День четвертый, 16 марта
Утро в Хомсе выдалось солнечным, но прохладным. Проснувшись рано, не спеша завтракали в лобби отеля в ожидании, когда будут готовы к отъезду остальные члены группы. Выходить на улицу не хотелось. Мартовское солнце вкупе с пронизывающим ветром не выражали радушия. Но и в прокуренном помещении отеля было не лучше. Не получив должного удовольствия от трапезы, пришлось сбежать от курящих в автобус.
В туристическом формате предстоял насыщенный день с визитом в христианские храмы Хомса, переездом в Алеппо и заездом в крошечный городок Хама.
Перемещаясь по Хомсу, вначале проехали относительно благополучные кварталы, где ничего даже отдаленно не напоминало о недавнем военном прошлом. Но затем картинка изменилась. Древний христианский храм пояса Пресвятой Богородицы, где сделали остановку, размещен в разбомбленном районе. Не комментируя предшествующие события, о жутком зрелище умалчивать не просто…
Храм Умм аз-Зуннар основан на месте часовни, заложенной в 59 году. Пребывая долгое время в статусе обычной христианской церкви, храм прославился в 1953 году.
В ходе реконструкции под алтарем нашли металлический футляр с куском шерстяной ткани длиной 59 сантиметров, расшитой золотом. Считается, что находка не что иное, как пояс Девы Марии, отданный ею апостолу Фоме. Исследования подтверждают солидный возраст реликвии.
Если верить преданию, апостол Фома не имел возможности попрощаться с Богородицей и участвовать в погребальной службе при ее смерти. Он вернулся в Иерусалим лишь на третий день после успения Богородицы. Пребывая в великой скорби и желая с ней проститься, он умалил апостолов открыть гробницу, но тела там не оказалось. Фома увидел лишь погребальные ткани, источающие приятный аромат. Он усердно молился с просьбой открыть тайну исчезновения Богородицы, и та явилась ему во время вечери со словами: «Радуйтесь, ибо я с вами во все дни». В утешение его скорби Богородица бросила апостолу свой пояс с неба. Вход в Храм венчает икона со сценой передачи Пресвятой Богородицей пояса апостолу Фоме. Сама же реликвия хранится в серебряном ковчеге, выполненном в форме цветка, в одном из приделов храма.
Служитель при храме поведал о множественных чудесах исцеления и благодати от пояса, указав на своеобразный «музей» костылей и тростей в стенах храма, оставленных исцелившимися. Церковь сильно пострадала в ходе военных действий, часть крыши и купол были разрушены. Внешние её стены до сих пор испещрены отверстиями от пуль, а некоторые иконы со следами сколов.
Но в целом при взгляде на храм не скажешь, что здесь шли бои. Небольшой мраморный алтарь сохранен, стены очищены от копоти, люстры отсвечивают металлическим блеском — власти постарались привести храм в благообразный вид.
Мы спустились в подземную часть, где узкие каменные лабиринты пролегают под землей на многие метры. Здесь сыро и условно светло, но получить представление о том, где и как пытались сберечь храмовую утварь и иконы, можно.
Храму Святого Элиана повезло больше. В разгар боевых действий его стены слегка пострадали снаружи, внутреннему убранству ущерба не нанесли.
Церковь очень древняя. Её основали в 432 году на месте захоронения жившего в Хомсе (бывшем Эмессе) христианского мученника и целителя Элиана (Иулиана Эмесского).
Святой погребен в саркофаге справа от алтаря. Настоятель храма любезно позволил войти в алтарь даже дамам и взглянуть на саркофаг и старинные фрески, датируемые XII веком. Фрески с изображениями Иисуса, Богоматери, святых, пророков и сцен из жизни мученика Элиана удивили богатством красок и тонко выписанными мелкими деталями.
При жизни Элиан являлся целителем и проповедником гонимого в те время христианства. Он находился рядом с тремя христианскими мученниками, которых пытались скормить диким зверям, но благодаря молитвам Элиана звери не тронули приговоренных к смерти. Этот поступок стал поводом для репрессий против самого Элиана. Его поместили в тесную расщелину и убили, вонзив гвозди в голову, ноги и руки святого.
Во время реконструкции храма в 1969 году под слоем старой штукатурки обнаружили настенные и потолочные росписи, поражающие сочной цветовой гаммой. Образы святых изображены на голубом и синем фоне. Это уникальная и единственная подобная храмовая роспись в Сирии. На одной из стен изображены Серафим Саровский и Сергий Радонежский.
Как и когда появились изображения, не известно. Но есть вероятность, что ответ можно отыскать на церковном кладбище.
Мы бродили вместе с настоятелем среди полуразрушенных надгробий, пока не достигли могилы полковника дореволюционной российской армии Лосьева, захороненного здесь в 1925 году. В соседнем с Сирией Ливане в то время существовала русская диаспора. Возможно, Лосьев эмигрировал в Ливан, либо путешествовал по Сирии и умер в Хомсе. А может, имел отношение к церкви, курируя храм или помогая приходу. Так или иначе захоронение указывает на связь храма с Россией. Не исключено, что церковь расписывали выходцы из России, или русские прихожане попросили изобразить на стене не типичных для Сирии святых. Вопросов без ответов масса, а вместе с тем уникальные рисунки святых украшают храм.
На пути между Хомсом и Хамой среди примелькавшегося песочного монохрома появились живописные лоскуты террасно-оформленных полей. Издалека было не разобрать, что выращивают, но пасторали кардинально отличались от ставшего привычным пейзажа. Жаль, останавливаться на мосту, откуда открывались виды, надолго было нельзя.
Крошечный городок Хама, разместившийся на берегу реки Оронт, известен деревянными нориями. Подобные подливные водяные колёса с древнейших времен использовали в ирригации египтяне и персы.
Удивительно наблюдать в XXI веке не только наличие сохранных норий, но и их функционирование.
Особого изюма на улочках Хамы не заметила. Посредственный провинциальный восточный городок.
Но кофе в местной едальне у каменного старого моста был отменный. Со сладостями, что угощал Слава, особенно.
До Алеппо мы доехали сильно после обеда и не заезжая в отель выдвинулись к Цитадели, что обосновалась протяженным овальным кольцом на холме в северной части города. Мощное фортификационное сооружение, возвышающееся над городом на 50 метров, облицовано крупными блестящими на солнце блоками из известняка.
Раньше Цитадель окружал ров с водой, сейчас ров пуст.
Ученые затрудняются точно сказать, когда здесь появились первые поселения, но по самым ранним из найденных артефактов ведут отсчёт от начала первого тысячелетия до н. э. В последующем в периметре Цитадели возводили арамейские и хеттские храмы, античный акрополь, византийские церкви и мусульманские мечети, а свой современный вид цитадель получила на рубеже XII–XIII веков при сыне Салах ад-Дина султане Маликс Захире Гази.
На территорию крепости попали через зубчатую у верхушки башню, где вместо часовых в билетной кассе, оборудованной в нише каменной стены, обосновались билетеры.
Преодолев небольшой участок, уперлись в еще одну башню с огромными воротами с кованой железной обивкой из множества подков.
Ноуман подчеркнул, что ворота, именуемые Змеиными, подлинные, и странное название имеют неспроста. Вначале мы повернули направо, затем налево, и направо еще раз. Промежуток пути под сводом воротной башни петлял, словно тушка змеи. Повороты весьма условны, но будем считать, что мистическое название вполне уместно для старинных массивных ворот.
Неоднородное каменистое пространство внутри крепости пестрило едва показавшимися над поверхностью основаниями древних сооружений в зоне археологических раскопок, останками Малой и Большой мечети, что не пощадило время, и несколькими более сохранными дозорными башнями.
В XIX веке у северной стены Цитадели турки возвели круглую башню, предназначавшуюся в большей степени для наблюдений за городом.
Вслед за желающими посмотреть на город сверху мы поднялись по винтовой лестнице, обустроенной внутри башни.
Видимо, этот день проходил в Алеппо под эгидой культурной программы для школьников. Напевающие веселые мотивы группы детишек вприпрыжку шествовали навстречу, когда мы входили в крепость, а стайки девчонок постарше ваяли Инста-фото наверху башни. Бойкие девчушки тут же атаковали Славу (вот вам и восточная скромность), отвоевывая друг у друга священное место поближе к телу.
Не поскромничала и я, напросившись на совместное фото с кокетничающими подростками. Вот уж чуднЫе, право слово. С задором позировали, фотографируясь на наши гаджеты, а запечатлеться с нами на свои не догадались.
Виды на Алеппо со смотровой завораживают.
Ни единого вкрапления зелени или иного цвета, сплошной светло-бежевый монохром.
Но взгляд, будто утопающий в зыбучих песках, оторвать невозможно.
С северо-востока от недавних событий город не пострадал. Что неудивительно, ведь с этой стороны крепости стояли правительственные войска.
С юга же отчетливо просматриваются серьезные разрушения. Зрелище неэстетичное, но память о печальных событиях по-прежнему сохранна в Алеппо.
В цитадели есть и подземные сооружения, в том числе византийского и арабского периода. Сохранились останки резервуаров для воды, бань и тюрьмы. Дабы украсить внутренние полости, в отверстиях одного из куполов над банями выпилили дыры, куда примостили цветные стёкла.
А не сходить ли нам в баню? — подумалось вдруг, и мы гуськом стали спускаться в узкий опутанный нитками паутины тоннель.
Помещения арабских бань, оборудованных в Цитадели, поразили размахом,
а спускающиеся через купольные отверстия в полумрак просторных залов солнечные зайчики подкинули идею для фотосессии.
В это время Слава пел. С Мариной и Ноуманом они набрели на заброшенное помещение с потрясающей акустикой, использовавшееся, вероятно, в качестве храма. Живого звука не слышала, но видео, что показали ребята, отлично воспроизводит сильные ноты приятного баритона, разбавленные чётким Маришкиным альтом.
Мы спустились ниже, в самое нутро каменных помещений, чтобы посмотреть дворец мамлюкских правителей XV–XVI века.
Вымощенные мозаикой из разноцветных камней полы, тронное место подле фонтанного пъедестала, потолки, выполненные в резном дереве, исписанном орнаментами, и запоминающиеся люстры повествуют о былой роскоши, присущей восточным дворцам.
Двигаясь по узким коридорам, уводящим от Тронного зала в разные части замка, можно проследить пути отхода обитателей дворца в моменты опасности.
На просторной площади, примыкающей к Цитадели, замедлили шаг. Слава рассказывал о фактурном мужчине, облаченном в национальные одежды, что угощал всех желающих кофе по-арабски, приправленным традиционными песнопениями. Долго ждать не пришлось. Колоритный дяденька, вмиг вычисляющий заинтересованных туристов, материализовался из ниоткуда будто по мановению волшебной палочки, и приступил к священному действу.
Несколько монеток, перекочевавших в специальный кармашек на поясе сирийца, обеспечили адреналиновый заряд пригубившим из крошечной плошки.
От крепкого кофе отказалась. Сердце и без того трепетало от разношёрстных впечатлений дня.
