Докладываю обстановку

2. Краткая характеристика

Лазаревское сейчас — отдалённый микрорайон Сочи, расположившегося на два часа езды электрички вдоль прибрежной полосы. По сводкам местных жителей — Лазаревское давно должен стать городом. Границы поселка прошлых лет теперь спальные районы местных жителей. Там от балкона к дереву сушится бельё, прикармливаются кошки и в шашки рубятся старожилы.

Небольшой уютный поселок обложился по периметру курортными районами, коттеджными долинами для отдыхающих, поглотил соседние деревни, путается в дорожных развилках. Там где раньше за аквапарком кончалась цивилизация, теперь начинаются ближние районы гостевых домов.

Жизнь на новых окраинах не утихает ни на минуту. Машины скрипят по не всегда широким улицам, всюду шныряют отдыхающие. Они скворчат шлёпками и ноющими детьми, особые приметы — очки и сумка с купальными принадлежностями. Солидарность машин и отдыхающих ярко выражена в игнорировании общепринятых норм поведения на проезжей части. Внутри районов особой популярностью пользуются столовые. Кормят вкусно, особенно там, где дороже.

Историческое Лазаревское видно из любой точки поселка. Башнями стоят высокоэтажки в один-два подъезда. К окраинам дома длиннее, привычнее среднерусскому глазу. Морской климат и солнце безжалостно терзают фасады зданий и сооружений. Обшарпанные блеклые стены — характерный индустриальный пейзаж на море.

Одну из высот в центре Лазаревского, занял Храм Рождества Богородицы. Скромный, тихий, с источником внутри и немногочисленными прихожанами. Оно и понятно, тактически храм взять непросто, особенно когда отдыхаешь не первый день.

Для упрощения задачи прихожанам на взятие высоты, сквозь военные монументы отстроили лестницы. Ориентиром служит памятник Ленину, будто вопрошающий — заберешься ли?

Функцию муляжа в поселке выполняет стадион. Охраняется как военный объект, бетонный забор, закрытые ворота и объявления о злобных собаках. А внутри жухлое поле, просевшие трибуны и ржавые воротины. Функции никакой, но очень интересно.

Основные две артерии поселка — шоссе вдоль всего Сочи и железная дорога находятся под боком друг у друга. Железнодорожная насыпь отделяет поселок от моря, тогда спасают тоннели и переходы. С шоссе сложнее. Оказавшись транзитной для межгорода, улица «Лазарева» сдана под натиском автомобильного трафика. На каждые двадцать секунд горящего светофора для пешеходов отданы шесть минут зеленого света машинам. Отдыхающие собираются, терпеливо ждут, пока несутся фуры. Особо нетерпеливые смельчаки под клаксон большегрузов бросаются на амбразуру судьбы и осуждающих взглядов.

Поэтому улица городской жизни — соседняя «Победы». Там, в глубине поселка располагаются почтампы, банки, многочисленные точки кофе и кинотеатр «Восход». Кинотеатр не меняется десятилетиями, как и памятная полянка со зверями в честь советского анималиста Ватагина.

Чувствуется влияние темперамента южных соседей, промышляющих бизнесом на побережье. Лоск, золото, «дорого-богато» в избытке представлено на улицах для отдыхающих. Попадаются очень «гранд-империал» места.

Карты с расположением в Лазаревском военного аэродрома значительно устарели. Теперь машины стоят за невысоким, пусть и колючим, забором на пустыре. Одну из них переоборудовали в памятник, взмывающий в горы между отстроенных высокоэтажек.

Исторический центр обозначен ДК советских времен и неработающим фонтаном. На их фоне светится в лучах солнца стела ангелу мира.

Обстановку дополняет стрёкот цикад и растения. В Лазаревском много растений, как и полагается субтропикам. Растёт всё и везде. Кактусы распластались вдоль дороги, над головой шелестят пальмы, играет ветер в листве клёнов, местами раскинулись незнакомые ягоды.

3. Исторические особенности

Первоочередной задачей на незнакомой территории является углубленное изучение обычаев и повадок местного населения. В Лазаревском источником информации стал историко-этнографический музей. Здание замаскировано под всё, что угодно, кроме дома на русском побережье. Скорее, я бы принял его за английский или шведский домик, или даже постоялый двор Испании. Но вывеска не обманывала, а внутри встречали пионерские галстуки и часовой в виде бабушки за столом. Бабушка читала газету и легко пустила меня внутрь музея, получив пароль в виде ста рублей.

Вооружившись фотоаппаратом, принялся изучать обычаи вверенного участка побережья. Объекты сплошь и рядом шапсуги. Музей на фотографиях раскрывает секреты старых аулов, для устрашения экспозиция начинается с втулки дольмена 14 века до нашей эры. Оказывается очень давно некто, засекреченный временем, отлично справлялся с камнями любой величины.

Минуя языческое прошлое, я подошел к вопросам красоты (разведчик любого уровня, Джеймс Бонд вам в пример, обязан обладать навыком общения с женщинами). Вопросы раскрывались в виде туфлей на каблуках, устоять на которых едва ли сможет настоящий джигит. Но ему это не потребуется, заниматься эквилибристикой приходилось дамам древнего побережья. Джигиты занимались народными играми, плясками и воевали.

Находкой для шпиона стала экспозиция комнаты шапсугов. А рядом тамги (тавра), по-другому позывные отдельного рода. Все позывные любезно раскрыты на дощечках и включают в себя не только древние, но и современные метки.

Заканчивается познавательная информация картами и обозначением передислокации народов, заселявших побережье после кавказской войны, знатно подчистившей население вдоль моря. Карты раскрыли расположение и белорусов, и итальянцев. Всё изучив, я факультативно подтянул знания в экспозиции памяти Великой Отечественной Войне. Информации там не много, но политрук был бы доволен.

4. Краткая история провала

Небольшое отступление. Дельфинарий единственная точка на карте путешествий, куда я отправился согласно плану остальных. В составе остальных: жена — 1 шт., дочь — 1 шт., вновь приобретенные друзья из Питера, живущие за стенкой в гостевом доме — 2 шт. взрослых, 2 шт. детей малого возраста. Дельфинарий выбран самый большой и популярный — 1 шт., здание украшают львы — 2 шт. и встроенный в бок Макдональдс — 1 шт.

Состояние веселья и безмятежного отдыха давалось нелегко, я как никогда был близок к провалу. Всё из-за морского льва. Дельфины, белуха, котики, вызывали восторг и ликование заполнившей зал толпы. Много детей, чуть меньше взрослых, хорошо поставленные номера. Но вот морской лев вышел, исполняет команды и смотрит на своего наставника. Вы видели, как смотрит морской лев? Большими глазами, будто выжидающими, даже немного испуганными. Понимая, что животные из неволи не выживут в дикой природе, что едва ли не каждый тренер связан особыми чувствами с подопечным, я не выдержал и размяк. Смотрел с грустным лицом и думал, что лучше жить в соседстве с животными, чем подчиняя их. В конце концов, в воду с круга прыгать могут и люди. Да, сколько пользы от них — лошади вон, в боевых маневрах и сейчас полезны. И собаки. И в хозяйстве без них никуда — но глаза морского льва разбивали все оправдательные аргументы. Старею, надо взять на заметку и записаться в ветеранское движение, пока не разрыдался в очередном походе.

На улице в это время шёл дождь.

5. Рекогносцировка местности

Лето выдалось засушливым. Изучая местность по картам до заброски в Лазаревское, я чётко помню синюю нитку реки Пзезуапсе, именуемую в многочисленной среде отдыхающих «Псориаз». На месте ниточка оказалась белой. Высохшая река представляла собой каменную тропу. Камни высохли, покрылись белым налетом мёртвых водорослей и напоминали черепа.

Русло расчерчено импровизированными плотинами, местами вполне основательными. На сооружение такой понадобятся силы и время. Созданы они для удержания редкой воды, которой, видимо, давно не пребывало. Иногда плотины создавали в виде колодцев, и жарили там шашлык.

Высокий берег реки выпирает слоями, выбитыми из-под земли. Судя по толщине — это рёбра миллионов лет. Складки прорезают кустарник на берегу. Здесь берег больше всех сопротивлялся засухе — одно из русел реки проходит там — глубокое и неровное, ворочающее валуны в полноводье.

В этом русле, посреди черепов камней и засухи, цветущей колючими кустами, мною обнаружена лужа. Метра два в длину, менее полуметра в ширину и глубиной чуть выше лодыжки, лужа наполнена заложниками — рыбой. Путей отхода у рыбы нет, засуха наступает со всех фронтов, отвоевывая жизненные сантиметры лужи. И мечется рыбешка в испуге от каждой тени.

Чуть дальше кончается поселок — стоят последние высокоэтажки нового района, на самом соприкосновении фронтов природы и человека. А камни будто темнеют. Природа применила тактический приём и застала меня врасплох — я не понял, как оказался посреди реки. Ещё слабой, текущей меж камней, но уже широко журчащей победным гимном над сушью. До лужи с рыбой этой воде не дойти, она заканчивается в зеленой стоячей заводи за много метров до рыбного плена. И вот, появляется небольшой порожек, плотины здесь наполненные купели, часто занятые людьми.

Границей поселка считается подвесной мост, скрипящий под ногами восторженных отдыхающих. Он проржавел, мотается над уже обширными заводями реки с чистой прозрачной водой.

В одну из ночей, спустя два-три дня после рекогносцировки речного русла, по Пзеуапсе стоял гром и гул — дожди наполняли горы на радость природе, ожили водопады на радость отдыхающим, и река сметала плотинки, ворочала сухие деревья, грохотала камнями до самого моря на радость освободившимся пленникам лужи.

Мощный поток выбивал воду из гор в море, он сбивал с ног, но отдыхающие бороздили перешеек на границе двух великих стихий — горной реки и моря. Естественно, для полноценного отчёта я пересек место впадения, ступая левой ногой в море, а правой по реке.

6. Разведка троп

От места дислокации до входа в крабовое ущелье мне десять минут пешком, сразу за последним домом в Лазаревском. Поэтому ущелье было первым в списке на разведку. В доме том пельменная, а сразу за ней уже деревянный крокодил.

От него тропинка исчезает в лесу и бодро движется вверх. Тропинка песчаная, со ступеньками-корнями и целой покрышечной тропой. Лес сухой, светится жарким солнышком и жухлыми листьями. Обозначенные 800 метров оказываются более чем получасовой прогулкой и порядком выматывают. Оказывается, это даже не вход в ущелье, многим отдыхающим хватает прогулки до домика с кассой. Стоит отметить, тропа к домику — это обманный маневр и больше дорог такой сложности в ущелье нет. В деревянной будке дяденька рассказывает как и куда стоит идти. Проходимость в крабовом ущелье средняя: танк, конечно, не пройдёт, но дети справятся.

Главные стратегические высоты маршрута — купели. Их четыре в засушливый период. Судя по желобам в скалах, после сезона дождей здесь можно двое суток идти, пока окунёшься в каждую. Первая купель скоро появляется в тупике. Между зажатой скалами тропой струйка сквозь мох стекает в непрозрачную холодную воду. Долг обязывал меня попробовать освежающую ванну.

Крабовое ущелье по поверью заселено крабами. В условиях измельчения реки и водоёмов, крабы, видимо, замаскированы. Но в одной из узких щелей был замечен и раскрыт членистоногий в количестве одной штуки. Он завороженно следил за тыкающими в воздухе над водой пальцами. Потом появились объективы и краб предусмотрительно отступил под камень. Не исключаю вариант, что он единственный в той купели, и сейчас его караул, пока товарищи заняты.

Выше по горным перевалам, занятым лесом, бегают ящерицы, не имеющие ни капли страха перед человеком. Они застывают перед лицом, фотографируются и, предварительно изучив, человека исчезают в камнях.

Верхние купели подробно разведаны — они, как и первая внизу — освежают, а последняя вполне глубоководная и там можно нырять.

Дорога уходит вверх по скрипучим ступеням и горной тропой, приклеенная к склону, замыкает маршрут. Уже в самом начале в иссохшем русле под деревом была замечена последняя лужица, после которой воды нет. Только камни и бурелом. Предвкушение тропы по корням и покрышкам в обратную сторону не оправдалось. Рядом замечена песчаная дорога для машин, по которой была совершена комфортная прогулка неспешным шагом в тени деревьев.

7. Движение вверх

Сложнее оказалась вылазка в Мамедовом ущелье. Путь к нему пролегает на автобусе по серпантину и заканчивается на дороге. Вокруг горы и остановка. Нет пешеходного перехода и согласно тактической задумке — тротуар на другой стороне дороги. В этом случае разыграна карта, что в России дороги помогают максимально усложнить перемещение. Вдобавок машины носятся быстро, учитывая повороты и перепады высот, ещё и неожиданно. После преодоления дороги вниз уходит тропа, за которой начинается Берендеево царство.

Изучение чужих царств входит в программу любого разведчика и я бегло осмотрел территорию. Царство большей частью состоит из общепита в виде столов и кухни. На ней готовят форель, выловленную тут же. Водится она в бассейне, где рыбу ловят все желающие, включая детей. В царстве помимо форели и поваров, водятся Змей Горыныч и кошки всех мастей. Кошки не стесняясь требуют копченую форель у отдыхающих, а Горыныч стесняется. Ещё бы, ведь одна из трёх голов — женщина.

Путь в Мамедовом ущелье резко отличается от предыдущего. Засуха здесь не победила субтропики. Поэтому лес имеет 50 оттенков зеленого, влажный и разнообразный. От мхов и лишайников до деревьев. Путь в ущелье проходит по руслу реки, среди поваленных деревьев, обросших мхом. До самой бороды Берендея, ставшей жидкой от недостатка воды. Ориентирование в лесу сопровождается красной краской на камнях и деревьях. На самой бороде, где проходит мост, располагается табличка, оповещающая всех, в том числе и разведчиков, что дальше будет хуже.

Табличка обманка — тропа уводит вверх, в горы, со вполне ощутимым уклоном. Но довольно широкая и удобная. Пробираясь сквозь лес и выше линии электропередач, едва ли с три раза приходилось подыскивать место для шага вперед. Часть тропы проходит по удобной террасе на склоне, давая возможность обозревать ущелье и раскиданные по горе поселения. Пробравшись через реликтовые поля папоротника и частную территорию неизвестным способом доставившую на склон блоки для стройки, добрался до постаревшего леса со скелетами деревьев.

Они предваряли главную цель вылазки — древний дольмен. Вопреки популярному ритуалу, прислоняться различными частями тела к нему я не стал. Силы от древнего захоронения так себе донор для энергии. Ограничился контактом ладонью и просто представил — сменялись революции, тираны и титаны, смывались границы, и множилось оружие, а он тут всё стоял себе. Сколько рук дотронулось до него? В общем то, возраст сооружения в два с половиной раза старше возраста нашей цивилизации.

В подтверждение мистического величия служит убедительный портрет серьёзности ситуации.

На этом тропа не заканчивается. Над дольменом она проходит сквозь камни и ореховую рощу. За ними высота, которую удержишь разве что с ПВО. Ласточкино гнездо — обрыв на высоте птичьего полета. Под ногами качают кронами деревья, впереди горный простор, внизу не видно Лазаревского.

Движение вниз всегда быстрее, особенно если проделывать его легкой трусцой. Основным занятием спуска было информирование встречных отдыхающих о примерном времени пути до дольмена. Один раз пришлось уговорить женщин, что самое тяжелое позади и сворачивать уже поздно. В лесу у подножия горы меня застал дождь. Сильный, но капли были крупные и будто по одиночке. Опыт передвижения в лесу заставил замедлить шаг. Там дождь не страшен. А в горном лесу тем более. Дождь бил вверху, а я шел по сухой тропе. В горном лесу дождь — это звук.

8. Стратегические высоты

Шикарный обзор на горы и неважный на город, заставил меня брать высоту ещё два раза. В самом центре поселка, за «Восходом», тротуар резко уходит вверх, на склонах разбит парк и играют дети, а идти приходится ощутимо вверх, нежели вперед. Ухоженный район состоит из местных жителей и отдельных групп отдыхающих, забравшихся наверх в пансионаты и сдаваемые квартиры. Снимать квартиру наверху поселка — тактический просчет, до моря придется преодолевать либо тариф такси, либо кардионагрузки.

У ворот пансионатов дорога неприлично повышает градус уклона. На такой даже шишки не задерживаются — скатываются вниз. Именно по преодолению препятствия располагается радиостанция с вышкой. Внутри находятся дежурные и кошка. Кошка не обращает ни на кого внимания, а дежурные используют стандартный пароль — сто рублей.

Оказавшись над Лазаревским открывается отличный вид. Море просматривается далеко, отчетливо видны кварталы поселка, столбы высокоэтажек, мигающая габаритами полоса улицы Лазарева. Вид — отличный, так высоко, что захваченный отдыхающими городок статичен. Как на Яндекс картах, только разрешение картинки лучше.

Вторая высота за день — 83,5 метра над уровнем моря. Уровень моря прямо под ногами. Колесо обозрения в Лазаревском считается самым высоким в России. Из закрытой кабинки я рассмотрел всё, что мне было необходимо. Город живой, бегает, дышит, шевелится заполненной набережной, снуют машины в различных направлениях. Море на закате, чётко обозначено каждое суденышко, и весь флот до горизонта поддается счёту.

Изучающих обстановку на колесе обозрения — каждый день очереди в кассу. Самые несмелые сидят в закрытых кабинках, отдельные личности молят богов о завершении аттракциона. Настоящие вояки и специалисты весело болтают ножками и роются в телефоне сидя в открытой кабинке. Возможно, передают сообщения в штаб: «Всё хорошо. Подо мной 83 метра и ничего нет. Приём»

9. Ночная вылазка

Колесо обозрения, как и большинство стратегических объектов в Лазаревском, находится в парке отдыха и развлечений. Другие объекты там чётко нацелены умотать малолетнее чадо любой сложности до отключки, давая шанс родителям отдохнуть, даже если рядом разрываются колонки в мелодичном скрежете классического рока.

Днём парк представляет собой обыкновенное место отдыха. Пустынные дорожки, обшарпанные здания и блеклые скамейки. Местами бабушки выгуливают собачек. Возможно, в центре будет кружиться одинокий аппарат для сахарной ваты. Памятники войне теряются в кустах и невыразительны, что не отменяет ни в коем случае важности этих сооружений.

Вечером и ночью парк превращается в кипящий котёл. Кружится над парком колесо, кружатся под ногами дети, из каждого закоулка манит музыка и очередной аттракцион. Внутри можно сходить к крокодилам, прокатится на КАМАЗе, попробовать оставить внутри себя ужин после «диких танцев».

Здесь имеется свой парк динозавров, который впечатляет размерами. Опытный глаз с высоты колеса обозрения легко определит, что и динозавры в наше время значительно измельчали.

Парк — улучшенная версия ночного Лазаревского, пылающего огнями ларьков, палаток, столовых и ресторанов. Светятся улицы и шумит поток отдыхающих, в переходе собака в очках готова затереть любому о крахе бытия, а по другую сторону мужичок на баяне режет «Its my life»

Основная группировка отдыхающих в вечернее время дислоцируется на набережной. Сложно назвать набережной заполненную до отказа людьми улочку. Ещё больше места занимают укрепления в виде торговых точек. Пробив линию фронта отдыха, я вырвался на оперативный простор пирса, где рыбаки заняли круговую оборону и ловко вытаскивали рыбок.

В черном атласе неба только колесо обозрения. Под ногами матовая чернота моря. Водную ткань украшает белая заплатка в виде одуванчика — водолаз с фонарем. Под самым пирсом едва виднеется прозрачная белесая вуаль размером с трёхгодовалого ребёнка — медуза. Ночное побережье это, конечно, взрыв красок на границе природной тьмы.

10. Морские рубежи

Днём море намного приятнее. Его по крайней мере видно. Всё побережье Сочи, а это почти сто километров, сплошные пляжи. От диких и нудистских, до переполненных городских в Лазаревском. Одновременно в море купаются два вида отдыхающих — тех, кто уходит на городской пляж и протискивается среди тел ещё на подступах к морю, и тех, у кого в сервис гостевого дома включена бесплатная маршрутка. Вторые пусть и по расписанию, но уезжают на дальние рубежи города, где можно легко и вольготно разместиться на пляже. Я относился ко второй группе и каждый вечер нас забрасывали на пляж Вымпел.

Он, как и всё побережье — песочный, только песок крупный. Для удобства называется галька. Начало сентября море ещё прогревается и все купаются вдоволь. Проблемы начинаются со штормами, когда море смешивается и даже два-три дня после непогоды остаётся прохладным. Прохладное море для отдыхающих — это 23 градуса, до штормов 25–26. Разница кажется не ощутимой навскидку. Но в первом случае губы синеют на десять минут раньше, чем пребывание в доштормовом море. Установлено практическим путем с применением детей. Дети после проведенного опыта выходить не хотели, дрожа синими губами. И если родителям удавалось вытащить детей из моря (чаще с помощью неуставных отношений), то появление медуз после шторма снова загоняло их в воду. Стоя по колено в воде, шеренга малышей с интересом тыкали пальцами в захваченную в плен медузу. Живодеры.

После 18 часов группы отдыхающих перемещаются из моря на берег и ловят закат. Большинство ловцов просто расположились на комфортабельной гальке, другие организовывают стоянку с полевой кухней и кальяном. Закатное море дарит краски, пейзажи с кораблями, отдельные мастера наблюдения фиксировали дельфинов.

В процессе наслаждения закатом установлено, что жильё у самого моря не пользуется спросом и представляет собой простые номера типовых застроек.

11. Углубление в тыл

Время полевых выходов подходило к концу. Я обладал данными о море, лучших столовых, Лазаревском и самом вкусном кофе в поселке. Но что-то оставалось неизведанным. Профессиональное чувство невыполненного долга могло испортить любую дорогу домой и отчёт в последующем. Путем несложных взаимоисключений, наверняка именно так учит комдив, я определил, что изучив территорию и историю, почти не разузнал обстановку с шапсугами и их дислокацию на местности.

Утром одного из последних дней нахождения на море автобус полтора часа мчал по серпантину и горным селам в аул Большой Кичмай. Аул начинается практически сразу за поселением Головинка. Большой Кичмай — это сгруппированные аулы, чайные плантации и даже фермы. Сам аул, если отбросить сводные топографические высоты, небольшой и завершает цепь поселений вверх по реке Шахэ. Небольшая деревня состоит из нескольких улиц, школы, собирающей всех детей по горам в этой местности, автопарка из грузовиков и разгуливающего в хаотичном порядке стада коров.

Коровы отдыхали в реке, так как та измельчала. На берегу бодались два быка, а завидев меня решили уточнить цель визита. Таким образом, я был вынужден совершить отступление в центр села, под лай собак. Быки остались с коровами. Аул располагается в долине реки Шахэ, здесь много водопадов и почти каждые двадцать минут ревут сотни лошадей внедорожников с отдыхающими, пересекающими село насквозь в сторону природных чудес. Наличие туристов в большом количестве наложило отпечаток, и на главной улице деревеньки даже вывеска «Детский сад» гордо дублируется «Kindergarten».

Вопреки табличкам, в ауле чаще слышно местный язык, шапсугский диалект адыгейского. Отдыхающие на джипах в Большом Кичмае даже не останавливаются. В лучшем случае могут пополнить запасы кока-колы. Поэтому отсутствие джипов и наличие меня вызывало интерес у местных мужчин, кучкующихся у школы. В это время там было полным полно детей, и, видимо, гремел праздник.

Привлекая внимание, я как бы невзначай фиксировал на фотоаппарат уголки аула и уже давно не тешил надежды, что останусь незаметным. Заинтересованные чужаком мужчины были не страшнее быков у речки и я с достоинством закончил изучение местности до следующего к морю автобуса.

Большой Кичмай — единственное место, которое исторически сохранилось и осталось поселением шапсугов, коренного народа этих гор и побережья. Расположение дарит ему аутентичность и настоящую тишину гор, от которой звенит в ушах. В Лазаревском тоже звенит в ушах, но там очень много машин.

12. Точка соприкосновения

Опытному разведчику будет приятно встретить в поселке старого знакомого. Нет, конечно, если речь идёт о людях — тут ничего приятного. Так и до ликвидации свидетеля недалеко. Старый знакомый — это место, высота или дислокация, изученная и не изменившаяся до встречи. Например, с советских времён. Таким местом осталась неприступная стратегически важная железнодорожная станция.

Её давно пора бы модернизировать, судя по замаскированным в паре десятков метров от здания, входам на территорию. Маскировка удалась и не только противник замешкается, родные отдыхающие тяжело дышат, таская по улице чемодан, в надежде найти заветный кордон. На самой территории всё по-старому. Здание косметически обновили, посвежел бюст Лазарева, всё также шелестят листьями пальмы.

Строго по расписанию раздаётся гудок и шипение прибывающего поезда, привычный скрип тормозов сменяется гулом пассажиров. Над уставшим вагоном с суровой (но непременно доброй) проводницей, нависает ближайший гостевой дом с полотенцем и отдыхающим. Курортная станция имеет особый шум, на него можно музыку накладывать.

13. Итоги

Таким образом, за время разведывательной операции в пункте Лазаревское выявлено: море, солнце, любовь, местами можно встретить шапсуга.

Теги: Самостоятельные путешествия, Пляжный отдых, Отдых с детьми, Культурно-познавательный туризм