Белые снега северной широты. Ч - 10. Из Ессея в Туру

Вчера вечером мне как-то не захотелось фотографировать якутское кладбище. Теперь же я со спокойной душой сделал пару фотографий.

Повторюсь: в XVII веке окрестности озера были заселены тунгусским племенем Ваняды, которое исчезло из этих мест в XVIII веке. После на берегу Ессея появились якутские переселенцы, бежавшие от высоких денежных податей из бассейна Вилюя и Оленька.

Захоронения выглядят необычно. Над могилами небольшой деревянный домик с крестом. Их устраивают на возвышении, чаще всего используя мыс над поверхностью воды. Мыс узкий и потому кладбище вытягивается в условную линию из домиков с крестами.

Как рассказал один ессейский якут, по легенде, в самой ближайшей могиле покоится старик, проживший более ста лет. Когда его похоронили, проезжающие стали попадать в неприятные истории.

Подарки и подношения не помогали. Тогда гробницу вскрыли и покойника перевернули вниз головой. Напасти прекратились. Люди по дороге в неприятные истории больше не попадали.

Как обстоят дела в потустороннем мире, никто не знает, и тем не менее, соблюдая традицию, мы решили остановиться и пожертвовать, кто конфетку, кто монетку.

Позже, в Краеведческом музее Енисейска, я обнаружил стенд с фотографией Ессейского кладбища, сделанную более 100 лет назад, где было одно погребение с крестом, другое, судя по всему, шаманское.

Я по всему кладбищу не ходил, однако вблизи дороги, где самые почётные места, захоронений с шестами не видел.

Эвенки и якуты долгое время жили рядом и потому многое друг от друга переняли. Например, как пишут этнографы, эвенки научились у якутов устраивать жилище в виде землянок. Ну, а кто первый додумался до чума — вопрос риторический.

В продолжении темы стоит упомянуть про кладбище эвенкийское. Посёлок Чиринда от Ессей в 140 км, что по здешним меркам в непосредственной близости. Усыпальницы устроены в форме деревянных сооружений с крестами над конусообразной четырёхугольной крышей.

Рядом с ближайшей могилой несколько жердей оказались составлены вместе, словно кто-то пытался соорудить чум, но передумал. Как позже мне объяснили, жерди — напоминание путнику о необходимости пожертвования.

Чириндинский погост опять же возле дороги на небольшой косе на берегу одноимённого озера.

Во второй раз мы посетили его почти на закате. Впрочем, «посетили» термин не совсем верный; просто становились, положили подарки и отправились дальше.

Думаю, ушедшие оказались довольны, ибо препятствий нам не чинили.

Впрочем, не будем забегать вперёд.

Когда мы останавливались в Туре в доме Галины и Руслана, от хозяев узнали, брат Галины работает бригадиром дорожников и на данный момент из Туры чистит зимник в сторону Ессея.

По пути туда встретили ребят в 100 км. от Ессея.

Остановились, передали привет и очень душевно поговорили. На обратной дороге удалось пообщаться более основательно. Дорожники рассказали о своём бытие.

Заправок на зимнике нет и потому два бульдозера сопровождает бензовоз.

Водитель Урала Алексей показал своё рабочее место — кабину.

Пассажирского сидения нет. Вместо сидушки бочка, где хранятся продукты.

Ребята спят в кабинах, греясь от печки при работающем двигателе. Впрочем, слово «спят» не совсем верное. Дорожники в машинах живут. Первый зимник они пробили в конце декабря за 28 дней. Вернулись в Туру и на следующий день отправились обратно.

На вопрос, как в подобных условиях помыться? Бригадир ответил — нагреваем тазик, опрокидываем на себя и быстрей в машину. При этом на улице может быть -30С.

Даже при самой лютой стуже работу не останавливают. Бульдозеры и Урал упрямо ползут по зимнику.

В обязанность водителя бензовоза входит приготовление пищи. Для этих целей есть газовая плитка. В любом случае рацион однообразен.

Между собой ребята общаются по рации, а вот связи с внешним миром нет. Спутниковые телефоны по известным причинам перестали работать. Замену обещают, но, видимо, не в этот год.

Так что, свои кровные 150 тыс. Алексей зарабатывает потом и кровью.

У бульдозеристов зарплата выше, но я не думаю, что на подобную вакансию много желающих. Летом кто-то из ребят трудится у себя на участке, кто-то нанимается комбайнёром.

Первый день обратного пути прошёл обыденно. Мы вновь видели большое количество оленей, но о съёмке речь не шла. Пугливые рогатики к себе не подпускали. Наполненные мудростью вожаки молниеносно уводили стадо.

В половине восьмого вечера мы достигли Котуя и вполне спокойно преодолели ледовую переправу. В стороне по прежнему чернела наледь, но преградить путь так и не решилась.

Если бы это случилось, по договорённости с дорожниками, нам пришлось бы вернуться и просить о помощи.

Бульдозеры идут медленно и потому на всё про всё могло уйти три дня.

В общем, повезло!

На ночь расположились на прежнем месте, на берегу Котуя.

После Ессея половина компании выбыло из строя. У кого-то поднялась температура, у других после сырого мяса начались проблемы с желудком. Дождевая вода и снежная по составу отличаются от обычной, что стало ещё одной причиной недомогания.

Оставшийся в строю Володя дежурил с 11 до 2-х, доверив мне утреннюю смену. Помня, как позавчера мы спали именно на этом месте без печки, я старался быть особо внимательным.

Когда встаёшь, возле печки жарко как в бане, ложишься, ощущаешь холодок. Чтобы не провалиться в сон, пришлось выпить три кружки чая с конфетами. Устроившись рядом, следил за пламенем. В ответ благодарный огонь разговаривал со мной на своём трескучем языке.

Поддерживать пламя, это примерно как кормить ребёнка. В обоих случаях здоровенные куски необходимо делить на части и подстроиться под ритм. Смотришь, визави всё съел, нужно срочно порадовать его новой порцией.

Подъём назначили на 6 утра. За 15 минут до этого прекращаю топить. Выхожу на свет Божий. Градусник радует потеплением -27С.

Я прогулялся по замерзшему руслу, прошёлся по дороге. Тишина полнейшая: ни птичек, ни зверей, ни людей. Мартовский снег хрустит под ногами, заставляя домысливать, что за тобой кто-то крадётся, либо кто-то с кем-то разговаривает…

В 8 утра потеплело до -20С. Завтракаем пельменями, собираем лагерь и в путь.

Лес припорошен снегом. Затянутое пеленой хмурое небо сливается с неласковой землёй, и просвета в этой творожной массе не видно. Успокаиваю себя, что в Эвенкии сильных снегопадов не бывает, хотя сам прекрасно знаю, погода дама непредсказуемая.

Средний перегон от Туры до Ессея изобилует высокими сопками, составленными из камней. Скорость движения на отдельных участках 15 км. в час. Трясёмся китайскими болванчиками. По моим ощущениям, на всём маршруте это самый сложный перегон.

Пересечение Полярного круга прежней радости уже не вызвало.

Места абсолютно дикие и даже слегка жутковатые. Осваивать Эвенкию начали 60–70 лет назад, однако далее, как мы все знаем, случилась Перестройка…

Полностью посвящённый дороге день обещал быть неинтересным, если бы не встреча с рыбаками на озере Хусмунд.

Едем, сперва видим УАЗик, за ним мотосани, после замечаем рыбаков. По проторенной дорожке идём познакомиться и посмотреть улов.

Надо сказать честно, я был очень сильно поражён хусмундской рыбалкой! Если в Средней полосе России поймать щуку в руку считается верхом счастья, то здесь обыденность! Никто динамитом рыбу не глушит и никакие предприятия химикатов в реки не сбрасывали.

В первой куче лежало около тридцати здоровенных тушек, в следующей ещё десяток. Чуть дальше просматривались ещё и ещё кучки.

Двое ребят, взяв отгулы, приехали из Туры. На Тунгуске набрали в проруби мальков и привезли в качестве наживки. Небольшое озерцо оказалось капитально изрыто лунками, над каждой из которых стояла донка с колокольчиком.

Если где-то на дальнем краю озера начинало звенеть, рыбак устремлялся к лунке, часто сбиваясь с натоптанной тропинки и проваливаясь глубокий в снег.

За те полчаса, что мы разговаривали, попалось 3 щуки. Рыбу ребята заготовляют для себя, засолят в бочках и будут кормить семьи до осени.

В Туре большая щука стоит примерно 250 рублей. Дмитрий интеллигентно попросил одну рыбку и нас угостили тремя. Пришлось ответить чекушкой.

Все три щуки оказались нежными и сочными. Через несколько дней, когда приехали в Куюмбу, Вероника порадовала компанию ухой и таёжным супчиком, за что получила очередное искреннее спасибо!

Впрочем, автор опять пытается убежать вперёд.

День во второй половине разгулялся синим небом и ярким солнцем.

Хотя, отмечу, на отдельных участках снега успело насыпать до 10 см, что прибавило сложностей.

За 12 часов езды преодолели 200 км.

Дабы не испытывать судьбу, лагерь разбили на уже знакомом месте. Поужинали и легли спать. Мне выпало поддерживать огонь с 2 до 6 утра. Устал, не выспался, но с задачей справился.

Утром, завершив вахту, я вылез из палатки словно старая птица с потрёпанными крыльями. Чулки сапог заледенели, как и сама куртка. Надеваю, стараясь отогреть телом. Уставший и разбитый с наивностью жду тепла от восходящего солнца.

Увы, зря, в первые полчаса температура, наоборот, с -35С опустилась до -38С. Сработал извечный закон физики. При нагревании тёплый воздух начинает подниматься вверх. Холодный устремляется вниз. Мы остановились в низинке, и потому попали в морозные тиски.

Зато развеселил забавный прикол, который по теории вероятности может случиться один раз на миллион.

Начинаем сворачивать палатку и один наш товарищ цепляет на ботинки и на штаны с растопленной земли г…о, которое моментально застывает.

Зимник 600 км. и проходит по нему максимум 7–8 машин в сутки. Полметра вправо или влево и оно так и осталось бы замороженным до весны. Надо же было умудриться, поставить печку на том самом месте…

Ну, ничего, как говорится, к деньгам!

Понимая, что никогда не вернусь в эти места, стараюсь сфотографировать как можно больше северной красоты!

Молчаливы и загадочны сопки. А может и не сопки вовсе, а тела уснувших великанов, окаменевших, но сохранивших пульсацию сердца.

Чернеющие от хвойного леса склоны не слышат надрывного рева моторов, людской речи и птичьего многоголосья. Ничто живое не знает нужного слова, способного тронуть спрятанные губы всемогущей улыбкой.

В низинках дорогу сопровождают заколдованные холодом ольха и верба. Им никогда не стать деревьями. В условиях севера они так и останутся кустарниками.

Не отвалившиеся по осени листочки, мечтая о лете, облепились снегом и напоминают хлопковые коробки.

На каждой замороженной кочке, на каждом окоченевшем дереве зима старается зацепиться и показать что не собирается уходить, хотя прекрасно понимает свою слабость пред набирающим силу солнцем.

До Туры добрались к 17 часам, где разместились у хороших друзей, с которыми познакомились шесть дней назад.

Следующая часть — Эвенкийская столица

Теги: Автопутешествия, Культурно-познавательный туризм, Экстремальный отдых