Озеро Кезеной-Ам и его окрестности

На въезде водителей и пассажиров приветствуют старший и младший Кадыровы. Во время первой войны ракета в Шалях попала в больницу. Погибло 125 человек. Далее идёт Сержень-Юрт (Большое село) — стратегически важное место, за ним вход на Кавказ.

Дорога вдоль русла каменистой речушки поднимается вверх. Справа и слева зелёные холмы. Начинается Ичкерия — лесистая часть Чечни. Зелёнка — много раз из телевизионных репортажей приходилось слышать это слово, от него веет чем-то зловещим.

Ичкерийский лес красив своей первозданной дикостью. Мохнатые холмы напоминают человека, накрывшегося во время сна буркой, а вертикальные горы похожи на голову в не стриженной кавказской папахе, где выступающие утёсы это нос, уши и губы.

В лесу вполне можно питаться его дарами, запивая из горных источников. Сайд-Эмин вспоминает, как 20 лет назад спокойно приезжал в Ичкерию охотиться на волков. Перед войной, будто чувствуя добычу, волки резко увеличились в количестве.

Проезжаем селение Беной. Отсюда происходит один из самых влиятельных чеченских тейпов. Перед въездом в село пост ДПС, рядом три креста и три каски. В 2000 г. здесь попала под обстрел колонна федеральных войск.

Останавливаемся. На посту совместно несут службу чеченский и пермский ОМОН. Где-то вдали слышится пара-тройка автоматных выстрелов. Один из полицейских просит не волноваться, это у них учебная стрельба.

В селе Беной люди в добровольно-принудительном порядке ставят новые заборы. Иногда видны валяющиеся на земле старые калитки и ворота — они как сито изрешечены пулями. Мода на высокие заборы пришла в конце 80-х. Раньше ограждения у всех были чисто символические. Война выбила из нормального развития эти прекрасные места.

Как в Ичкерии, так и в любом другом уголке Чечни можно видеть на кладбищах могилы с высокими шестами, где сверху приделан флюгер или просто флажок. Это обозначает человек погиб в газавате.

Однако, мирная жизнь налаживается. Сайд-Эмин рассказывает, что совсем недавно возле селения Ца-Ведено егерь нашёл в реке и подарил ему огромный окаменелый зуб. Профессор послал находку на исследование во Францию. Оттуда пришло официальное заключение — зуб принадлежал «мамонтовидному слону», возраст зуба 2,5 млн лет.

Табличка на дороге говорит, что мы как раз и проезжаем Ца-Ведено. В центре очень красивая старинная мечеть с двумя минаретами. Судя по каменной кладке, она позже достраивалась новыми мастерами в новом стиле. Нижняя часть здания выложена каким-то трудоёмким старинным способом с использованием особого камня.

Через несколько километров горы расступаются, образовывая возвышенную долину. Впереди знаменитое Ведено (равнинное плоское место) — бывшая столица имама Шамиля.

Имам Шамиль

Холодной и дождливой осенью 1839 г. в горную Чечню со стороны Дагестана пришли двадцать уставших путников. Оборванная одежда, пустые торбы, выбившиеся из сил ишаки, полное отсутствие боеприпасов — таков был крохотный отряд Шамиля Гимринского. Несколькими днями до этого Шамиль и его люди едва сумели ускользнуть от царских войск из аула Ахульго. Мюриды Шамиля почти все полегли под Ахульго. На дне ущелья Койсу остались лежать жена и маленький сын.

И тут случается невероятное. Чечня с радостью принимает аварца, беглого дагестанского имама. Чеченские тейпы присягают ему на верность, присылают мюридов для войска, дают деньги и провиант. В 1840 г. уже вся Чечня признаёт Шамиля и готова к противостоянию с его врагами, даже такими мощными как Россия.

Возможно, Шамиль в своих проповедях сравнивал себя с пророком Мухаммедом, бежавшим из Мекку в Медину. Во всяком случае, некая аналогия явно присутствует.

Николай Первый в конце 30-х годов 19 века планировал посетить Кавказ. Ему было непонятно, почему и зачем Шамиль сопротивляется русским войскам. Николай представлял себе, если царь великой державы приедет на переговоры, Шамиль выйдет к нему и упадёт в ноги.

Только после ухода Шамиля из Дагестана в Чечню Николай понял свою ошибку. Изменилась и тактика ведения боевых действий. Армия стала повторять набеги горцев. Именно в таком набеге в 1840 г. участвовал М. Ю. Лермонтов.

Шамиль в Чечне основательно закрепился, объявив Ведено своей столицей. Мудрый имам хорошо относился к пленным солдатам. В начале 40-х годов 19 века в Ведено проживало до 500 русских солдат.

«Живут довольно хорошо и своевольны в своих поступках…« — отмечается в документах.

Солдаты регулярно проводили учения, использовались в охранной службе имама, занимались ремонтом и обучением горцев стрельбе из пушек. В Ведено появился маленький заводик по производству пороха. Шамиль уделял особое внимание организации артиллерийского дела. Его артиллерия была основана из трофейных орудий.

Имет внутри враждебный анклав не захочет ни одно государство. После Крымской войны Чечня была обречена. Весной 1859 г. царские войска подступили к Ведено. Шамиль селение покинул, оставив для поднятия духа в осаждённом ауле своего сына.

Впрочем, сам имам находился неподалёку, периодически с тыла и с флангов атакуя царские войска.

Два месяца главнокомандующий царских войск А. И. Барятинский основательно готовился к штурму, который состоялся 1 апреля. Бой шёл весь день. Под вечер солдаты овладели аулом, дав возможность сыну имама с остатком отряда уйти. Именно отсюда Шамиль с преданными горцами отправился в свою последнюю резиденцию аул Гуниб в Дагестане.

Царские войска закрепились в Ведено, прорубив дорогу и построив крепость. Остатки укрепления можно видеть в посёлке и в наше время. Всё это послужило материалом для рассказов Л. Н. Толстого «Набег» и «Рубка леса».

Горный посёлок повидал много крови на своём веку. Не обошли Ведено стороной трагические события, начиная с гражданской войны и вплоть до последнего времени.

Ведено

Высаживаемся из машины и движемся на осмотр посёлка.

В центре конечно рынок. Бойкая торговка манит к себе, предлагая попробовать литые красные помидоры. Сверкает новизной недавно отстроенный павильон с одеждой. Возле старой крепостной стены продают мясо.

Мы чужаки, на нас устремлено множество глаз, но злости нет, скорее это удивление и любопытство. Приветствую двух стариков, спрашиваю их о жизни. Они отвечают, что федеральных войск нет, поэтому живут они теперь хорошо, после охотно фотографируются.

Увидев «корреспондента» бойкая дама просит отснять и её. Я отвечаю, что женщин с пустыми вёдрами не снимаю. В ответ она черпает рукой с земли песок с камнями и со звоном бросает в вёдра. Услышав щёлчок фотоаппарата, дама интересуется:

«По какому каналу можно будет себя увидеть?»

Услышав, что я блогер, задумчиво удаляется. После подходит крепкий мужчина, представившись председателем совета старейшин, интересуется о цели нашего визита.

По телевизионным репортажам из Чечни помню каких-то злых и диких стариков, совершающих обряд очищения зикр, и беспрерывно бегающих по кругу.

Две минуты разговора вполне хватило понять — наши мысли и желания не отличаются — дядя Мусса остаётся советским человеком.

Дома в Ведено почти все из красного кирпича, но с подмосковными дворцами они тягаться не могут. Мусора и грязи на улицах нет. На центральной площади тонкой иголкой тянется к небу минарет мечети. Рядом, внимательно смотрит за порядком с неразглаженного плаката герой России Рамзан Кадыров.

Вход историческую часть сделан в виде безликой современной арки, где справа и слева, как и везде в Чечне, портреты третьего и четвёртого президента. Наверняка здесь раньше стояли две башни с воротами. За аркой обустроена пешеходная зона, плавно переходящая в парк с вековыми деревьями, где приятно постоять в тени, вдыхая насыщенный кислородом горный воздух.

Увы, как напоминание о том, что не всё так просто, можно видеть большое количество людей в форме с автоматами. Наш товарищ даже нашёл на рынке гильзу. Впрочем, здесь любят стрелять в воздух на свадьбах.

В машину подсаживается высокий крепкий мужчина по имени Хусейн. На вид ему слегка за 60, он как истинный горец физически силён и полон жизненных сил. Хусейн глава администрации высокогорного селения Хой, которое должно стать конечной точкой нашего дневного маршрута.

Зелимхан Харачоевский

Сразу за Ведено дорога уходит резко вверх. Пушистые леса исчезают. На смену им приходят альпийские луга, цветастым ковром опоясывая горы. Делаем остановку в ауле Харачой возле звонкого ручья, бегущего с горы.

Справа от ручья уменьшенная копия смотровой башни, слева памятник национальному герою Зелимхану Харачоевскому.

Каменный горец сидит, положив винтовку на колени, опущена голова, задумчив взгляд. Рядом склонившись, пьёт воду его конь. Скульптурная композиция воспроизводит одиночество, тоску и усталость.

Зелимхан родился в конце 19 века в ауле Харачой. Он был самым обычным человеком, но произошло событие в корне изменившее его жизнь. Брат Зелимхана любил девушку и посватался к ней, однако некий старейшина организовал похищение невесты для своего сына. Девушку украли и насильно выдали замуж.

Зелимхан с братом стали требовать справедливости. В ответ власти организовали неправедный суд, который вынудил 19 летнего парня бежать из дома и сделаться абреком (изгоем).

Со временем Зелимхан превратился в чеченского Робин Гуда. Молва приписывает ему ограбление банка в Кизляре, нападение на дом зажиточного торговца, но основная миссия Зелимхана состояла в том, что он заставлял людей одним своим словом поступать по справедливости.

Обиженные шли к нему в лес и Зелимхан выносил вердикт. Его боялись чиновники. В этих краях слово Зелимхана 12 лет являлось чем-то вроде решения суда.

Забегая вперёд, расскажу, что на одном из горных склонов, чуть дальше по дороге, Хусейн показал нам пещеру Зелимхана. Здесь словно собаки медведя, жандармы обложили абрека, предлагая сдаться. Зелимхан зашил в бурку бревно и пустил конструкцию под гору. Солдаты и жандармы начали стрелять в бурку, которая увлекаемая тяжёлым бревном покатилась вниз.

Желая схватить абрека, все бросились за ним. Зелимхан таким образом сумел уйти.

Сохранилось письмо Зелимхана в Государственную думу России, где он объяснял, что не родился абреком, а встал на путь борьбы из-за творящегося на его родине беззакония со стороны властей. В 1913 г. в селении Шатой абрека предали и убили.

Существовал ли на самом деле Дато Туташхе? Возможно, Зелимхан был его прототипом. В любом случае образ Зелимхана появился в нужное время. Вначале советская власть использовала историю Зелимхана как историю борьбы с несправедливым царизмом, затем дудаевская пропаганда раскрутила жизнь абрека в своих интересах.

В наше время в ауле Харачой живут потомки Зелимхана.

Историю жизни абрека они могут рассказывать часами.

Перевал Харами

Пьём прохладную воду из ручья, фотографируемся с абреком и едем дальше. Хусейн показывает остатки древнего городища за аулом Харачой.

Каждую весну, разливаясь, горная река вымывает из земли различные артефакты: черепа, глиняные черепки, наконечники от стрел и многое другое. В советское время ещё с 1937 г. здесь начали работать археологи. Найденные предметы достигают возраста поздней бронзы и первого появления железа (конец 2 — начало 1 тыс. до н. э.).

Это неудивительно — по здешней тропе проходил один из караванных путей. Именно по этой дороге пришёл в Чечню и позже вернулся в Дагестан имам Шамиль.

Её часто называют царской дорогой. Говорят, что Александр 2-ой в 1871 г. проехал по ней, дабы увидеть покорённый Кавказ.

Позже в Москве фактов подтверждающих посещение царём этих мест я не нашёл. А вот почвовед и географ В. В. Докучаев, после окончания Кавказской войны, путешествовал нашим маршрутом, сделав здесь своё знаменитое открытие — закон о высотной зональности.

В подтверждение этому по мере подъёма кусты и деревья исчезают окончательно. Горы обтянуты тонким слоем плодородной почвы, на котором растут цветы. В некоторых местах пчеловоды продают мёд. На одном из поворотов бывшая солдатская казарма 1862 г. постройки.

Иногда въезжаем в туман, из которого вдруг выруливают встречные машины, или выскакивают пастухи с табуном лошадей. Дорожные рабочие дробят вручную горную породу, собирая в кузов Камаза известняк. Где-то на дальних склонах по бархатным горам гуляют на своих коротких ногах горные коровы.

Если верить навигатору — мы в Дагестан. Всё верно, Сайд-Эмин и Хусейн подтверждают, перевал Харами идёт через Дагестан.

В какой-то момент дорога раздваивается. Влево дагестанский посёлок Ботлих (за него в 1999 г. шли жестокие бои), нам вправо к озеру. Чуть дальше проезжаем летник пастухов.

Ребята андийцы (дагестанцы) продают свежий сыр, вначале предлагая попробовать. Сыр вкусный и свежий, стоит 200 р за килограмм. Двое парней живут в крохотном домике всё лето. Старшему примерно 22 года, младшему 15.

Чуть позже присмотревшись, мы увидели — у старшего парня нет правой кисти руки. Мороз пробегает по коже, кода вычитаешь прошедшие мирные годы. Он же был тогда совсем ребёнок! Как? За что? Обстрелы в этих местах были жуткие, количество жертв никто не считал.

Где-то впереди блеснуло озеро, чернеют обозначающие селение дома. Начинаем спускаться вниз. Шуршит сланец под колёсами микроавтобуса. Над горами тихо проплывают «тучки небесные — вечные странники». Местные женщины собирают лечебные травы. Эти высокогорные луга рай для ботаников.

Склон одной из гор утыкан ручьями, наверно гора, вспоминая о чём-то, непрерывно плачет.

Озеро Кезеной-Ам

По поводу озера Кезеной-Ам существует интересная легенда. Однажды Бог спустился с неба и как простой странник пришёл проситься в аул Эзеной на ночлег, но отовсюду его гнали злые жители. Только на окраине села в дымной сакле бедной вдовы он нашёл кров и пищу.

Разгневанный Бог решил уничтожить селение нечестивцев, забывших заветы отцов о правилах гостеприимства. Создатель затопил селение, пощадив семью доброй женщины, предупредив о грядущей катастрофе.

Профессор геологии Сайд-Эмин облазил все холмы и горы рядом с озером.

Он рассказывает, что на одном из склонов встречаются обожжённые камни. Видимо туда упал метеорит, вызвав землетрясение, от которого обвалилась соседняя гора. Далее речку Хорсума и Каули запрудили долину.

Несколько лет назад на озеро приезжали дайверы из Татарстана. Они подтвердили легенду. Под водой водолазы обнаружили сложенные из камня прямоугольные строения.

Белый скальный известняк пробит под дорогу вдоль извилистого правого берега. Зелимхан высаживает нас из машины на одной из смотровых точек. Вытянутое озеро по бокам укрыто горами, над которыми, любуясь своим отражением в бирюзовых водах, проплывают облака.

Горы на противоположной левой стороне напоминают лысеющие головы старцев, где волосы — тёмно-зелёная растительность из деревьев жмутся вниз, подставляя ветрам светло-зелёные травяные макушки.

В конце ущелья озеро упирается в естественную плотину высотою 100 метров. Вода из Кезеной-Ам поверхностного стока не имеет — в горах действуют свои физические законы. Ниже плотины примерно в 3 км от неё в результате подземного выхода озёрной воды, на поверхность выбиваются несколько мощных родников, которые соединяясь, образуют речку Ансалтинку, впадающую далее в дагестанскую Койсу.

Если вспомнить Н. С. Лескова «Очарованный странник», то именно Койсу под татарскими пулями переплывал грешный солдат Пётр Сердюков.

На обратном пути мы останавливались возле плотины и спускались к воде. Снизу озеро кажется больше и шире. На склонах его холмов молодые ребята во многих местах выкладывают белыми камнями различные имена.

Хусейн 40 лет назад тоже что-то тут написал, но его надпись заросла травой. Поверхность воды Кезеной_Ам достаточно спокойная, здесь редко бывает сильный ветер. В 1975 г. на озере тренировались советские спортсмены байдарочники. Через год наши спортсмены завоевали на олимпиаде золото.

В это трудно поверить, но через 20 лет спортивная база была уничтожена прямым попаданием ракеты. Погибли прятавшиеся от войны беженцы.

Старый Хой

Село Хой (стражники) — конечная точка нашего маршрута. Несколько новых домиков и аккуратная мечеть купаются в цветочном великолепии под удивительным небом. Стрекочут кузнечики, с цветка на цветок с жужжанием перелетают неутомимые пчёлы.

В отдельных местах трава в высоту около метра. Выделяются необычно крупные белые ромашки, синие и фиолетовые колокольчики. Цветы словно тейпы, стараются держаться вместе, а вот у злых колючек такое не получается. Колючки одиноки, они не дружат даже между собой.

Хусейн — глава администрации этого маленького селения. Он добился того, что в Хой провели электричество, и теперь здесь постоянно проживает 4 семьи.

У Хусейна тоже есть дом, но он временно живёт в Ведено, сюда он наведывается 3–4 раза в неделю.

Горец показывает рукой на заросший травой склон и говорит, что это и есть старый Хой. Далее через метровые заросли крапивы и лебеды мы следуем за ним. Дороги как таковой нет, острых камушков довольно много, поэтому приходится внимательно смотреть под ноги.

Хотя всё вокруг и заросло бурьяном, можно легко понять — мы идём по извилистой улочке древнего аула, где справа и слева стены домов. Прикасаясь рукой к каменной кладке, поражаешься умению древних мастеров при минимальном количестве раствора создавать такие крепкие и идеально ровные стены. В сравнении с этой кладкой стены русской крепости в Ведено просто тяп-ляп.

Крыши домов давно обвалились, аул серой массой камня врос в землю и спрятался в траву. Хусейн подводит нас к одному осыпавшемуся строению и настоятельно предлагает, спуститься в чернеющую между каменных стен дыру.

Некое представление о руинах аула мы уже получили, и где-то в глубине души кажется, что настойчивый старик начинает «гнать гусей». Ну что там может быть интересного в этой яме?

Увы, любопытство берёт своё. Продираюсь сквозь крапиву, залезаю в хойские катакомбы, и поражаюсь увиденным.

Подземелье представляет собой шедевр горной архитектуры с выложенными из камней арочными сводами, которые несли на себе всю вышестоящую конструкцию. Подвалом помещение не являлось. Это был первый этаж дома, здесь держали скотину и птицу. Сверху располагались ещё один или два жилых отсека.

В горах случаются землетрясения, но арочное сооружение позволяло держать удар. Хорошо видна работа мастера: глиняно-известняковый раствор вокруг камней аккуратно обмазан и заглажен. Тусклый свет даёт возможность рассмотреть какие-то древние петроглифы, выбитые на камнях.

Выскакиваю на свет Божий в полном восторге. Старик утверждает, что аулу Хой более 1000 лет. Его дед и отец были высланы в Казахстан именно отсюда.

Кладбище в селении очень старое. По количеству могил можно предположить, что аул Хой действительно был большим и значимым.

И вспомнил я отцовский дом,

Ущелье наше и кругом

В тени рассыпанный аул;

Мне слышался вечерний гул

Домой бегущих табунов

И дальний лай знакомых псов

Любопытство ведёт нас далее за Хусейном. Петляем по брошенному аулу, проходя рядом с обрывами. Осыпающийся из-под ног сланец, сорвавшись с места, летит куда-то вниз. В некоторых местах дома возводились прямо над пропастью.

Чеченец обращает наше внимание на дырку в плоской скале, глядя через неё можно увидеть самое дно ущелья. Раньше здесь находился туалет.

Очередное горное чудо — остатки мечети. Здание по сравнению с остальными домами было не особо большим, но поражают три массивных камня, встроенных справа, слева и над входом.

Внешние края ровно подточены, на каждом петроглиф. Считается, что рисунки не повторяются. Их высекали на самых видных местах после окончания строительства.

Хусейн приводит нас к руинам, где до 1944 г. веками жила его семья. Некоторое время он задумчиво рассматривает камень, служивший посудой для кормления собаки, затем предлагает зайти в гости. Согнувшись в проходе, залезаем в новое подземелье.

— Хозяйка ваша давно здесь не убиралась, — шутит моя Лена.

Старик в ответ грустно улыбается. Впрочем, груды осыпавшейся земли не мешают мысленно воспроизвести былую картину.

Три просторных коридора с арочными потолками говорят о былой состоятельности владельцев. Аккуратно выложенные своды подпирают мощные квадратные колонны. Каждый камушек закреплён на своём месте. Если бы я увидел подобное в Греции или в Риме, не удивился, но здесь, в заброшенном высокогорном ауле подобное впечатляют.

«Хасбулат удалой, бедна сакля твоя» — это не про здешних горцев.

Аул Хой жил своей неповторимой жизнью: люди пасли коров и овец, заготавливали для них сено, делали сыр, ходили к роднику за водой. Через Хой проходил один из торговых путей.

Самое главное, здесь существовало, как и во Вьетнаме, как и на Мадагаскаре — террасное земледелие.

Сейчас, по прошествии 70 лет, бесхозные горы, устремляясь ввысь, пытаются сбросить следы жизнедеятельности человека, идёт оползень, но былые огородики на склонах ясно и чётко видны.

— Видишь на другой стороне ущелья сигнальную башню? — спрашивает Хусейн.

— У нас тут тоже такая башня стояла. В 2002 г. приехал один полковник с солдатами и приказал взорвать, матевируя тем, что это место лежанки боевиков. Как будто им в горах полежать больше негде. Артиллерия по нашим руинам тоже часто стреляла. Даже на кладбище снаряды попадали.

Потом через какое-то время старик с грустью добавляет.

— Думаешь, мы не понимаем, что после развала СССР руками чеченцев Россию хотели развалить. Мы всё понимали, но сделать ничего не могли.

Я соглашаюсь с Хусейном, отметив про себя, что кто-то в подвалах всё-таки жил, о чём свидетельствуют вскрытые металлические банки консервов и какие-то обёртки.

Разговор плавно перетекает к теме имама Шамиля. Горец делится воспоминаниями прадеда.

Загадки чеченской истории

Однажды Шамиль приказал жителям аула Хой собрать 30 рублей серебром и зарезать барана. Вскоре в аул тайно приехал русский офицер и о чём-то долго разговаривал с имамом. Затем произошёл штурм Ведено и Шамиль вернулся в Дагестан.

Кем был офицер? Являлся ли он шпионом имама, или, наоборот, от имени А. И. Барятинского предлагал сдаться? Хусейн этого не знает. Чеченская история полна загадок.

Почему ушёл от Шамиля Хаджи-Мурат? Действительно ли он боролся за свою семью, которую Шамиль держал заложниками в Ведено? В зависимости от этого факта можно по-разному трактовать образ Хаджи-Мурата.

Вот ещё интересный момент. Однажды имам Шамиль попросил русское командование прислать врача к своему заболевшему сыну. Военные отправили полкового врача Пиотровского, но было поздно, мальчик Джамалуддин умер.

Ещё у чеченцев существует такая легенда. Когда Шамиль в Гунибе пошёл сдаваться, один израненный наиб по имени Байсангур заявил:

«Шамиль, мы чеченцы верили тебе аварцу. Зачем ты двадцать лет водил нас в битвы? Ты не имеешь права сдаваться!»

После Байсангур хотел убить Шамиля, но в спину стрелять не стал. Шамиль сдался и спокойно жил в Калуге, получая от царя 1000 червонцев в год. Байсангур Беноевский не имел левой руки и левой ноги, перед боем его привязывали к коню. Байсангур со своим отрядом пробился из окружения и воевал ещё 2 года.

В результате предательства он был пойман и повешен в Кизляре. Дабы кровная месть не настигла палача, Байсангур сам спрыгнул с табурета.

И вот тут самое интересное! После ухода имама Шамиля в Чечню вернулся из хаджа Кунта Кишиев. Это был религиозный деятель, проповедовавший мир и только мир. Его можно назвать чеченским Ганди.

«Не спорьте с властью, не старайтесь заменять её собой. Всякая власть от Всевышнего! Кусок золота и ком земли имеют одинаковую цену. Нельзя жалеть о земных потерях, глупо радоваться земным обретениям,« — проповедовал Кишиев.

В 1864 г. чеченского Ганди арестовали и отправили в ссылку на север России, где через три года он умер.

Аварец Шамиль воевал с Россией и стал получать пенсию. Чеченец Кунта Кишиев проповедовал смирение, за что и отправился в Сибирь. Где логика?

— Из нас ещё тогда дураков сделали, — махнув рукой, комментирует Хусейн.

Если в Надтеречном районе жалко русских казаков, вынужденно покинувших свои земли, то здесь в горах жалко чеченцев, пострадавших в 1944 г. и в обоих военных компаниях.

После депортации возвращавшимся на родину не разрешали селиться высоко в горах, так как властям тяжело было контролировать высокогорье. Земли отдали колхозам под выпас коров и овец.

Возвращавшихся из ссылки горцев порой насильно селили на равнине. Таким образом, стали выстраиваться фишки чеченского домино. При той жизни всё это было не важно, а после 91 г оказалось очень даже важно.

Пока мы гуляли, Сайд-Эмин похозяйничал в доме у Хусейна, приготовив вкусный обед. На свежем воздухе аппетиты у всех отличные. Чеченцы соблюдают пост и не едят. Хусейн вспоминает, как в советское время ездил в командировки в различные города СССР, далее рассказывает про совершение хаджа.

Я слушаю его и думаю, ведь после сталинской депортации было прекрасное советское время, которое просто так забыть нельзя. Оно ещё долго будет нас объединять.

Партия на 20-ом съезде осудила Сталина и его репрессии. Советская власть извинилась перед репрессированными народами, создав для народов СССР равные возможности в получении образования. Дудаев стал генералом, Масхадов полковником, Хасбулатов профессором. Планировка квартир в Грозном не отличалась от Москвы, как и зарплата.

В 1990 г. в Грозном отмечали рождение миллионного чеченца.

Почти каждый чеченец возрастом за 40 побывал во многих городах Советского Союза. Что было не так?

Старая рана 1944 г., по ней в 1991 г. умело полоснули бритвой.

Если вспомнить фильм «Небо, самолёт, девушка», там стюардесса (Т.Доронина) погибает, спасая пассажиров, но об этом её любимый человек узнаёт не из выпуска новостей, а от её подруги. В СССР в новости попадала только положительная информация, почти нигде нельзя было найти что-то о сталинских репрессиях. При всех плюсах и минусах прошлого руководство страны старалось не раскачивать совместно построенное здание.

Наступает горбачёвское время и в основание общего дома начинают целенаправленно долбить — у вас, дескать, дедушка фундамент не так положил. Доводы о том, что здание стоит, в расчёт не принимаются.

Я сталинские репрессии не видел, моя мама в то время грудным ребёнком была, но на основании этого был разрушен СССР. В Уголовном Кодексе есть статья — «Разглашение тайны усыновления», нечто подобное было специально совершено в перестройку.

В 1985 г. из Чечни убрали ракетную воинскую часть, вооружили людей националистическими идеями и раздали горы оружия. В России параллельно набирала оборот античеченская пропаганда.

Вначале 90-х происходили постоянные захваты автобусов с заложниками, где террористы неизменно требовали отпустить их в Чечню. В какой-то момент даже Д.Дудаев возмутился этими провокациями.

Когда я с кем-либо общался, и если заходил разговор о Дудаеве, люди отвечали примерно так: «Он не наш, он не чеченец. Нам его специально привезли». Вот и не верь после этого в теорию заговора.

Теневые режиссеры сценарий разработали ещё в 1985 г., а все герой появились потом…

Горы не хотят нас отпускать. На обратном пути, на перевале попадаем в туман, в некоторых местах разлившиеся ручьи основательно подмыли дорогу. Зелимхан осторожно объезжает препятствия. Подъезжая к Ведено, я решаюсь спросить у Хусейна.

— А Басаев, он ведь из вашего села? Вы его знали?

— Мы здесь все друг друга знали и знаем. Он из Москвы, он из ГРУ.

Вопрос, словно мяч в волейболе, отбит на мою сторону. Всё предельно ясно и что-либо ещё выяснять не хочется.

Всю оставшуюся дорогу я смотрел в окно. Вспоминались всевозможные телевизионные репортажи из прошлого. Приятно видеть своими глазами как суетятся люди, как кто-то что-то строит, кто-то куда-то спешит. Очнулся я от мыслей, увидев перед въездом в Грозный большую объёмную стелу, где наша планета опоясана надписью «Грозный — центр мира».

Чечня 2012 г.

Надтеречная Чечня. Музей Толстого и музей Лермонтова

Аргунское ущелье

Одна чеченская история

Тем, кто выжил в 90-ые, посвящается. Дальнобойщик

Теги: Самостоятельные путешествия, Культурно-познавательный туризм