В стародавние, но вполне задокументированные времена азербайджанские шахи без стеснения выходили на горные да степные дороги, поднимали руку и стопили фуры.
Их даже в бронзе запечатлели исключительно странствующими — вот так, с конём и поднятой рукой. Ибо фуры тогда были иными*.
2
*До второй половины XX века фурой называлась большая, длинная телега, запряжённая лошадьми или волами — педивикия.
Но — если сегодня вы вдруг решили пуститься путешествовать автостопом и не знаете, откуда лучше начать — начните с Азербайджана!
Между нами и Азербайджаном невидимой стеной стояли армянские штампы в паспортах. Впрочем, эта стена пугала менее всего — бюрократические надуманные препоны завсегда обходимы.
Куда страшнее оказалась стена субботнего утра Сванетии. И без того тупиковый регион в плане автомобильного движения попросту вымер.
А мы успешно проспали все утренние маршрутки — потому как дорого, а хочется попасть в Россию с минимальными затратами, в идеале — вообще без денежных вложений, и топаем по раскалённому шоссе прочь из Местиа, пониже, чтобы в запасе оказались еще 2–3 деревни, из которых может возникнуть потенциальный транспорт вниз, в Зугдиди.
Первый за два часа стопа убитый фургончик провез аж четыре километра — и скрылся во дворах очередной деревушки. Народ катался в гости к родственникам, перевозил не уставших ещё коров для вспашки очередного поля, обкатывал отремонтированные на выходных машины — не более.
Жара и безнадёга. Ребенок скулил, я морально готовился к ночёвке в горах. Нашли тенистую лавочку на выезде из деревни и решили стопить до упора.
Упор возник через пару минут в виде большого пустого джипа. Этот джип, вернее, его хозяин, просто сделал наш день.
Андрей оказался тем самым примером свана, выросшего вне горной среды и вернувшегося в родную Сванетию уже состоявшимся московским бизнесменом. Переворачивающим представления горцев об устройстве туристического бизнеса в горных селениях, создающим ту самую новую инфраструктуру, которая столь заметно вытесняет традиционный жизненный уклад аксакалов.
И вот, в субботний день Андрей решил поехать за оптовой партией цемента аж до самого Кутаиси. Неслыханная удача для нас — практически половина страны на одной машине, по свободным дорогам. По иронии судьбы эта машина оказалась самой «длинной» за всю поездку.
2
Именно Андрей утром прошедшего дня отключил свет в доме-музее Хергиани и не дал нам толком ознакомиться с экспозицией. Оказалось — проводил свет в отдалённый посёлок. В качестве компенсации завез на Ингури ГЭС — показать, откуда тот самый свет в горах берётся.
С дорогой до Кутаиси сказочно повезло. А вот дальше начался полноценный пешеходный участок.
Дело в том, что окружная Кутаиси проходит фактически по городу. Стопить в таких условиях бессмысленно — пытались на трёх более-менее выгодных точках. Единственный вариант — найти выход трассы из городской черты.
По жаре и в горку — ребёнок окончательно спёкся, пришлось брать на себя два рюкзака и добивать пятикилометровку. По карте видно — если бы ушли в город, с таким расстоянием спокойно обгуляли бы весь центр.
Но и на выходе трасса оказалась крайне сложна. Через полчаса попыток поймали таки машинку, следовавшую в Гори. Хорошо, поскольку наша задача минимум — до полуночи попасть в Тбилиси.
К Гори приблизились в темноте. Высадились на неплохой точке в месте ремонта дорожного полотна, под фонарями. Минут через пять поймали очередной сванский джип — тоже бизнесмены, но теперь из южной Сванетии возвращались в поселок под Тбилиси.
Определённо, сваны спасли этот непростой день. Хозяин машины, высадив товарищей в посёлке, довёз нас не просто до столицы, а до автовокзала, откуда уходит самая короткая трасса на границу с Азербайджаном. 30 километров, из которых больше десяти — по Тбилиси, просто чтобы помочь путешественникам.
Выбраться из Тбилиси ночью — та ещё задача. Машина, пешком, снова машина. Уже на самом выезде из города случайно поймали такси — согласился подбросить без денег до Рустави.
Таксист оказался весьма вменяемым, посоветовал остановиться на ночёвку в поле за огромным авторынком, куда, по его словам стекаются покупатели из Азербайджана — утром будет проще уехать на границу.
Пока ходил осматривать поле, инициативный ребёнок словил…полицейских. Ребята сильно удивились, завидев на ночной трассе одиночного маленького стопщика. Поговорили — тот же совет, ночевать в поле. Пообещали полный покой и ежечасное патрулирование.
Нещадная жара выпихнула из палатки всего через три часа. Такой вот экзотический вид с точки ночёвки — обычно палатку стараешься спрятать.
Пара километров пешком, грузовик с песчаного карьера, фургон продавца фруктов — и вот она, граница!
Пограничный пункт Мтквари-Садыхлы стоит увидеть своими глазами. Концентрат пафоса граничащих стран во всей красе. Нарочито техногенный минималистичный грузинский КПП и терракотово-золотой «дворец» Азербайджана. Внутри, впрочем, и тот и другой — полный совок и сарай.
На последние лари покупаем минералки. Всё, задача на Азербайджан — не расходовать средства вообще. Посмотрим, выполнимо ли.
Армянские штампы затянули переход границы минут на десять — задали пару стандартных вопросов из серии «а нафига?» и «а Карабах?», переписали данные паспорта в листок особо подозрительных переходчиков и пропустили.
Погранпереход Садыхлы — тупик и глушь. Стоит прорваться сквозь плотные ряды таксистов, протопать стоянку фур — и остаёшься один на один с раскалённым асфальтом. Полдень, жара под 40, ни тени, ни транспорта.
Очередные таксисты нежились в тенёчке придорожного кафе, напротив которого мы выбрали точку стопа. Вот до сих пор недоумеваю — действительно все таксисты категорически не понимают, что есть автостоп, или массово, всепланетно прикалываются? Одинаковые по-театральному округлённые глаза, одинаковое обалдевание и растянутое «без-де-е-е-енег?». И «У нас такого не бывает», да.
Через пять минут большой белый Крузер уносил нас от разочарованных таксёров в сторону ближайшего городка.
В городке с запоминающимся названием Казах (Газах) обнаружилась самая существенная сложность быстрого перемещения по стране. Сложность эта заключается в людях, в их неописуемом гостеприимстве. Азербайджан за пределами Баку — страна сильно обделённая туристическим вниманием. И потому любой человек с рюкзаком воспринимается едва ли ни как личный гость.
Мы шли, пожимая руки и общаясь на ходу. Заходили в гости — потому как неудобно отказывать пожилому человеку, бегущему к тебе через дорогу ради простого приглашения заглянуть на чай. Я вёл беседы о политике и о Москве под сенью смоковниц, в то время как Даня обдирал самые сладкие ягоды с вершины кустов. Мы узнали, что такое варенье из зелёных грецких орехов, называемых красивым словом «Василе», и навсегда влюбились в этот шедевр кондитерского искусства.
Опустошение очередной смоковницы — хозяин притащил лестницу, наверху самые спелые ягоды.
Рюкзак ребёнка существенно потяжелел от угощений — фрукты, печенье, сладости загружались директивно, несмотря на родительские возражения. Мы двигались по первому городку Азербайджана, и делали это крайне медленно.
А ведь в планах на день было не только побродить по древней Гяндже, но и дотянуть до самого Баку, или, что совсем идеально, до Шемахи.
Решили — ввиду жары и дефицита воды соглашаемся только на попить чай-поболтать. Никаких посиделок и тем более предложений остаться на пару дней.
Вырвались из городка — процесс пошел как по маслу. Подняли руки — уехали. Одна, вторая, третья машина — и вот за окном проносится стилизованная крепостная стена с огромными каменными книгами древних философов. Гянджа.
1
Гянджа разочаровала. Совсем не интересный город, в котором и центр-то обнаружить сложновато. Самое симпатичное место — площадь напротив университета, на которой у нас даже зачем-то проверил документы бдительный полицай.
2
Город, в то же время, внушителен. Была идея пройти его насквозь и найти дорожку на Шемаху в объезд бакинскому автобану, но после разговора с местными её отмели. Ребёнок начал помирать, соорудил себе походный посох и всячески выражал недовольство масштабом пешей прогулки. В обратку пришлось идти на спор — азарт удивительным образом ускоряет шевеление ног.
Более всего запомнились волшебные гянженские балконы, непонятно за счёт чего повисающие на стенках стареньких хрущёвок и увеличивающие жилплощадь процентов на тридцать. Первые этажи здесь, что странно, не раздувают до масштабов дачи, но балконное строительство поражает.
Обгоняя надвигающиеся грозовые тучи, дотопали до выхода из города и почти сразу тормознули ужасающего жёлтого цвета убитую вазовскую восьмёрку. Попросили подвезти 10 км до трассы на Баку.
Молодые ребята, абсолютно не понимающие по-русски, разобрали только «Баку» — и открыли двери. Редкая, казалось бы, удача.
Но этой, потенциально самой «длинной» машине на нашем маршруте, доехать до места назначения было не суждено.