После завтрака мы покинули лагерь у Белой пещеры. Расстояние отсюда до Хэрмэн-Цава по прямой не более 170 км. Ключевое слово — по прямой. Да, конечно, у водителей были GPS-координаты и навигатор. Но это не сильно помогало в выборе пути, поскольку напрямую проехать никак не удавалось.
Поначалу машины весело и легко бежали по относительно ровной поверхности, нижний плотный песчаный грунт которой покрыт слоем мелких камней. Это так называемые гамады:
1
Плоская каменистая равнина, окружавшая нас, усыпанная галькой и щебнем, была практически лишена растительности и казалась совершенно необъятной. При взгляде далеко вперед, в сторону горизонта, казалось, что поверхность земли выглядела зеленой от травы и совсем не казалась пустыней. Такие места так и хочется назвать степью. Но… это была все же пустыня. Вы ведь понимаете, пустыня — от слова пусто. И при взгляде прямо под ноги сразу видно, насколько убога эта растительность. Да и глазу не за что зацепиться, кругом пустота:
4
6
Мы проехали мимо зимней стоянки, сейчас пустующей до той поры, пока не выпадет снег. Будет снег — будет вода, вода и для человека, и для животных. А пока лишь хаотично разбросанные невысокие холмы, сплошь состоящие из обкатанных ветрами валунов, похожих на, простите, фигурные какашки после запора, защищали юрту и многочисленных баранов от ураганных ветров, дующих здесь словно в аэродинамической трубе.
5
7
5
Справочно
Монголы, как и другие кочевые народы Центральной Азии, разводят пять видов скота: крупный рогатый скот (в том числе и яков), лошадей, двугорбых верблюдов, овец и коз. Монгол кочует со своими стадами два-четыре раза в год, меняя стоянки аилов. Количество перекочевок и радиус их зависит от состояния пастбищ и географических условий района кочевок.
Но вскоре рельеф изменился. Это была уже непрерывная, с извивами череда холмов в окружении оврагов разной глубины и крутизны. Машины одна за другой осторожно ехали по вершинам этих холмов в поисках именно того оврага, который был нужен. Это удалось не сразу. И когда впереди оказывался тупик, машинам надо было умудриться развернуться и разминуться.
Но вот, наконец, правильный или, может быть, просто подходящий спуск найден. И вот мы уже катим среди песков. Перед нами раскинулось песчаное море, одиночество или, даже скажу, сиротство которого изредка нарушали заросли древних саксаулов. Каждое растение было неповторимо, неподражаемо искорежено сушью и ветрами. Причудливые длинные тени саксаулов живописно ложились на песок и переплетались со строгой графикой песчаной ряби.
8
7
На каком-то этапе стало понятно — чтобы преодолеть эти пески, надо найти путь. Градиент направления определен — на юго-запад. Мы, туристы, дальше пошли пешком в этом направлении, а машины отправились в поисках объезда маячившей впереди огромной полосы высоких песков. Именно здесь Гоби была именно такой, какой мы себе ее и представляли — сухой, жаркой, безжизненной. Для полного ощущения пустыни не хватало только миражей. Но они не заставили себя ждать.
Мы дружно повернули головы в ту сторону. А ведь и правда, озеро! Я тоже явственно увидела дрожащее марево, в нижней части которого блестела вода.
— Да ну, девочки, бросьте, какое озеро! Это у вас глюки! Нет тут никакого озера, — отрезал Денис. — Вы просто перегрелись!
Но возможная близость озера всколыхнула в душе беспокойство о купальниках, оставленных в машине. Ведь если озеро действительно есть, то без купальников купаться нам придется в костюмах Евы!
— Девочки, а купальники у вас красивые? — спросила я своих подруг. — У меня новый, перед поездкой обновила.
— У меня не новый, но красивый, я его надеваю только по большим праздникам, — тут же отреагировала Лена.
— А сегодня как — праздничный день или нет? — с явным интересом полюбопытствовал Денис.
И пока мы чесали репу, вычисляя, праздничный ли сегодня день, марево исчезло, растворилось в воздухе миражом вместе с озером.
Наконец, наши водители, поняли, как можно объехать пески. Но на этом поиски правильного пути не закончились. Впереди нас поджидали многочисленные сайры — русла временных водных потоков. Они распадались на рукава и протоки и снова соединялись. В отличие от привычных нам оврагов, борта сайра, как правило, обрывистые и песчаные и для машин могут оказаться непреодолимыми, а его плоское дно состоит из чередования промоин и намывов из песка и глины, галечных кос и островков с растительностью.
Все сайры на нашем пути были сухими, за исключением расположенного в оазисе реки Зулганайн-Гол. Собственно говоря, это настоящая река среди песков. Ее длина в разное время года меняется и в период дождей достигает десяти километров. У нас были надежды из этой реки пополнить запасы питьевой воды. Но увидев жалкий тонкий ручеек, из которого к тому же утолял жажду небольшой табун верблюдов, мы передумали. Как бы верблюдиками не стать!
4
До Хэрмэн-Цава нам осталось ехать всего лишь 10 километров. Но ведь 10 км — это по прямой! И ехали мы их больше 3 часов.
Вот отпылал закат, и наступила ночь. На западе еще светлел небосвод, а с востока уже катил черный вал наступающей темноты, зажигая на небе бесчисленные огоньки далеких звезд. А мы все едем и едем. Я уже давно перестала волноваться, доверившись нашим водителям. Единственным признаком жизни в пустом черном пространстве вокруг были лишь габаритные огни и стоп-сигналы впереди идущей машины.
И вдруг все изменилось. Не видимая, но ощущаемая каждой клеточкой моего организма пустота отступила, и появились не ясные, но вполне реальные очертания холмов или даже гор. Еще несколько минут — и вот в свете фар от машин видны… нет, не жалкие кустики, не корявый замученный жаждой саксаул, а настоящие высокие деревья! Неужели? Неужели наш сегодняшний такой долгий путь завершен? Да! Мы прибыли в одно из самых потрясающих по красоте мест Заалтайской Гоби, расположенное в сердце безводной пустыни внутри безлюдного плато — урочище Хэрмэн-Цав!
Вот так примерно выглядит кусок трека нашего сегодняшнего пути:
2
При свете фонарей разбили лагерь. И пока мы устраивались, наша неутомимая Богги накрыла на ужин. Вот точно — жизнь наладилась!
Красный каньон Хэрмэн-Цав — Ущелье Отшельника
Задолго до рассвета стало понятно — он будет, но только не для нас. Небо «лежало на голове» и в любой момент было готово пролиться обильным дождем. Но солнце, лишь только выкатившись из-за горизонта, нашло проплешину в сплошной пелене облаков, и на несколько мгновений небосвод осветился нежнейшими рассветными оттенками. И сразу края облаков сошлись, залатали найденную солнцем прореху. Цвет потух. Конечно, мы несколько расстроились из-за отмены рассветного шоу, но тут же об этом забыли — перед нашими глазами предстали ошеломляющие по красоте виды каньона:
6
5
8
Даже отсюда, с вершины ближайшего холма, было видно — здесь самая настоящая трещина на поверхности Земли. В разных источниках информации сказано, что каньон родился много тысяч лет назад в результате катастрофического землетрясения, и образовавшиеся при землетрясении трещины постепенно размылись весенними паводками и дождями. И сейчас Хэрмэн-Цав представляет собой целую систему ущелий, сложенных из красных песчаников, возраст которых около 70 миллионов лет.
8
9
Внутри каньона находится оазис с мощными тополями (тополь разнолистный туранга), листья которых на случай засухи запасли воду и стали мясистыми подобно листьям алоэ. Повсюду рос саксаул разной степени корявости и жизненности, тамариск радовал розоватыми метелками цветов.
9
6
В этом оазисе находился наш палаточный лагерь. Именно сюда вчера в ночи и рвались водители, не мирясь с полумерами в виде промежуточного лагеря для короткой ночевки.
5
4
Невзирая на высокую вероятность дождя, после завтрака мы отправились бродить по каньону. Но, в первую очередь, нас интересовало не его дно, а поверхность, та, самая, которую когда-то разорвало землетрясением. А для этого надо было подняться по мягким песчаным откосам, которые прикрывали подножия обрывов. Где именно это можно было сделать — вопрос не праздный и ответ не очевидный. Но мы с Леной, увязавшись хвостиком за Денисом, справились:
4
И вот тут, наверху, нас постигли шок, потрясение, ошеломленность от того, что предстало перед нами.
Оказалось, что именно отсюда, недалеко от оазиса, в сторону запада и расположена самая красивая и самая интересная часть Хэрмэн-Цав. Здесь мы видели причудливые гигантские формы выветривания:
6
8
следы дождевых потоков на склонах, нарисовавших картину, похожую на кровеносную систему человека:
8
6
изгибающиеся каньоны, по которым давным-давно текла вода, а сейчас их заполнил мелкий, как пудра, песок:
3
6
резную фигурную кромку поверхности плато, по которому сейчас шли, все уровни это огромного слоистого «пирога» обрывов- чинков высотой несколько десятков метров:
8
6
Так и идя по верху, ошалело глядя по сторонам и почти не веря, что это происходит с нами здесь и сейчас, мы добрались до самой крайней, самой дальней точки каньона. Запустив коптер в небо и развернув его «глаз» к себе, в свою сторону, мы поняли, что да, народ прав — вся красота Хэрмэн-Цав именно здесь, в его западной части. А дальше на восток края трещины постепенно смыкались, и там видна почти ровная и однообразная поверхность:
7
11
Каньон Хэрмэн-Цава — один из самых крупных на юге Монголии, полная протяженность от устья до истока около 20 км, глубина достигает 200 м. В 1946–1947 годах советские научные экспедиции палеонтологов обнаружили здесь значительные скопления костей динозавров.
В 1963—1971 гг. здесь работала монголо-польская палеонтологическая экспедиция. Вот как описывает эту местность руководитель экспедиции Мацей Кучинский: «Хэрмэн-Цав … вылущена внутри в виде полукруглого амфитеатра, открытого на запад. С остальных трех сторон эта вмятина не видна, вал из осыпей скрывает её от мира».
Природа как будто ждала, пока мы набродяжимся, доберемся до самого-самого края плато. И стоило нам повернуть в обратную сторону, как ее терпение иссякло — полил дождь. Он ниспадал длинными серыми струями из грозовых туч. Но что интересно — и мокрый песок, и красные песчаники, из которых сложены борта всех ущелий, стали еще более насыщены цветом, еще ярче, еще красивее:
5
5
6
Осторожно передвигаясь по мокрой почве, мы вернулись в лагерь. После обеда народ разбрелся по интересам. Кто-то, завернувшись в непромокаемую одежку и обувку, отправился дальше гулять по каньону, кто-то завалился спать в своей палатке, как я, например. Равномерный ритм капель, разбивающихся о палатку, убаюкивал, усыплял…
Проснулась я внезапно. Что-то изменилось в этой музыке дождя — он закончился.
То, что я увидела, выглянув из палатки, ошеломило меня.
По каньону, тянувшемуся почти точно с запада на восток, лился яркий косой свет предзакатного солнца. Оно, выглядывая в прорехи мрачных, но явно редеющих на западе туч, осветило красные бока холмов, которые сияли как фонарь. Да и все глинистое дно котловины окрасилась в персиковые цвета. Стремительно приближающийся закат обещал был фееричным.
На ходу обуваясь и одеваясь, схватив свои фотографические принадлежности, я помчалась по дну каньона. Меня интересовал Сфинкс — останец в южной части ближе к западной оконечности. Мы издалека видели его утром, но он был вне нашего маршрута.
Я бежала по мокрой дороге, повторяющей изгибы как бы улочки, по краям которой высились полуразрушенные стены, за которыми виднелись такие же полуразрушенные как бы строения. В одном месте песок полностью выдавил фрагмент стены и красивым рельефом неторопливо сползал на дорогу:
7
8
7
Я торопилась к Сфинксу, но пробежать мимо невероятной красоты, окаймленной к тому же кусочком радуги, не могла. Тормознула ненадолго:
9
Помчалась дальше:
6
6
6
И вот он уже, виден за поворотом. Знакомьтесь — Сфинкс. Это природный песчаный останец, который своими очертаниями и размерами напоминает сфинкса в Египте. Шквальные ветра, несущие песок, отшлифовали мягкий песчаник обнажений вот таким причудливым образом:
11
12
Высота от основания до «макушки»: около 23 м
Высота конусообразной основы: 16 м
Высота «головы» Сфинкса: около 7 м
Направление «взгляда» Сфинкса: на восток, на восход солнца
Я успела как раз вовремя. Бросив последний луч на голову Сфинкса, солнце укатило за горизонт. По небу протянулась полоса легких облаков, вытеснивших грозовые тучи. Было интересно наблюдать, как эти облака меняли оттенки — золотистый цвет сменился розовым, который постепенно светлел, тускнел, голубел… И вот уже померк нежный сиреневый свет. Мир окутали сумерки. Наступила тишина. Меня окружили молчание, неподвижность камня, песка, пространства с остановившимся временем.
В состоянии покоя и умиротворения я возвращалась в лагерь. И, думаю, не ошибусь, если скажу: туристов привлекает это место все-таки не находками палеонтологов, а исключительная, невероятная красота.
В словаре монгольского языка слово Хермэк означает отшельник (лат. хермин — отшельник, аскет, отказавшийся от общения с людьми, внешним миром), но большинство монголов переводит его на русский язык как стена-обрыв (монг. хэрэм — крепость, крепостная стена, цав — обрыв, трещина, щель). Характерной особенностью всех таких безжизненных «лунных» пейзажей с отвесными обрывами и запекшейся землей являются следы разрушительных дождевых потоков. Такая изъеденная многочисленными дождевыми струями, земля называется в Монголии — цав.
«А что динозавры?», — наверняка спросите вы. Да мы про них даже и не вспомнили, потрясенные красотой каньона. Но вот дома, разбирая фотографии, я наткнулась на несколько кадров, на которых совершенно отчетливо видны силуэты этих древних исполинов. Неужели они за нами-таки присматривали?
