Дорогами ветров. Часть 6. Гоби… Какая она? Большая песочница 

Ветер не унимался, он рвал в клочья плывущие по небу облака, и в их прорехи солнце бросало свои яркие лучи на песчано-глиняные кручи Нэмэгэтэ, усиливая их и без того кроваво-красный цвет.

Сегодня наш путь лежит на восток, в сторону песчаных барханов Гоби. Нам предстоит проехать если не по прямой, то по не сильной кривой около 140 км. Но кто знает, что окажется в действительности…

После отъезда я на какое-то время погрузилась в воспоминания и впечатления о лабиринтах и доисторических богатствах Нэмэгэтэ и не сразу заметила, как изменился мир вокруг. Машины катили по межгорной долине, ограждённой по сторонам чередой невысоких горных хребтов. Самый дальний ряд был самым тёмным. Ближе к середине долины горы светлели, становились ниже и, наконец, переходили в плавные волнообразные холмы. Их оранжево-красный цвет приглушили мелкие камешки с чёрным пустынным загаром, они будто припорошили холмы тёмной пудрой. Пыльная дорога причудливо извивалась то у подножий холмов, между которыми мы ехали, то пересекала их прямо через вершины.

Но тут у одной из машин случилось небольшое ЧП с колесом. Водители занялись починкой, а у нас появилась возможность прогуляться, проветриться, размяться. Мы направились к белеющей невдалеке одинокой юрте.

Казалось, хозяева отлучились ненадолго и вскоре вернутся: на крыше, лишь прижатые тесьмой, лежали солнечные батареи, повсюду буквально валялась какая-то кухонная утварь. На двери юрты я не увидела замка. Тут же стояла «Буханка», накрытая выцветшим тентом, сильно потрёпанным ветром.

Но хозяев здесь не было уже давно и, вероятно, они вернуться не скоро — к зиме, когда выпадет снег, или даже, может быть, к весне, когда высохшие русла рек наполнятся водой, когда зазеленеет безжизненная сейчас земля.

Одиночество. Может, ему и не сто лет, но всё же одиночество.

Когда неисправность колеса устранили, машины покатились дальше. Но Гоби, видимо, чем-то наше присутствие не нравилось. Когда до конца пути осталось около 17 км, она стала проявлять свой нрав. Сначала напустила на нас ураганный ветер. Он надувал песчаные перемёты на дороге такой высоты и мощности, что никакая Буханка не могла их преодолеть. Приходилось искать объезды. Я смотрела на экран телефона с картой от Навигатора и понимала, что мы движемся по окружности, в центре которой расположен наш отель. Минуты складывались в часы, и только 17 км по-прежнему оставались неизменными.

Ураганный ветер сменился дождём. По окнам машины потекли кроваво-бордовые потёки.

— Денис, что это за ужасы? — спросила я нашего предводителя.

— Не бойся, это смывается красная нэмэгэтинская пыль, — был его ответ.

Я успокоилась только тогда, когда потекли струи почти прозрачной воды. Точь-в-точь ситуация, как в конце фильма «Через тернии к звёздам».

Оставшиеся 17 км мы преодолевали почти 3 часа. И когда, наконец, машины затормозили у ворот отеля, мне с трудом верилось, что и сегодняшний такой муторный путь всё же преодолён.

Рассматривать место, куда мы только что прибыли, не было времени: закатная зорька пылала пожаром, обхватив почти всё небо. Солнце уже укатилось за горизонт, осветив напоследок и плотную перину облаков, и весь мир вокруг в красно-малиновый цвет, который на глазах менял яркость, оттенки, постепенно угасал… И лишь вдалеке, там, где небо сходилось с землёй, облака истончались, позволяя нашему взору разглядеть невысокий горный хребет.

После нескольких ночёвок в палатках постель даже с не очень белым бельём была хороша. Ну, а горячий душ и туалет в соседней комнате, а не под дальним кустиком, вообще казались верхом достижений цивилизации.

…Утро заглянула в окошко нашей комнаты ярким солнечным лучом:

— Девчата, сколько можно спать! Просыпайтесь!

Подниматься с кровати совсем не хотелось. Хотелось поваляться, понежиться в постели на кровати, удобство которой неоспоримо ощущается особенно после ночёвок в палатках. Но… труба звала на новые подвиги. Какие именно, мы ещё не осознавали, но у меня было предчувствие, что нам их не избежать.

Завтрак в ресторане отеля проходил со вздохами в воспоминаниях о том, как в походных условиях кормила нас Богги. Мда, здешняя еда несколько отличалась от того, что готовила Богги, и отличалась далеко не в лучшую сторону. Сама Богги сидела за соседним столиком и с улыбкой ловила наши недоумённые взгляды на прекрасно сервированные, но полупустые тарелки с едой, без слов понимая, о чём мы грустим.

После завтрака я стала внимательнее разглядывать место, куда мы приехали. Душераздирающее зрелище. Интересно, кто придумал в этом «ничто» и «ничего» нагромоздить отель? Вокруг отеля кругом пустота, то есть совсем ничего нет. А вот зона парковки ограждена камешками. Интересно, где в этой голой пустыне можно найти такие большие булыжники?

Запустила в небо коптер. Ну вот, я так и думала. С этой стороны ничуть не лучше. Райское местечко:

Здесь всё привозное, причём очень издалека — и для строительства и сооружения домиков и юрт, и обслуживающий персонал, и вода, и еда… И только электричество местное, оно вырабатывается солнечными батареями. Уж чего-чего, а солнца здесь хватает.

Примечательно то, что отель полон туристами. Сюда приезжают так же, как и мы — на один-два дня, посмотреть на главный Гобийский бархан. Это и является причиной, по которой построили и наш отель, и немногие другие, разбросанные по огромной территории местной Гоби.

Справочно

Пустыня Гоби, занимающая почти 1,3 миллиона квадратных километров, является крупнейшей пустыней в Азии и пятой по величине в мире. С монгольского языка переводится как «Безводное место». С древних времён эта местность была известна под именем «пустыня Шамо».

Пустыня Гоби — это не одна большая пустыня, а сочетание 33 отдельных пустынь, у каждой из которых свой ландшафт и свои особенности.

«Тридцать три великих Гоби» воспеваются в древних сказаниях, но, скорее, как символ необъятных просторов страны, чем как излюбленное место для жизни.

После завтрака наша компания отправилась в сторону песков. Сейчас, ясным днём, на фоне чётких, будто нарисованных тушью гор, отчётливо выделялся ещё один хребет. Он тянулся сплошной, не прерывающейся стеной песочного цвета. Это и есть самые высокие Гобийские Дюны — пески Хонгорын Элс.

Машина катила не напрямки к этой песчаной стене, а чуть наискосок, почти по гипотенузе. Спустя несколько минут мы увидели на склоне бархана какие-то полосы, тянущиеся от его подножия до самого верха песчаной горы.

— Смотрите, что это, подъёмник на склоне? — раздался чей-то удивлённый возглас.

Но оказалось, что это не подъёмник, а цепочка людей, уже карабкающихся вверх по склону. И вскоре машина остановилась. Именно сюда водитель нас и вёз. Здесь обычно стартуют туристы, желающие залезть на самый верх бархана в одном из самых высоких его мест, где по вертикали около 200 метров.

Бедбатор предупредил, что подъём не гребень бархана обычно занимает 2 часа.

— Что тут делать-то 2 часа? — подумала я тогда, ещё не подозревая, каким подвигом окажется восхождение наверх.

Поначалу никаких проблем не возникло — угол наклона склона в нижней части бархана почти не заметен, идти здесь по песчаному извиву было просто и легко.

Но как только мы достигли примерно половины пути наверх, ситуация перестала быть томной. Угол наклона здесь приближался к 45 градусам. Идти с гордо поднятой головой, увы, уже никак не получалось. Единственным способом хоть как-то продвигаться наверх — это ползти на четвереньках. У меня сил и дыхалки при таком движении хватало ровно на 20 «шагов». Потом я садилась на пятую точку, разгибала спину, успокаивала сердцебиение и дрожь в руках и ногах. И ползла дальше…

«Восхождение» на главный Гобийский бархан

Высота бархана в этом месте 200 метров по вертикали

К счастью, положительную роль сыграл вчерашний дождь — он основательно промочил песок. И хотя поверхность склона подсохла и обрушивалась лавиной при малейшем прикосновении, но внутри, на небольшой глубине песок был влажным и, самое главное, плотным. Именно он и позволял хоть как-то держаться на склоне, а не сползать вместе с ним вниз при каждом шаге.

Параллельно с нами наверх карабкались китайцы (или корейцы?). Эти туристы совсем не были готовы к хождению по пескам — их ноги обуты в лучшем случае в кроссовки, а то и просто в какие-то матерчатые тапки. Ходить в такой обуви по песку совершенно невозможно — он набивается внутрь и выдавливает ногу. Поэтому многие почти сразу разулись и топали в одних носках, а самые отчаянные вообще босиком.

Но к тому же эти ребята волокли с собой наверх «ледянки». На таких пластиковых санках наши российские детишки со снежных гор катаются. А этим организаторы туров наобещали, что они скатятся с песчаной горы, аки с ледяной. Вот и тащил наверх народ не только себя, но и этот груз, не столько тяжёлый, сколько не удобный.

Несколько парней, первыми достигшие гребня бархана, уже пытались скатиться вниз с ветерком. Увы, скоростного спуска ни у кого из них не получилось, они зарывались в песок, буксовали на каждом метре, а потом, когда эта возня надоела, поднялись на ноги и просто сбежали вниз.

Здесь, на северном склоне бархана, было не просто тепло. Солнце палило почти нестерпимым жаром, от которого негде было спрятаться. Но как только моя голова поравнялась с гребнем бархана, ледяной ураганный ветер, ударивший в лицо с той, другой стороны это песочной горы, чуть не опрокинул меня обратно. Наверху бархана было, мягко говоря, совсем не жарко. Пуховая куртка, в которой я чуть не сварилась в собственном соку при подъёме, оказалась совсем не лишней на этом сумасшедшем ветру. Вижу, что и Денис, и девочки застёгнуты на все пуговицы, на все молнии, зачехлены по полной программе. А беснующийся ветер поднимает и поднимает в воздух мириады песчинок, и они вмиг запорошили нам глаза, уши, нос, рот, набились в карманы и капюшоны.

Стоя на гребне, было интересно рассматривать и сам бархан, и то, что вокруг него.

С северной стороны, с той, откуда мы приехали, бархан начинается сразу, без каких-либо переходов и подготовки — абсолютно пустая пустыня сменяется пустыней песчаной. Правда, у подножия песков видна довольно обширная территория, похожая на не полностью высохшее болотце. Это результат функционирования реки Хонгорын-Гол, она выходит из-под земли восточнее того места, где мы находимся сейчас, и вскоре полностью исчезает под песками. Но, тем не менее, она и является причиной возникновения небольших болотцев.

А вот с южной стороны бархана картинка совсем иная. Параллельно этому главному песочному хребту тянется череда невысоких барханов, все они разной высоты и разной направленности. Они ограничены всё той же гамадой — пустыней без малейшего признака жизни, покрытой лишь мелким чёрным камнем. И уже у линии горизонта виден горный хребет. И горы, и пустыня, и пески уходили вдаль, исчезая в огромном пространстве и почти растворяясь в нём…

Идти по острому гребню бархана толщиной лишь в одну песчинку, честно говоря, мне было страшновато. Бесноватый ветер, не ослабевая ни на миг, дул с какой-то непостижимой настойчивостью. И некуда было укрыться от него здесь, на самой верхотуре. Ежеминутно он грозился сдуть каждого из нас с бархана. И всё же мы оставили свои следы на песке, которые, впрочем, неугомонный ветер тут же и замёл.

Путь вниз много времени не занял. Мы шустро спустились друг за другом к ожидающей нас Наташе.

Оглянувшись напоследок на эту мощную песчаную гору, я с удовольствием заметила, что на ней уже наведён полный порядок — каждая песчинка на своём месте, не видно никаких следов от недавно прошедшей толпы туристов, буквально перепахавших ногами склон. И лишь неутомимый ветер не престал трудиться, шлифуя и доводя до совершенства и поверхность бархана, и его гребень.

Ближе к вечеру, мы опять были в песках, но уже в другом месте, на берегу реки Хонгорын-Гол. Река! Это звучит гордо! Мы перешли её, не замочив ног. Но глядя на её русло, сейчас почти пересохшее, не трудно представить, какой мощной бывает река в половодье.

Река разделяет пески на две части. На одной стороне мы наблюдали картинки, более всего соответствующие привычному понятию «пустыня». Здесь были невысокие барханы с фактурной «морской» рябью, а редкие кустики чахлой растительности, в корнях которых задержался песок, сформировали симпатичные холмики.

На другой стороне высился Главный песчаный хребет, простирающихся с юго-востока на северо-запад (или в обратном направлении).

Можно долго стоять среди этого безмолвия и наблюдать, как стелются, растекаясь по золотистому песку, последние лучи солнца, подчёркивая острые гребни барханов, заполняя чёрными тенями их подветренные склоны…

Каждый из нас по-своему простился с великой Гоби, строгой и своенравной, но великодушной, представшей перед нами в совершенно разных обличьях и нарядах.

Как ни старалась я в своей голове сформулировать, что же такое Гоби, всё же отказалась от этой мысли. Не буду пытаться сказать лучше, чем написал Иван Ефремов в книге «Дорога ветров»:

«Передать основное ощущение Гоби в целом можно двумя словами: ветер и блеск. Ветер, дёргающий, треплющий и раскачивающий, несущийся по горам и котловинам с шелестом, свистом или гулом… Блеск могучего солнца на неисчислимых чёрных камнях, полированных ветром и зноем, горящие отражённым светом обрывы белых, красных и чёрных пород, сверкание кристалликов гипса и соли, фантастические огни рассветов и закатов, зеркально-серебряный лунный свет, блестящий на щебне или гладких „озерках“ твёрдой глины…»

Утром следующего дня мы покинули Гоби.

Конечно, можно было бы, выбравшись на скоростную трассу, уже к вечеру домчаться до Улан-Батора. Но не таков наш Денис, простых путей он не приемлет. Он решил, что приключений нам было маловато. Поэтому прямой путь в Улан-Батор оказался несколько кривым. Но мы к этому уже привыкли.

Но об этом не сейчас, а позже…

Справочно

Пески Хонгорын Элс простираются на 185 километров, из них непосредственно высокие барханы тянутся на 120 км

Ширина песков: от 3 до 15 км

Высота песков: 100–300 метров

Через эти места проходил караванный путь, по которому двигались тибетские караваны и монгольские паломниками, идущие в Лхасу или возвращающиеся оттуда. Этим путем прошла в апреле 1927 года и знаменитая Центрально-Азиатская экспедиция, возглавляемая профессором Н. Рерихом.

Источники дополнительной информации:

— Сергей Волков. По Монголии. Гобийские экспедиции. Иркутск, 2017

Другие мои рассказы про путешествие по Монголии:

Дорогами ветров. Часть 1. От Каракорума к динозаврам. И не только об этом

Дорогами ветров. Часть 2. Каракорум, Эрдэнэ-Зуу и Дворец Угэдея (или все же это буддийский храм?)

Дорогами ветров. Часть 3. Про поиски озера, которого нет, толпы верблюдов и пещеру — место рождения человечества

Дорогами ветров. Часть 4. Гоби… Какая она? Красный каньон Хэрмэн-Цав — Ущелье Отшельника

Дорогами ветров. Часть 5. Гоби… Какая она? Фракталы и динозавры Нэмэгэтинской впадины

Теги: Культурно-познавательный туризм