Странно, но, несмотря на затянувшийся всемирный катаклизм, последние два года получились у меня щедрыми на сбывшиеся мечты… Вот и «золотоосенний» Петербург, наконец, состоялся. Причем, оказалось, что прощального пиршества цвета предостаточно и в самом городе, а не только в дворцовых парках. Я с ним встретилась почти сразу, проехав от вокзала до метро Чернышевская: центральная часть одноименного проспекта порадовала рядами молодых лип в пёстрых «платьицах».
Липовые бульвары, устроенные по центру многих окрестных улиц, очень их украшают. Несколько лет назад приходилось неоднократно мимо пробегать (командировочный «объект» был неподалеку, на Шпалерной), причем пробегать зимой, но и тогда впечатлилась, и липами, и общей атмосферой, жалея, что категорически не было времени неспешно здесь побродить. Собственно, в этот раз и отель выбрала неподалеку от метро Чернышевская потому, что давно хотелось пожить именно в этом районе, чуть лучше его узнать.
А первым делом, оставив сумку на ресепшн, направилась к Преображенской площади, к одному из «воинских» храмов Санкт-Петербурга Спасо-Преображенскому собору. Видела его в фильме канала RTG, но там была зима… А до чего же, оказывается, красиво возле храма в октябре!
Он окружен дубами, и как нельзя кстати здесь эти царственные деревья, с благородным, «старым», золотом листвы. Именно на дубы я прежде всего и засмотрелась, идя от одного к другому, по кругу. Отмечая еще и то, что когда смотришь вверх, кажется, что двуглавые орлы, венчающие ограду собора, как раз среди ветвей дубов и «живут».
Ограда, кстати, уникальная. Создание ее было приурочено к победе в русско-турецкой войне 1828–1829 годов и в качестве опор использовали трофейные орудия турок, вывезенные из взятых крепостей — Измаила, Варны и других.
На них до сих пор можно прочитать «имена», которые давали пушкам при изготовлении: «гнев аллаха», «гром извергающий», «дарю лишь смерть» и т. п. К счастью, давно уже никакого вреда никому причинить они не могут: поставлены жерлами вниз, опутаны цепями, да еще и под бдительным присмотром грозных птичек находятся.
Интересно, что за столь оригинальную идею ограды, автор ее — архитектор Василий Стасов — получил в дар от императора Николая I 1325 рублей, сэкономленных за счет необычного использования пушек.
Строительство первого Спасо-Преображенского собора началось на этом месте в 1745 году по приказу Елизаветы Петровны. Расположение было выбрано не случайно: здесь находился когда-то штаб гренадерской роты Преображенского полка, а именно с помощью «преображенцев» и осуществила Елизавета дворцовый переворот, сделавший ее императрицей. 12-го ноября 1796 года, при Павле I, полковой Спасо-Преображенский собор получил почетное название «собор всей гвардии». Однако в августе 1825-го случился страшный пожар, и храм почти полностью выгорел, остались лишь стены. Хорошо, что основную часть святынь удалось спасти от огня…
Восстановление храма было поручено упомянутому уже Стасову, именно его творение в стиле ампир мы и видим сейчас. Возрожденный собор был освящен в августе 1829-го года. А помимо «сэкономленных» денег, архитектор за свою работу был пожалован бриллиантовым перстнем.
Новый Спасо-Преображенский собор стал одним из самых посещаемых в Петербурге. Современники Стасова говорили, что в городе теперь два выдающихся церковных сооружения: Казанский и Спасо-Преображенский соборы. Желтое с белым декором и колоннами здание смотрится, думаю, нарядно в любую погоду, а уж в солнечный осенний день, в окружении в золото одетых дубов — и говорить нечего!
Внутри — торжественно и светло. К счастью, фотографировать никто не запрещал. Другое дело, что, иногда совершенно точно знаешь, что делать этого не следует… Так, на аналое у правого клироса находится любимая икона Петра I, и в жизни бы мне в голову не пришло ее фотографировать… Достаточно увидеть и в памяти своей хранить… Образ Спаса Нерукотворного был с Петром и при закладке Санкт-Петербурга, и в Полтавской битве, и при кончине и на отпевании… Написана икона московским мастером Симоном Ушаковым для царя Алексея Михайловича; к Петру она перешла от матери, царицы Натальи Кирилловны.
А вот образ покровителя путешественников, Св. Николая Чудотворца, все-таки сфотографировала, хотя ох и суров он на иконе в этом храме! Но, видимо, не прогневала, коли маленькое это мое путешествие прошло благополучно…
Удивилась Св. Пантелеймону: привыкла к поясному его изображению со шкатулкой со снадобьями и ложечкой в руках, а здесь — в полный рост, в роскошном одеянии. Врачебные же инструменты и флаконы с лекарствами помещены на столик рядом. Столик, кстати, тоже прямо-таки дворцовый — на резных золоченых ножках, алой скатертью с золотой бахромой покрытый.
Очень люблю своды и купола в звездах, и главный купол в этом храме именно такой.
А уж высоченный! Переведя взгляд ниже, очередной раз сожалею о невозможности взлететь — уж тогда бы я роскошное, на 120 свечей, паникадило собора рассмотрела во всех подробностях… Столько деталей! Особенно впечатлили виноградная гирлянда вокруг хрустального яруса светильника и матовый стеклянный шар в золотых звездочках, с золотым же ангелочком.
Заинтересовала меня и кафедра — в православном-то храме!
Оказалось, кафедры в наших церквях возникли при Петре I, видимо в подражание западной традиции, а прекратилось их сооружение в первой трети 19-го века. Те, что остались, по прямому назначению не используются. Ныне, как известно, проповеди произносятся с амвона.
Спасо-Преображенский собор — один из немногих — оставался действующим всегда. Правда, в 1918-м знамена, орудия и военные трофеи, хранившиеся там, были изъяты и переданы сначала в Артиллерийский музей, а затем в Эрмитаж. Также в 20-е годы прошлого века храм лишился многих ценных икон, но всё же основные святыни сохранились, а некоторые позднее передавались сюда из закрывающихся церквей. В годы блокады в подвале собора было устроено бомбоубежище на 500 человек, где оказывалась и помощь раненым…
В наше время собор по-прежнему любим прихожанами, славится его хор, в котором поют солисты Академической капеллы Санкт-Петербурга. Жаль, на службе побывать не пришлось, пение не слышала…
Выйдя из собора, уже порядком ошарашенная впечатлениями, покружила по нарядной Преображенской площади, и тут, в перспективе улицы Пестеля, увидела купола еще какого-то храма… Maps.me подсказал, что это Пантелеймоновская церковь. И почему-то я уже иду к ней, а вовсе не в Таврический сад, как намечалось первоначально. Может, необычная икона Св. Пантелеймона в соборе дорожку «подсказала»?
Впрочем, прямиком к церкви попасть не удается — на пересечении улицы Пестеля с Литейным проспектом не притормозить никак нельзя: очень уж хорош дом № 14! Официально он именуется «дом Косиковского-доходный дом Тупикова» (1847 — 1877), но для меня это однозначно — дом с драконами! Или с грифонами?..
У части зверей туловище целиком не видно, так что вполне вероятно, там и те, и другие присутствуют))) Конечно, на фасаде дома разнообразных архитектурных изюминок и без этих крылатых симпатяг хоть отбавляй, но узоры-колонны-розетки запросто позабудутся, а животинки точно нет!
Налюбовавшись ими до легкого головокружения, даю, наконец, шее отдых, и почти сразу, на той же улице, обнаруживаю заведение с забавным названием «Пьяна ель». Да еще и вход оформлен горбылем, а на крыше крыльца — мох и «елочки» растут. Контрасты, однако))) Но — спасибо за них, дают дух перевести!
Потому как еще чуть вперед и снова — АХ! Ничего себе арка! Да еще и с ключом, подвешенным на цепи в верхней ее части. Правда, почитав об этом доме, узнала, что никакой это не ключ, а остатки крепления фонаря. Вот даже и не знаю, что лучше: ключ или фонарь?.. Фонари, конечно, очень люблю, но ключ будит фантазию, начинаешь думать, от чего этот ключ, где та дверь или сундук, которые им открываются?..
Большинство источников утверждают, что владение под номерами 13 и 15 принадлежало когда-то Якову Владимировичу Ратькову-Рожнову, но особо продвинутые настаивают, что фактическим владельцем и заказчиком строительства дома был его отец — Владимир Александрович Ратьков-Рожнов, известный миллионер и домовладелец. А увеличенную до гигантских размеров арку этого доходного дома (дата постройки 1898 — 1900) придумал известный архитектор Павел Сюзор, «прорезав» ею фасад дома на три этажа. Таким образом вход во двор стал открытым и светлым. Поражает дом не только аркой, но и богатым декором экстерьера, жаль свет был категорически неправильным, толком фотать не позволил. Если окажетесь поблизости — рекомендую, посмотреть есть на что!
Но вот, наконец, и Пантелеймоновская церковь. Яркая, нарядная! Точно как икона Св. Пантелеймона в Свято-Преображенском соборе.
А над апсидой затейливый архитектурный завиток, не припомню, чтобы видела такой прежде.
Внутри очень светло: иконостас белый с золотом, стены — нежно-фисташкового цвета с изящным узором поверху. Конечно же, одна из главных икон — Святого великомученика и целителя Пантелеймона, на сей раз традиционная.
С удивлением обнаружила при входе экспозицию, рассказывающую о сражениях петровского галерного и парусного флота на Балтике, об отваге русских воинов в Северной войне и героизме моряков при обороне полуострова Гангут в начале Великой Отечественной войны — тема «воинских» храмов, кажется, продолжается?.. Церковь эта была задумана Петром I как храм-памятник русскому флоту, одержавшему две великолепные морские победы: при Гангуте 27 июля 1714 года и при Гренгаме 27 июля 1720 года. А 27 июля (по старому стилю) это как раз день памяти Св. Пантелеймона.
Первоначально на месте церкви, в истоке Фонтанки, напротив Летнего сада, была построена часовня, затем деревянный храм. А уже во время правления Анны Иоанновны в 1734-м рядом с деревянной церковью был заложен новый храм, каменный (архитекторы Н.Шумахер и И.Коробов). Торжественное освящение состоялось 27 июля 1739 года. В 1834–1835 годах здание было перестроено в стиле позднего ампира архитектором Викентием Беретти, а в 1840-х на фасадах появились мраморные барельефы работы скульптора Александра Логановского.
Увы, после 1917-го храм постигла судьба многих и многих церквей. Он был закрыт, здание использовалось под склад зерна, позднее здесь размещался текстильный цех. Светлая полоса началась в 1981-м, когда в церковном помещении открыли филиал музея истории Ленинграда «Гангутская слава» — вспомнили… Санкт-Петербургской епархии церковь была возвращена в 1994-м году. Для меня знакомство с нею стало совершенной и очень приятной неожиданностью…
К тому же, отсюда всего два шага до слияния Мойки с Фонтанкой и красивейшего Пантелеймоновского моста с великолепными фонарями, которые фантастически эффектно смотрятся на фоне октябрьского золота Летнего сада. Я как-то совсем не думала оказаться в тот день у воды — хотя к воде в Питере тянет всегда — и надо же: само-собой получилось!
Хорошо здесь… И в Летнем саду осенью я еще не была…
Но все же Таврический снова откладывать не могу никак! Там-то не доводилось бывать совсем… Так что разворачиваюсь, и иду назад, конечно же, подмечая новые «детальки». Букет из подсолнухов и кленовых веток, например, которым какой-то добрый человек одарил мраморную римлянку на фасаде одного из домов.
Или дерево-небоскреб (граффити) в арке, в симпатичных домиках на ветвях которого дружно живут птички, улитки, гусеница с крылышками и еще кто-то хвостатый в цилиндре. Причем, размерчик что у совы, что у улитки примерно одинаковый)).
И совсем было я собралась «упасть» за столик в какой-нибудь столовой (люблю Питерские столовые — быстро, недорого, вкусно, да еще и интерьеры чаще всего очень и очень достойные), как вдруг буквально «споткнулась» о табличку «Соляной переулок»…
Божечки! И как это я умудрилась по пути ТУДА проскочить мимо великолепного здания Академии Штиглица?! Внутрь, конечно, не попасть, надо заранее записываться на экскурсию, но хотя бы снаружи полюбуюсь…И самим зданием, и в особенности замечательными фонарями, установленными возле него.
Вид у фонарей чрезвычайно торжественный, сложносочиненный, но особенно они запоминаются фигурками очаровательных путти.
Причем мальчонки все при деле! Один рисует, другой что-то из камня высекает — в общем, олицетворяют собой идею академии: научить студентов всему тому, что может повседневную жизнь украсить. У абитуриентов есть обычай приносить трудолюбивым деткам цветы — говорят, помогает выдержать благополучно экзамены.
Между прочим, владельцам питерских столовых и чувство юмора не чуждо — так, например, на Пестеля буквально напротив друг друга находятся заведения под названиями «Тарелка» и «Ложка»))). В «Тарелке» поинтереснее интерьер, но и народу было многовато; предпочла «Ложку», осталась вполне довольна.
С новыми силами, хотя и несколько отяжелев от сытной еды, теперь уже точно направляюсь к Таврическому саду. По Кирочной улице, «расшифровка» названия которой меня очень удивила. Вот что угодно могла вообразить, но только не то, что топоним этот произошел от расположенной неподалеку Анненкирхе!
На Кирочной, что ни дом, то смотреть и смотреть. Тем более, что не так давно Лена Сариева о многих здешних шедеврах очень подробно рассказала. Так что смотрела я не просто так, а «со знанием дела», благодаря Леночку за изыскания.
Но вот и один из входов в сад… Конечно, о саде я добросовестно почитала, и даже некий маршрут по нему наметила, но, как это со мной чаще всего и бывает, напрочь о «целях» позабыла, залюбовавшись невозможно ярким и редкостно пышным кустом шиповника.
Перепорхнув от него к трем белоснежным скамейкам, дугой расположенным под сенью дубов, возле еще одного шиповника. Не столь яркого, как предыдущий, листьям его красного не доставало, зато сплошь усыпанного крупными ягодами. Ох, вовремя я тут очутилась…Думаю, летом сад не столь живописен. А сейчас — чудо!
Аж ущипнуть себя захотелось возле тихого уголка одного из прудов: поверхность его была так плотно устлана опавшей листвой, что казалось, будто утки плывут … по земле!
Пруды эти были устроены при создании сада (1783 — 1800 г.г.). А сам сад был разбит при Таврическом дворце на личные средства Григория Потемкина. Кстати, прочитала, что Таврический был построен Екатериной для своего фаворита взамен подаренного ему прежде Аничкова дворца, по причине того, что Григорий Александрович категорически не жаловал лестницы. В Аничковом их было немало, а новый дворец, дабы угодить Светлейшему князю, сделали большей частью одноэтажным.
Дворцовый сад — творение английского садовых дел мастера Вильяма Гульда. Вырытые на месте речки Саморойки пруды соединили протоками, которые наполнялись водой из Лиговского канала. Причем, в прежние времена тут не только уточки жили. Конечно же, плавали лебеди, в пруды были запущены стерлядь и белуга. Но это понятно — почему бы не иметь под рукой свежую рыбку к княжескому столу? Но одно время в прудах обитал даже тюлень! Подаренный персидским принцем. Кто бы сказал, где он его взял?! Вроде бы тюлени обычно в северных морях водятся?
Оживляют ландшафт сада холмы. Оказалось, что это тоже задумка Гульда — для сооружения этих «видовых горок» использовали грунт, вынутый при создании прудов. Так же, как и для создания островков на прудах; островки засажены деревьями, отражения получаются — только и любуйся…
Сейчас на воде и у воды тишина и покой … Однако, в 1815 году именно на прудах Таврического сада проходили испытания первого в России парохода «Елизавета»! Правда, стоит уточнить, что пароход этот представлял собой обыкновенную лодку, на которой был установлен паровой двигатель. Но тем не менее! Первые паровозы тоже ведь выглядели забавно на наш, теперешний, взгляд.
Как-то я раньше не замечала, что в Петербурге столько дубов, а в тот день встречала их постоянно. Вот и в Таврическом саду их немало. Ветви некоторых клонились к воде… Привыкла видеть на берегах водоемов ивы, но и дубы, оказывается, смотрятся живописно.
Есть на территории сада несколько памятников — Чайковскому, Есенину, юным героям блокады Ленинграда. Про бюст Чайковского я умудрилась забыть, Есенин (1995, скульптор Чаркин) мне что-то не глянулся, а вот фонтан «Мальчик с уткой» (1910, архитектор А.Бруни) прелесть! Жаль, что «молчал»…
Правда, тот мальчонка, которого мы сейчас видим, не так и много мог бы «рассказать» — это на самом деле реплика, ибо первого малыша в 2008-м злые люди похитили (не иначе на бронзу позарились.); хорошо, что решено было скульптуру восстановить и что сделали это быстро. Всего лишь за год.
Не стоит ждать от Таврического сада роскоши времен Потемкина, когда сюда с целью ошеломить красотой водили высоких иностранных гостей, или великолепия загородных дворцовых парков, но все же здесь можно замечательно отдохнуть от суеты большого города. И показалось мне, что осень самая благодатная пора в Таврическом…
Может и подольше тут задержалась бы и дошла потом до Анненкирхе, но в планах был музей Императорского фарфорового завода (рассказ о нем ЗДЕСЬ).
А на другой день меня ждал Павловск…
Вернувшись из которого в Петербург, прошлась по Фурштатской, где хотелось чуть не возле каждого дома останавливаться, любуясь то амурчиками над окнами, то изящной решеткой ворот и фонарями на затейливых основаниях по бокам от нее, то ажурными ограждениями балконов — неожиданно просторных для северного города, то думу думающими атлантами…
Хотя, атланты уже были на Чернышевского… Как и неожиданно понравившийся дом из современных. Показалось, что он удачно в окружающее вписался.
По проспекту вышла на Воскресенскую набережную. А что это здесь за кораблик на мощном постаменте? Явно старинный…
Оказалось, памятник кораблю «Полтава» — символу морской славы России. Установлен он здесь 6 марта 2015 года (авторы — известный скульптор Александр Таратынов и главный архитектор музея Эрмитаж Валерий Лукин). «Полтава» стала первым линейным кораблем, заложенным и построенным в Санкт-Петербургском адмиралтействе. В проектировании и строительстве его принимал участие сам Петр I. Во время своей службы, с 1712 по 1732 год, «Полтава» входила в состав Балтийского флота, до окончания Великой Северной войны принимала участие в шести морских кампаниях. Боковые стороны постамента украшены барельефами со сценами морских побед русского флота петровской эпохи. На правой — барельеф «БАТАЛІА БЛИЗЪ ГАНГУТА», на левой — барельеф «БАТАЛІА ПРИ ГРЕІНГАМЕ».
Вот ведь… вчера нежданно-негаданно оказалась в Пантелеймоновской церкви, посвященной этим двум победам, а сегодня вдруг — «Полтава»! Удивительные совпадения иной раз случаются…
Но главным-то для меня на набережной, конечно же, была возможность полюбоваться Невским простором… Может даже и хорошо, что никаких знаковых сооружений отсюда не видно (кроме разве что иглы Лахта-центра в оооочень дальней дали): ничто не мешало именно водой и небом, чуть позолоченными закатом, наслаждаться, прощаясь — как бы хотелось верить, что ненадолго! — с Санкт-Петербургом.
© 2009–2024 Туристер.
При полном или частичном использовании материалов сайта прямая индексируемая гиперссылка
на www.tourister.ru обязательна.
