С немцами и Германией у меня всегда имелись личные недоотношения. Когда-то давно я усердно учила немецкий и даже намеревалась идти его изучать в университете, учила, учила, да и недоучила. Наверное, недолюбила язык Гейне, братьев Якоба и Вильгельма Гримм, братьев Томаса и Генриха Манн, а также Эриха Марии Ремарк, в отличие от творчества всех перечисленных немцев. А, скорее — перспективы в провинции лет 30 назад не сильно радужные были, заграница и переводы были мало доступны, учительствать не тянуло никогда. Хотя и жалею порой, что недоотстояла своё мнение.
И к немцам отношение с лёгким непониманием — вопросов к ним у меня лично много. Годах так в начале 90-х, знакомый моей сестры, по дружески именуемый Константиныч, разглагольствовал у нас на кухне о менталитетах иностранцев-европейцев — он, в отличие от большинства нас, имел дела с ними, и знал по этой теме больше остальных. Квинтэссенция умозаключений его была такова: ближе всего нам, русским, по менталитету, французы. Немцев, вещал Константиныч, нет, не люблю, немцы — засранцы. Слово «менталитет» я тогда услышала впервые, оно только входило в обиход, о той сентенции до сих пор размышляю, почему же он так сказал?
В Германии раньше мы уже побывали и не раз. Пожалуй, более всего зацепила Бавария, что поближе к Австрии, горные озера меж изумрудных лужков с коровами, Альпийские пейзажи, деревеньки крепенькие, чистенькие и надёжно сколоченные.
Но не так, чтобы душа моя рвалась назад — да, были, что ж, ну и хорошо. Чего-то мне в Германии все время не хватало — может, старины, настоящей такой, неподдельной и неподчищенной, с ее милой обшарпанностью? Мысль о том, что старина германская — это эрзац, пускай добротный и по образу и подобию того что было раньше — мешала. А может, банально времени было недостаточно, чтобы расчувствовать, или просто какого-то эмоционального толчка?
Прошлой осенью свершилось давно запланированное путешествие — въехали мы в Европы на своей машине (если интересно — загляните вот в этот мой рассказ, разворотной точкой стал немецкий восток — ГДР, стало быть, бывшая.
Ах, если бы в пионерском возрасте я там побывала! А ведь могла — наша классная, учительница и фанатка всего немецкого, всерьёз разрабатывала эту поездку, но у неё не вышло — родители наши, в основном, небогатые жители рабочей окраины, прогрессивную, если не сказать, чумовую года для 1982-го, идею, не поняли и зарубили. Наверное, жизнь моя сложилась бы иначе, ведь то, что рассказывала нам классная на собраниях, а она, как и Константиныч, знала, о чем речь — бывала в ГДР раза три, что было для нас фантастикой! Хотя бы повезло материализовать отблески закордонной жизни 80-х годов — малинового цвета, а если повезёт — то даже и голубого, пионерские галстуки из посылок «гдровских», а ещё — открытки с видами немецких городков. Разноцветные милые коллажики, жаль, где-то затерянные, их присылали нам немки-подруги по переписке из ГДР — а мы, активистки КИДа (клуба интернациональной дружбы) имели доступ особый к заветным чудным конвертам, пришедших из фантастической заграницы. Да, это было невероятно интересно….
В Германию взъехали из Чехии, гористой и уже с явным немецким акцентом — в местных пенсионах под немцев все очень заточено и на два дня приземлились в Дрездене.
Автомобиль не только средство передвижения, но и некоторое обременение — его надо где-то оставлять на ночь и потому выбран был район на окраине. Меусслиц оказался типично спальным, чистеньким, с одинаковыми домиками, в которых одинаковые двери в подъезде, удобный единый ключ от подъездной двери, общей крытой велопарковки, от общей же мусорки и входной двери в квартиру (это как???). А тихо было так, что даже птички не чирикали и ветерок не шелестел — казалось, на улице мы разговаривали вполголоса, штиль.
«Гутен таг!» Пожилая пара строго-воспитательно поздоровалась с нами — но где пригодились школьные знания немецкого, впрочем, изрядно побледневшие от неиспользования. Немцы тоже были содружественные и русский слегка помнили — пошпрехали, как смогли, с ними.
Герань на окнах, порядочек и приличие — мы даже ввечеру поосторожничали смотреть кино на большой нашей террасе — нашумим, мало ли что?
День тот сентябрьский, 11-го числа, выдался тягучим и растянулсяказалось бы, гораздо больше, чем на 24 часа, такое бывает. Казалось, мы очень долго гуляли, ехали, разместились — а ещё только 4 часа пополудни. Закупились неожиданно вкусной и недорогой пищей в маркете ближайшем и пошли выгуливать себя в ближайшие окрестности.
Дошли тихими улочками до реки, Эльба затейливо петляет по Дрездену. Странно — но тут, в городе, было тихо, как в детстве в деревне. Простор, покой и опять тишина. Даже большой биргартен на берегу не доставлял никакого беспокойства реке. Паром старый в этом разливанном умиротворении был абсолютно естественен и органичен. Он ходил от берега к берегу и все было так мирно, так уютно и окраинно-провинциально, что все паттерны о немцах и Германии стали потихоньку растворяться в этом тихом закатном покое. Я, наверное, в этот момент, дрогнула душой и что-то изменилось.
Длинный и самый красивый день путешествия, окончился.
Следующим днём запланировали культурную программу. Разумеется, Дрезденгалери была обязательна. Правда, в галерее в тот момент были некоторые перетрубации — не то ремонт, который, похоже в ней всегда, не то просто жалко стало показывать все. В общем, немцы немного схитрили — и собрали в пару залов все то лучшее, что по их мнению, в галери стоит поглядеть. Что тут скажешь? Одно хорошо — спешить было некуда, рассмотрели все очень тщательно. Только у Сикстинской Мадонны спокойно простояли минут 30 — магия картины невероятна, мы долго не могли отойти.
Саксонское барокко очень насыщенное — оно как шоколадный-прешеколадный торт с шоколадным кремом. Захер, например, да, знаю, это Австрийский десерт, но наша классная нам рецепт приносила. Я шоколад люблю и торты тоже, но немного перебор, как и саксонское барокко, оттенился вкус прохладным утром, ветерком свежим и травяной зеленью королевского двора.
И город, с его главной площадью, немного не к месту с ярмарочными украшениями — вот сюда б в декабре! Тихие прохожие, много пенсионеров.
К вечеру, отобедав и передохнув, поехали осматривать центр закатный. И снова — время будто вытянулось и спешить никуда было не обязательно.
И залитый вечерним тёплым светом, балкон Европы — променад около реки с обзором длинным и разнообразным,
и музыканты уличные, дисциплинированно сменяющие друг друга, дабы не устраивать какофонию,
Дрезден
и уже в сумерках — прогулка к Эльбе. Сегодня почти полнолуние, тихая вода, пароход плывет, с невесть откуда взятыми, старомодными гребными колёсами, и все складывается в единую и гармоничную картинку, нет ни одной лишней детали.
Ну вот и наш разворот, и хотя впереди ещё несколько дней в Праге, да и сама дорога тоже часть впечатлений — мы всё-таки едем домой. Тихая и уютная Германия, совсем не та, какой она казалась мне раньше, теперь я увидела ее с другой стороны и этот ракурс ее ближе мне и дороже.
Вместо эпилога.
Не очень давно я ехала по мосту и увидела, что по нему идёт моя классная руководительница. Я сразу ее узнала, не очень-то она и изменилась, да и не такая большая сейчас у нас разница в возрасте, как казалось раньше. Я могла бы остановиться и сказать ей: а знаете, Татьяна Александровна, я же добралась до Германии и даже на ломаном немецком поговорила с местным жителем. Я доехала не только до Германии, они и много ещё докуда. И знаете, без Вас у меня было бы одной маленькой мечтой меньше, мечтой, которая, пусть и через много лет, исполнилась.
Но остановка на мосту запрещена и я поехала вперёд, может быть, ещё одной маленькой мечте навстречу.
