В поисках каменных башен (Ингушетия)

Перед въездом в Джейрахский район республики Ингушетия нас остановил пограничный блокпост для проверки документов, так как совсем рядом находится граница с Грузией, и въезд на территорию данного района разрешен без пропусков только гражданам России. Пока у нас проверяли документы, мы вышли из машины подышать горным свежим воздухом. На информационных стендах блокпоста меня привлекла карта Джейрахского района с нанесенными на нее сторожевыми башнями.

Я не поверил своим глазам, что впереди нас ждет знакомство с таким многообразием средневековой архитектуры. Проверка заняла минут 10, и мы начали наш путь по terra incognita для большинства жителей России, а Борис начал свой увлекательный рассказ.

Сразу скажу, что поразило меня на Ингушской земле — это то, что с каждой примечательной горной вершиной, с каждым поселком с башнями связана какая-нибудь легенда, бережно хранимая ингушами, передающаяся из поколения в поколение. При въезде в Джейрахское ущелье Борис сразу же представил нам священную гору Мят-Лоам (в переводе с ингушского Родина (мать) гора), или по-русски Столовую гору из-за ее специфической плоской вершины.

По древним языческим преданиям создана эта гора была богом-создателем всей Земли, который закончив работу, решил остановиться и полюбоваться с небес на свое изваяние, и оно так ему понравилось, что на самом красивом месте создатель решил оставить свою печать, прижав ладонь к поверхности земли в надежде оставить отпечаток руки на вечную память земным обитателям. Но, благодарная почва не хотела отпускать ладонь творца и устремилась ввысь вслед за движением божьей руки, освободив ее лишь при рождении под ладонью горы с плоской вершиной. Бог не обиделся на почву и согласился с тем, что завершающим аккордом в создании Земли станет не впадина, а величавая гора. Предки ингушей с огромным почтением относились к священной Мят-Лоам, превратив ее в место совершения различных ритуалов. На ее вершине были воздвигнуты святилища, в которых в день летнего солнцестояния совершались жертвоприношения и возносились молитвы божеству о хорошем урожае и дожде, а также устраивались грандиозные празднования. С приходом ислама ингуши не прервали данные традиции. По некоторым свидетельствам в святилище проводились советы старейшин по особо важным вопросам. Считалось, что Бог-создатель помогал принять членам совета единственно правильное решение. Глядя на непреступную гору, я позавидовал старцам из совета старейшин, которые могли позволить себе взобраться на гору и еще иметь силы и ясный ум для принятия судьбоносных для своего народа решений. Видимо мне пришлось бы взять самоотвод, если бы меня делегировали на эти советы.

Помолившись Богу-создателю о ниспослании хорошей погоды, мы продолжили нашу экскурсию, остановившись на окраине села Джейрах у первой родовой башни, встретившейся нам на пути.

Эта башня с любовью была восстановлена современными представителями старинного рода и открыта для осмотра любопытных туристов. Здесь впервые за время моих путешествий по Кавказу мне удалось зайти внутрь башни и воочию увидеть ее строение.

Из нового, что я узнал от Бориса об устройстве каменных боевых башен было следующее:

— вход в башню с улицы осуществлялся сразу на 2-й этаж по бревну с вырубленными ступенями;

— попав в башню, члены рода втягивали внутрь «бревно-лестницу» и плотно закрывали деревянную дверь, вымоченную в специальном растворе, не позволяющем противнику ее поджечь. Изнутри дверь подпиралась бревном, один конец которого упирался в дверное полотно, а другой в противоположную стену башни;

— запершись в башне, члены рода разделялись на группы: матери малолетних детей со своими чадами и старики спускались на 1 этаж, а мужчины поднимались на последний этаж, откуда вели оборону через окна-бойницы; женщины и подростки оставались на 2-м этаже, либо поднимались на третий этаж при его наличии (в 4-х или 5-ти этажных башнях);

— если врагу удавалось проникнуть в башню через второй этаж, то с 1-го и 2-го этажа представители рода оперативно перебирались на третий этаж, убирали за собой лестницу и перекрывали узкий лаз каменными плитами либо деревянными щитами, придавливая заслон бревнами, упирая их под углом в специальные выступающие по углам башни камни, предусмотренные строителями при возведении боевой башни.

Таким образом, противнику было невероятно сложно проникнуть в башню в средние века до появления огнестрельного оружия.

Нам была предоставлена возможность подняться на последний этаж башни и сверху полюбоваться на окружающие горы и долины.

Хотелось тут задержаться подольше, но впереди нас ждало еще столько открытий, что мы поспешили вниз по узкой деревянной лестнице, запрыгнули в машину и поехали по горному серпантину далее по намеченному маршруту.

А дальше все развивалось только по нарастающей. Следующая остановка была у восстановленной боевой башни, имеющей другую форму крыши.

Короткая фотосессия и в путь до достопримечательности, заставившей учащенно биться сердца членов всей нашей группы.

Мы добрались до места, с которого открылся вид на Эрзи — уникальный башенный комплекс замкового типа, в котором бережно восстановлены 9 боевых и 22 жилых башен, а также можно увидеть погребальные башни-склепы.

Под облаками на коричневом травяном ковре башни Эрзи выглядели особенно величаво. Ничто не отвлекало внимания от их красоты и величия. Не было уже ни ярких осенних красок листвы и травы, ни безоблачного голубого неба над головой, которые бы оттягивали на себя часть внимания гостя-первооткрывателя. Эти строения настолько уникальны и не типичны для архитектуры жителей равнинной местности, что вызвали у меня восторг, сопоставимый с знакомством с шедеврами древних строителей пирамид в Египте или Мезоамерике. Нам предстоял довольно продолжительный путь в гору, чтобы иметь возможность прикоснуться к достоянию ингушской архитектуры, и так как на протяжении всего пути к Эрзи перед глазами был образ конечной цели, то за его созерцанием я не заметил ни усталости, ни времени, затраченного на подъем.

Необходимо сказать отдельное спасибо реставраторам, которым удалось провести очень деликатно и бережно все работы по восстановлению башен, не нарушив особой ауры сакрального места. Жилые башни восстановлены не полностью, их древние камни хранят в себе историю жителей этого села. Несмотря на то, что горцы покинули селение, душа Эрзи жива, и она готова открыться пытливым и внимательным гостям.

Борис рассказал легенду Эрзи. Название селения переводится — орел, и связано с историей о том, что представители одного из родов, построивших Эрзи, занимались заготовкой дров на зиму в данной местности, и срубив одно дерево, обнаружили в его ветвях гнездо гордой птицы с орлятами. Данное событие было воспринято как божий знак, собрался совет старейшин и постановил строить на этом месте поселение с родовыми башнями.

Оглядевшись по сторонам, можно было заметить остатки каменной изгороди, а также родовые склепы в форме небольших башен, которые вынесены горцами за пределы селения, и как объяснил нам Борис, считалось, что умершие родственники являются защитниками здравствующих представителей своих родов от злых духов. Расположившись за пределами поселка по его периметру, они как самые преданные дозорные потустороннего мира не позволяли проникнуть в селение злым духам, недугам и прочей нечисти.

В Эрзи удалось познакомиться с устройством жилых башен, количество этажей в которых зависело от благосостояния тейпа (рода). Один из интересных фактов, открывшихся в Эрзи о жилых башнях — это то, что зачастую на первых этажах таких домов размещали животных, и создаваемое их жизнедеятельностью тепло использовалось для обогрева верхних жилых этажей. Также Борис описал один из основных принципов строительства каменных башен, когда строительные леса возводились внутри башен, а не снаружи, как при строительстве современных зданий.

Древние камни как бы вторили словам Бориса, еле слышно нашёптывая, что так и было на самом деле. В дальнейшем в этнографическом музее Магаса на картинах ингушских художников мы смогли увидеть подтверждение слов Бориса.

Среди древних камней, слагающих башни, мною был замечен ракушник, в котором явно просматривались отпечатки моллюсков, обитающих в море, миллионы лет назад бушующим над земными плитами, впоследствии взметнувшимися к небесам, и образовавшими кавказские горы.

Эрзи подобно мощнейшему магниту в Большом адронном коллайдере притягивало меня к себе, разгоняя до космических скоростей мое воображение, и не отпуская тело из своего магнитного поля. Я представлял какое восхищение испытывали от созерцания Эрзи торговцы, передвигающиеся по Великому шелковому пути, а гостеприимные хозяева с радостью предоставляли пришедшим с миром путникам еду и кров, как они без переводчиков договаривались о цене своих услуг, как торговцы принимали и оплачивали помощь отважных горцев в сопровождении груженых дорогими товарами караванов по известным только горцам безопасным тропам горных ущелий. Почему-то в голове представлялись лишь картины мирной жизни Эрзи, и не хотелось осознавать, что временами камни Эрзи окроплялись кровью их защитников.

Ноги не хотели покидать этого необыкновенного места, но увиденное смогло запустить в мозгу механизм, подобный чувству ненасытного голода, когда ты распробовал какое-то лакомство, и тебе хочется есть его больше и больше, и ты не можешь остановиться. Вот и Эрзи разбудило такое чувство неудовлетворенного голода для моего сознания, когда хочется увидеть и объять как можно больше сокровищ исследуемого региона. У меня сложилось такое ощущение, что и мои товарищи по поездке заразились этим же чувством.

Борис, как предводитель, отдал команду, что пора отправляться к следующей достопримечательности, и мы послушно побежали за ним вниз по горе к нашей машине. Переключив внимание от Эрзи на окружающий ландшафт, я только сейчас смог оценить великолепие гор Джейрахского ущелья, с одной стороны которого располагалась Столовая гора, а по другую сторону лежали снежные пики Кавказского хребта, сверкающие ледяными шапками подобно алмазам, услышать хрустальное журчание реки Армхи, и осознать, что куда бы не посмотреть вдоль ущелья, то можно заметить либо одиночные горские башни, либо башенные комплексы. На территории Джейрахского ущелья сохранилось около 2 000 жилых и боевых башен, и чем старше постройка, тем недоступнее она располагается — прячется в непроходимой расщелине, либо карабкается на крутые склоны гор.

Спускаясь, я сверху заметил недавно построенный, типичный для современных состоятельных семей ингушей и чеченцев дом, который я кратко описывал в своем рассказе про Чечню, но в той поездке не представилось удобного ракурса для его фотографирования.

Это большое по площади одноэтажное строение по периметру участка в форме буквы «П», с внутренним двором, полностью лишенном растительности, основное предназначение которого — быть местом приема многочисленных родственников.

Борис, как опытный продавец парфюмерного магазина, перед знакомством клиента со следующим запахом решил поднести нам благоухающие кофейные зерна, чтобы очистить рецепторы для восприятия нового аромата и дать возможность мозгу верно оценить отличия нового шедевра от предыдущего. Такими «кофейными зернами» стала для нас прогулка по живописному лесистому ущелью реки Ляжги до Ляжгинского водопада и сытный обед в ресторане.

Поздняя осень уже сделала свое дело, стряхнув красочную листву к подножию грациозных черных стволов рябины, орешника, бука, диких груш и других лиственных деревьев и кустарников. Осенний ковер из листвы был разбавлен нежно-зелеными красками листьев стойкого папоротника и изумрудными бархатными заплатками из заросших мхом камней.

Казалось, что в некоторых местах мы проходили каменные водопады, а иногда перед нашими глазами разыгрывалась сцена борьбы камней с деревьями, которые боролись за место под солнцем: одни пытались зацепиться за камни, опутав их как сетями своими могучими корнями, а вторые не позволяли закрепиться на своей поверхности плодородному почвенному слою, который мог бы обеспечить деревьям комфортное существование на склонах ущелья.

Тропинка к водопадам, проложенная по краю обрыва, была не из легких, постоянно поднимаясь все выше и выше в гору. Но, в конце пути перед нашими взорами предстал во всем своем великолепии водопад, срывающийся вниз с 20-ти метрового утеса и позволяющий подойти вплотную к своему хрустальному телу, награждающий дошедших до него путников своей прохладой от брызг чистейшей ледниковой воды.

В теплое время года отважные гости могут даже искупаться у его подножия.

Повернувшись спиной к водопаду, перед нами предстала Мят-Лоам, которая поблескивала в лучах осеннего солнца. Наши утренние молитвы к ее создателю были услышаны, облака расступились и ущелье наполнилось солнечным светом, зарядившим до максимума и так приподнятое настроение.

Не скажу, что прогулка по горной тропе сильно нас утомила, но чистейший свежий воздух и ароматы леса заставили не на шутку разыграться нашему аппетиту. Пришло время подзарядится не только духовной пищей.

Борис заранее позвонил в ресторан и сделал заказ, чтобы не тратить драгоценного времени на ожидание приготовления блюд. Местом обеда был выбран ресторан на курорте Армхи. Особый микроклимат и воздух сделали популярным данный курорт как среди местных жителей, так и среди гостей из других регионов. Посаженные еще в советское время саженцы крымской сосны успешно прижились на ингушских горах и приумножились, образовав большой бор вокруг курорта, насыщая его воздух непередаваемым тонким целебным ароматом янтарной смолы и хвои, особенно ощущаемым ранней весной. Поднявшись по канатной дороге к ресторану, мы вдоволь налюбовались видами Столовой горы на фоне березовой рощи, которая не успела поддаться осеннему тренду своих собратьев с низовий ущелья, сбросивших листву в ожидании первых холодов.

Обед был вкуснейшим и очень сытным.

Заполировав его порцией сладких лепешек с тыквой и творогом, поднабрав приличную дозу калорий, необходимо было срочно ее сбросить, и мы без промедления двинулись в поход за новыми впечатлениями. Предусмотрительный Борис понимал, что с полным пузом в гору не полезешь, поэтому на вторую половину дня в нашей программе не было никаких экстремальных восхождений.

Следующими целями нашего путешествия стали священная гора Цей-Лоам и Цей-Лоамский перевал. По пути к священной горе мы проехали высокогорное село Гули с красивой современной мечетью с минаретом в форме горской башни.

Данное село прославилось на всю Россию старейшим жителем, который к большому сожалению умер в возрасте 122 лет пару лет назад.

Гора Цей-Лоам подобно гребню спящего дракона предстала перед нашими взорами, возвышаясь более, чем на 3 100 метров над живописными долинами, и в моей памяти всплыли картины любимой Италии — виды Доломитовых Альп. Нежно розовый оттенок отвесных скал Цей-Лоам выгодно выделял ее на фоне других окружающих гор.

Конечно подобное природное сокровище не могло быть не окутано легендами, одну из которых нам поведал Борис. Вершина горы была домом повелителя грома и молнии — одного из самых почитаемых в пантеоне богов ингушей-язычников. Божьей благодатью считалась гибель от удара молнии, а погибший причислялся к святым. На Цей-Лоам приходили языческие жрецы для проведения ритуалов и жертвоприношений. Согласно другой легенде, именно к Цей-Лоаму был прикован бунтарь Прометей, пострадавший за свое желание подарить людям огонь. Сегодня Цей-Лоам манит к себе альпинистов и бейс-джамперов со всего света, их лагерь разбит у самого её подножия.

Залюбовавшись видами священной горы, мы не заметили, как оказались на перевале (2 100 метров над уровнем моря).

Облака медленно проплывали под нами, внизу простирался удивительный прекрасный мир с долинами, горами, башнями и горными тропами, наполненный богатой историей ингушского народа. На горизонте ледяными шапками красовался главный кавказский хребет. Первый снег уже успел одеть пики главного хребта в белоснежные одеяния.

Неожиданно к нам подбежали четыре игривых щенка, довольно упитанного вида и явно в хорошей физической форме. Для нас осталось загадкой откуда они появились на труднодоступном перевале, где их хозяева и заботливая мать?

Световой день близился к своему окончанию, и мы поспешили к следующим достопримечательностям, став спускаться с горного перевала.

Борис довольно быстро домчал нас до башенного города Эгикал — крупнейшего в Горной Ингушетии средневекового башенного комплекса, состоявшего из классических ингушских боевых башен и более 60 полуразрушенных полубоевых и жилых башенных сооружений. Вплоть до депортации ингушей в 1944 году в этом селении жили люди, сегодня же это музей под открытым небом, древний законсервированный город. Расположился Эгикал у подножия южного склона священной Цей-Лоам в Ассинском ущелье. Здесь проживал легендарный род Забиевых. Стены строений Эгикала украшены множеством петроглифов, родовыми фамильными знаками (тамги), во многих местах на камнях можно заметить оттиски кистей и пальцев мастеров строителей.

От дороги Эгикал защищают заросли дикой облепихи.

Естественно, что у данного селения существует своя легенда. Как-то давно у одной из семей рода не вернулась с пастбища отара из 7 овец. Дело было поздней осенью. Их искали по всей округе, но так и не нашли. Прошла зима, и лишь по началу весны пастух случайно обнаружил овец в пещере, при том выяснилось, что чувствуют они себя прекрасно, и более того — за время отсутствия число овец удвоилось за счет приплода. На месте нахождения пропащей отары решено было заложить новое родовое поселение Эгикал.

Времени катастрофически не хватало, а мы еще не достигли главной цели нашего короткого ознакомительного путешествия с Ингушетией — замкового комплекса «Вовнушки». Чтобы успеть полюбоваться Вовнушками (ударение на первый слог, как бы не хотелось на славянский манер поставить его на второй, перед родным русскому уху уменьшительно-ласкательным суффиксом «шк») при солнечном свете, нам пришлось принести в жертву старейший христианский храм России Тхаба-Ерды, и с замковым комплексом Таргим ознакомиться лишь издалека по дороге к Вовнушкам.

Башни Вовнушки отличаются от классических боевых башен галгаев, образуя как бы единое целое со сланцевыми скалами, расположенными в ущелье реки Гулой-хи. Они напомнили мне одновременно и Мон-Сен-Мишель, и недавно ставший одним из моих любимых мест — заброшенный дагестанский аул Гамсутль.

В 2008 году Вовнушкам не хватило совсем немного голосов россиян, чтобы попасть в 7 чудес России. На одной скале приютилась одинокая боевая башня, а на второй — боевая и полубоевая башни, стоящие бок о бок друг к другу.

Окружающая Вовнушки природа отличается от остальной части Таргимской котловины.

Скалы покрыты соснами, придающими воздуху смолистый аромат. И природа, и вид башен просто завораживают, от их красоты по всему телу пробегают мурашки. Кавказские легенды рассказывают о подземных ходах между скалами и о соединяющем башни двух скал подвесном мосте на огромной высоте над ущельем.

Во время осады враги подожгли одну из башен, и храбрая женщина несколько раз пробегала по мосту над пропастью, спасая от гибели своих детей. Эти башни являлись заградительными стенами, за которыми располагалось селение, и защищали горцев от атак неприятеля. Через Вовнушки проходили торговые караваны Шёлкового пути, и жители часто предоставляли приют торговцам.

Несмотря на сытный обед, к вечеру мы проголодались, и Борис, как опытный гид, припас на этот случай большой пакет с ароматными яблоками и медовыми грушами, купленный накануне экскурсии на рынке Назрани. Перекусив фруктами, надо было отправляться в обратную дорогу во Владикавказ, так как становилось уже темно.

Борис сказал, что мы планируем возвращаться той же дорогой через Джейрахское ущелье. Мы попросили его поехать другим путем через Ассинский каньон, заехав по дороге в Магас и Назрань, тем более, что один турист из нашей группы уезжал поздно вечером на поезде из Назрани. Борис ожидаемо любезно согласился.

Под покровом ночи мы въехали в Ассинский каньон, и даже в темноте почувствовали, как скалы сжимались и нависали над нашими головами, отчетливо слышно было журчание неистовой Ассы, день ото дня углубляющей ложе каньона, прогрызая известняковые скалы все глубже и глубже. Борис сделал остановку у одной из пещер, и мы со светом от смартфонов смогли ее немного исследовать.

По дороге в Магас Борис отвечал на наши многочисленные вопросы, особенно мне понравилось описание традиционной ингушской свадьбы. Оказывается, что на традиционной свадьбе не присутствуют родители невесты, и что самое интересное — существует традиция, по которой зятю на протяжении всей семейной жизни запрещено видится с тещей. Видимо это обстоятельство является главной причиной крепости ингушский семей.

За интересными разговорами мы не заметили, как очутились в современной столице Ингушетии — городе Магас. До поезда нашего коллеги оставалось еще пару часов, и Борис любезно провел нам непредусмотренную программой обзорную автомобильную экскурсию по ночному Магасу. Город был построен на пустыре, его активное строительство продолжается и сегодня. Считается, что на месте современного Магаса ранее располагалась столица древнего царства Алания.

Город был окружен мощными крепостными стенами со множеством каменных башен.

Столичный статус современный Магас получил с 2000 года. Нам удалось посетить этнографический музей Магаса на центральной площади, работающий до 10 часов вечера. Здание музея построено в форме традиционной боевой 100 метровой башни, на вершине которой имеется смотровая площадка со стеклянным полом.

На первых двух этажах музея представлен быт древних горцев, на бесконечном спиралевидном подъеме вдоль внутренней стены башни, плавно поднимающемся до самой ее вершины (подобно спиралевидное лестнице Вавилонской башни) расположена картинная галерея, примерно посередине башни есть небольшое кафе, а ближе к ее ступенчатой крыше создана инсталляция горной вершины с установленными на ней чучелами животных, обитающих в горах Ингушетии.

Со стеклянного балкона открывался захватывающий вид на сверкающий огнями ночной Магас.

Спустившись с башни, мы проводили нашего попутчика до железнодорожного вокзала Назрани, и Борис довез оставшихся с ним туристов до порога наших отелей во Владикавказе. Мы были безумно ему благодарны за интереснейшую и насыщенную экскурсию.

Каменные башни имеются в нескольких кавказских республиках, но что мне особенно понравилось в Ингушетии — это то, что её башенные комплексы до сих пор живые. Во многих местах рядом с древними башнями стоят современные частные дома ингушей, и сегодняшнее поколении бережно ухаживает за наследием своих предков.

Удивительно, что несмотря на то, что республика, не обладая большими средствами, заботится о своем культурном наследии, бережно восстанавливая древние села. Находятся также и частные инвесторы, вкладывающие деньги в восстановления башенного наследия. В выходные в горных древних селах можно заметить не только туристов, но и местных равнинных ингушей, приезжающих к родовым башням с детьми, устраивающих пикники в горных ущельях, приучающих молодое поколение уважать и любить свое историческое наследие. Пастухи до сих пор водят отары овец тропами, проложенными их далекими предками.

За один день можно лишь прикоснуться к великолепию Ингушетии, осознать насколько она прекрасна, многолика и гостеприимна, и наметить себе цели для следующих путешествий по удивительной кавказской земле.

Обязательно еще вернусь в солнечную Ингушетию …

Теги: Самостоятельные путешествия, Культурно-познавательный туризм, Автопутешествия