Метафизические сигналы

После башен иду я, значит, назад к машине через аул, а навстречу мне молодой джигит. Я, конечно, насторожился.

— Добрый день, — говорит, — Тебя там жена ждет.

Ну, раз ждет, хорошо, значит, спасибо, говорю. И иду дальше, а сам бдительности не теряю. Вдруг что. Навстречу мне пожилой джигит (хотя это оксюморон, так как «джигит» в переводе — «молодой человек»).

— Добрый день, — говорит, — Там тебя жена ждет.

— Спасибо, — говорю, а сам настораживаюсь, — И что, всё нормально там с ней?

— Да, всё нормально.

Я уже волнуюсь — шутка ли, уже весь аул знает, что меня там жена ждет. Подхожу — Аня сидит неподалеку от машины на пороге какой-то сакли и отдыхает. Говорит:

— Ко мне тут каждый прохожий подошел и спросил, как дела, и не нужно ли чем-нибудь помочь.

Это просто зарисовка про то, как сильно опасно в дагестанских аулах.

-------------

Это был один из самых замечательных дней. Вообще чтобы сделать любой день замечательным, есть два способа. Первый способ — смотреть на всё через розовые очки. Это не всегда получается, так как розовые очки не всегда под рукой. А второй способ — прожить этот день в Дагестане. Там каждый день — как глоток свежего горного воздуха, как струи горного водопада, как полет орла, как восход солнца! Кстати, с восхода солнца в ауле Большой Гоцатль мы как раз этот рассказ и начнем.

Потом мы поедем вдоль реки Аварское койсу вверх и приедем в аул Гоор, который, как видно по названию, олицетворяет собой горы. Его старая часть с башнями стоит на крутом обрыве со множеством «языков дагестанского тролля».

Потом съедем чуть пониже — в соседний аул Кахиб. Там и произошла вышеописанная история, хотя она, думаю, могла произойти в любом дагестанском ауле.

А в конце посетим Датунский храм, построенный грузинами в X–XI веках и ныне бережно оберегаемый мусульманами-аварцами, которые рядом с храмом хитростью заманили нас на пикник и накормили рыбой на углях. Потом приедем домой в Большой Гоцатль к Зайнаб на ужин. Правда, перед этим зайдем к местному ювелиру Шарапуддину и купим у него немного драгоценностей для Ани.

Это был анонс. А теперь обо всем по порядку.

Гора Махнот, аул Большой Гоцатль

Авук, хозяин дома в котором мы жили, обещал нас сводить на рассвете в горы. И ровно в 5:30 утра он ждал нас у дверей. Быстро умывшись и забежав в удобства (которые у нас были на улице) мы умчались в предрассветную тёмную тишь. Сначала Авук вел нас коровьей тропой мимо опавших камней и низеньких кустов в растворяющийся предрассветный туман. Попутно он рассказывал о себе, о детстве, о жизни, о селе, об устоях и традициях, об Аварском койсу, которое временами выглядывало из-под облаков внизу, о своей пожизненной любви к этим горам, которую он унаследовал от своих родителей, а его дети унаследовали от него.

За скалами то появлялся, то исчезал в полупрозрачной дымке Малый Гоцатль на фоне наискосок залегающих пластов гор. Седло-гора виднелась немного правее вдали — вы ее сразу узнаете по форме. Форма у нее такая, что на нее хочется сразу сесть и поскакать, правда, для этого надо обладать соответствующих размером попой, а это есть не у всех. А по правую руку от нас скоро показался выразительный горный трезубец, какому позавидовал бы любой Посейдон.

Вышли на обзорную точку, намеченную Авуком заранее, аккурат к восходу солнца. Вот и оно — древнее дневное светило, которое всходило здесь во времена, когда не было ещё не только нас с вами, но не было и аула Большой Гоцатль, не было Дагестана и России, не было вообще никаких государств и цивилизаций. И сейчас, смотря на рассвет, представляешь, что когда-то и нас, и границ, и государств, и цивилизаций снова не будет, а светило будет точно также вставать, прекрасное в своем безразличии. Если бы это не было так банально и избито, я бы сказал: подумайте, как мало мы думаем о вечном, о прекрасном, о нескончаемом параде планет, о бесконечном космосе, о божественном начале. Но я этого не скажу, просто потому что тогда мы об этом не думали. А думали мы вот о чем: послушайте! Ведь, если солнце зажигают, ‎значит, это кому-нибудь нужно? Значит, кто-то хочет, чтобы оно было? Значит, кто-то называет этот плевочек ‎жемчужиной?

В нашей всенародно любимой комедии «С легким паром» герои говорят, что люди, когда счастливы, поют. Я бы ещё добавил современную трактовку: когда люди счастливы, они делают селфи. Не надо на меня за это браниться, обвинять в мэйнстриме, кидать камни, предавать анафеме и накладывать эпитимью. Это же действительно так, хотя бы отчасти. В момент, когда мы реально счастливы, как тогда на рассвете в Гоцатле, мы хотим увековечить себя на фотопленке, потому что подсознательно верим, что если мы сохраним себя в момент нашего счастья на физическом носителе информации, он будет посылать потом перманентные метафизические сигналы в космическую вселенную, и они будут возвращаться из вселенной в виде энергетических волн, преобразующих земную реальность в более счастливую в отношении нас. Может, конечно, это и не так, но ведь могло быть и так, согласитесь. В любом случае, окружающая реальность вокруг нас была тогда потрясающе счастливая — видимо, это какие-то наши более ранние сигналы возвращались к нам в виде волн.

Авук рассказал, что хоть он здесь родился и прожил почти всю жизнь, по прежнему больше всего на свете любит подниматься сюда и любоваться этими горами. Его жена и дочери имеют ту же привязанность. Мы задумались — это ведь зачастую не так у других народов, которые живут, к примеру, около красивого океана, но внимание на него не обращают. Он стал для них повседневностью, в гробу они его видели, плевать они на него хотели с высокой буддистской пагоды. А вот аварцы не принимают свои горы как должное, они ими восхищаются, на руках носят и пылинки с них сдувают. Прямо очень достойно уважения.

Поднялись на небольшой хребет прямо над Большим Гоцатлем. Всё как на ладони — вон дом, в котором мы живем, вон древняя мечеть, немного испорченная недавней реставрацией, а вон крыша строящегося дома, куда скоро въедет дочка Авука и Барият — когда выйдет замуж. В Дагестане заведено так: родители жениха предоставляют молодым дом, или квартиру. А родители невесты покупают в этот дом всю «начинку» — мебель, сантехнику, утварь. Весьма накладное это дело детей замуж выдавать.

Авук ведёт нас вверх, всё выше и выше. В это время на нас наползает туман. В считанные минуты становится ровным счетом ничегошеньки не видно. Мы было упали духом, но Авук сказал, что минут через пятнадцать всё рассеется. Мы сели, уткнулись в телефоны, и стали ждать, благо 3G там наверху был отменный. Наш ведущий пока рассказал что раньше, пока не сделали Гоцатлинскую электростанцию и водохранилище, тумана не было. Вот они издержки цивилизации — хочешь электричество, принимай и туман.

Через пятнадцать минут туман действительно как рукой сняло, и нам открылись свежие панорамы утреннего Аварского койсу.

Спускаясь вниз, мы встретили местных горных коров, бредущих на свои высотные пастбища. Также мы с удивлением увидели действующий вулкан и след динозавра! Но Авук объяснил, что вулканов в Дагестане нет, это просто облако зацепилось за верхушку горы. И динозавров в Дагестане тоже нет — это просто выемка в камне, заполненная дождевой водой. В старину такие накрывали плоскими камнями, чтобы вода не испарялась, и любой путник мог вовремя попить.

В общей сложности в это утро мы ходили по горам без малого четыре часа — есть еще порох в пороховницах, а вы уже хотели списать нас в утиль, думали, что мы вышли в тираж и ржавеем на свалке истории. А нам предстоял еще день, полный наполеоновских планов. Правда, плохое название для планов — Наполеон же плохо кончил, а мы, в отличии от него, кончили хорошо. Вдоль аварского койсу мы понеслись навстречу ветру на своей Антилопе к одной из самых ожидаемых нами дагестанских локаций — аулам Гоор и Кахиб.

Аул Гоор

Дорога вдоль реки Аварское койсу сложна для проезда. Потому что приходится поминутно останавливаться, чтобы спокойно поофигевать от пасторалей горной долины.

Чтобы проехать в Гоор и Кахиб, надо свернуть налево на мост перед туннелем не доезжая до села Хебда и несколько километров проехать вверх по щебенистой грунтовке. Вы это место сразу узнаете — там полосатые горы.

Старая необитаемая часть Гоора с башнями и развалинами расположена выше — на самом краю высокого наклонного плато. В Дагестане издавна стремились устроить аулы в наиболее труднодоступных местах. Врагов, знаете ли, кругом было вагон и маленькая тележка. То Российская империя придёт, то персидский шах безобразит, то соседний народ нападёт, а то и соседний аул какую-нибудь кровную вражду замутит. В общем не жизнь, а сплошные опасения. Поэтому строили аул где-нибудь высоко на скале, где мало кто до тебя доберётся, особенно если ты ещё и башни высокие построил. Самому, конечно, тоже неудобно. Воду, опять же, приходится далеко таскать. Но, как говорится, жить захочешь, еще не так раскорячишься. Не очень комфортно, зато все живы. Ещё с такой позиции и видно всегда далеко, и врагу на голову можно, имея преимущество в высоте, что-нибудь удачно скинуть.

Но годы шли. Человечество постепенно цивилизовывалось. И доцивилизовывалось до того, что почти перестало внутри себя враждовать. Нет, конечно, мы знаем, что люди по природе своей жестоки, корыстны, злы, враждебны, и агрессивны. Человек человеку, как говорится, волк. Отсюда и всё зло и насилие, происходящие в мире. Но в процессе развития человеческого общества, насилие всё-таки медленно, но верно выходит из моды. По крайней мере, уже соседний аул на тебя не нападает, и соседний народ, живущий за горой, тоже. Российская империя остепенилась, а персидский шах вообще давно уже канул в лету вместе со всей Персией. В общем, так сильно опасаться за свою безопасность необходимость отпала, и жители, покинув старые аулы, спустились в более доступные места. Комфорт возобладал над безопасностью. А от старых аулов остались живописные локации, и грозные башни.

К Гоорским башням, оказывается, можно подъехать и не заезжая в сам аул. Но мы тогда этого не знали, и поехали через аул. Оставили машину где-то на его узких улицах и пошли пешком через кладбище. На развилке, где начинается дорога к башням, на стене дома размашисто написано: «С каждого туриста по 100 рублей на восстановление Гоорских башен». Не знаю, правда ли эти деньги идут на восстановление башен, или кто-то, как Остап Бендер, собирает деньги «на ремонт Провала», мы в любом случае были бы рады отдать по 100 рублей, но возле этой надписи не было ни души. Не оставлять же 200 рублей на дороге под камнем, где любая овца может их сжевать.

В общем от современного Гоора до Гоорских башен мы совершили в принципе совершенно необязательное получасовое восхождение. Но то, что открылось нашему взору, было достойно не только любых восхождений, но и любых восхвалений и даже жертвоприношений, если бы мы только практиковали жертвоприношения. Башни, а вместе с ними и остальные древние постройки, от которых остались только фундаменты и стены, ютились на краю огромного обрыва, нависающего отвесной стеной над долиной Аварского койсу. Дух захватывало, глаза слезились от счастья, волосы героический развевались на ветру. Про волосы — это только у Ани, у меня волос нет. Но зато у меня есть фотоаппарат. А у Ани есть красное аварское платье, одолженное у Зайнаб. Ради этой фотосессии мы не ленились таскать платье с собой, и папаху тоже.

Боже, что это была за фотосессия в платье! Не фотосессия, а мечта поэта. Замечали ли вы, что когда ты не просто любуешься красивыми пейзажами, а творчески их запечатлевашь, они воспринимаются в разы сильнее? К ним добавляется сила твоего художественного порыва, умножая их чары, отдавая их нещадно под перо твоей музы, твоя лира настраивается с ними в унисон, выстраивая великолепный гимн творения. Я, быть может, немного высокопарно всё это описал, но примерно так.

Аня в красном развевающемся платье парила в воздухе на дагестанском «языке тролля» на высоте восьмисот метров над Аварским койсу, а я восхищенно смотрел в видоискатель, удаленно менял объективы, впадал в экстаз, закатывал глаза, и изнемогал от восторга. Фотосессия, оказывается, совсем непростая работа. Но ведь без труда не выловишь и рыбку из Аварского койсу. Хочешь кататься, люби и платье с фотоаппаратом с собой возить.

Отфотографировались мы, посидели счастливые на лавочке, посмотрели восхищенно на горы, посмотрели влюблённо друг на друга, обнялись, и стали совершенно счастливыми. Аня переоделась в свою обычную одежду, то есть, футболку Туристер, а я побежал повыше сфотографировать башни сверху.

Когда я спустился назад к башням, Аня беседовала с дагестанцем, а вокруг бродила унылая группа туристов. Дагестанец оказался гидом из аула Кубачи, звали его Хасбулат. После этого мы ещё пару раз случайно с ним встречались в разных местах Дагестана, радуясь, как старые друзья. Хасбулату было скучно со своими молодыми туристами, потому что они действительно были какие-то не в меру индифферентные, что удивляло. Я понимаю, конечно, молодо-зелено, и все такое, но не до такой же степени. Они бродили туда-сюда с опущенными лицами и не понимали, что же в этом Дагестане такого интересного. Потерянное поколение! То ли дело мы в свои годы. Как мы дерзали! Эти так не дерзают!

Хасбулата мы встретили не зря — он нам показал, что есть в Гооре ещё пара языков тролля. Его сомнамбулическим туристам языки были как-то совсем неинтересны. А нам наоборот. Нам того и надо. Нас хлебом не корми, а языки тролля подавай.

Нас опять захватил фотографический и художественный пыл. Горы, платье, простор, ветер, косые полосы горных слоёв. Мы как бы летели во всём этом, в счастье своём забыв о времени и пространстве. На землю нас вернул начавший накрапывать дождик. А, если вы помните, машина у нас была с неработающими дворниками, поэтому дождь был ей категорически противопоказан. Мы впопыхах смотали удочки, благо фотосессию уже закончили, и стремглав побежали вниз через кладбище к машине, чтобы смочь доехать хоть куда-нибудь, хоть до соседнего Кахиба, до того как дождь разойдется.

Аул Кахиб

До машины добежали, в машину сели, доехали до Кахиба, а дождь, мерзавец такой, и не думал продолжаться. Более того, он совсем закончился, и любезно уступил место яркому дагестанскому солнцу. Мы подхватили ноги в руки и побежали к Старому Кахибу, который величественен как корабль, неприступен как средневековая крепость, горд как душа горца. Вид и правда открыточный, но никто почему-то и не думает его тиражировать.

Так как мы уже имели в своем багаже без малого семичасовое хождение по горам в этот день, на сами башни мы не полезли, Аня вернулась к машине, а я немного походил, выискивая ракурсы получше, и пошёл назад тоже. Там и случилась история, описанная в самом начале рассказа.

В состоянии упоения и полной экзальтации мы неспешно покатили домой. Дождь в этот день, слава Аллаху, так и не пошёл. У нас была еще одна точка для посещения — Датунский храм. Этот храм, как я уже говорил, построили в десятом-одиннадцатом веках грузины-христиане. Внутри храма, в общем-то, ничего нет, но это же чудо что само строение сохранилась. Маленькая базилика, вроде бы и невзрачная, но вы представляете насколько она святая, что простояла столько лет, слышала столько молитв, и никакие межрелигиозные конфликты её не разрушили.

Датунский храм

Храм находится буквально в 300 метрах от дороги. Нужно пройти по зелёной благодатной тропинке вдоль речушки, мимо грациозного арочного мостика, потом перейти речку по мостику деревянному, и вот он и храм, в окружении оранжеватых гор.

На пути к храму рядом с тропинкой устроило пикник большое аварское семейство. Мужчины жарили на углях рыбу, женщины собирали снедь на импровизированный стол, молодёжь развлекалась, бабушки играли с малышней.

«Добрый день!» — «Присаживайтесь к нам, будем есть будем кушать рыбу» — «Ой, спасибо огромное, но мы очень торопимся». В принципе, традиционный диалог для Дагестана, где гостеприимство не знает границ.

Мы раскланялись с участниками пикника и вошли в храм. В храме было пусто, но всё равно атмосферно. Раз в храме пусто, наверняка, в нем есть Бог. Ведь Богу особенно никакие атрибуты не нужны. Он сам собой всё наполняет, даже храмы. В нише в стене были маленькие иконки и огарки свечи. Очевидно, кто-то временами здесь служит небольшие душевные службы. Тут к нам присоединилась одна из участниц пикника. Звали её Саида, она рассказала что они жители соседнего аула Датуна (по имени которого и назван храм), рассказала вкратце про историю храма, рассказала что они за храмом ухаживают и присматривают, и ещё раз пригласила нас присоединиться к пикнику. Мы по-дружески поболтали с ней, но всё же присоединиться отказались.

Аня ещё и прошептала мне: «Только, пожалуйста, давай не будем соглашаться на пикник, а то мы не успеем домой до темноты. А нам еще сегодня к ювелиру идти. К тому же у Зайнаб нас уже ужин ждёт». Слово женщины в горах — закон. Или нет? В общем, я согласился.

Но, оказалось, не тут-то было. Когда мы шли по тропинке назад, дорогу нам преградили… тарелки с рыбой. Они просто были нам безапелляционно вручены жестом, не терпящим возражений. У нас не было другого выхода, как только с радостью присоединиться к пиршеству. Тем более, рыба оказалась пойманной в этой же речке не то форелью, не то усачом, и к тому же оказалось очень вкусной.

Пикник оказался празднованием дня рождения одной из девушек. Мы сердечно её поздравили, но вот подарить-то у нас было ей ничего. Не подготовились мы, лохи городские. А ведь в горах нужно быть готовыми ко всему, готовыми, что тебя в любой момент позовут в гости, что тебя позовут на день рождения, всегда надо быть готовым что-нибудь подарить. Учтем на будущее.

Вообще нас, конечно, поразила традиция звать на дни рождения совершенно незнакомых людей. Буквально прохожих. Буквально проходимцев каких-то. Но такой уж он замечательный обычай гор. Поблагодарив празднующих, мы попрощались и поехали домой.

Перед ужином в Большом Гоцатле в сопровождении дочек Зайнаб мы сходили к местному ювелиру. Зовут его Шарапутдин, он ювелир в третьем поколении, делает замечательные вещи из серебра и других металлов, ежегодно участвует в ювелирных выставках в Москве и Питере. Мы купили Ане драгоценный набор из серебра, а мне купили кольцо всевластия Соломона.

Ужин у Зайнаб был превосходный! На этот раз хозяин дома Бурдух приготовил шашлыки. Большая семья собралась за столом с многочисленными гостями, и мы весело отпраздновали этот наш последний вечер у гостеприимной Зайнаб и её большой семьи. На следующий день мы ехали дальше и собирались ночевать в знаменитом ауле Чох. Что из этого вышло, вы узнаете в следующем рассказе.

Теги: Автопутешествия, Самостоятельные путешествия