Древо желаний. Кахетия

Внезапно мы свернули с трассы в какой-то поселок, в сценарии не прописанный. K концу путешествия Олег уже импровизировал на ходу, а я ему не мешала.

— Давай зедем тут в одно местечко. Мне про него хорошо говорили, — сказал он.

Вино.

Все мои прежние представления о грузинском селе, почерпнутые из фильмов о светлом социалистическом бытие, разбивались о высокие заборы, крепкие ворота и проходы между рядами домов. Кое-где штабелями лежали предметы, которые уже стыдно назвать собственностью, но до мусора они еще не дотягивали.

Не хлопали крыльями, поднимая клубы пыли, кудахчущие куры, не бегали с воплями и криками мальчишки, не сидели у порога согбенные грузинские старушки, одетые в неизменное черное даже по летней жаре.

На улице вообще не было ни души.

Но когда мы открыли калитку, то оказались буд-то в волшебном саду. Клумбы, густо засеянные всевозможными цветами, горшки с сочными секулентами, звонко лиловеющие колокольцы.

Арочные проемы оплетали бесподобные алые розы, от буйства цветения которых я отвыкла в наших бедных почвами краях.

Нас никто не встретил, никто не окликнул. Мы вошли словно в дом друзей или знакомых. И это сразу создало ту необходимую атмосферу радушия, которую я уже не ожидала встретить. В последнее время я все чаще замечаю, что законы писанные вроде как совсем недавно, но для другого времени, более невинного что-ли, уже не работают в современном мире. Но как же приятно чувствовать сердечность и заботу, которые пусть даже просто маркетинговый ход.

Помимо нас, зашедших из любопытства, было несколько туристов. Именно то количество, что с одной стороны не создаёт ажиотажность, а с другой не даёт почувствовать себя одиноким на этом празднике жизни.

Пока я крутилась по дому: старинному, уютному, сохранившему традиции, но обустроенному с учетом современных требований, началась дегустация.

Начали ее во дворе и почему-то с чачи. Мне мама говорила, что никогда не пей на понижение. Помните:«Пиво на вино — человек дерьмо. Вино на пиво — человек диво». Но мужчины-экскурсанты, уверенно взялись за рюмки.

— Ну значит и так можно, — подумала я, но их примеру не последовала.

Продолжили уже вином и тут я приняла активное участие, в прочем не забывая, что еще целый день болтаться в машине. И так думала, что смешение белых, розе и красного отрицательно скажется на вестибулярном аппарате. Но он выдержал.

Начали с домашнего цинандали из квеври: чисто сидр, оно и отдавало яблоками.

Постепенно разнообразя вкусовой спектр, дошли до дивного ахашени. Никогда, в сознательном возрасте я не пила ни полусладкое, ни полусухое. Но ахашени, в начале глотка отдающий нежной сладковатой малиной, уже у основания языка становится чудесной кисловатой вишней. Только я из группы, похвастаюсь что уж тут, обратила внимание на этот эффект, не смотря на то, что была пара, где мужчина позиционировал себя знатоком.

На лице Олега читалась гордость сопричастности.

Ну как бы на этом дегустацию я решила закончить, т. к. время не резиновое, а мы только начали путь. Прикупила ахашени, спросив в начале у Олега:

— А цены в евро или лари?

У него глаза на лоб полезли, и сглотнув, он ответил:

— Здесь тебе не Тель-Авив.

Хочу заметить, что грузинские вина в основном очень легкие, на вкус мне не привычные. Израильские, на которых я последние 30 лет воспитываю вкус, плотные и богатые на нюансы и оттенки как вкуса, так и послевкусия. Но ахашени понравился домашним настолько, что сказали: «Маловато будет!»

Дальше путь наш лежал к монастырю Бодбе. Но уже очень хотелось есть.

Хлеб.

Поскольку времени на обед у нас не было, то обычно покупали или на рынке, или просто на дороге, как в этот раз, свежий хлеб и сыр, и отламывая от хрустящей булки крошащиеся куски, заедали их солоноватым, отдающим парным молоком сыром. Вот бы еще запивать это все вином. Но одна я пью только в ресторанах.)

Придорожный деревенский пейзаж не блистал разнообразием. На лавочках у пресловутых заборов изредка, рядом со столами, на которых были выложены жернова сыра, сидели мужчины и женщины детородного возраста с лицами и руками покрытыми темным и плотным загаром уже в мае.

Рядом с одной из таких «торговых точек» мы и остановились. Олег спросил, не козий ли сыр, и получив ответ, что коровий, сказал:

— Поедем дальше поищем.

Я воспротивилась. Искать не хотелось. К счастью сыр на вкус оказался восхитительным: цвета топленого молока, пористый, немного резиновый и плотный по текстуре. А из близстоящей сараюшки вырывался, возбуждая все обонятельные рецепторы, аромат свежеиспеченного хлеба.

— Хочу!

— Ну, пошли выберешь.

Около пышущего жаром тоне,

стояла крупная женщина, лепящая к его стенкам узкие лодочки дедтс пури. Дедис пури переводится как «хлеб матери» (деда-мать, пури-хлеб). Он пресный, ароматный, т. к. выпекается на углях от старых лоз и невероятно гармонирующий с сыром имерули-квели.

И почти обжегши пальцы о горячую корку, я подумала, что пекарь пожалуй помоложе меня, и пожалуй она вряд ли выезжала дальше Сигнаги или Тбилиси. И что, скорее всего, она пол-жизни провела у этого пышущего 300 градусового тоне, продавая дадашени за сущие гроши.

За хлеб и сыр с нас запросили 5 лари, я дала 6. Мужчина с сыром отрицательно покачал головой, тогда я дала 10, посмотрев ему в глаза.

— Ты мне так всех продавцов испортишь, — буркнул Олег.

Вера.

Ухоженная и облагороженная стоянка у монастыря Бодбе.

В храме, в общем-то для этой цели и построенном, находится могила Святой равноапостольной Нино — главной и самой почитаемой святой Грузии.

Царь Мириан, чью жену Нино излечила, принял христианство из ее рук, сделав его официальной религией в IV веке. Грузия чуть-чуть опоздала стать первым христианским государством мира. Армяне, хоть и на мгновение, оказались прозорливее.

После кончины святой, Мириан хотел перенести прах Нино в тогдашнюю столицу — Мцхету, что оправдано. Но волы, должные везти саркофаг с телом, не сдвинулись с места, словно выполняя наказ, похоронить ее именно в этом месте.

Странным показалось то, что главный алтарь храма, освящен не в честь св. Нино, а в честь св. Георгия. Гробница же женщины скромно притулилась в правой части собора в небольшой часовне.

Фотографировать в храме нельзя. Монашки недоброжелательные, но место намоленное. Чувствуется.

Монастырь Бодбе женский, очень богатый, не смотря на то, насельничество после атеистических десятилетий в нем возрождено совсем недавно, в 1991 году.

Кстати говоря, был еще период, когда монастырь пребывал не просто в упадке, а был полностью разрушен. В 1601 году здесь прошелся, не оставив камня на камне, персидский шейх Аббас, а восстановили монастырь в 1889 году, после личного распоряжения императора Александра III.

Если спуститься на 500 ступеней, можно попасть к святому источнику. Над ним сооружена часовня в честь родителей Нино: Завулона и Сосане. Факт довольно странный, учитывая, что они бросили свою 12-ти летнюю дочь на произвол судьбы, удалившись для молитв в Иудейскую пустыню.

Говорят, что вода в источнике чуть-ли не чудотворна и уж точно исцеляющая, особенно бесплодие. Но думаю, это скорее вопрос веры, как в прочем и все по жизни.

Рядом достраивается новый огромный собор, в котором фотографировать опять же запрещено, хотя кроме красивого, но полу-пустого, ненамоленного мраморного ангара внутри ничего особенного нет.

Возможно это я такая нечувствительная, спорить не буду, но кроме вдохновляющих видов на Алазанскую долину, никакой ауры святости я в Бодбе не ощутила.

Сейчас, если бы повторить все снова, я бы съездила не в Бодбе, а в старейший грузинский монастырь Икалто и расположенный рядом монастырь Алаверди, чье здание было самой высокой церковью Грузии до постройки Тцминда Самеба.

Опять же в северной части Алазанской долины есть интереснейший замок Греми. Но может в другой раз.

Мы же приближались к Сигнаги.

Город словно плыл на зеленом облаке под сизовеющим небом. А долина пестрела перебегающими с места на место солнечными бликами.

Пока я фотографировала, к Олегу подбежал мужичок. Что-то сказал или спросил.

— Что он хотел?

— Хотел, чтобы ты у него вина купила.

Для меня было совершеннейшим открытием, что в Грузии произрастает 525 сортов винограда. Ну я могу назвать пару десятков, еще о десяти могла догадываться. Но чтобы на такой крошечной, в мировом масштабе, территории виноградарства более полутысячи! Уму не постижимо.

Непосредственно в Алазанской долине сортов более двухсот. Под ней прорыт 8-ми километровый Кварельский тоннель с 115 штреками! Построенный для военных целей он стал идеальным хранилищем для 8 млн.литров вина. Вот бы там заблудиться на пару дней, но с соответствующей закуской и в хорошей компании.)

Зрелища и Любовь.

Не знаю, что первично в слогане Сигнаги — «город любви», или «город Миши». Именно Саакашвили пришло в голову превратить в общем-то заштатный, на 2 с половиной тысячи жителей городишко, в любовную мекку. За основу взяли легенду о святом Сигнаги, что дарил частицы своего сердца разуверовавшимся в этом чувстве горожанам и другую легенду, уже не о святом, а о художнике — Нико Пиросмани. Это он персонаж песни «Миллион алых роз», которую я никогда не любила. Театральный жест не оценила и та, кому он предназначался. Маргарита де Севр — французская певица лишь сухо коснулась губами дарителя в знак благодарности. И почему мужчины думают, что море цветов решит какую-бы ни было проблему.

Духота давила просто физически и гулять по расположенному на горе городу не было никаких сил. Но в галерею, где выставлены картины Пиросмани, мы зашли. Во-первых кондиционер, во-вторых хоть и не поклонница я, но посмотреть было любопытно. Билет стоил 5 лари. Хлеб и зрелище в тех краях идут по одной цене.

Фотографировать опять же нельзя. Даже в Уффици и Лувре можно, а тут вот нет.

Я и не восхитилась, и не удивилась, и не прониклась. Примитивизм — совсем не мое. Но! Я перед написанием рассказа пересмотрела фильм Тенгиза Абуладзе «Древо желаний». И живопись, и кино невероятно созвучны. Пусть в них нет приписываемых грузинам открытости и общительности, зато есть недосказанность, притягивающая гораздо больше распахнутости. Эдакий флер заката античности, перехода от свободы и раскованности к усмирению желаний.

Герои картин Пиросмани — это жители Кахетинской деревни из картины Абуладзе. Они гротесковы, но жизненны. Похожи и не похожи на реальных людей. И это очень по-грузински. Очень земная страна, летящая эхом грузинского многоголосья.

В единственном зале с картинами Пиросмани было малолюдно. Кто-то снимал на сотовый. Мгновенно сработала сигнализация и прибежала смотрительница.

— А мы не снимали, — сказала высокомерная грузинка.

Вот ведь: наглость — второе счастье. Я бы по-меньше мере смутилась, по-большей извинилась.

С балкона музея, наверное самый красивый вид на Сигнаги.

Еще залезли на крепостную стену города. Явно свежеотреставрированная ротонда никакого впечатления не произвела. Хотя стена в Сигнаги и впрямь какая-то невероятная по протяженности.

Да, главное-то про Сигнаги. Если вам вот срочно нужно пожениться, то вас в этом городе ждут круглосуточно. За небольшую плату обряд бракосочетания произведут и документ выдадут. А что: «Сигнаги — Грузинский Лас-Вегас» — звучит!

Любовь и Древо.

Любовь Нины и Александра. Она 15-ти летняя девочка, он 33-ти летний ловелас, прекрасно образованный и крутивший романы с гораздо более искушенными женщинами.

Могла ли она устоять перед его умелым обольщением, а он перед искушением невинностью и чистотой? Нет, никогда!

Здесь же, в усадьбе, в небольшой часовне их и обвенчали.

Трагическую историю любви этой девочки-женщины знают все, ну по крайней мере все, кто пишет и читает на этом сайте. А рассказ о семье Чавчавадзе прочтите в материале Клавы. Я не буду повторяться.

Вкусы цинандали из усадьбы и попробованного в виннерии «Кахети» отличались существенно. Немного зеленоватое, с полынной горечью вино усадьбы, как нельзя лучше подходило к истории и преданиям этого уютного, но печального дома.

— Светлана, экскурси на русском, — ломая язык выкрикнула грузинка.

Высокая, средних лет светловолосая женщина повела меня по комнатам, рассказывая о жильцах, датах, вышитых хозяйскими дочерьми сюзане и писанных ими картинах. То, тогдашнее выглядело основательней и долговечней, словно рассчитанное на другую длительность, что в результате и произошло и как результат поставило под сомнение потуги и выводы истории современной.

По дурацкой привычке фотографировать опять же не было позволено. Но после того, как я задала пару вопросов и перекинулась со Светланой несколькими репликами, ее рассказ, по-крайней мере, перестал напоминать выученную на зубок скороговорку.

Сад усадьбы прекрасен, зелен и свеж.

Юная девушка, возможно чуть моложе Нины, подвязывала ленточку на «Древо желаний».

— Дерево алое,

Дерево малое,

Око горящее,

Чудо творящее.

Господи, помоги. Господи, помоги.

По саду бы я погуляла с наслаждением, но весь день собирающиеся с силами тучи, разродились дождем именно над усадьбой.

Это было очень символично.

Дорога через перевал.

Потом через Телави, что созвучен с Тель-Авивом не только англоязычной телефонистке, но и мне, мы начали обратный путь к Тбилиси. В Телави я видела только транспортную развязку, немного бестолковую, и желание «облагородить» старинный город зданиями из стекла и бетона.

Не вызывает вопросов, когда мировые центры разрастаются за счет новостроек. Но в небольших и малоприметных городах, которые редко в современных реалиях попадают на поверхность «породы», ценна именно эта пресловутая аутентичность. Она, в конечном итоге и привлекает, и за ней едут туристы за тысячу миль.

По дороге к перевалу Гомбори (1620 метров) дождь разошелся не на шутку.

Хотелось фотографировать невероятные пейзажи Алазанской долины с вьщимися за горизонт виноградниками, но новенький фотоаппарат было жальчее, чем недоснятые фотографии кахетинской лозы.

Если вам доведется ехать этой же дорогой, загляните в Монастыри Новая и Старая Шуамта. Это всего 20 минут на машине от Телави, а место очень колоритное, особенно Старый монастырь. Все-таки надо готовиться к поездкам лучше.

Когда добрались до перевала, дождь припустился вприпрыжку своими водяными ножками.

Было что-то нереальное в том сочетании цветов и запахов, что накинулись на меня, как только я на свой страх и риск вышла из машины. Именно в таких местах ты перезагружаешься для того, чтобы вновь войти в усредненную обыденность.

И если дорога шла под уклон, то эмоциональный подъем не прекратился. Встречного транспорта почти не было, что означало некоторую удаленность от населеннных пунктов.

При въезде в тоннель, созданный переплетением безумной зелени еще не опаленных летней жарой деревьев, Олег сказал:

— О слышу-слышу попискивание, сейчас остановлю.

Проехали крепость Уджарма, где по-преданиям скончался от ран грузинский царь Вахтанг Горгасали. Опять же жалею, что не заехали. Но это сейчас жалею. А тогда из-за насыщенности, даже скорее эмоциональной, от грузинской природы, а это главнейшее достояние страны, я лишь махнула рукой на развалины легендарного места. На горе Уджарма, помимо всего прочего, св. Нино воздвигла один из трех крестов торжества христианства в Грузии.

Остановились мы еще только в одном месте идентификации не поддающемся.

Скорее всего рукотворное озеро не могло не привлечь внимание, да и до Тбилиси осталось совсем не много километров.

***

Начала я, как это со мной часто бывает, с конца. Наверное для того, чтобы закольцевать ту поездку и открыться для новых впечатлений. И еще для того, чтобы понять, что мне не так чтобы подходит формат экскурсии с гидом, даже если она индивидуальная. Не хватает свободы и простора для волеизъявления, т. к. человек я, временами, деликатный.)

Если мужа можно остановить в любом месте, разве что не на крутом обрыве, то гид-водитель по-любому чужой человек и ему фиолетово, что я хочу сфотографировать близлежащий куст. С другой стороны, исходя из принципа: «не лезь в воду, не зная броду», вряд ли отправишься в какую-нибудь мало-распиаренную дыру, которыми Грузия изобилует, без предварительной рекогносцировки.

Короче у меня дилема, т. к. в Грузию я бы еще съездила.

Адрес винерии «Кахети»: Сагареджо, д. Токхлиаури. WWW.VINERIAKAKHETI.GE

Теги: Самостоятельные путешествия, Культурно-познавательный туризм, Автопутешествия