Четвертый день начался с разочарования. Наскоро собирая чемодан для предстоящего переезда, обнаружила, что в босоножке, служившем верой и правдой не один год, штурмовавшем в том числе черногорские вершины и сицилийские холмы, порвался один из фиксирующих ремешков…
"Это Африка, детка, и даже не удивляйся, если что-нибудь вдруг сломается или порвётся… " — сказала Лена и будто нашаманила, ибо со следующего дня её слова в отношении меня стали казаться пророческими. Но череда дальнейших нелепых событий в виде сломавшейся молнии в сумке body-cross, а затем и в косметичке, падение на пляже острова Накупенда с ушибом колена в погоне за улетающей в океан шляпой и прочие мелочи воспринимались впоследствии без излишнего драматизма.
Очень кстати в моих вещах оказался внушительный моток скотча, припасенный Леной для обмотки сумки. Проявив фантазию в очередной раз (оказывается, в Африке без фантазии никуда), примотала болтающийся на честном слове ремешок к родной босоножке. Поактивничать в подобном состоянии обувки вряд ли бы смогла, но для поездки на сафари и прочих неспешных мероприятий босоножек сгодился.
В то утро мы покидали «Фанака лодж», чтобы переместиться в национальный парк Серенгети. В течение дня предстояло также в транзитном формате ознакомиться с масштабами ещё одного национального парка — Нгоронгоро, куда должны были вернуться чуть позже. На полпути до Нгоронгоро сделали остановку в населенном пункте, называвшемся, судя по карте, Карату. Нужно было пополнить запасы воды и купить что-то для перекуса.
Мы рассредоточились по мелким магазинчикам, успевая при том фотографировать возникающих в поле зрения колоритных местных персонажей. Заодно заглянули и в сувенирную лавку, изобилующую уникальными вещицами из дерева. Правда, некоторые из них напоминали неприятных ритуальных кукол вуду.
Я прикипела к детишкам, стараясь завязать ненавязчивое общение с местными школьницами, отличавшимися от мелкой босоногой ребятни строгой формой ярких цветов и приличной обувкой. Перебросившись приветственными фразами с девчонками, решила, что пора уже начать вручение презентов, коих притащили с Родины полные пакеты. И пока контактировала с девчушками, Андрей оперативно фотографировал, чтобы не разбежались. Слишком настороженно поглядывали на меня девочки, не снизив градус напряжения даже после получения подарков. Словно гадали, что у белой мзунгу на уме)))
Неспешное течение жизни в деревушке Карату отразилось и на нас. Словив повсеместно свирепствующий «вирус» Акуна Мататы, мы не спешили уезжать отсюда, а после закупок заглянули в аутентичное кафе с романтичным названием LILAC.
Так получилось, что заказ сделали все, а расплатилась сразу только я. Мне пообещали сдачу, но когда-нибудь потом. Языковые зигзаги и неточности речевого английского воспроизведения обслуживающей стороны не способствовали пониманию — когда. Время ожидания заказа тянулось медленно, но оформление кафе располагало к тому, чтобы с удивлением отметить некую стилистическую эклектику довольно камерного пространства. И не где-нибудь в «парижах», а на отдалённых просторах африканского континента.
Получив к исходу получаса кофе и плюшки, настойчиво напомнила о причитающейся сдаче, но официант ретировался от меня, как от чумной. Дабы вернуть желаемое, пришлось напрягать Евгения. Он привычно решал вопросы с местным населением на «раз». Обычно «два» не требовалось)))
До зоны консервации национального парка Нгоронгоро двигались уже без остановок, понимая, что Акуна Матата более чем заразна, а нам ещё нужно многое в этот день успеть. Но, как говорится, турист предполагает, а пресловутая Акуна Матата или ещё какие неожиданные события в Африке располагают)))
Остановиться пришлось из-за бабуиньего семейства, деловито шествовавшего чинной процессией вдоль дороги на подъезде к парку. В считанные минуты резвые обезьянцы атаковали вторую машину и вырвали через приоткрытое окно из рук Славы пакетик с орехами.
Желание открывать окна больше не возникало и дальнейшую фото/видеосъёмку вели подпольно, ведь прерывать репортаж не хотелось, ибо в бабуиньем стане творилось невообразимая ролевая кутерьма.
На въезде в парк заглянули в помещение, оборудованное по типу мини-музея с наглядным изображением парка Нгоронгоро на макете африканского континента, и в сувенирный магазин.
Со смотровой площадки на высоте 2300 метров открывалась фантастическая панорама кратера Нгоронгоро, поросшего пышно буйствующей тропической растительностью.
Зелёная тональность, перемежаясь с нежно-кремовой с вкраплениями шоколада, разливала в плоскости приятную теплоту. И лишь стихийно набежавшие облака, нависшие над зевом кратера, несли реальную угрозу нежелательных осадков.
Дальнейшая дорога с облаками была полна сюрпризов. Необычным было уже то, что проезжали НАД похожими на взбитую плотную комковатую массу кучевыми образованиями, местами полностью закрывавшими обзор.
За очередным поворотом из белёсой массы вдруг выныривал слон,
жираф или масайский мальчишка, что выполнял ежедневную рутинную работу по выпасу скота.
Окрестные пейзажи продолжали удивлять художественной экспрессивностью.
Холмы подпирали равнины, равнины соседствовали с озерами, а свежая сочная растительность повсеместно задавала тон, отличный от того, что наблюдали днём ранее в национальном парке Тарангире.
Относительно ровная накатанная дорога спускалась сверху вниз, петляя меж холмов, пока не перешла в каменистую грунтовку на подъезде к территории национального парка Серенгети. Очередную остановку сделали у загадочного памятника с двумя огромными черепушками.
Информация, преподнесённая на месте, вызвала горячие споры, посему пришлось обращаться к википедийным источникам, утверждающим, что памятник Олдувайскому ущелью, установленный в 2019 году на повороте в Олдувайское ущелье, от дороги, соединяющей национальный парк Нгоронгоро и национальный парк Серенгети, символизирует важные антропологические находки здешних мест. Памятник состоит из двух крупномасштабных моделей ископаемых черепов, что возвышаются на постаменте.
Представленные в увеличенных объемах макеты ископаемых черепов не что иное, как Paranthropus boisei и Homo habilis — два современных вида, что были впервые обнаружены в Олдувайском ущелье.
У въезда в национальный парк Серенгети вновь из ниоткуда материализовались масайские дамочки с детьми и мы спонтанно решили устроить фотосессию с ними.
Детишки получили подарки, но дамы вдруг завозмущались и вразрез с первоначально обозначенными договоренностями стали требовать деньги. И вновь Евгений проявил чудеса интернациональной дипломатии и разъяснил, что дамы были не правы.
Мы проехали совсем немного по территории парка, как небо заволокло свинцовыми тучами. Останавливаясь в оборудованном кемпе на обед, предположить не могли, что вскорости случится.
А небо всё-таки пролилось… Не успели мы разместиться за столом под деревянным зонтом, как разразился нешуточный ливень и буквально в считанные минуты мы промокли насквозь. Обиднее всего было осознавать, что в джипе остались приготовленные на случай дождя дождевики, а мы так беспечно вышли из машин, не захватив их с собой.
Тропический ливень не утихал, но нам нужно было спешить, так как требования, установленные в национальных парках, диктуют определенное время прибытия в условленные точки для учёта прибывающих и убывающих туристов. Перескакивая через потоки воды, размывшие грунт, мы как зайцы запрыгивали в машины, наскоро переодевались в сухую одежду и развешивали по салону мокрую.
Джума гнал по грунтовке так, что мелкие каменья разбегались врассыпную, догоняя друг друга в свободном полете. Но как только на отдельных участках пути показывалось солнышко, старалась снимать бешеный ритм нашего движения и появляющихся в поле зрения зверюшек и людей.
Стоило сделать ещё одну короткую остановку у одного из населенных пунктов на территории национального парка, как танзанийские школьники облепили джип в ожидании подарков. В этот день ощущали себя снегурочками на выезде, но так приятно было видеть улыбки на озабоченных лицах местных детишек, появляющиеся у кого-то на миг, у кого-то озарявшие глазёнки на более продолжительное время. И пусть в глобальных масштабах наше внимание не изменит их жизнь, осознание причастности ко временным их радостям согревало душу.
Что касается зверюшек, то по пути попадались слоны,
жирафы и бородавочники, зебры, гиены и марабу, антилопы гну и сервалы.
Ко всеобщей радости симпатичных кисок углядели под накрапывающим дождем совершенно случайно. Сервалы, как и антилопы дикдик, не частые спутники туристов в саванне и не всем повезёт их увидеть.
К 19.00 часам мы успели благополучно добраться до пункта отметки, но Джума продолжал гнать, ибо с наступлением темноты передвигаться по национальным паркам запрещено.
Мимо проносились дивные пейзажи, чередующиеся с горящими в мгновенно спустившихся сумерках глазами антилоп гну, но снимать из-за неважного света было невозможно.
В какой-то момент на приличных скоростях мы оторвались от второй машины и достигли поворота, ведущего к размещению лоджа, где предстояло ночевать.
Как оказалось, второй водитель Тима заблудился и нужно было подождать ребят. В ожидании представилась, наконец, возможность запечатлеть фееричный африканский закат, окрасивший небо и саванну горячими красками.
Эффектными тенями маячили на корюзлых голых ветках марабу, покашливали успокоившиеся от беготни гну, и где-то вдалеке мелькали тонкие шеи жирафов.
Казалось, в саванне установилось спокойствие, но ощущение было обманчивым и опасность по-прежнему была велика. Палаточный лодж «Haritage Serengeti Lodg», ставшей местом нашей ночевки, располагался в саванне под открытым небом. Лодж-кочевник, перемещающийся в пространстве, на Букинге не найдете, его возможно забронировать исключительно у местных представителей.
Когда Слава обозначил, что это единственное за всю поездку место, где будем ночевать в палатках, напряглась. В школьные годы несколько раз имела подобный опыт и, как по мне, удовольствие ниже среднего. Ну что ж, посреди саванны деваться было некуда. Как оказалось, всё не так уж и страшно.
«Haritage Serengeti Lodg» представлял собой не обычные палатки, а оборудованные вполне достойно, насколько позволяют условия саванны. Палатки довольно вместительные, с огромной кроватью под балдахином, отдельными отсеками для душа, туалета и умывальника. И даже косметические средства, полотенца и махровые халаты имели место быть. Если бы не плотный брезент над головой и по бокам — вполне обычный среднестатистический отельный номер. В отдельном палаточном «зале» организован «ресторан» и «лобби», где можно было зарядить гаджеты. В «номерах», к сожалению, розеток нет.
К тому же кормили в лодже довольно вкусно и разнообразно. В какой-то момент даже стало интересно испробовать на себе такой вот экзотический вариант ночевки с удобствами в танзанийских «полях».
Каждая палатка носила условное наименование, что желательно запомнить, поскольку промахнуться в кромешной тьме не составит труда. Учитывая, что лодж не огорожен, угодить можно было и в пасть к дикому зверью. Шутки шутками, а передвигаться по территории без специально обученных сопровождающих категорически запрещено. В палатках имелась рация для вызова персонала, но мы забывали ею пользоваться и передвигались либо самостоятельно, либо в сопровождении Евгения.
Но самым удивительным оказалось ощущение единения с саванной. Какое-то необъяснимое и неуловимое. Ночью саванна не спит, она дышит и разговаривает, шуршит и покашливает, потрескивает и подвывает. Саванна пугающе многоголосна в непроглядной тьме. И ты понимаешь свою беззащитность, практически не видя ничего, кроме мерцающих созвездий над головой, лишь ощущая и чувствуя животный страх и поглощающее любопытство, ведущие непримиримую войну между собой.
Но в этой борьбе победил разум, отправивший уставших экспедиционеров отдыхать по палаткам. Ведь завтра ожидал новый, полный захватывающих приключений день.
Продолжение следует…
Теги:
Автопутешествия, Культурно-познавательный туризм, Самостоятельные путешествия, Событийный туризм
