Монастыри патриарха Никона. Часть 3: Ферапонтов и Кирилло-Белозерский монастыри

Поначалу эта жизнь была не так уж и плоха. Назначили другого и.о. патриарха, Никон строил Новый Иерусалим (а заодно съездил на год в Онегу заняться своим Крестным монастырем), а царю было не до него в силу военных неудач на Украине и в Белоруссии. Однако православная страна просто не могла много лет обходиться без патриарха, тем более что Никон, «переобувшись на лету», стал утверждать, что оставил патриаршество, но не архиерейство, т. е. ушёл с должности патриарха, но при этом сохранил за собой высший церковный сан на Руси. Требовалось также продолжать инициированную Никоном церковную реформу, которая проходила очень болезненно. В конце концов, у царя Алексея Михайловича не осталось другого выхода, как полностью убрать Никона с дороги и выбрать на его место нового полноценного патриарха. (Можно было бы, конечно, помириться с Никоном и позволить ему вернуться, на что тот до конца и рассчитывал. Однако после всех никоновских выкрутасов царь не мог на такое пойти без потери лица перед всем своим окружением.)

Удалить Никона оказалось, однако, совсем непросто. В 1660 году русский церковный собор осудил и низложил Никона, но тот оспорил законность подобного решения, поскольку назначение его утверждалось вселенскими патриархами, и именно их суда Никон потребовал для себя. Пришлось царю собирать в Москве вселенских патриархов, что оказалось очень долгим, хлопотным и расходным делом. Тем не менее, к ноябрю 1666 года удалось заполучить в Москву александрийского патриарха Паисия и антиохийского Макария. Никон был вызван из Нового Иерусалима в Москву, и в первых числах декабря состоялся суд над ним в Столовой палате Кремля. Никон достойно защищался (см. другую картину Д. Милорадовича выше), однако исход суда был уже заранее предрешён. 12 декабря 1666 года Никон был низложен из патриархов в простые монахи и уже на другой день отправлен в ссылку в Ферапонтов монастырь под Вологдой. Приговора суда Никон не признал, равно как и полномочий судей, однако, это никого уже не волновало — на следующий день под надежной охраной возок с Никоном уже быстрым ходом летел на север.

Более подробно о конфликте Никона с царем можно почитать по этой ссылке: https://www.nkj.ru/archive/articles/2677/.

Ферапонтов монастырь

Монастырь был основан почти за 270 лет до прибытия туда Никона. В 1397 году, вдохновленные проповедями Сергия Радонежского, два монаха московского Симонова монастыря, Кирилл и Ферапонт, отправились на Север в поисках пустынных мест для тихой молитвы. После долгих странствий они оказались на берегу Сиверского озера, где Кирилл основал Успенский монастырь. Ферапонт пробыл с ним около года, после чего в 20 километрах нашел еще более красивое место на перешейке между двумя озёрами. Именно здесь он в 1398 году основал свой монастырь, который со временем стал жемчужиной русского Белозерья (фото 1–3).

Ферапонт пробыл в основанном им монастыре 10 лет, после чего был направлен можайским князем на строительство другой обители. На посту игумена его сменил преподобный Мартиниан, ученик и постриженик Кирилла Белозерского, и при нем Ферапонтов монастырь достиг наибольшего расцвета. Мартиниан был важным церковным деятелем середины 15 века и союзником московского князя Василия Тёмного в его конфликте с Дмитрием Шемякой за московский трон. В течение ряда лет Мартиниан даже занимал пост игумена Троице-Сергиевой лавры. В конце жизни он, тем не менее, вернулся в Ферапонтово и был там упокоен в 1483 году.

Монастырь был построен в камне в 15–17 веках и с тех пор не разу не перестраивался. Все его постройки объединены галереями в один комплекс и смотрятся очень органично (фото 5–8). Каждая постройка по-своему очень интересна. Казенная палата (фото 4) является древнейшей гражданской постройкой на русском севере. Церковь Благовещения (фото 6) построена на средства Великого князя Василия III, который был здесь на богомолье в 1529 году с супругой Еленой Глинской. Великий князь и его жена молились о рождении наследника, и их просьба была услышана: в августе 1530 года родился Иван IV, в будущем Грозный. Интересно, что великокняжеская пара побывала с той же целью и в недалеко расположенном Кирилло-Белозерском монастыре, и там тоже были построены две церкви в ознаменование рождения наследника. Шатровая церковь преподобного Мартиниана (фото 7–8) является по сути мавзолеем этого выдающегося священника.

Однако главным храмом монастыря, освященным в 1490 году, является собор Рождества Пресвятой Богородицы (фото 7–8). Именно этот собор принес монастырю всемирную славу, а также, в 2000 году, статус памятника всемирного наследия Юнеско. Дело в том, что в 1502 году, за 34 длинных летних дня, собор был расписан Дионисием, одним из величайших художников Древней Руси, перед этим расписавшим вместе с бригадой Успенский собор Кремля, возведенный Аристотелем Фиораванти. Фресковая роспись собора Рождества Богородицы площадью порядка 600 кв.м ни разу не поновлялась и дошла до наших дней в прекрасном состоянии (фото 9 — 11), являясь подлинным шедевром древнерусского искусства. Дионисий написал и иконостас собора, но сейчас большая часть этих икон находится в музеях Москвы и Петербурга. Сейчас в монастыре нет монашеской жизни, и он является Музеем фресок Дионисия (фото 12), работающим круглогодично.

Никон находился в заключении в Ферапонтовом монастыре более 10 лет. Поначалу условия его содержания были суровые: Никон жил под охраной в полном уединении, окна его кельи были забраны железными решетками, ему запрещалось общаться с монастырской братией. Молиться ему разрешалось только в стоящей особняком надвратной Богоявленской церкви (фото 13). По всей видимости, власти опасались беспорядков и смуты в связи с большой популярностью Никона в народе, тем более что после суда над ним он приобрел опасный для властей статус мученика за веру. Со временем, однако, условия содержания стали смягчаться, Никону позволяли выходить за ворота монастыря и даже ловить рыбу в ближайшем озере. Кроме того, ему разрешили встречаться с приходившими к нему людьми, предварительно подвергая их тщательному «просвечиванию». В 1674–75 гг. Никону и его людям недалеко от Святых ворот был выстроен келейный корпус с кладовыми, сушилом, кухней и прочими подсобными помещениями. Воспользоваться всеми этими удобствами Никону, однако, не удалось, поскольку летом 1676 года его перевели в Кирилло-Белозерский монастырь.

Содержание Никона легло на Ферапонтов монастырь тяжелым бременем: приходилось не только кормить и размещать Никона и его людей (а ссылку с ним разделяли несколько монахов из Нового Иерусалима), а также и охрану, плюс все время надо было посылать гонцов в Москву по различным вопросам, связанным с его содержанием. Чтобы облегчить нагрузку на Ферапонтов, царские власти привлекли к содержанию и снабжению Никона и его людей также более богатый Кирилло-Белозерский монастырь, находившийся по соседству. С этим монастырем у Никона возникали многочисленные конфликты по поводу количества и качества поставляемых съестных припасов. К разрешению этих конфликтов привлекались высокопоставленные государственные чиновники, а некоторые доходили до самого царя.

Сам царь, похоже, испытывал угрызения совести по поводу того, как обошлись с Никоном, и часто слал ему различные подарки — деньгами, продуктами, церковной утварью, мехами. Никон поначалу от подарков отказывался, но, оказавшись в нужде, стал их принимать. Часто, через различных посланников, царь просил у Никона прощения и благословения, по-прежнему видя в нем «святейшего иерарха», а не простого монаха. Как правило, Никон от этого уклонялся, будучи обижен на царя за своё заточение. Лишь однажды он пошел навстречу этим просьбам в надежде на перенос своей ссылки в Новый Иерусалим, но этого не случилось. Неудивительно поэтому, что Никон отказался дать письменное прощение царю, скончавшемуся в январе 1676 года. Вот что он сказал по этому поводу: «Воля Господня да будет, если государь здесь на земле перед смертию не успел получить прощения с нами, то мы будем судиться с ним во второе страшное пришествие Господне; по заповеди Христовой я его прощаю и Бог его простит, а на письме прощения не дам, потому что он при жизни своей не освободил нас из заключения».

Смерть царя, тем не менее, стала тяжелым ударом для Никона и сразу сказалась на его положении. Царь был его заступником и единственной надеждой на освобождение. Без царя в силу вошли враги Никона, которые немедленно решили с ним посчитаться. Но об этом — уже в следующей, последней главе.

Интернет — ресурсы по Ферапонтову монастырю:

http://ferapontov-monastyr.ru/

http://www.dionisy.com/monastery/

Глава 6. Конец жизни — Кирилло-Белозерский монастырь

Последние пять лет своей жизни Никон провел в Кирилло-Белозерском монастыре, практически в тюремных условиях. Несколько причин привело к такой перемене в его судьбе. Во-первых, ещё в 1674 году московским патриархом был избран Иоаким, давний враг Никона и один из наиболее активных его обвинителей на суде 1666 года. Во-вторых, после смерти в начале 1676 года царя Алексея Михайловича был отодвинут от власти клан Нарышкиных (симпатизировавших Никону) и вновь возвысился клан Милославских (Никона не любивших). В результате всех этих перемен в апреле 1676 года на Никона было заведено новое «дело», которое представляло собой длинный список его «прегрешений» во время заключения в Ферапонтовом монастыре. По большей части обвинения были вздорные и несерьезные, но было и обвинение в государственной измене: встрече в 1668 году с тремя казаками — представителями Степана Разина, склонявшими Никона примкнуть к их бунту. Никон все обвинения отверг, и, хотя признал встречу с разинцами, подчеркнул, что отказался к ним присоединяться и, в свою очередь, призывал их отойти от «воровства».

Оправдания, как и в 1666 году, Никону не помогли — по соборному заключению он был признан виновным во многих грехах и в июле 1676 года переведен на новое место ссылки в Кирилловский монастырь (фото 14). Режим содержания Никона там был очень строгий, почти тюремный: выходить из кельи позволялось лишь в церковь, переписка и контакты с внешним миром были запрещены, передачи не принимались, из книг была оставлена одна Библия. В таких тяжелых условиях постепенно угасала жизнь знаменитого иерарха, когда под самый её конец помощь пришла с неожиданной стороны — от молодого царя Фёдора Алексеевича. Сам он Никона не знал, но много слышал о нём хорошего от своей тетки Татьяны Михайловны (см об этом в главе 3), а также ездил в недостроенный Никоном Новый Иерусалим. Царь лично ходатайствовал перед патриархом Иоакимом о переводе Никона из Кириллова в Новый Иерусалим. Иоаким вначале сопротивлялся и согласился, только узнав, что Никон совсем плох и вряд ли долго проживет. Царский дьяк прибыл в Кириллов за Никоном 8 августа 1681 года. Интересно, что бывший патриарх, словно предчувствуя своё скорое освобождение, велел в тот день рано поднять себя с постели, одеть в дорожную одежду и вынести в кресле на крыльцо, чтобы скорее отправиться в путь. Кирилловские монахи, грешным делом, подумали, что преподобный тронулся рассудком, и были поэтому поражены, заслышав топот несущегося к монастырю царского отряда.

Никона аккуратно перенесли в струги и по Шексне, а затем по Волге повезли в Новый Иерусалим. По берегам его провожали толпы народа, а в местах остановок проводились молебны. Однако доплыть успели только до Ярославля, где 17 августа 1681 года Никон тихо скончался в возрасте 76 лет, из которых последние 15 он провел в заточении.

Кирилло-Белозерский монастырь

Кирилло-Белозерский монастырь был основан в 1397 году преподобным Кириллом (в миру — Козьма Вельяминов), архимандритом Симонова монастыря в Москве, учеником Сергия Радонежского. На высоком холме над Сиверским озером он, вместе со своим спутником Ферапонтом, другим симоновским иноком, вырыл землянку и построил маленькую часовню (фото 15). Именно так начинался самый большой, богатый и исторически значимый монастырь русского севера. Вторая часть его названия связана с именем местности (Белозерье), в которой он расположен. Так со средних веков называли земли, лежащие вокруг Белого озера, крупнейшего водоема в этом крае.

Грандиозный ансамбль монастыря сложился в основном в течение 16-17-го веков и состоит из трех частей (см фото 16). Две наиболее древние части примыкают к озеру. Это Успенский (большой) монастырь слева и Ивановский (малый) монастырь справа. Выше них, внутри огромной трёхъярусной стены, находится Новый город. С 1924 года Кирилло-Белозерский монастырь является музеем (сейчас монашеская жизнь присутствует только в Ивановском монастыре). Музейный статус позволил избежать масштабных разрушений и сохранил для нас монастырский комплекс таким, каким он был в начале 20-го века. В первые послереволюционные годы набег на ценности монастыря, конечно, состоялся. Была разграблена ризница, вывезена ценнейшая библиотека и наиболее ценные иконы. Тем не менее, мы должны быть благодарны тем людям, которые в 1920-е годы сохранили для нас этот замечательный памятник русской культуры и духовности.

Монастырь имеет богатую историю. Его посещали важные исторические личности, а сам он был связан с судьбоносными для русской истории событиями. Упомянем лишь некоторые из них. В середине 15-го века монастырь решительно стал на сторону Василия Тёмного в его борьбе с Дмитрием Шемякой за московский трон. В частности, монастырский игумен Тихон освободил Василия Темного от клятвы не искать московского великого княжения под Шемякой. Монастырь стал местом сбора сторонников Василия Тёмного и отсюда начался его поход по изгнанию Шемяки и восстановлению князя Василия на московском престоле.

После смерти Василия Темного на московский трон взошел хорошо известный Великий князь Иван III, при котором, как считается, завершилось татаро-монгольское иго. Тем не менее, в преддверии свой схватки с ханом Ахматом в 1480 году, Иван III был не очень уверен в исходе противоборства, и поэтому отправил свою жену Софью Палеолог и княжескую казну на сохранение в Кирилло-Белозерский монастырь.

Ивану III унаследовал его сын Василий III, который очень долго не мог обзавестись наследником и был очень этим огорчен. Поэтому со своей женой Еленой Глинской он приехал на богомолье сначала в Ферапонтов, а затем и в Кирилло-Белозерский монастырь, чтобы молитвами излечить бесчадие великой княгини. Молитвы были услышаны, и в 1530 году родился сын, будущий Иван Грозный. Счастливые супруги подарили обители тысячу рублей, и на них в монастыре были построены две церкви (фото 17–18): во имя Иоанна Предтечи, ангела их новорождённого сына, и во имя Архангела Гавриила, принесшего благую весть Богородице.

Учитывая подобные обстоятельства появления на свет Ивана Грозного, неудивительно, что он трепетно относился к монастырю прп. Кирилла и сделал его своим царским богомольем. Он пожертвовал монастырю 24 тыс. рублей и приезжал в него четыре раза (в 1547, 1553, 1565 и 1569 гг., а возможно и больше). В монастыре у него была келья, а в последний приезд он даже собирался постричься там в монахи, но так и не собрался. В 1556 году на пожертвования Грозного на Святых воротах была поставлена церковь Иоанна Лествичника с приделом Федора Стратилата (фото 19), в честь сыновей Ивана Грозного, носивших те же имена. Также во времена Грозного монастырь стал местом ссылки: царь отправлял сюда своих (большей частью вымышленных) врагов, а некоторые из них сами старались спрятаться в монастыре или даже постричься там в монахи, чтобы избежать царского гнева. Такова, например, была судьба протопопа Сильвестра, наставника молодого царя.

В Смутное время монастырь неоднократно подвергался нападениям польско-литовских войск и мародерствующих казаков. Как правило, они не шли на штурм и только разоряли окрестности монастыря. Лишь однажды, 11 декабря 1612 года, польские отряды предприняли прямой штурм крепости. При этом они атаковали со стороны замерзшего Сиверского озера, где были самые низкие стены (фото 21). Однако штурм провалился, поскольку монахи прорубили во льду перед стенами крепости длинную полынью, в которой утонули многие из нападавших. Кроме того, удачным пушечным выстрелом был убит командир наступавших — полковник Песоцкий. Кириллов монастырь оказался, таким образом, единственной на севере крепостью, не разоренной поляками.

Опыт Смутного времени не прошел даром, и в середине 17-го века, уже при царе Алексее Михайловиче, монастырь решили фундаментально укрепить. Для этого в течение 30 лет, начиная с 1653 года, со стороны суши строили мощную трёхъярусную стену высотой 11 м, толщиной 7 м и протяженностью около 2 км (фото 22). Помимо стен было построено 6 огромных башен (см фото 23–25), две из которых были проездные. Огороженное новыми стенами и башнями пространство назвали Новым городом, и на его строительство была истрачена огромная по тем временам сумма — 50 тыс. рублей. Задним числом выяснилось, однако, что деньги эти были потрачены зря — на монастырь больше никто никогда не нападал. Так и стоит эта мощная крепость, восхищая туристов своими масштабами и предоставляя местным властям и музейной администрации площадь под склады.

В Кирилло-Белозерском монастыре 11 церквей, и по их количеству из всех русских монастырей он уступает только Троице-Сергиевой лавре. Выскажу лишь своё личное мнение, но изнутри монастырь устроен несколько хаотично. Церкви налеплены одна на другую, какой-то осмысленной внутренней композиции не просматривается. Причина, вероятно, в том, строительство было делом случая и/или поступлением соответствующих вкладов. Полной противоположностью кажется описанный в главе 5 Ферапонтов монастырь: его центральный комплекс смотрится эстетично и элегантно.

Главным храмом обители является одноглавый Успенский собор (фото 26–27), построенный всего за 5 теплых месяцев в 1497 году ростовскими каменщиками. В конце 15-го века в соборе установили великолепный четырёхъярусный иконостас, из которого сохранилось 60 икон. Сейчас около 30 из них (из праздничного чина и деисиса) можно увидеть в местном музее (в палатах архимандрита), а остальные разбросаны по музеям Москвы и Санкт-Петербурга. Непосредственно в соборе сейчас находятся более поздние образы (фото 28). В 1641 году собор был расписан красивыми фресками, которые в 1838 году покрыли масляным письмом. В настоящее время (2019 год) заканчивается реставрация фресок, и первоначальная роспись открывается во всем своем великолепии (фото 29).

В трапезной палате монастыря находится интересный музей, где, например, можно увидеть личные вещи прп. Кирилла (фото 35 выше), а также кресло патриарха Никона (фото 36), изготовленное им (или по его заказу) ещё в Ферапонтовом монастыре. Кресло это интересно тем, что является единственным предметом домашней утвари Никона, на котором сохранилась его протестная надпись (фото 37):

«176 (1668)-го года в марта 1 день сий стул сделан смиренным Никоном Патриархом в заточении за Слово Божие и за Святую Церковь в Ферапонтовом монастыре в тюрьме».

Такие надписи Никон наносил на множество вещей, чтобы привлечь внимание окружающих к несправедливости своего заключения. Впоследствии большинство этих предметов было уничтожено, а на кресле надписи сохранились, поскольку были спрятаны снизу подлокотников и невидимы.

Интернет Ресурсы по Кирилло-Белозерскому монастырю:

http://kirillov-monastyr.ru/annals/?ELEMENT_ID=101

https://kirmuseum.org/ru/muzey

Вместо заключения

На этом мы заканчиваем уже и так затянувшийся рассказ про патриарха Никона и его монастыри. Судьба его величественна и трагична одновременно. Задумав возглавить мировое православие, он переоценил свои возможности и имеющиеся в России ресурсы для достижения этой цели. Начав церковную реформу, он не смог её закончить, вступив в ненужную конфронтацию с царем. Успев построить несколько прекрасных монастырей, он провел 15 лет своей жизни в заключении по излишне строгому и несправедливому приговору. Россия наверняка бы выиграла, если бы его «симфония» с царем не прервалась так внезапно. Но это уже из области гаданий. Потомки, тем не менее, разобрались и по достоинству оценили его вклад в дело построения российского государства.

Этот рассказ воспроизведён с нашего вэб-сайта: altravelstories.org

Теги: Самостоятельные путешествия, Культурно-познавательный туризм