Бриллиантовое кольцо Намибии. Ч.2. О городах и людях

То и дело встречаются грейдеры, без них тут не обойтись, иначе за несколько дней пустыня «съест» дорогу.

Невольно подумалось: и чего мы ноем из-за снежных заносов? Если разобраться, песок — это гораздо хуже. Снег, есть надежда, в марте все-таки растает. А песок сам по себе никуда не денется.

И вдруг, ниоткуда, как мираж — аккуратные домики, пальмы и совсем другой воздух: влажный, прохладный… В голове не укладывается, как это: только что — голые раскаленные пески, а тут:

Португальский моряк Бартоломео Диаш в 1487 году первым из европейцев высадился в бухте, которую он назвал Заливом Святого Христофора, и установил на берегу каменный крест в знак того, что этот берег присоединяется к владениям португальской короны. Но, видимо, саму корону это не сильно волновало, да и других претендентов на эти мертвые земли среди европейских колониальных держав не находилось, так что на протяжении следующих четырёх столетий европейцы не спешили осваивать эти места.

И только в 1883 году немецкий торговец Адольф Людериц основал здесь торговую факторию. Успеха это предприятие не имело, Людериц обанкротился, а вскоре вообще пропал без вести во время экспедиции. Земли его перешли немецкому правительству.

Но в начале ХХ века все поменялось кардинально: в окрестностях городка были найдены алмазы. И жизнь закипела. Построили железную дорогу (она и сейчас есть, но ни одного поезда на ней на протяжении всего пути нам увидеть не удалось), развивался торговый порт, большой район к югу от Людерица был объявлен «запретной алмазной зоной», доступ в которую закрыли для посторонних. Впрочем, алмазы быстро кончились, добыча их переместилась дальше на юг… Но зона по-прежнему «запретная».

Сейчас Людериц — это рыболовецкий порт, устричные фермы, несколько аккуратных улиц и пара протестантских кирх. До сих пор немецкий дух чувствуется в архитектуре городка.

Устав от вида пустыни, большинство нашей компании высказалось за то, чтоб провести лишний день на океане. Рыбалка на катере, и обед на устричной ферме. Я не рыбак ни разу, и перспектива целый день болтаться в лодочке на якоре в открытом море меня ничуть не прельщала. Чтоб хоть как-то компенсировать свои будущие страдания, пришлось мне уговорить шкипера (оказавшегося сыном хозяйки нашего отеля), сначала отвезти нас на пингвиний остров.

Да, в Африке, оказывается, тоже живут пингвины. Из-за холодного Бенгуэльского течения океан у берегов Намибии никогда не прогревается, несмотря на соседство с пустыней. Разгар лета, а температура воды +16. И то, это еще много. По словам Оливера, нынче вода слишком теплая, что плохо для рыбного промысла, и особенно для выращивания устриц…

У берега среди бурых водорослей плавают устрашающего вида медузы:

Мелкое наше суденышко ох как болтает по волнам…

Вот они, обитатели прибрежных островов… Ближе не подойти, скалы…

И вдруг совсем рядом с лодкой какое-то быстрое движение в воде. Акула??? Дельфины! Целая стайка кувыркается около нас, подныривая под днище, то обгоняя, то пересекая курс… Они явно играют с нами…

На дельфинов меня еще хватило, а все оставшееся время я бесчувственной тушкой провалялась на лавке среди канатов и ящиков, но мне было уже всё равно… Снаружи доносились радостные вопли ребят, цеплявших на удочки каких-то рыбех. Часто попадались маленькие акулята, размером с книжку. Их сразу отпускали. Впрочем, особого клева не было из-за сильного ветра, выпустили в итоге всех.

Боже, как хорошо снова почувствовать твердую землю под ногами…

Внезапно налетает резкий порыв ветра, и Натальина элегантная шляпа летит в мутную воду, к темным водорослям и красным медузам… На лицах наших мальчиков легкое замешательство: понятно, что лезть надо, но уж очень не хочется…)

Их честь спас какой-то черный парень. В белоснежных брюках он тут же рванул в воду и вытащил панаму. За что получил спасибо и пару долларов.

Этот случай послужил причиной спора между нами и еще одним интересным персонажем.

Алексей, бывший питерец, работает лоцманом в порту Людерица. Жена, двое ребят. Единственная русская семья в городе. Узнав о нашем прибытии, пришли пообщаться вечером в ресторане.

— Зря вы дали ему денег, он и так должен был это сделать…

— То есть, с какой стати должен?

— Потому что он — это он, а вы — это вы (читай: разного цвета)

— Ну он же мог и не лезть в воду, в конце концов, белые брюки испачкал…

— Он знает, что если б не полез, он был бы виноват. (!)

— В чем???

— В том, что не полез.

Мда… трудно сказать, насколько такие взгляды соответствуют реальному положению вещей, но ежели это так, то приходится признать, что кажущаяся безконфликтность отношений в здешнем обществе весьма зыбкая.

Сам Алексей и его семья очень довольны своей жизнью и возвращаться в Питер пока не хотят… Жена не работает. Понятно, женщине, имеющей двоих детей, да дом, всегда найдется, чем заняться, но все-таки, после Санкт-Петербурга, города, с которым никогда не скучно…

— Да что вы! У нас каждый вечер события: то дискотека в яхт-клубе, то девичник. Мы тут все (имеется ввиду, белые) живем, как одна большая семья…

Ну ведь действительно: «Каждый выбирает для себя — женщину, религию, дорогу…»

Кроме рыболовства, основой выживания Людерица стали устрицы. Благодаря холодной воде они растут быстро и достигают больших размеров. Здесь же на фермах их обрабатывают и экспортируют в Европу.

Грех было бы не воспользоваться возможностью вдоволь надегустироваться этого деликатеса и, наконец, определить свое к нему отношение. До сего момента я пробовала свежих устриц только один раз: в Буэнос-Айресе. И оценить их по достоинству не смогла.

Бар оформлен в рыбацком стиле: сети, лодки, ракушки…

Заказали всех размеров: коктейль (самые маленькие), средние и гранд. Обязателен лимон, острый соус, вино. Устрицы свежайшие, знатоки рассказали, как проверить: капаешь лимонным соком на край, и моллюск сжимается…

Бейте меня, гурманы, но… Сырая скользкая масса… Мало того, живая… Честно съела полдюжины, но так и не прониклась…

А может для того, чтобы понять вкус устриц, надо, чтобы — серебряное блюдо, белоснежная скатерть и «скорбных скрипок голоса поют за стелющимся дымом» ?
А не — деревянные лавки, рыбачьи сети и крики грузчиков?)

Среди местного населения популярна еще одна забава: поиск драгоценных камней. В 7 км от города есть место, под названием Agate Beach, Агатовый пляж…

Разноцветные агаты, ониксы, халцедоны, там просто валяются под ногами. Алмазная лихорадка оказалась очень заразной…)

Главная проблема — это отличить драгоценный камушек от простого булыжника. Это не так очевидно, как кажется… То, что мы видим в витрине магазина — уже обработанные и отшлифованные камни, а в естественном виде — мутная поверхность, цвет какой-то серо-бурый, поди узнай, что под ним такая красота прячется…

Это уже обработанный голубой агат, из магазина.

По пути нам иногда попадались торговые развалы с россыпью необработанных минералов. Нередко даже без продавцов. Бери понравившейся камушек и оставь денежку, сколько не жалко. Впрочем, надо быть специалистом, чтобы понять ценность этих камней. Среди нас таких увы не было…

На пляже ничего серьезного мы не нашли, разве что Марина — яркий желто-зеленый полупрозрачный агат, такой и в кулон не стыдно…

Зато мужская часть нашей компании порезвилась в волнах Атлантики… Б-ррр…

По возвращении в отель нас ожидал приятный сюрприз: воссоединение с багажом. «Эти Гады» оказались не такими уж и гадами, доставили наши чемоданы прямо в отель за сотни километров…

5 января

Сегодня нам предстоит долгий путь — 550 км, в сердце самой древней пустыни на Земле — пустыни Намиб, к красным дюнам Соссусфлея.

Но сначала мы получаем пропуск в «Запретную зону», чтобы заехать еще в один город на нашем пути, город-призрак, Колманскоп.

Когда-то место штаб-квартиры алмазодобывающей компании, Колманскоп в начале ХХ века процветал. Строились дома, дороги, школы, больницы… Устраивались пышные празднества, на которые шампанское привозили морем из самой Франции. И чего бы не процветать, если алмазы можно было собирать, просто ползая на пузе по песку.

Фото сбора алмазов из музея Колманскопа

Но с поверхности собрали алмазы быстро, а под ними, оказалось, кроме песка ничего-то и нет. Штаб-квартира переехала дальше на юг, и город оказался никому не нужен. Жители стали его покидать в поисках лучшей доли. Последним, как капитан тонущего корабля, покинул город в 1956 году его архитектор.

Пустыня постепенно поглощает все, что осталось от Колманскопа, и если б не организованный тут властями музей, наверное, поглотила бы его уже целиком… Зрелище, прямо сказать, угнетающее…

Давно никто не входил в эту дверь…

И не ночевал в этой спальне…

И не готовил на этой кухне…

С мыслями о тленности бытия продолжаем наш путь…

Теги: Автопутешествия, Самостоятельные путешествия