Много чудесных озер на Памире. Одни из них привлекают своими легендами о драконах, до сих пор обитающих в них, из других исходят загадочные звуки, похожие на стук, третьи избрали для своего отдыха свободолюбивые пари — прекрасные горные духи.
Но есть озеро, тайны которого так же притягательны, как и его красота. Это озеро Кара-Куль — «Черное» озеро.
Вечно заснеженные вершины гор, окружающих Кара-Куль, отражаются в его сине-бирюзовых водах. Так почему же озеро назвали «черным»? Может быть, потому, что летом при сильном ветре вода настолько темнеет, что кажется черной по сравнению с сияющими белизной горами? А может быть, от того, что, согласно древней легенде, когда-то внезапно хлынувшая из озера вода затопила расположенный на его берегу кишлак со всеми его обитателями?..
СПРАВОЧНО:
Кара-Куль — самое крупное ледниково-тектоническое озеро, расположенное в Восточном Памире на высоте около 4000 м. Его площадь без островов 380 кв. км, а максимальная глубина — около 240 м. В Кара-Куль впадает несколько небольших речек, но не вытекает ни одной, что превращает озеро в бессточное. Вода в нём горько-солёная, прозрачная и синяя. Озеро почти безжизненное.
Каракуль — особенное озеро: его берега на значительном протяжении покоятся на льду. Лёд есть и на дне озера, он постепенно тает, и размеры озера увеличиваются. У ученых до сих пор нет единого мнения о происхождении этого льда: одни считают, что это остатки древних ледников, другие объясняют это явление остатками ледяного щита, заполнявшего котловину в ледниковый период, третьи предполагают, что лед образовался недавно.
Еще одной особенностью Кара-Куля является то, что в нем, практически, нет рыбы. Правда, в советские времена в озере пытались ее развести, но попытка не удалась — промысловой рыбы в озере по-прежнему нет, а мальки, которых биологи запускали в это озеро, погибали. Но на мелководье я отчетливо видела крошечных рыбешек, по размеру похожих на мальков. Местные жители говорят, что это и есть РЫБА.
Каракульская котловина величественна и пустынна, она усиливает ощущение одиночества и отчужденности озера. Может быть, поэтому рассказывают много всяческих историй про то, что до сих пор в нем живут драконы, которых иногда можно видеть плавающими по поверхности. Живущие в одноименном кишлаке киргизы верят, что внутри озера живет летающий конь Тулпар, который похищает одиноких молодых жеребят, пасущихся у его берегов. Кроме того, говорят, будто в озере живет русалка, утаскивающая под воду купальщиков… Хотя, какие тут могут быть купальщики? Захочешь поплавать — и не получится: местные жители утверждают, что вода в озере настолько плотная, что выталкивает человека наверх, не дает ему погрузиться. Да и не очень-то поплаваешь здесь: как и обычно, не удержавшись от колдовства воды, я окунулась в озеро, но тут же вылетела оттуда на «второй космической» скорости, получив общую анастезию организма от его леденющих вод. И под воду меня никто не утащил, может быть, потому, что я тогда про русалку ничего не знала?
На озере издалека виден большой остров, про который у киргизов сохранилось древнее предание, будто здесь находятся могилы живших когда-то великанов:
На ночевку мы остановились в одноименном кишлаке Каракуль, расположившемся на восточном берегу озера рядом с Памирским трактом. Основным населением кишлака являются киргизы. Интересным фактом является то, что численность населения здесь остается, практически, неизменной в течение многих десятилетий: с кажущихся сегодня уже далеких советских времен и по сей день здесь живет около 500 человек.
Интересно было наблюдать за его жителями, занятыми своими ежедневными заботами. И частенько их жизнь протекает не дома, не внутри дворов за заборами, а прямо на улице -женщины сматывают в клубки разноцветную шерсть, из которой потом на незамысловатом устройстве плетут тесьму, используемую при установке юрты. Да и значительная часть жизни жителей поселка проходит за пределами своих домов и дворов:
Прогуливаясь вечером по берегу Кара-Куля, я почувствовала на себе любопытные взгляды пасущихся здесь удивительных животных — яков, традиционно, испокон веков разводимых на Восточном Памире. Наверное, можно без преувеличения сказать, что як — своего рода эмблема Восточного Памира, типичный его представитель. Молодые телята яка с присущим всем детям наивным взглядом с интересом следили за мной, пока я выбирала, кто из них самый симпатичный и фотогеничный:
Чем же як удивителен?
Как написал Д. В. Наливкин, «у яка голова и рога как у быка, шерсть как у козы, хвост как у лошади, грудь как котел у паровоза, а хрюкает он как свинья». Як — животное мощное, сильное, с удивительной легкостью, не сочетающейся с его грузной фигурой, может перепрыгивать с камня на камень, взбираться на громадные кручи, что позволяло использовать яков как вьючных животных.
Яки — высокогорные жители: верхней границы для их существования нет. Они могут жить на любой высоте, где есть корм. А нижняя граница для них — 2–2,5 тыс. метров над уровнем моря. Густая и обильная пухом шерсть свисает длинной «юбкой», что спасает его от зимней стужи, хотя по сравнению с овцой, с яка получают шерсти гораздо меньше — всего до трех килограммов.
В тяжелых условиях сурового климата высокогорья жизни человека и яка тесно переплетены, благодаря яку, у человека есть мясо, сметана, шерсть.
Наш день у озера Кара-Куль заканчивается. После захода солнца быстро наступает ночь, и над головой открывается бездонное небо с мириадами загадочных миров:
Завтра нам предстоит длинный путь: ранним утром сев в машины в кишлаке Каракуль, мы проедем уже знакомым маршрутом — через перевалы Кызыл-арт и Ак-Байтал, пересечем таджикско-киргизскую границу с 20-ти километровой нейтральной зоной, на которой беспечно и припеваючи живут ярко-рыжие сурки, пронесемся мимо поселка Сары-Могол, где нам с удовольствием позировали детишки:
Спасибо за фото В.Трофимову!
бросим прощальный взгляд на махину Заалайского хребта,
полюбуемся разноцветностью перевалов Талдык и Чигирчик (Чыйырчик),
из окна авто «постреляем» проносящиеся мимо виды гор и расположенных у их подножия поселков…
И ближе к вечеру в Оше завершим свое невероятное путешествие по Памирскому тракту.
Ровно две недели путешествия пролетели на едином вздохе. Не скажу, что было легко — каждый день переезды и далеко не всегда по хорошим дорогам. Ночевки, в основном, в гостевых домах — на полу или на настиле на матрасах и исключительно в спальнике.
Умывались мы частенько, поливая друг другу ладошки струйкой воды из кружки. Да уж, с бытовыми условиями не всегда было комфортно. Да по счастью, я к ним не сильно привередлива — нравилось бы глазам да интересно душе.
…
Я воочию убедилась, что Памир четко разделяется на две части — западную и восточную. Их климат, ландшафт, природа и животный мир очень сильно отличаются друг от друга.
Западный Памир чрезвычайно живописен — это крутые горы и невероятно глубокие ущелья. Долины в них бывают настолько узки и скрыты отвесными скалами, что солнце заглядывает туда только в середине дня и долго не задерживается. Пики гор покрыты вечными льдами. Здесь расположены самые высокие семитысячники бывшего СССР — пик Самани (бывший пик Коммунизма), пик Корженевской, пик Независимости (бывший пик Революции).
Восточный Памир похож на Тибет — это пустыня, расположенная на высоте 3500–4500 метров. Невысокие горы, пологие склоны, широкие долины, неторопливые маловодные реки и соленые озера в котловинах. Из-за климата все выглядит как инопланетный пейзаж: днем жара — ночью заморозки. Зимой мороз достигает -60 градусов. Восточный Памир — одно из самых сухих мест на Земле. Снег выпадает, но земли не достигает: испаряется на лету. Так же исчезает в воздухе дождь. Плодородной почвы очень мало, зато много земли, охваченной вечной мерзлотой, летом подтаивающей на солнце. Поэтому луга Восточного Памира выглядят как кочковатая болотистая тундра.
Через Памир проходил караванный путь из Индии и Передней Азии в Китай и из Индии в Среднюю Азию. Караванные тропы в разных частях Памира были участками Великого Шёлкового пути.
По древним караванным тропам через Памир прошли искатель буддийских рукописей и ученый китаец Сюань Цзан, венецианский купец и путешественник Марко Поло, португальский католический миссионер Бенедикт Гоэш. По преданию, дошел до Памира и Александр Македонский (враки, конечно!). Но многие жители Памира считают себя потомками его воинов. Легенды придали Памиру таинственность. Некоторые мыслители помещали здесь центр древнейшей цивилизации. Другие считали его обиталищем «снежного человека».
ПАМИР расположен на стыке самых высоких в мире горных систем: Гиндукуша и Каракорума на юго-западе, хребтами Гиссаро-Алая на севере и Куэньлунем на востоке. Именно поэтому Марко Поло, побывавший здесь в 13 веке, и назвал его «КРЫШЕЙ МИРА»!
…
Киноэкскурсия в далекое прошлое
Памир. Фрагмент фильма Клуба кинопутешественников (1982 (-3?) год)
Племянник раскопал передачу «Клуба кинопутешественников» за 1982 (3-?) (4-?) год, посвященную Памиру. В этом видео — маленький кусочек большого рассказа про Памир: Северный Ак-Архар, Саша и Витя Горшенины, я собственной персоной, перевал с видом на наш лагерь геологов где-то там, сильно внизу, ГАЗ-66, не имеющий возможности на крутом вираже серпантина повернуть, а поэтому пятящийся задом, а потом передом, а потом опять задом… пока ни спустится или поднимется…
Операторы Клуба кинопутешественников:
Кадр из фильма:
Я вижу столовую палатку — она самая большая справа, левее ее — еще одна большая палатка: это камералка, а слева от нее — моя маленькая палаточка.
Вспомнилось, как я впервые смотрела на лагерь с перевала — я ехала с Заречного (там стояла круглогодичная партия) с Павловским Альфредом Бернардовичем. Заречный — пожалуй, самый комфортный геологический лагерь — расположен в долине реки Мургаб, прямо на берегу. Мы играли в волейбол! Правда, это с трудом можно назвать энергичной игрой: прыгали не высоко, бегали — не быстро. Высота, одышка… В Заречном прямо на берегу реки была баня, из парилки которой я сиганула в леденющие воды Мургаба (и это было мое первое в жизни испытание холодной водой!). Чтобы не унесло мощным течением, надо было держаться за крепкую веревку, одним концом привязанную к стене бани, а второй конец которой болтался в мутных водах реки.
Перекопировав в Заречном все необходимые для ВИМСа (ВИМС — Всесоюзный институт минерального сырья) карты, я поехала трудиться на Северный Ак-Архар. За рулем «козлика» был сам Альфред Бернардович Павловский! Помню, как по дороге мы заехали в гости к киргизам. Я чуть не лопнула, съев здоровую косушку айрана: не доесть было нельзя, обидятся жутко! Потом мы навестили еще один лагерь геологов, где Миша Когут на остатках ледника катался на горных лыжах. Я впервые видела снег ЛЕТОМ! Взяла его в руки, чтобы убедиться, что снег — действительно снег, правда, уже рассыпчатый, крупинчатый, но белый, холодный и тающий в ладонях!
К концу дня доехав, наконец, до Северного Ак-Архара — самой удаленной и трудно доступной партии Памирской Геолого-Разведочной Экспедиции (ПГРЭ), стоя наверху, на перевале, где вовсю сияло солнце, я с изумлением смотрела далеко вниз — на уже погруженный в густые сумерки лагерь. А при спуске на каком-то очередном резком вираже серпантина «козлик» не «вписался» в поворот, и его передние колеса почти повисли над пропастью. Я тогда ахнула от восторга — так красиво было вокруг, а Альфред Бернардович, смачно ругнувшись матерком, высадил меня из машины — чтобы я дальше пошла пешком и наверняка осталась живой (ему ведь надо вернуть меня моему папе в сохранности!).
Я побывала в штольне, в которой и летом, и зимой одинаковая немножко плюсовая температура, лазала по сыпучим склонам с ребятами геофизиками, и они учили меня спускаться не падая: делай широкие шаги, сильно вонзая пятки в сыпучку и сползая вниз вместе с ней, изо всех сил держись на ногах и никогда не садись на попу… Эти ребята таскали с собой немыслимо дорогую аппаратуру «Гагара», поэтому мы называли их «гагарщиками».
Из-за того, что эта партия на Северном Ак-Архаре была самой удаленной, ей доставалось мало продуктов. Бедолага-повар придумывал, как бы прокормить толпу мужиков-работяг: ведь тут, помимо геологов, здесь работали канавщики, буровщики, и у них у всех отличный аппетит! Помню борщ из шпрот и манную кашу с селедкой на ободке тарелки! Это было неподражаемо! : -)) И еще я четко усвоила, что самый вкусный компот из сухофруктов — это ПЕРВЫЙ! Второй — тоже еще пить можно, а вот на третьей воде — уже не то. : -))) За полтора месяца на Северном Ак-Архаре я похудела на 8 килограммов. Вот это скорость! Теперь я так не могу.
Над моей палаткой каждую ночь «проходил» Млечный путь. Звезды сияли так ярко, как нигде в жизни я больше не видела. Мне казалось, что они совсем рядом, и достаточно залезть на табуретку, чтобы, встав на цыпочки, дотянуться до них!
Вот несколько слайдов из той почти уже давней памирской жизни геологов:
Витя Горшенин маркирует керн:
…
Я заканчиваю серию своих рассказов про Памирский тракт: много воспоминаний всколыхнула эта поездка. И, судя по всему, не только у меня!
…
В процессе подготовки своих рассказов про памирское путешествие я прочитала много интересных книг. Самым неожиданным оказалось то, что все эти книги были изданы в 70–80 годах (теперь уже прошлого тысячелетия)! Ни в библиотеке, ни в читальном зале не оказалось НИ ОДНОЙ современной книги!
Меня очень заинтересовала книга Павла Лукницкого «Путешествия по Памиру», (Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия», 1955 г.). Автор в 1930—1932 гг. совершил три продолжительных путешествия по всей территории Памира: он работал в составе маленьких геологоразведочных и геолого-поисковых партий, отправлявшихся в экспедиции на Памир, а в 1932 году был ученым секретарем Таджикской комплексной экспедиции. За три года он проехал верхом и прошел пешком по высокогорью десять тысяч километров. В 1952 году Павел Лукницкий совершил еще одну поездку по всем районам Памира, кроме Мургабского. Как он пишет, «это была поучительная поездка, полная размышлений о величии всего, что достигнуто нами за такой исторически короткий срок».
Я мечтаю хотя бы еще раз побывать на Памире: доехать по Памирскому тракту до Душанбе (в прошлой поездке в Хороге мы повернули обратно в Ош), по пути нырнуть в Голубое озеро — такое холодное, что перехватывает дыхание, посидеть под раскидистой чинарой в Калаи-Хумбе (живо ли еще это роскошное дерево?). Может быть, по дороге мне еще многое вспомнится из тех далеких 80-х годов, когда я девчонкой-студенткой оказалась в этих краях. Мне бы ОЧЕНЬ хотелось побывать в Шах-Даринском районе, там, где находилось месторождение «ляджуара» — великолепного синего камня, у которого много иных названий: ляпис-лазурь, ляпис-лазули, лазурит, лазурик, лазурь, лазуревый камень, лазули. Наверняка, месторождение уже полностью выработано. Но, может быть, мне удастся найти хоть осколочек камушка, яркого как синее памирское небо!
Дополнительные источники информации:
© 2009–2024 Туристер.
При полном или частичном использовании материалов сайта прямая индексируемая гиперссылка
на www.tourister.ru обязательна.
