Практически весь сегодняшний день был у нас посвящен Тургеневу — мы побывали в селе Тургенево, на Бежином лугу и в Спасском-Лутовиново, а поставить точку в этой теме мы решили в городе Мценске Орловской области, на высоком берегу реки Зуша, носящем название Висельная гора.
Что я знала об этом городе до поездки? Конечно, в первую очередь вспомнилась знаменитая «Леди Макбет Мценского уезда» Лескова. Хорошо, а еще? Покопавшись в самых дальних, заросших паутиной уголках памяти, я обнаружила там…ничего. А город этот, между тем, на год старше Москвы. В принципе, этой информацией и Висельной горой мое знакомство с Мценском и ограничилось, так как при составлении маршрута как-то не заинтересовал он меня, ни набором достопримечательностей, ни гостиничным фондом. Поэтому и сделали мы здесь только одну остановку.
Имение Тургеневых, Спасское-Лутовиново, откуда мы приехали, находится отсюда в пятнадцати километрах. Во Мценске Тургенев бывал часто — едва ли не всякий раз, когда приезжал на родину.«От Ваших писем всегда так и веет мне нашим родным Орлом и Мценском — а это мне здесь на чужбине — как манна»,- признавался Иван Сергеевич. Себя считал он мценским жителем. Так и сообщал в письмах: «Мой адрес: Орловской губернии город Мценск». На этом покончим с литературной темой. Оставляем классиков их музам, мамам, певицам, крепостным, рулеткам, бесам, и движемся в направлении места нашего ночлега.
В городе Болхов у нас был забронирован отель «Болховская старина». Он позиционирует себя как дореволюционная семейная уездная гостиница.
Еще дома, вбив в поисковой строке «отели Болхова», ожидаемо, я получила очень скудный результат, точнее, всего три варианта. Но бутик-отель «Болховская старина» сразу же бросился в глаза своей неординарностью, и остановиться захотелось только там. Казалось бы — чего проще — бронируй и заезжай, ан нет, не все так просто. Отель есть на «Островке», но забронировать его там нереально-какую дату ни вбей, мест нет. Хорошо, у отеля есть неплохой официальный сайт, попробовала забронировать по электронной почте там. А, снова неудача - письма остаются без ответа. Ладно, у нас есть еще последний вариант, телефонный звонок.
Здесь все получилось, за мной зарезервировали присмотренный на сайте номер в монастырском корпусе.
Официальный сайт утверждает, что дизайн этой гостиницы полностью воссоздан по старинным фотографиям монастырских гостевых корпусов XVIII века.
Не знаю, как в было в XVIII веке, а в наши дни я в монастырской гостинице останавливалась, там было намного проще)).
Нам предложили на выбор и показали два номера. Оба симпатичные, но мы выбрали тот, окна в котором выходили на две стороны света. В номере холодильник, телевизор, эл.чайник, посуда, чай и кофе в пакетиках, две маленькие печенюшки.
Предоставляются и одноразовые тапочки.
Окна номеров выходят на соседские огороды, причем не на фотогеничные инстаграмные грядки с клубникой и гамаки, а на серьезные такие ряды всходящей картошки и теплицы. Но это не отменяет поистине деревенского покоя и трелей соловьев. Девушке, заселявшей нас, мы задали лишь один вопрос: есть ли в гостинице горячая вода (да-да, привычка еще со времен Лены Летучей), и получив клятвенное заверение, что, конечно, есть, обижаете, заселились. Когда пришло время принять душ перед сном, оказалось, что вода категорически отказывается нагреваться. Позвонили по телефону, по которому бронировали отель (это оказалась хозяйка). «Что, совсем не нагревается?» — услышали в ответ полный надежды голос. Как говорится, никогда такого не было, и вот опять! Вина была возложена на «Водоканал», и мы получили обещание, что через часик, когда соседи закончат поливать огороды, из крана у нас будет течь кипяток. Правда, тут же в качестве извинения за неудобства был предложен бесплатный завтрак. Вода не нагрелась ни через час, ни через два, ни даже утром. Давно я не принимала такого бодрящего душа.
Наутро, как и было обещано, мы получили свой бесплатный завтрак, сервируемый в очень симпатичном кафе.
В качестве комплимента нам еще досталось по малюсенькому контейнеру гречишного меда, производимого в окрестностях Болхова. Даже на гербе уездного города Болхова, утвержденном в 1781 году, изображено поле гречихи.
Завтрак (яичница, сырники со сметаной и гречишным медом, плюс чай (настоящий, травяной, с чабрецом)) или кофе оказался вкусным.
Казалось бы, наслаждайся ощущением русской старины, да получай удовольствие от знакомства с новым городом, да не совсем получилось, действительность нет-нет, да и напоминала, в какое время живем: на одном из корпусов отеля размещена надпись «Пункт временного размещения», тут же из раскрытого окна слышались детские голоса, а в кафе на столах сервировали завтраки, подкладывая по конфетке к каждой тарелочке, видимо, для тех самых детишек… Да и надписи «В подвале этого дома находится убежище», встреченные в городе, не позволяли совсем уж расслабиться.
После завтрака по подвесному мосту через речку мы Нугрь отправились в исторический центр города.
Первое упоминание о Болхове относится к осени 1196 года в связи с трагическим событием — город, входивший в состав Черниговского княжества, сжег владимирский князь Всеволод III Большое гнездо.
Одноэтажное деревянное здание на берегу Нугря относится к комлексу отеля "Болховская старина"
Есть летописное свидетельство о разорении в XIII века этих земель монголами. В XVI веке с появлением крепости Болхов, как и многие города Орловского края, становится защитником Руси от крымских татар. Сильно пострадал он в Смутное время: одно из сражений у реки Каменка 30 апреля 1608 года с армией Лжедмитрия II было проиграно. А XVII век прошел в борьбе с набегами то поляков, то крымских татар. Рать за ратью прокатывалась через многострадальный город.
Мирные времена настали для Болхова в конце XVII — начале XVIII столетий. Тогда и начал он постепенно развиваться. В конце XVII века Болхов попал под покровительство царской семьи. Здесь, под Болховом, были вотчины бояр Милославских, из знатного рода которых происходила первая жена царя Алексея Михайловича Мария Ильинична. При царе Алексее Михайловиче через Болхов прошел первый почтовый тракт, соединивший Москву и Киев.
Петр I проездом в Киев побывал в Болхове, обратил внимание на кожевенное ремесло, которым славился город, и позже посылал сюда людей на обучение кожевенному делу.
В XVIII веке в городе развернулось каменное строительство, стали возводиться новые храмы. В XIX столетии Болхов пережил свой расцвет. В это время велась обширная торговля с Москвой, Санкт-Петербургом и Киевом. Город производил и вывозил на продажу пеньку, конопляное масло, сало, мед, воск, соль, зерно. Большим спросом в России пользовалась продукция кожевенного производства. Болхов был городом купеческим, купцы были строителями и благотворителями болховских храмов.
Ну и как же без городских легенд? Одна из них связана с колокольней Георгиевского храма, видимой с подвесного мостика, и, между прочим, самой высокой в Орловской области.
Жил в городе очень богатый купец. В одной из дальней поездок он повстречал цыганский табор, влюбился в красивую молодую цыганку-сироту, и выкупил ее. Привезя ее домой, он нарядил в шелка, одарил жемчугами, выполнял всё, что она захочет. Но потерявшая свободу девушка стала чахнуть. Не ела, не пила, не радовалась нарядам. В конце концов, она повесилась. Осознав свой грех, купец решил его искупить. А в Георгиевской церкви колокола тогда висели на хилых брёвнышках. И задумал купец построить колокольню. Строители вывели первый этаж, второй. А он всё: «Выше, выше, надо! Грех мой очень большой». Так и строили эту колокольню, пока купец не умер…
Исторический центр города — Красная гора. Здесь во времена Ивана Грозного была возведена крепость-кремль, входящая в состав Большой засечной черты.
Деревянная крепость не сохранилась, а на вершине Красной горы красуется ансамбль — неожиданно солидный для такого небольшого города Спасо-Преображенский собор постройки XIX в., недавно восстановленный из руин,
а за ним — Свято — Троицкий храм.
Кстати, оба храма хорошо видны с территории нашего отеля.
Здесь же, на Красной горе, установлен памятник поэту Алексею Николаевичу Апухтину, уроженцу Болхова. Покопавшись в закромах памяти, я извлекла на свет одно известное мне произведение этого поэта — «Пара гнедых» (очень хорош романс в исполнении Олега Погудина). А вот то, что экспрессивное «Мне не жаль» из «Бедной Насти» (в исполнении Антона Макарского) тоже принадлежит его перу, оказалось для меня новостью.
Но этим дело не ограничилось, оказалось, что знакомые с детства всем нам в исполнении Ирины Муравьевой строки:
»Садитесь, я вам рад. Откиньте всякий страх
И можете держать себя свободно,
Я разрешаю вам. Вы знаете, на днях
Я королем был избран всенародно» из нестареющего «Карнавала» тоже принадлежат этому поэту, как и продолжение:
»Да, васильки, васильки…
Много мелькало их в поле…
Помнишь, до самой реки
Мы их сбирали для Оли», спрятанное где-то уж совсем на дне памяти.
А вот уже другой поэт, Саша Черный, теперь о самом Болхове:
»25 церквей пестрят со всех сторон.
Лиловые и желтые и белые в полоску.
Дева у окна скребет перстом прическу.
В небе караван тоскующих ворон.
Воняет клеем, пылью и кожей.
Стемнело. День умер. Куда бы пойти?».
Куда? Ну, можно пройтись по улице Ленина с его дореволюционными купеческими домиками, или, как мы, в Троицкий Рождества Богородицы монастырь. До него от нашего отеля можно добраться, перейдя три подвесных мостика через Нугрь, но мы поленились, о чем сейчас, в принципе, жалею, и поехали на машине.
Основал его, по легенде, во второй половине XVI века, раскаявшийся разбойник Опта (как и Оптину Пустынь у нас в Козельске). Также существует предание, что он был основан князьями Хотетовскими, получившими Болхов в удел. Обитель была окружена крепостной каменной стеной, что наряду с четырьмя башнями-бойницами служило приспособлением для защиты. В 1613 году во время польско-литовского нашествия монастырь был сожжен.
После женитьбы царя Алексея Михайловича в 1648 году на Марии Ильиничне Милославской обитель получила покровителей в лице представителей Дома Романовых. В конце XVII века закончилось возведение каменного Троицкого собора. Это единственный храм, сохранившийся на территории монастыря.
Денег у монашенок, населяющих сейчас обитель (монастырь женский), видимо, не много, и это бросается в глаза. Мощная когда-то монастырская стена восстановлена лишь частично, на территории царили тишина и безлюдье, и только тихонько копошились пара строителей. Элементы ландшафтного дизайна, так распространенные сейчас в таких местах — нет, не слышали, только пара цветочных клумб.
Первое, что мы услышали от одной из двух сестер, встреченных на территории:«В соборе фотографировать не благословляется!». Нет, ну как они догадались?)). Ну и пожалуйста, тем более, что дойдя до него, мы обнаружили на массивной железной двери солидный засов. Зашли за храм, полюбовавшись открывающимся отсюда видом на Болхов.
Уже уходя, встретили другую монахиню, которая попросила нас отпереть тот самый тяжелый засов на двери храма. Думаю, это был всего лишь предлог, так как внутри, под тихий шелест падающих из-под купола шматов штукатурки, она охотно рассказала нам об истории храма и его чудотворной иконе Тихвинской Божией матери. На этом мы прощаемся с Болховым, впереди у нас Злынский конезавод.
Конезавод был основан в 1872 году действительным статским советником Василием Николаевичем Телегиным, правда, немного в другом месте. Здесь, у села Злынь, он окончательно обосновался в 1903 году.
Николай Васильевич был приверженцем американских рысаков, и, скрестив их с орловскими, стал одним из селекционеров новой, более резвой русской рысистой породы. Лошади этого завода не раз били рекорды в соревнованиях. Завод национализировали после революции, лошадей раздали крестьянам. Нет, я понимаю, ситуация была такой, что пахали и на коровах, и на себе, здесь не до жалости, выжить бы, но как представишь холеного призового жеребца, запряженного в плуг… Тяжелый удар заводу нанесла и немецкая оккупация, а потом — девяностые. В 2005 году усадьбу приобрёл московский предприниматель, конезавод был вновь возрождён, восстановлена красивейшая телегинская усадьба, где сейчас находится административный корпус конезавода.
На территории завода есть музей, но на часовую экскурсию с его посещением нужно записываться заранее (в экскурсию также входит катание в повозке и общение с лошадьми), но мы ведь не фотографии и кубки приехали рассматривать, а пообщаться с прекрасными животными. Поэтому у нас было запланировано только тридцатиминутное посещение конной части, которое осуществляется без предварительной записи. Надо сказать, посетителям здесь предлагаются и конные прогулки, и обучение езде верхом и управлению экипажем, но все это по записи.
В нашу экскурсиию входило и кормление лошадей, и после того, как я напомнила об этом сопровождавшей нас девушке, произошла поистине детективная история с исчезновением яблок и морковки. Прямо как у попугая Хазанова: тиграм лошадям не докладывают мяса яблок! Не обнаружив заветного пакетика с лакомством на входе в конюшни, девушка начала активный обзвон сотрудников конезавода в бесплодных попытках выявить любящего яблоки злоумышленника. Под укоризненные взгляды четвероногих обитателей завода мы дошли до самой дальней конюшни, где в секретном месте, под сиденьем одной из повозок вожделенное лакомство было найдено. И мы отправились его раздавать.
Основной табун (увы!) с приходом весны был отправлен в дальние левады, поэтому нам остались только загон с молодняком (причем под рысака пытался замаскироваться и шустренький пони),
пара красавцев — производителей американской и французской рысистых пород, взятые заводом в аренду,
и левада с кобылами и жеребятами.
После общения с лошадьми можно отправиться на задний двор административного здания конезавода, побродить по берегу пруда и, при желании, прокатиться на лодочке (за дополнительную плату, разумеется).
Настало время поворачивать к дому.
Город, закрывающий наш двухдневный маршрут — Белев — ровесник Москвы, ведь первое упоминание о нем датируется 1147 годом. Как и посещенные нами в этой поездке Одоев и Болхов, центральный город Белевского княжества пережил и многочисленые набеги татар, и прессинг со стороны Великого Княжества Литовского, и период бурного развития. Входил в состав Большой засечной черты. Готовность ее, так же как и в Одоеве и Болхове, проверял лично Иван Грозный. В таких уж местах я живу (а от Белева до Калуги всего 100 км) — куда ни глянь, на юг ли или на восток - сплошная засечная черта. А уж места, посещенные вчера и сегодня — можно сказать, ее эпицентр.
Толкового знакомства с Белевым, как и с Мценском, у нас не состоялось. Город сохранил некоторое количество дореволюционых купеческих домиков, это видно, если проехать, например, по одной из главных улиц, Карла Маркса. Но состояние у них… ну, скажем так, грустное. Или пресытилась я уже впечатлениями в эти два дня, и поленилась присмотреться получше.
Но место, которое, несомненно радует глаз тут — Спасо-Преображенский мужской монастырь, основанный в первой четверти XVI века белёвскими князьями.
Монастырь живописно расположен на высоком левом берегу моей родной Оки, вид на которую и открывается, стоит лишь зайти за храмы.
Много раз это место сжигалось дотла (помним про татарские орды, практически непрерывно прущие с юга), раз за разом восстанавливаясь вновь. Нарядный Преображенский собор дошел до нас с тех лет.
Естественно, было странно побывать в Белеве, и не купить знаменитой яблочной пастилы. Мы и купили, пастилу и мармелад, только производства не знакомой уже Белевской Пастильной мануфактуры, а новой для нас компании «Белевские сладости». Пастила оказалась на высоте, мармелад — гадость редкостная. На этом мы отбыли домой. Думаю, когда-нибудь я дам Белеву еще один шанс. Ну, или он мне.
Теги:
Культурно-познавательный туризм, Самостоятельные путешествия
