Русь Костромская

Два выделенных на Кострому дня в этот раз нам не хватило. Дело в дочурке, которой скоро уже четыре года, до свадьбы чуть-чуть осталось, и поэтому она воспринималась нами как совершенно равный самостоятельный путешественник. Алиса тоже так считала, но сил пока не хватало. К тому же мы допустили тактический просчёт — ринулись по списку от самых интересных достопримечательностей, к тем, которые любопытны. В итоге, забронировав на две ночи места в хостеле (за две недели в Костроме выбор из пяти доступных отелей и хостелов), накануне второй уехали домой. Потому что оставаться ночевать ради двух достопримечательностей, которые нам посредственно интересны, не хотелось. Вывод — чередуйте в планах места посещения так, чтобы оставалось желание задержаться на полдня, чем свалить пораньше. Так интереснее.

Кострома красавица. Старинный город, жемчужина в ожерелье золотого кольца России, по провинциальному тихий и до невозможности русский. Большинство туристов, обитающих в соцсетях, не раз видели терема, которыми украшается новостная лента. Терема разбросаны по костромской области, и давно стали дежурными постами в тематических ресурсах. Кострома не подведёт ожидания тех, кто поведётся на эти записи.

В Костроме резные наличники не украшения для поддержки туристического бренда. Они остались как часть городского пространства. Старинные, ажурные, новоделы, покрашенные и облезлые, ни один деревянный дом, коих полно от центра до спального района, не остаётся без украшения на окне. Дома с табличками «Продаётся» или «Японский ресторан» — не имеет значения, наличник присутствует. Поначалу это удивляет, радует, а после нескольких часов прогулок не замечаешь, как ты проникаешься воздухом городка, тогда наличники становятся обыденными и органичными. Вообще не понятно, зачем все эти лысые пластиковые окна появляются в кирпичных домах на улицах. К слову, встречаются очаги сопротивления в виде наличников на каменных домах и даже пятиэтажках. Спираль костромского генетического кода, каким бы он ни был, в виде наличника.

Приезжая в Новый год, мы всё же выстраиваем путешествие по своим интересам. Но раз уж дочь признана равным в поездке, то и с её пристрастиями нужно считаться. Речь идёт об иллюминациях и сказке. Этого добра в Костроме достаточно.

Центр города — Сусанинская площадь, оказалась заодно и центром гуляний. Величественная каланча украшена не броско. Она словно немного оттенена, размываясь в вечерней мгле. Красавица ёлка подчеркивает скромность каланчи и сама от этого выигрывает, переливаясь огнями. Военный музей, особняк сенатора Борщова, администрация города, залитые гирляндами на колоннах, опоясывают площадь с ёлкой. Внутри зданий идут гуляния. Где-то слышен восторженный детский крик, это увидели Деда Мороза, блестящего очками на холоде и детвора спешат к нему. Стойте, так нет — вон Дед Мороз, в другой стороне выпытывает стишок у смущающегося паренька лет пяти. А кто же кричит? — восторженные дети на деревянной горке подрезают коняшек, развозящих малышей по периметру площади. Взрослые обступили яркий фонтан — сплошную иллюминацию, пылающую в центре кустистого сквера на площади. Чуть поодаль, ближе к администрации змеится очередь из желающих оказаться внутри большого шара ёлочной игрушки. Взрослые терпеливо ждут, не мешают фотографироваться, смеются и шутят. Не то, что у Деда Мороза, когда дети скопом заваливают сказочного старика и на фотографии придётся указывать — «Вот видите шапочку моего Алёшки, это он в толпе с Дедушкой»… Дымится морозный воздух смехом, счастьем, общим весельем, огнями габаритов прошивают кольцо вокруг площади спешащие автомобили. Иллюминации в Костроме хватит, чтобы вечер пролетел незаметно.

Путаница с рабочими днями держали нашу семью в тонусе половину декабря. Поэтому, когда я позвонил в терем Снегурочки, которая, как известно, имеет прописку в Костроме, рассчитывать на свободные места в праздники не приходилось. Так и вышло. Путем просьб посмотреть ещё раз и задавая самый глупый в мире вопрос «совсем не осталось?», общими усилиями нашли место на одного ребенка и двух взрослых в девять часов вечера. Предупреждали сразу — вечерние сеансы малышам в тягость. Выдержит ли? Вообще то, наша дочь — туристер, записывайте на приём и потрудитесь принять наши ассигнации. Таким образом нам удалось попасть к Снегурочке.

К терему мы пришли заранее, излазив на санках половину Костромы. Во дворе идёт гульба похлеще свадьбы. Там колодец, куда я провалился, мишени, табуретка для стишков и самое главное — настоящие деревянные салазки. На них дети рассекают по территории двора, а отцы, запряженные в салазки, тяжело дышат в перерывах между скоростными катаниями. Толпа детворы собирается в центре двора у ёлки, выходит домовой с домовихой и начинается представление. В тереме два этажа, детям расскажут сказки, соединят по жидкокристаллическому зеркалу с Дедом Морозом, покажут древних духов. Не раз упоминаются и показываются старинные боги, Велес, Перун, духи, как русалки, черти, поляницы. Преподносится легко и не навязчиво — так было раньше, воспринимать надо как мифы и предания. Отрадно, ведь дремучесть наша исходит от того, что нам всё это бесовщиной кажется, когда пусть и ушедшая, но всё же историческая память. Хотя, многие ныне известные боги родились в районе 70-х годов прошлого века. Дети проносятся мимо духов к любимым домовым, коту, Снегурочке и со смехом требуют фото на память.

Апогеем сказочного вечера становится ледяная комната с постоянной температурой в «-14» градусов. Для антуражу всем предлагают надеть теплые сказочные шубы, а внутри кот-бармен раздаст безалкогольный коктейль. Особо взрослым отдыхающим предлагается медовуха в ледяных стопочках, на закуску клюква. Распробовав коктейли, в небольшой морозной комнате, разбредаются фотографироваться с ледяными скульптурами. Можно посидеть на ледяном троне. Терем Снегурочки с лихвой окупает билеты, которые нам достались на троих за 1300, дети до четырех лет (в эту касту избранных входит наша дочурка) проходят бесплатно. Ведь сказка — это для них.

Кострома — паутинка. Исторический центр на площади у самой реки собирает к себе улочки, прямыми лучами уходящими наверх. Строгое соответствие лучевой застройки создаёт массу удобств и от ёлки с каланчой можно выбрать путь в любую сторону города. Скверы к театру, млечные пути фонарей к спальным районам, шумная Советская улица вдоль реки — равнодоступны.

Изучая улочки, только убеждаешься в некоей провинциальности городка. Как будто здесь никак не дотянут до лоска нового времени, с его твердыми намерениями порядка и вылизанности. Большинство дворов и домов засыпаны снегом, обшарпанные домишки, старенькие машинки натыканы у полисадников. Одиноко горят лампы под ржавыми козырьками подъездов, двери помяты жизнью, на окнах изнутри расположились одеяла и мотки ткани, чтобы не продувало. Улицы освещены и там светло потому, что свет отражается от утоптанного снега, не врезаясь в насыпанные кучи песка, растасканного по дорожкам. По Советской улице, где много туристов, песка с лихвой и потому — грязь. Кострома вдали от туристов, уютная зимняя и чистая, как подобает приличному городу в январе. Старинный центр застроен плотно длинными рядами низких зданий, порталами в жилые дворы служат арочные входы, использующиеся молодёжью для перекуров. Там и от оживленной дороги отдохнуть можно.

Ниже Терема Снегурочки, у самой реки на улице Нижняя дебря находится один из старейших храмов города. Ангел храма родом из середины 17 века, когда на этом месте стояла ещё деревянная церквушка. Потом в береговых дебрях (именно оттуда, по мнению краеведов, и пришло название улицы) воздвигнули каменный храм. В ожидании поздней девятичасовой аудиенции Снегурочки, мы забрели в храм под самое закрытие. Во дворе бегают дети из воскресной школы, послушники тихо переговариваются у вертепа, выходят женщины, помогающие батюшке. Никто слова нам не сказал, когда мы поднялись по каменным ступеням вверх.

Очень необычное ощущение, отличающееся от большинства храмов. Никакого света или блаженства. Внутри царит первобытный покой. Когда душа неспокойна, убранство серо и вера в помощь Бога необходима для прихожанина 16 века. Открывающееся пространство не давит, так в храмах не бывает. Но и прозрачности здесь нет, столько уже рассказано и намолено. Приходят чаще по несчастью, радостью на лавках у серых стен не делятся. Мощные двери в массивных арочных проходах, нависающий иконостас и вся позолота меркнут от времени. Первобытность впечатляет и притягивает, в то же время снаружи это очень красивый необычный храм, возвышающийся над Нижней дебрёй и рекой пятью яркими куполами. Храм будто нарисованный для мультиков «Три богатыря» внутри создан для фильмов Тарковского.

Утром следующего дня, мы героически преодолели по мосту речку Кострому и отправились в Ипатьевскую слободу. Многие туристы так и поступают, забивая парковку, прилегающую территорию и улочки уютной тесной слободы. Местные просто ходят по льду на стрелке Костромы и Волги. Слобода — часть города и отдельный район. Старый, с двухэтажными деревянными зданиями, а внутрь узких улочек, виляющих между церквушками и домами вполне себе солидный частный сектор. Змеятся улочки и между церквями, одна из которых, Богородицкий Собор, старейший храм, сохранившийся на костромской земле. Деревянная церковь оказалась закрытой и занесенной снегом.

У Ипатьевского монастыря бурлит жизнь, как и много лет назад под стенами кремлей. Снуют машины, раскиданы палатки с сувенирами и всяческим нужным скарбом, типа утюга на углях. Зеркально стенами монастыря виляет улочка, а на ней и кафе, и магазинчики, внутри двора — торжок. Кричат зазывалы, пестрят платки и игрушки, окруженные деревянными боками домов, над головами вьётся дым из труб, растворяя в воздухе очертания старейшего храма. Ни дать ни взять — 16 век.

Другое дело сам монастырь — вход на троих оказался у нас в районе 500 рублей с учётом возможности фотографии. Это условие Церковно-археологического исследовательского музея, базировавшегося в стенах монастыря. В стоимость входят две экскурсии, которые нам ну совсем не интересны. Это сильно подпортило впечатление от богатого монастыря. Ведь половину тысячи мы отдали, чтобы прогуляться внутри небольшого двора со звонницей посередине. Положение выправлял Троицкий Собор, чьё внутреннее убранство великолепно. Иконостас величественен, уходя под потолок старинного пространства. А письмо большинства икон — древнее и первобытное, что чувствуется даже не просвещенному в вере человеку, ощущение воздуха и напряжение перекликается с внутренним убранством церкви на Дебре.

После прогулки внутри монастыря для меня наступал главный момент всей поездки — посещение музея деревянного зодчества. Как оказалось, и для дочери он был интересен, и жене пришёлся по вкусу. Его масштаб таков, что я набегался вдоволь по скрипучим (только в деревянном доме так волшебно скрипят полы) домам и жена не успела устать от моих восторженных похождений.

Музей состоит из нескольких улочек, часть которых традиционно для подобных музеев, кончаются мельницами или часовенками. Есть своя небольшая речка и парк для гуляний. Два основных направления — церкви и избы. Первые как раз и есть образец волшебного скрипа. Только там можно осознать, что скрип как шум может быть органичным и совершенно не раздражать. Сохранены постройки, иконостасы пусть и неплохо отрисованы — всё же муляжи, рядом подробно описывают как храм жил в народе. Ильинская церковь — двухэтажная, но внутри похожа на Спасскую — обширная тёмная трапезная, из которой врывается светлый простор алтаря. Деревянные церкви в подавляющем большинстве схожи. В первую очередь потому, что не было тех возможностей, которые использовали с появлением каменных храмов. Но именно поэтому зодчие использовали пространство и объём с особым пристрастием. Сейчас мы избалованы изысканными храмами культур, которые сумели увидеть и посетить. Но приглядитесь в деревянной церкви в тишину и свет — там не бывает равнодушия при переходе от трапезной к алтарю.

Второе направление музея — избы. Да не просто избы, а зажиточных крестьян. Резные и огромные как корабль, на два этажа нависающие над улочкой, крестьян Ципеловой, Лоховой, Липатова и Серова. Каждая изба — отдельно взятый мир, где можно жить не выходя за пределы двора. Внутри кабинеты, овины, склады и множество других помещений, соединенных между дверями и коридорами. Семьи были большие и избы под стать, за таким хозяйством нужно следить и зажиточным в то время абы кто не стал. Считай топ менеджеры сельского края.

Музей под боком у монастыря смотрится, как растущая деревушка прошлых веков. А от монастыря вдоль всей стрелки и вверх по Волге уходит насыпь, облюбованная лыжниками и гуляющими семьями. Где-то далеко, за поворотом, должна находиться смотровая площадка, до которой я принципиально дошел. Что я вам скажу — Кострома город маленький. А Волга большая. Поэтому вид черных точек-рыбаков, родинками усеявших просторный лёд реки и белые крыши домиков, стелющиеся по полоске берега — единственная достопримечательность площадки.

Впрочем, набережная в черте города, расположенная по берегу Волги, не сильно отличается от слободской. Наверное, летом тут интереснее, потому что пароходы ходят. Но в другом — классическая картина русского поселения, не обжившегося своими «сити», выпирающими из леса. На набережной Костромы зимой помимо фонарей мало элементов декора, тихо и красиво. От заставы, где принимали грузы, до беседки Островского, где ловили вдохновение, двадцать минут неспешного наслаждения.

Большинство достопримечательностей в Костроме собраны на небольшом пятачке вокруг и внутри Сусанинской площади. И раз уж мы дошли до беседки Островского, тогда от неё и завершим прогулку к легендарным личностям, увековеченным в камне. Первый, конечно, народный герой, а ныне официально — патриот, легендарный Иван Сусанин. Уроженец деревни под Костромой совершил подвиг, который стал одним из самых известных, породил мифы вокруг себя и укоренился в нематериальном наследии страны, наряду с Невским и Пожарским преодолел борьбу советов со «слугами царя». До борьбы с ним, памятник был невзрачный, бюст какой-то, без таблички не разберёшься. Теперь это здоровенный мужик, на высоком постаменте, оглядывающий волжский простор. Скульптор постарался — осанка, фигура, даже со спины его не спутаешь с привычными образами уточненных фигур дворянской знати.

Памятник основателю Костромы Юрию Долгорукому наоборот, не впечатлил. Всё потому, что он оказался довольно типичным. Видимо, характерный жест руки, покровительственный и величественный, будто списан со множества памятников ему. Может это и была фишка Долгорукого, но приелась не хуже реперского качания на концертах. А между тем, если уйти с площади в сторону одного из лучей- скверов, скоро окажешься у театра им. Островского и рядом будет его бюст, ниточка от беседки к которому завершит путешествие. Александр Николаевич Островский в Костроме провёл и написал большинство своих известных пьес. Самым главным наследием драматурга стал театр — он и сейчас имеет богатый репертуар, ставил самое большое количество пьес Островского, славится не только среди костромичей, но и в мире театралов всей России. Островский, кстати, статный крепкий мужик. Я почему-то был уверен, что он этакий изящный корнет, вроде Лермонтова. Сильно ошибался.

Отдельно стоит упомянуть ещё один памятник.

— Ох тыж, мандула какая! — вспоминается реплика в одном из фильмов талантливейшего «Квартета И», когда видишь сквозь улицы и скверы возвышающейся на основательном постаменте, напоминающим крепкий склеп, вождя всех рабочих народов — нашего неувядающего В. И. Ленина. Именно так — в Костроме постарались уделить время созданию изюминки в набившем оскомину не менее известного жеста Долгорукова, памятнике Ленину. Он стоит над городом и гордо обозревает парк советского периода, строящийся храм и огни советской улицы. Что он видит, мы не знаем, но сами его будем видеть издалека, снуя по торговым рядам.

А между тем, торговые ряды это главная архитектурная достопримечательность исторической Костромы. Каланча величественно возвышается, дома городского главы и музеи придают мощь колоннами, лучи скверов стройность, а купола русскость. Но всё пространство, для которого они это делают, — и есть торговые ряды. Галереи тянутся со всех сторон дороги, делятся на отдельные блоки, ранее связанные типом предлагаемого товара. Существовали целые поселения внутри блока рядов, живущие с продуктовыми или промышленными товарами бок о бок. Ряды едва не дотягивают до половины всего исторического центра Костромы, в них встроены церкви и музеи. А стоит выйти из ворот одних рядов, как через стенку, вниз по лестнице крутого берега Волги виднеются следующие.

Вот, когда Кострома становится немножко знакомой со своими домишками, наличниками и Сусанину с Лениным, можно зацепить четыре небольших памятника, разбросанных по Сусанинской площади. В самом углу, за новогодним шаром спряталась изящная Снегурочка, скромно прячущая глаза. Дети любят этот небольшой памятник, он получился маленький и добрый, словно Алёнушка из сказки «Морозко». В самом центре сквера из рук взлетает птица мира голубь, украв у газона вытоптанный уголок для фотографий. Прямо напротив голубя большущий Бассет-хаунд (это порода так называется) грустно приветствует гостей и случайных прохожих. Грустняшку выбрали для темы памятника «Бездомным животным», хотя я таких дворняжек не встречал. Хит всех мимимишек расположился обособленно (что характерно для них), через дорогу, с большими глазами котейка. И у него рядом импровизированная копилка, но тема котейки — памятник животным, погибшим под колёсами автомобилей. Гулять и находить отклики на жизнь, то ювелира, то котейку, утончённую даму и снегурочку совсем не скучно.

Не меньше в Костроме музеев, расположенных прямо в магазинах, комнатах, подъездах деревянных домов, ресторанах или просторных выставочных залах. Музей сыра забит, для нас ожидаемо не оказалось мест, и свободного местечка не нашли бы ещё пару дней после нашего отъезда. А музей чая, например, без билетов, располагается прямо в магазине сладостей. Есть отличная закусочная «Снегуречная», которая манит названием. Легко найти основательные музеи типа «Петровской игрушки», который тоже не смог принять нас, а в другом месте покупать костромской сувенир я наотрез отказался. Жалко, что не попал в музей городского главы. Но именно он оказался тем единственным местом, ради которого пришлось бы ночевать, а не уезжать домой. И множество заведений, как «Лес-чудодей», разбросанных по потаённым уголкам и дворам городка.

Мало ли Костромы на полтора дня? Наверное, мало. Но всё чаще и чаще я ловлю себя на мысли, что почти каждый город достоин того, чтобы познакомившись с ним в один сезон, обязательно приехать в другое время года. Ведь я не добрался до сказочных теремов в деревнях губернии, рекламирующих Кострому в сетях, не был в усадьбе Островского и не окунулся в колодец Снегурочки, расположенный в дремучем лесу. Так что и дом Борщова, который городского главы, и театр Островского пусть подождут. Вернусь.

Теги: Событийный туризм, Самостоятельные путешествия, Отдых с детьми, Культурно-познавательный туризм, Автопутешествия