«Когда вы будете в Спасском…»

И здесь же он написал основную часть своих произведений. Когда делили имущество после смерти матери, Иван Сергеевич отстоял Спасское для себя. Из-за финансовых дел, постоянно оставлявших желать лучшего, писатель распродал имения, находящиеся в его собственности, сохранив только усадьбу в Спасском-Лутовиново.

Когда-то в усадьбе было большое здание. В центре — двухэтажный дом с колоннами, от него полукругом отходили галереи, каждая из них заканчивалась деревянным флигелем. В 1839 году случился пожар, сгорело все, кроме одного флигеля. Здание восстанавливать не стали, сделали пристройки к уцелевшему флигелю, так и получилось то, что Тургенев считал своим домом.

В 1906 году сгорел и этот флигель (бунтовали крестьяне). Когда в 1976 году решили строить здание для музея, то основывались на старых рисунках и описаниях.

Считается, что таким он и был, даже сиреневый цвет соответствует окраске XIX века.

Дом писателя восстановлен на прежнем месте и в том виде, каким застал его Иван Сергеевич в свой последний приезд на родину, летом 1881 г.

После смерти Тургенева его наследница О. В. Галахова, жена орловского вице-губернатора, вывезла из Спасского библиотеку и всю обстановку дома, что спасло их от гибели в пожаре 1906 года. Теперь они возвращены на свое прежнее место в Спасское-Лутовиново, коллекция состоит из подлинных вещей, ранее принадлежавших предкам писателя и ему лично.

Пройдемся же по тем комнатам, где жил, творил и принимал гостей писатель. Столовая ещё при матери Тургенева была одной из парадных комнат дома.

Сюда к строго установленному часу собирались управляющий, приживалки и другие домочадцы, допущенные к барскому столу.

В центре комнаты — большой раздвиждной дубовый стол, вокруг него старинные дубовые стулья.

К столовой примыкает небольшая комната, которую называли малой гостиной. В ней стоит просторный диван «в турецком вкусе», который с давних лет получил прозвище «Самосон». Его помнили многие гости Тургенева, о нём не раз вспоминал и сам Иван Сергеевич, вот, например, фрагмент его письма французскому писателю Флоберу: «Здесь, между прочим, и опасный диван — стоит на него прилечь — и уж спишь. Постараюсь его избегать».

Большая гостиная, также как и столовая, принадлежала к парадным комнатам дома.

Она обставлена мебелью красного дерева.

В следующей комнате, кабинете, было создано не одно произведение писателя, поэтому его обустройству он придавал особое значение. Не случайно в письме Флоберу Тургенев прежде всего сообщает о его обстановке: «Мебель отличная. Письменный стол превосходный — и кресло с двойным сиденьем из тростника!». Популярная актриса Мария Гавриловна Савина вспоминала, что, когда она в первый раз вошла в этот кабинет, Иван Сергеевич «так просто сказал: „Вот за этим столом я написал „Отцы и дети“.

В кабинете Тургенев и ночевал, засиживаясь допоздна за работой. Его кровать находилась тут же, за расписной ширмой.

Следующая комната носит название „Казино“, она предназначалась для свободных занятий, где гостям можно было уединиться от остального общества, поиграть в карты и чувствовать себя более сводным от строгого регламента, соблюдавшегося в остальных комнатах дома.

Еще одна комната, где работал писатель — библиотека.

Следующая комната называется „Савинской“, так как ее занимала гостившая у Ивана Сергеевича М. Г. Савина. После отъезда Савиной из Спасского Тургенев писал ей:„Ваше прибывание в Спасском оставило неизгладимые следы… Комната в которой вы жили так навсегда останется Савинской“.

А теперь идем бродить в тени лип старого пейзажного парка.

Он был разбит на рубеже XVIII–XIX веков основателем Спасской усадьбы И. И. Лутовиновым.

Сад разбивался в английском вкусе, с регулярным парком, яблоневыми садами, оранжереями, фруктовыми полянами, лабиринтами извилистых дорожек, и был одним из лучших образцов русского садово-паркового искусства того времени. Как же жил писатель среди всей этой красоты?

“Я разделил свой день на части… и поэтому время никогда не тянется медленно… Одновременно делаю множество вещей: закончил небольшой роман в сотню страниц и читаю массу книг…

Да вот, кстати, чем я заполняю день. Встаю в 8 часов. Завтракаю и т. д. до 9 час. Потом гуляю около часа. С 10 ч. до 2-х читаю, или пишу письма и т. д. В 2 часа бутерброд и снова небольшая прогулка. Потом работаю до половины пятого.

Обед в 5 часов в доме с семейством Тютчевых. (Я живу в маленьком флигеле, выходящем в сад). Провожу с ними время до 10 часов. Читаю до 11, потом ложусь и тотчас засыпаю» — писал Тургенев Полине Виардо в 1852 году.

Известно, что во время спасской ссылки 1852—1853 гг. Тургенев действительно жил во флигеле (дом писателя тогда занимала семья Николая Николаевича Тютчева, бывшего недолгое время управляющим имением). Поэтому с начала двадцатого века, с лёгкой руки литературоведов, за зданием закрепилось название «флигель изгнанника».

Тогда же Иван Сергеевич собственноручно посадил сохраившуюся до наших дней липовую аллею, позже получившую название «Аллея ссыльного».

Тургенев трепетно отзывался о спасских аллеях: «Липовые аллеи, особенно хороши стали. Люблю я эти аллеи, люблю серо-зелёный нежный цвет и тонкий запах воздуха под их сводами, люблю пестреющую сетку светлых кружков по тёмной земле».

«Нигде на свете нет такого запаха и такой нежно-золотистой серости…под чуть-чуть лепечущими липами в этих узких и длинных аллеях»

На просторной поляне за лутовиновским домом, в начале центральной аллеи, когда-то рос дуб, посаженный в детстве самим писателем. Перед смертью Иван Сергеевич писал из Франции: «Когда вы будете в Спасском, поклонитесь от меня дому, саду, моему молодому дубу, родине поклонитесь, которую я уже, вероятно, никогда не увижу».

Дуб этот долгое время был гордостью музея, но в 2021 году ураганом его вырвало с корнем. Сейчас посетители могут видеть только место, где он когда-то рос.

Несмотря на то, что писатель, с возрастом приобретший просто оглушительный успех в России и за рубежом, постоянно находился в разъездах, в Спасское-Лутовиново его влекло.

»Нет счастья вне семьи — и вне родины: каждый сиди на своем гнезде и пускай корни в родную землю» — писатель знал, о чем говорил — у него не сложилось отношений с родителями, а сознательную жизнь он провел на краешке чужой семьи, так что ему можно верить.

Он стремился как можно чаще приезжать в родную усадьбу:»Только что провел четыре дня не в с тоге сена, правда, но в аллеях старого деревенского сада, полного сельских ароматов, земляники, птиц, дремлющих лучей солнца и теней, а вокруг двести десятин волнующейся ржи! Это было чудесно!».

«Пишется хорошо, только живя в русской деревне. Там и воздух-то как будто «полон мыслей!. Мысли напрашиваются сами.«- писал Тургенев, и как подтверждение этому — «Рудин», «Дворянское гнездо», «Фауст», «Отцы и дети», «Накануне», «Новь» написаны здесь.

И вот можно уже и покидать эти места, но уедем мы недалеко, ведь в пятнадцати километрах от Спасского (это по прямой), на левом берегу реки Чернь, находится усадьба Никольское-Вяземское, некогда принадлежащая старшему брату Льва Николаевича Толстого, Николаю Николаевичу, а затем и самому писателю. Знаменитую Ясную Поляну знают все, но жизнь и творчество Л. Н. Толстого связаны и с этой усадьбой.

Никольское-Вяземское принадлежало предкам Толстых по мужской линии. Лев Николаевич неоднократно приезжал в Покровское, гостил по нескольку дней, отдыхая и работая над произведениями. Считается, что сделанная им здесь запись в дневнике: «Хочется писать историю лошади» — свидетельствует о замысле написанной три десятилетия спустя повести «Холстомер».

Частым гостем Николая Николаевича в Никольском был Иван Сергеевич Тургенев (соседи как-никак).

После кончины Н. Н. Толстого в 1860 году во владение Никольским вступил Лев Николаевич, разводивший в имении крупный рогатый скот, крымских и русских курдючных овец, пчел. Кроме этого, писатель занимался посадкой яблочных саженцев и березовой рощи. В Никольское-Вяземское, в окрестностях которого всегда водилось много дичи и зверей, Толстой традиционно приезжал и на охоту.

В романе «Война и мир» страстные охотники Ростовы выезжают в свое имение Отрадное, в описании которого литературоведы находят много общего с Никольским. Даже знаменитый дуб Болконского, по их мнению, до сих пор растет здесь.

Сергей Львович Толстой, старший сын Л. Н. Толстого, вспоминал: «С детства Никольское производило на меня сильное впечатление: густые лиственные леса, глубокие овраги, холмистые поля, вековые тополя и величественная сосна в яблоневом саду; речка Чернь, убегающая вдаль и сверкающая между деревьями, постоянно шумящая водяная мельница, широкие виды на речку, лесные склоны, поля, дальние села и церкви, большие камни на самом высоком месте имения — все это мне было ново и казалось необыкновенно красиво, да и на самом деле было красиво».

Сожженная в 1918 году усадьба была восстановлена в восьмидесятых годах прошлого века, но и сейчас переживает не лучшие времена. Ей далеко до залюбленных и избалованных вниманием Спасского-Лутовинова и Ясной поляны. Даже дорогу к ней сделали год-два назад, а до этого даже на Туристере я видела отзыв сетовавшего на качество дороги, пытаясь доехать сюда по разбитой грунтовке, посетителя. Не видно экскурсантов, не встречают в дверях сотрудники музея. Тишь и ощущение заброшенности. Соберетесь в Спасское-Лутовиново, не обделите вниманием и его менее удачливого соседа.

Теги: Культурно-познавательный туризм, Самостоятельные путешествия