Есть такие места, что западают в душу. Жил не тужил, и знать не знал о таком-сяком городишке, а увидел и пропал. Ну любовь, что тут поделаешь.
Впервые в Семюр-ан-Осуа я попала в 2017 году в рамках организованной экскурсии от «Дижон тур», которая называлась «Эмоции и чувства». Все три городишки, где мы с дочерью моей-Лизаветой побывали, оставили неизгладимые впечатления. Это было именно то, что я так любила по прочитанным в детстве и юности книгам, фильмам и воображении себя в декорациях той эпохи. Зазор между реальностью и книжным повествованием был настолько мизерный, что я провалилась в какой-то сказочный, даже потусторонний мир, визуально живущий в тех стародавних реалиях.
Поскольку Семюр был последней локацией той экскурсии, то на него нам выделили лишь пол-часа. И хоть городок совсем не гигантских размеров, но пол-часа — это мизерный мизер. Разочарование не скрасили даже пироженки из какой-то местной пекарни. Было мне горько и печально.
И наверное, не в последнюю очередь, майскую поездку этого года в Бургундию я предприняла, выяснив, что от Дижона до Семюра можно легко добраться на автобусе без пересадок и прочих сложностей, по прямой от железнодорожного вокзала бургундской столицы.
В 12–45 я сидела в 119 автобусе в направлении Авалона. Маленький потнючий водитель, в котором французского было только местная речь, был дружелюбен и, кажется, знаком со всеми пассажирами. Притормозив у въезда в какую-то деревушку, мы чего-то ждали, а за окном под мелким дождем тек тот самый бургундский пейзаж, который снился мне не реже Семюра.
— А сколько мы еще будем стоять? — спросила я водителя.
Переводили эту немудрящую фразу всем автобусом, и только бомжеватого вида парень с дредами и гитарой, вытащив из ушей наушники, смог вразумить водителя.
— Три минуты есть, — ответил тот с улыбкой.
Когда я забиралась обратно, на лицах почти всех пассажиров была умильная улыбка, пожилые тетечки добродушно кивали головой. Мне прям захотелось расшаркаться и помести условной шляпой с пером по полу салона.
Километра за 3 до Семюра вломил такой дождь, что мне стало не хорошо. Не гулять, не тем более фотографировать под этими водопами было немыслимо, да и выйдя на остановке Semur Liberte, я продрогла и промокла за пару секунд.
— Пообедать бы, или хотя бы кофейку где глотнуть.
Ресторация с 15 еврами (цена для того региона невероятно низкая) за комплексный обед встретила меня через несколько шагов, но теплого приема я там не получила. Последние обедающие допивали кофе, а на мою просьбу об этом же, мадам за стойкой высокомерно ответила, что они ресторан, а не бар.
— Ну и фиг с тобой.
Благо бар, где я получила свой двойной эспрессо с сахаром и печенюшкой, был в нескольких метрах. Согревавшись, я с тоской смотрела в окно, где лило с не меньшим остевенением. Четыре с половиной часа — это не 30 минут, но и ими разбрасываться не стоило, и собрав мужество в кулак, я нырнула сначала под струи дождя, а через метров 30 в проем ворот, ведущих в старый город.
И почти бегом припустилась к Семюрскому кафедральному собору, без затей освященного в честь Девы Марии. Нотр Дам, стоящий на площади своего имени, историю имеет длинную. Конкретно это здание начали строить в 1220 году, а предшествующая ему церквь стояла тут еще в IX веке и изначально принадлежала монастырю Флавиньи.
Через пару столетий она становится приходской.
Но расцвет ее приходится на век XV. Семюр в тот период активно развивался. Богатеющие гильдии, меряясь друг перед другом… благосостоянием, занялись украшательством церкви. Боковые капеллы отделаны барельефами и витражами дивной красоты. Может и не капелла Киджи, но и Семюр не Рим.
А как хороша эта ренесанская ниша XVI века в честь Святого сердца Христова. Культ этот появился в XI веке, но активно распространяться начал лишь в XVII. Так что эта капелла — явление в готических церквях довольно редкое, если не сказать единичное.
Этот витраж уже современный, в честь американской дивизии, воевавшей в этих краях в Первую мировую. Рядом средневековая скульптура — «Положение во гроб».
Церковь 3-х нефная, Атмосфера в ней чудесная, витражи изумительные по красоте, а вот нынешнее состояние жуткое.
То-ли крыша прохудилась и в дыру голуби гадят, то-ли штукатурка заплесневела и отваливается кусками (под потолком даже сетку натянули, чтобы прихожанам на голову что-нибудь не свалилось), но как-то это все печально.
Мелким розничным торговцам сувенирами не потянуть глобальную реставрацию.
Хотя Виоле-ле-Дюк, в свое время, достаточно потрудился, чтобы привести Семюрский Нотр Дам в божеский вид.
Церковь — это чудесно, тем более что она, плюс ко всему, сыграла и роль убежища от дождя, но меня манил тот самый главный вид на город, что заставил 6 лет назад запрокинуть голову и открыть рот от удивления. И вот он спуск, куда я тогда только и успела-то добежать.
И мост Жоли, по которому поднимался экскурсионный минивен.
А это главный вид с моста на Семюр.
Башни, что высятся по периметру когда-то гигантского оборонительного замка, были ранее числом 18. Осталось 4. Остальные, как и сам замок, сыгравший большую роль в Столетней войне, разобрали по кирпичику, из-за нежелания семюрцев присоединяться к Французскому королевству.
Самая большая башня из оставшихся, та что с трещиной — Орле д Ор: 44 метра в высоту, толщина стен 5 метров.
Справа от нее башня Гийенна. Мимо нее я спускалась из города к мосту.
Третья — башня Марго с пристроенным рядом театром. В башне сейчас вроде как бутафорский цех и костюмерные.
Башня Гийенна слева и башня Марго справа рядом с театром.
Четвертая башня — Тюремная, она рядом с местной школой, не иначе последнюю построили там в назидание подрастающему поколению.
После того, как я налюбовалась видом, мне захотелось выйти к речке Армансон.
Но стоя на мосту, я не могла сообразить в какую сторону лучше податься. Это как запустить сладкоежку в кондитерскую, не знаешь за что хвататься. Поэтому, как часто у меня бывает, понесло меня камышами, через чьи-то дворы,
да вниз по ступеням, проложенным рядом с заборами. Короче-чума. И не смотря на то, что к реке я в конце-концов спустилась, но обойтись можно было меньшими потерями. Времени по крайней мере.
Просто у башни Гийенна нужно было повернуть направо.
Речка почему-то не ассоциировалась у меня с торжественным названием — Армансон, скорее Семюрка какая-то. Она петлявая, то весело журчащая течением и даже водопадами.
То идеально гладкая, дарящая зеркальные отражения.
А временами напоминала мангровые заросли.
Вода в ней то бурая, то прозрачная под пробивающимся солнцем: в глубине ее рыбы, водоросли, все колышется, иногда на заросший берег, кто знает, может выкатиться старинная монетка с полустертым профилем герцога или короля. Поколения, поколения она текла по этим землям. даже камни башен не помнят столько, сколько помнит она.
Через «Семюрку» помимо автомобильного моста Жоли есть еще дивный мостик Минимес.
Одним концом он упирается в гостиницу-ресторан с аналогичным мосту названием.
А вторым в Chateau de Montille, в котором вроде школа французского языка.
И там, и там было закрыто. А гостиница вообще выглядела не жилой. Разорилась может.
Середина мая — благословенное время для путешествий. С ним может сравниться разве что не дождливый конец октября. Зелень самых сочных оттенков. Самые нежные и пахучие цветы полны жизни.
Даже такая мелочь в каплях дождя переливается, как драгоценность.
А вообще-то, когда я шла среди всего вот этого, во мне ворочалось с угрожающей силой чувство в обычной жизни меня почти не посещающее — Зависть. Именно так с большой буквы.
И пусть я где-то понимала, что это на взгляд стороннего человека все так парадизно, а на деле житие у реки чревато и сыростью, которую я в доме не терплю, и холодом, которым веет от воды, особенно в зимние дни. Опять же, наводнения никто не отменял.
Но то чувства рациональные и проссчитанные, а завистливое умиление возникает не жданно-не прошенно.
Вот в этой глубокомысленной иррациональности, где даже неровная кладка вызывает приступы восторга,
я дотопала до практически леса.
потом прямо и поняла, что без болотных сапог в этих зарослях делать нечего.
А значит обратно. Город-то я из-за дождя не досмотрела.
Семюр-ан-Осуа под именем Сене Муро (Старые стены-практически пророчество) упоминается в летописях не далеко расположенного аббатства Флавиньи-сюр-Озрен еще в 606 году. Представили себе это время? Вот и я не могу?
Через пять веков он уже столица графства Оксуа, вошедшего чуть позднее в Бургундское герцогство. Поучавствовал он не только в Столетней войне, но и во времена войн Лиги на стороне католиков. Вскоре после этого за непокорство его замок и решили разобрать, чтобы не повадно было.
Внутри городских стен обычный набор: немного фахверковых домов,
старинный колодец с пробкой
ну и всякого по мелочи. Как вам этот экземпляр?
В городе, стоящем на холме, как и водится, много смотровых, да и просто, когда между домами проглядывают сочнейшие бургундские зеленя, настроение сразу поднимается. У нас к этому времени уже все полянки высохли и садовые насаждения выглядели весьма плачевно.
Перед автобусом оставалось еще пол-часа, прошлась по улице, где я вылезла по приезду. Нашла кондитерскую, купила эклер, который съела на лавке не далеко от ресторана, не пожелавшего покормить обедом.
Мимо шла стайка подростков. Самая бойкая девчонка хотела что-то такое лихое завернуть на английском, но запуталась в словах. Разошлись на ее «бон апетит, мадам» и моем «мерси боку», встреченном с преувеличенным восторгом. Что бы они сказали на то, что я еще и про «шерше ля фам» могу!)
Подумала, куда ведет эта дорога,
прошлась, пока не поняла, что она выводит опять к основанию башен и мосту Жоли.
Погода по дороге обратно радовала гораздо больше, чем по дороге туда. Облака расступались, и наступала лучшая четверть дня.
Вот бы все наоборот. Играла хризолитом трава, на которой отъедали мясные бока тучные шероле.
Бургундский симбиоз пасторалей и старинных городов, замков и поместий, истории и кулинарии, если она слишком заумная, не может не прокрасться в душевные закоулки, чтобы там поселиться, затаиваясь на короткие промежутки, а потом опять давая о себе знать. Не факт, что я опять туда не соберусь. Надо же и мужа приобщить к этой красоте.
