Tutte le strade portano a Roma (все дороги ведут в Рим)
Наша дорога в вечный город всегда одна, входящая точка — вокзал Термини. Вместе со всем народом мы выливаемся мощной волной на площадь перед вокзалом, откуда хорошо организованная наземная транспортная система развозит прибывших по адресам.
Белые автомобили, шурша шинами, плотным непрерывным потоком в три ряда текут к остановке такси. Только что вставшие в очередь ожидания пассажиры уже запихивают чемоданы в маленькие багажники, не мешкая впрыгивают на сиденья и захлопывают двери. Машины отъезжают и на их места тотчас вкатываются новые.
Несколько минут наблюдения за тем, как споро рассасывается безостановочно нарастающая, не из одной сотни людей составленная очередь, даёт почувствовать, что приехал ты в город нужный очень и очень многим.
Вооружив таксиста адресом и передав ему на время бразды правления, хорошо превратиться в пассивного наблюдателя и, уткнувшись в окно, постепенно привыкать к городу: разглядывать пестрые толпы туристов, пешеходов, тянущихся цепочкой вдоль узких тротуаров и одиночек, перебегающих дорогу, где не надо. Все, как во многих европейских столицах.
Но есть в римских толпах одно отличие, которое очень скоро глаз начинает замечать — много людей в одеждах монашеских орденов и конгрегаций. Они постоянно попадают в поле зрения. Очевидно, что эти люди в Риме неслучайные, наверное, по службе приехали или на учебу. Может быть даже туристы среди них есть.
Благополучно доставленные к арендованному жилью умелым шофёром, мы стоим у подъезда и жмём на кнопку дверного звонка. Нас встречает говорящая по-русски украинская женщина Ира. Меня не удивляет встреча со славянской хозяйкой, потому, что были уже до неё и Олеся, и Таня — владелицы квартир в других итальянских городах. Ира не без гордости показывает свой этаж бывшего палаццо. На простой вопрос, где в доме сковородка, Ира отвечает также вопросом: «Неужели вы собираетесь жарить яичницу? Ой, мы тут в Риме такие завтраки не едим».
Украинская римлянинка нам хотела ещё и другие итальянские правила быстренько привить, но видя несговорчивость, дала кухонную утварь и рассказала как найти ближайший магазин.
В этот раз мы остановились прямо у Моста Святого Ангела, что очень близко к Ватикану и, очевидно, это расположение было бы особенно сподручно, если бы мы принадлежали к каким-нибудь странствующим францисканцам или паломникам.
Хоть и не пилигримы, оказавшись у стен Ватикана, мы соседством не пренебрегли, а наоборот, не преминули им воспользоваться. Каждый день заглядывая на главную площадь римско-католического мира, наблюдая и присматриваясь, мы ощутили значение этого места.
Как-то зимой в маленькой В&В в Ассизи завязалось у нас с мужем знакомство с девушкой из Южной Кореи. В гостинице, кроме нас троих, других постояльцев не было, не сидеть же за завтраком за разными столами. Мы объединились и обсуждали впечатления от Рима. Девушка в итальянской столице провела три дня, но не посетила ни одного из музеев; древности — Колизей, Форум, её не интересовали; не волновало её и старое искусство — Ренессанс и Барокко. Зачем же надо было пускаться в путь, перелетать континенты и расходовать ценное время и другие ресурсы? «Я видела Папу», — прошептало набожное нежное создание. И этим все сказано.
К Папе приезжают многие.
Их, конечно, не отличишь от тех, кто приезжает к Богу, но будем считать, что это одни и те же.
В мире живет больше миллиарда католиков. У Западной ветви христианства за много столетий существования накопились проблемы, негибкость её принципов приводит к потере популярности, но остаётся католицизм по-прежнему самой многочисленной из всех христианских религий, с центром здесь, в Ватикане.
И огромное количество верующих, ведомых, кто традицией, кто зовом сил небесных, кто надеждой на чудесное излечение от болезней стремится сюда — на Главную площадь и в Главную Базилику Церкви, к Папе, к Богу.
К Собору Святого Петра хорошо подойти ближе к вечеру и, почти не тратя время на ожидание в очереди, оказаться внутри и постоять около Пиеты — великого творения Микеланджело.
Здесь все замечают, что Мария неправдоподобно юная, моложе своего сына, чему даются разные толкования. Я склоняюсь принять то, что говорил сам скульптор: очень молодая Мария символизирует чистоту и непорочность.
Некоторые ещё обращают внимание на не по-женски крепкие и широкие плечи Девы. Этому тоже есть объяснение -Микеланджело любил мужчин и образцы красоты находил в них.
Уходя с площади можно убедиться, что Понтифик под надежной охраной швейцарских гвардейцев — этих смельчаков и красавцев одетых по последней моде 16-го века.
Считается, что в 1505-м году бедная в то время Швейцария экспортировала в первый раз 200 наемников на службу в Ватикан.
С тех пор и служат. К пятисотлетию Швейцарской Гвардии было много публикаций, рассказывающих о характере их работы. Больше всего охранники не любят религиозных фанатиков, которые стремятся вступить в личный контакт с Папой и что-нибудь ему передать — свёрточек или записочку. Тут солдатам приходится применять не только алебарды, но и, увы, баллончики со слезоточивым газом. А что поделаешь, иначе Папу растащат на кусочки из самых благородных чувств.
Швейцарская гвардия не просто наемная армия на зарплате у Папы. Нечасто, но бывало, что гвардейцы и жизни отдавали, защищая Понтифика.
Шестого мая 1527 года гвардейцы доказали свою преданность Папе на ступенях собора св. Петра (из 189 гвардейцев уцелело всего 42).
По утрам мы просыпались рано и спешили пройти хоть часть своих маршрутов по пустым улицам.
Утро замечательно своим светом. Я много раз была на площади Навона и всегда недоумевала, почему она попадает в перечень самых красивых монументов города. Оказывается, ее надо было увидеть в лучах восходящего солнца, чтоб понять, как она хороша.
Фонтан Треви стоял без воды. Туристов отсутствие бурлящих потоков и разлетающихся брызг огорчало, а меня нет, было интересно посмотреть скульптуры «всухую». Океан (некоторые его зовут Нептуном, но это два разных человека) ждал оживления, момента, когда на его группу обрушится мощь воды.
При виде барочной достопримечательности у меня в памяти прорисовывается бесподобной красоты Анита Экберг, которую вместе с фонтаном Федерико Феллини увековечил в фильме Сладкая жизнь (La Dolce Vita).
Сцена в фонтане — бродящая по бассейну героиня Аниты — была впоследствии «процитирована», в другом ещё более популярном фильме «Развод по-итальянски» Пьетро Джерми. Эпизод, показанный дважды, и оба раза в столь значительных фильмах, причисленных впоследствии к мировой киноклассике, стал известен миллионам.
Я думаю на площади трёх дорог (tre vie) в толпе всегда есть хоть один человек, который, как я, слышит в шуме воды голос Аниты: «Марчелло! Марчелло!».
Известная актриса — не единственная женщина, всплывающая тут в воображении.
В Палаццо Поли (здании за спиной Океана) в течение десяти лет жила «царица муз и красоты» — княгиня Зинаида Волконская. Здесь проходили её знаменитые «четверги», и навещали её свет и гордость мировой культуры: Доницетти, Стендаль, Глинка, Брюллов, Кипренский. Возможно, но я не уверена, бывал в этом здании Николай Васильевич Гоголь: княгиня в Риме была «прописана» по многим адресам. Гоголь с талантливой аристократкой дружил, хотя и не одобрял её перехода в католичество.
На той же площади фонтана Треви, в церкви Santi Vincenzo e Anastasio a Trevi княгиня и была похоронена.
Мы не собирались входить внутрь Пантеона, но заглянули потому, что редко можно в эту церковь вот так просто зайти: обычно здесь стоят очереди и не сякнет поток туристических групп.
В Пантеоне есть чему изумиться, но меня завораживает там дыра (oculus) в потолке. Это не самая, прямо скажем, распространённая деталь устройства крыши вызывает у людей практических естественный интерес: «А что же тут делается во время дождя?» Оказывается, тут льются струи воды, как и можно было ожидать. Пол сделан под уклон и в нем просверлены небольшие отверстия для стока, но они малоэффективны и потому «усиливаются» уборщиками с тряпками.
Несмотря на дождь снаружи и внутри Пантеона, у алтаря была выставлена одна из святынь церкви — Мадонна Одигитрия, которая датируется 607-м годом.
От воды она была далеко, от туристов и молящихся тоже, и вообще это была копия, как я позже узнала. Икону берегут, потому как ценность её чрезвычайно велика.
Нам хочется приезжать в Рим, потому, что город привлекает нас, вместе с миллионами других туристов, своими галереями, музеями, виллами и церквями, хранящими бесценные произведения искусства.
Погуляв по улицам и отдав должное основным знаковым монументам, мы решаем, что пришло время переключаться на «уровень музеев».
Караваджо
Отойдя немного в сторону от Пантеона мы оказываемся в церкви Луиджи-деи-Франчези (San Luigi dei Francesi) — месте важном для почитателей творчества Караваджо.
Караваджо (1571–1610) — один из самых гениальных, когда-либо рождённых на этой земле художников. Часть своей короткой, буйной, до сих пор необъясненной жизни он прожил в Риме, где и хранится треть всего им созданного.
Для церкви Луиджи-деи-Франчези Караваджо написал три полотна, посвященных жизни апостола Матфея.
Все полотна были помещены в капеллу Контарелли сразу после создания и никогда никуда не передвигались последующие четыреста лет.
«Призвание Святого Матфея» изображает момент, когда Христос — человек справа, чья вытянутая горизонтально рука направлена на Матфея — призывает сборщика податей следовать за ним. Матфей, мужчина с бородой, указывающий на себя и удивленно спрашивающий: «Кто, я?»
Рука Христа является «цитатой» с великой фрески Микеланджело «Сотворение Адама». Перед зрителем, распознавшим руку, ясно и сильно прорисовывается смысл Призвания — бросай свои мелкие дела и иди со мной, я даю тебе Вечную Жизнь.
Солнечный свет проникает в темную комнату, как прожектор, высвечивая одних героев и оставляя в тени других.
В картине много необычного, и выполнена она с невероятным мастерством. Но революционность этой работы в новаторском приеме, в том самом резком противопоставлении света и тени, которое художник здесь так выразительно применил.
Кьяроскуро (chiaroscuro), так называют этот метод, мы видим и в его «Мадонне ди Лорето», которая хранится в церкви Святого Августина почти по соседству с Луиджи-деи-Франчези.
Пишущие о художнике здесь всегда предлагают обратить внимание на реализм, простоту и совершенно земной облик и босоногой Мадонны, выходящей из дверей обычного римского дома, и путников, опустившихся перед ней на колени.
Необычность, поразительность и новизна этих персонажей становится понятна из сравнения с тем, что происходило в это время в искусстве. Доминировал маньеризм с его элегантными, но далекими от реальности, вымышленными, причудливыми фигурами.
Караваджо создал свой стиль и стал основоположником нового направления в изобразительном искусстве, получившим название «барокко».
Искусство Караваджо оказало огромное влияние на творчество западноевропейских мастеров XVII века — Рубенса, Йорданса, Сурбарана, Веласкеса, Рембрандта. Знаменитые караваджисты были и в Италии — Орацио Джентилески и его дочь Артемизия Джентилески.
Я показывала «Юдифь с головой Олоферна» руки Артемизии Джентилески в рассказе «Думаешь, что далеко от моторов арт декО?» , теперь могу продемонстрировать и работу Караваджо, которая на художницу, очевидно, оказала влияние.
Есть много картин на этот сюжет, но, пожалуй, никто не превзошёл Караваджо в выразительности и страшном реализме этой сцены.
Эта «Юдифь с головой Олоферна» из великолепного музея — Палаццо Барберини, о котором я собираюсь сделать отдельный отзыв.
Я не буду называть другие церкви и галереи с работами Караваджо, их адреса хорошо известны. Также я сознательно не касаюсь довольно подробно документированной и описанной во многих работах биографии художника.
Кто заинтересован, без труда все найдёт.
Вместо точки в завершение фрагмента о художнике хочу показать один его скромный, но очень известный натюрморт. «Вазу с фруктами» берегут как великую ценность в Пинакотеке Амброзиана в Милане, отдав ей одной зал с древними книгами. Только нескольким листам из рукописей Леонардо да Винчи посчастливилось соседствовать с «Вазой с фруктами»
Я начала писать этот рассказ месяц назад. Дойдя до фонтана Треви сочинение я забросила, потому что когда вспоминаешь про Феллини, понимаешь, что его надо ещё раз посмотреть. Вечер за вечером загружались на экран Сладкая жизнь, Амаркорд, Дорога. Феллини писал, что идеи своих фильмов он часто находил в Риме. За фильмами сама собой потянулась музыка Нино Рота. Вспомнился и показ ватиканских мод под музыку Нино Рота из фильма Рим.
Одна римская тема тянула за собой другую, подгребая события, имена, жизни. И все судьбы были как-то с великим городом ассоциированы, связаны, соединены. Банальные расхожие штампы о Риме-«музей под открытым небом», «город иллюзий», «вечный город» наполнились смыслом и перестали быть пустым звуком.
Все «дороги» действительно вели и ведут в великий для человечества город Рим.
Теги:
Самостоятельные путешествия, Культурно-познавательный туризм
