и как давно я этого жаждала.
История места. Не бойтесь, лайт.
Не так чтобы народ тут стремился жить, даже зная о наличии бесплатной горячей воды. На горных склонах, поросших лесом, житницу не организуешь, да и скот, кроме диких оленей, выпасать не с руки.
Поэтому Карловы Вары необычно, хоть и оправданно молоды, им всего 7 веков.
Основание поселения связано с именем Карла IV Люксембургского. Это он построил Карлов мост в Праге
и получил звание «Самого великого чеха всех времен» (и за 7 веков величия еще на одного чеха не наскреблось). Почитала его биографию: прожил человек 62 годка, а событий в них уместилось пары тысяч таких, как я. Здоровья подобными жизненными темпами не сбережешь и будешь рад любому положительному в него вмешательству. Именно в благодарность за облегчение болей опорно-двигательного аппарата Карл Карловы Вары и основал. Город еще называют Карлсбад, не забываем, что Чехия была частью Священной Римской империи, а потом Австро-Венгрии, и местные второе название любят больше первого. И это наводит на определенные мысли.
На скамье выбито словосочетание "Волчье спокойствие". Установлена она в честь чего-то 650-ти летнего. Может в честь того, что Карл 4 здесь побывал в первый раз.
Но не смотря на императорский патронаж, развитие Карлсбада с мертовй точки стронулось лишь спустя пару веков, потом войны и разруха, пожары и наводнения, тяжелые времена, как оно часто бывает, наступают парадом, и на мировую арену лечебница выходит только к началу XVIII века.
Тогда здесь и побывал наш Петр I, которого чехи печатают неизменно с приставкой Великий. Дважды: в октябре 1711 и 1712 он почти по месяцу тут пил живительную водицу, но при этом не пил ни капли алкоголя. Так что не известно, что больше помогло. Хорошее здоровье вызывает прилив сил и энергии и наш деятельный государь — любитель плотницких затей, поучаствовал в строительстве дома, кои не сохранился, т. к. стоял на месте Мельничной колоннады,
но благодарные чехи домик скопировали и воссоздали в аккурат на противоположном берегу Теплы.
Тот самый дом - копия построенного Петром.
Колоннад в Карловых Варах 7, источников — 15. Однако есть еще и 16-й. Им называют знаменитый местный ликер «Бехеровку». Её в 1807 году изобрел местный аптекарь-немец Йозеф Витус, чем прославил свое имя в веках. Семейным этот бизнес оставался до 1945 года, потом его национализировали и корни большой нелюбви к восточному соседу растут, скорее всего отсюда — потери частной соственности, а не потери пресловутой «свободы». Несколько столетий под Австро-Венгрией таким уж потерянным для страны временем чехам не казались.
Бехеровку за два предыдущих визита сюда я пробовала не единожды, а вот с водой никак не складывалось. На этот раз я купила «чайничек» и обошла почти все поилки. Очень сильный железистый привкус, так что проглотить маленький глоток смогла лишь из источника все того же Карла IV (наименее ядреный) в Мельничной колоннаде и то потому, что пить хотела.
Карловы Вары любил Гете. 13 раз приезжать в общем-то в глушь даже по сравнению с Баден-Баденом или Висбаденом можно только по большой любви. А вот Тургенев скучал, но тоже целых 3 раза. Видимо поговорка «что русскому хорошо, то немцу смерть» работает и в обратном направлении.
Не думала, что у Шиллера такой стремительный профиль.
Шиллер, Бетховен, политики, нынешние селебсы и даже гламурно-брутальный Джони Деп, вот уж кто меньше всего вписывается в местный антураж. Медные таблички с их именами вмонтированы в брусчатку у Гранд-отеля «Пупп», который одно время назывался «Москва».
Скорее всего «старое золото» сюда все-таки привлекало лечение и отдых, а нынешнюю позолоту — определенного рода тусовки. Я не попадала ни в ту, ни в другую команду.
Мне жизненно были необходимы прогулки пусть еще в осеннем, но уже ожидающем зимы лесу, вдоль Теплы, над которой с истеричным кряканьем пролетали утки. Даже пару раз пугалась.
Холмы не несли новизны за новым поворотом, но тропки были такие удобные, как плавное изголовье кровати.
И там, в складках Славковского леса, Рудных и Доуповских гор, не смотря на еще значимый плюс, я находилась совсем не далеко от зимы. Она щипала за нос и уши. Ею пах налетевший неизвестно откуда ветер, когда я стояла на смотровой башне «Диана». И глядя далеко, в ту сторону, откуда зима, — кажется, словно уже видела ее за порыжевшими склонами, ниспадающими друг-к-другу, как вдох-выдох, и почуяла ее в запах в ветре — плотный, летучий запах заснеженной зимы.
Но пока, как преддверие снега сыпал и сыпал дождь. Он то моросил, то побрызгивал. Над городом зависала туманная дымка, цепляясь за шпили немногочисленных церквей и часовен,
поглаживая пейзаж нежно, словно мягкую шерстку котят.
Гуситская церковь Петра и Павла.
Солнце выглянуло лишь пару раз за шесть дней, преобразив до неузнаваемости почти облысевшие деревья, превратив даже опавшую листву из мокрой тряпицы в золото,
а воду в слезящиеся радугой самоцветы.
Но меня устраивало абсолютно все: и то, и это. Время слоилось, как в луковице, а не двигалось из пункта «А» в пункт «В». И вскоре в нем уже было больше прошлого, а будущего все меньше.
Вечерами, когда город превращался в пригоршню огней, а фонари склоняли тлеющие лузы к воде, дождь походил на серую, графитовую стружку. Ртутно-бесшумно катили машины и наступила какая-то ошеломленная, предначальная тишина, заставляющая меня, прихватив зонт, выскакивать на улицу, где реальность без малейшего зазора укладывалась в соты моих грез.
Днем я километрами выхаживала по мокрым оранжевым коврам и торжественным дорожкам, выстлавшим откосы холмов. Здесь я открыла в себе способность двигаться медренно, примечая по дороге всяческую мелочь и крупность.
От завтрака до обеда, стоять без счета времени на берегах крыш,
запуская брезентовое ведерко в полувысохший колодец памяти, за новыми подтверждениями, за старыми, если нет новых, но пусть с новыми интонациями, теплее или холоднее голосом, не звук в звук и другим порядком слов, но так и про это.
Прудик рядом с Садовой колоннадой.
И не возможно забыть трафарет фонарного света, когда он запутавшись длинной прядью в занавеске номера, падал на пол.
И вот настал день, и коридор прошептал:«Ушла».
И сидя в летящем по направлению к Праге автобусе, слегка потряхиваемом на несообразностях дороги, я поняла, что хоть мы и привыкли упрощать прошлое до легкоусвояемых массмедийных продуктов, Карловы Вары остались для меня тем неизменным часовым, что охраняет от мародеров мечты.
Временами простота бывает сложнее глубокомысленности.
Теги:
Самостоятельные путешествия
