Национальный парк Теодора Рузвельта: южная секция, часть 1

Знакомство с Национальным парком Теодора Рузвельта его посетители начинают обычно в крохотном городке Медора (№ 2 на карте 2).

Но еще не доезжая по шоссе 94 примерно 10 км до Медоры, обустроен визитор-центр и прямо рядом с ним первая достопримечательность парка — Разрисованный каньон (Painted Canyon, № 1 на карте). Этот каньон — яркий представитель бэдлендов, которыми славится этот парк. О том, что такое бэдленды и как они образуются см. здесь.

Разрисованный каньон особенно хорош на закате, когда его склоны подсвечиваются мягким вечерним солнцем.

Путеводители рекомендуют спуститься вниз в каньон и побродить там, что мы и сделали. Можем сказать, что в парке есть масса других, более привлекательных троп, так что спокойно можно ограничиться видами на каньон сверху. Пожалуй, единственное, что запомнилось от прогулки по этому каньону, — это встреча на тропе с хлопковым кроликом (cottontail rabbit, назван так за сходство его хвоста с комочком хлопка), который лежал прямо посредине, а при нашем приближении встрепенулся, а потом и убежал.

В этом парке нас неприятно удивило общение с рейнджерами: впервые за почти четвертьвековую историю нашего посещения американских национальных парков мы столкнулись с персоналом, который мог дать только самую базовую информацию о тропах и никаких подробностей сверх того, что и так написано в путеводителях. Причем это повторялось во всех визитор-центрах этого парка, так что случайностью назвать нельзя. Для себя мы это объяснили последствием закрытия парков на несколько месяцев в 2020 году из-за пандемии, когда прежние опытные рейнджеры были уволены (или ушли сами), а нанятые позже новички такими знаниями обладать не могли, а научиться не у кого…

Население Медоры — чуть более 100 человек. Но в ней есть две гостиницы (очень востребованы, лучше резервировать заранее) и кафе-рестораны для обслуживания туристов. Есть и помещение для разных шоу (концертов, мюзиклов), но в период пандемии оно не использовалось (что, впрочем, нас и не огорчило). Можно сказать, что Медора — это южные ворота в парк.

Как и в большинстве американских национальных парков, в парке Рузвельта проложены автомобильные дороги, проходящие по живописным местам (они везде называются Scenic Drive) с многочисленными смотровыми площадками, где можно остановиться и полюбоваться открывающимися красотами.

В южной части парка эта дорога — круговая, 57-километровой длины (обозначена тонкой красной линией на карте 2). Но во время нашего посещения ее завершающий 19-ти километровый участок был закрыт из-за эрозии склонов (на карте 2 он заштрихован красными крестиками). Соответственно, проехав 38 км, возвращаться пришлось по уже пройденному маршруту. Но не беда: туристы знают, что когда перемещаешься по тому же самому пути в обратном направлении, многое видится иначе.

Перемещение вдоль живописной дороги с прохождением коротких троп до смотровых площадок, с фотографированием пейзажей и особенно — встречающихся прямо у дороги животных может занять практически весь день. В некоторых местах мы останавливались дважды — в разные дни и разное время суток. Ради более равномерного распределения фотографий мы разбросаем сделанные на Scenic Drive снимки по разным частям рассказов, несколько нарушая хронологию наших перемещений.

Одна из первых смотровых площадок после въезда в парк называется Skyline Vista (№ 3 на карте 2), откуда открываются панорамные виды на бэдленды, долину реки Малая Миссури и автотрассу № 94, проходящую чуть к югу от парка.

На закате очень хороши виды с тропы Ветреный каньон (Wind Canyon Trail , № 5 на карте 2). Это одна из любимых точек фотографов и просто любителей. Здесь Малая Миссури делает очень красивый поворот, особенно эффектно выглядящий на вечернем солнце.

Но самое большое удовольствие от национальных парков можно получить, только отправившись на проложенные для туристов тропы. И этот парк — не исключение. В его южной части мы прошли три маршрута. Самый длинный из них — под названием Jones/Lower Talkington/Lower Paddock Loop (на карте 2 он выделен синим пунктиром) — по рельефу был не сложен, но протяжен — около 18 км.

Мы запарковали машину на ранчо Мирная Долина (Peaceful Valley, № 4 на карте 2), и пошли оттуда по круговому маршруту по часовой стрелке. Первая половина пути нас не особенно вдохновила своими видами. Тропа вначале идет вдоль ручья (Jones Creek) по сильно пересеченной местности. И слева, и справа долина окружена невысокими холмами, а у их основания — сеть ветвистых оврагов и вымоин, как и должно быть в бэдлендах.

Но больше всего в первой части маршрута запомнился сам ручей с ярко-рыжей водой, который бесконечной змейкой вьется по долине. Наблюдая постоянные зигзаги ручья и размытые им крутые берега, лучше понимаешь, как создавались и продолжают видоизменяться эти ландшафты.

После того, как мы свернули из долины Jones Creek и до самого конца пути, нам не встретился ни один человек! Хотя именно на завершающей части маршрута ландшафты стали более живописными, а самое главное — удалось насладиться общением с животными.

Королем дня для нас стали луговые собачки (англ. — prairie dogs), которых в этой части маршрута было просто море.

Луговые собачки живут колониями, которые администрация парка называет городами (на картах они обозначены как «prairie dog town» — многочисленные светло-коричневые зоны на карте 2). Количество особей в городе может доходить до нескольких сотен. Таких «собачьих городов» в парке — огромное множество, особенно в южной его части. Устраивают луговые собачки свои города на открытых плоских сухих поверхностях с короткой травой, обычно у подножия холмов.

Собачий город состоит из большого количества близко расположенных к друг другу нор. Каждая нора имеет сеть внутренних туннелей с несколькими входами-выходами, что позволяет собачкам быстро спрятаться от угрозы — реальной или мнимой. Наше приближение они совершенно точно воспринимали за угрозу и обычно ныряли в свои норки.

Туннели эти узкие (10–15 см шириной), но длинные (до 300 м). Они ведут к выложенным травой гнездовым камерам (каждая длиной примерно 40 см). В них собачки нянчат свое потомство.

Собачки часто поднимаются на задние лапы, чтобы осмотреть окрестности, что выглядит очень забавно. В случае угрозы они громко кричат. Каким-то биологам показалось, что эти крики похожи на собачий лай (хотя, если честно, то не очень), поэтому этих зверьков назвали собачками, ну, а потому что норки свои они роют в лугах — луговыми.

На самом деле, они вовсе и не собачки, а грызуны из семейства беличьих. Хотя внешне они напоминают сурков или сусликов, но все же ближайшие их родственники — земляные белки и бурундуки. Как бы их ни называть, милы они, забавны и трогательны необыкновенно! Наблюдение за ними — большая радость, можно сказать, — до щенячьего визга (хотя собачки — это они, а не мы).

Все собачьи города, да и большинство самых привлекательных на этом маршруте видов, сконцентрированы вдоль ручья Нижнего пастбища (Lower Paddock Creek, см. карту 2). Поэтому можем предложить укороченную альтернативу: оставить машину на парковке (№ 4а на карте 2), пройти по тропе вдоль ручья через 2–3 собачьих городка примерно до точки № 4в, где тропа подходит близко к автомобильной дороге, а затем вернуться назад. Все самые яркие впечатления от маршрута будут получены.

Попались нам на этой тропе и бизоны — небольшое стадо, переходящее вброд ручей. Поначалу они мирно паслись на склоне, пощипывая травку, но потом что-то случилось, и вся группа галопом помчалась на соседний склон, с которого мы незадолго до этого спустились. В этот момент мы уже были на безопасном расстоянии, но все равно было несколько не по себе представить, что бы было, если бы мы все еще находились на том склоне.

Бизоны в парке встречаются часто и неизменно производят сильное впечатление. Одни из самых лучших их фотографий мы сделали, перемещаясь по живописной дороге. Но об этом в следующем рассказе.

Теги: Самостоятельные путешествия, Культурно-познавательный туризм, Автопутешествия