Всё, что не делается

Херцег-Нови

От святынь ислама в стране славянских католиков мы едем прямиком на самый что ни на есть православный праздник. Вот так всё в здешних краях перемешано и перепутано. Но никто и ничто не теряется. Из Боснии и Герцеговины мы снова едем в Черногорию, где останавливаемся в Херцег-Нови и собираемся вместе со всем православным людом отпраздновать Рождество Господне. Оно в Черногории зовётся Божич.

Вот здесь нам и пригодились дубовые поленья, купленные в Требинье, о которых все спрашивали в комментариях к предыдущему рассказу. Божич празднуется так. Рождественским утром мужская часть коллектива идёт в лес (или в современной ленивой версии — на рынок) и добывают там дубовых бревен, поленьев, веток с сухими листьями — в общем, всего, что можно оторвать от дуба. А вечером во дворе местной церкви устраивается большой и, конечно, священный дубовый костер, куда каждая семья торжественно кидает свои дубовые запасы. Чем больше искр в костре твое полено или ветка произвело, тем, соответственно, больше счастья у тебя будет в новом году.

Традиция красивая, праздничная и наполненная смыслом. И очень семейная, что важно. Дети в восторге. Устраивать всем вместе огромный костер — это же здорово и весело! То ли дело у нас: Рождество — это когда скучный поп по телевизору бубнит что-то там в храме, а рядом стоят первые лица государства типа с одухотворенными хлебалами. Скукота! А здесь — и весело, и духовно, и семейно и сообща!

Даже название у праздника правильное — Божич. Сразу понятно, кто родился. Я рос в Советском Союзе, когда всё божественное было не в чести, и что такое Рождество, я не очень понимал. Кто там родился? Может, Дед Мороз? В Черногории это, видимо, называлось бы Дед-Морожич.

Мы с Аней в тот вечер побывали сразу на двух торжествах в честь Божича (ну, любим мы костры и Бога) — около церкви Св. Михаила Архангела и в монастыре Савина. В монастыре, конечно, всё было гораздо масштабнее — и количество прихожан, и духовенство, и костер, и впечатления, и искры, и счастье! И количество выпиваемых горячительных напитков.

В кульминационный момент, когда костёр уже до небес, молодые ребята несут по окрестным улицам огромный дубовый ствол, при этом с воодушевлением футбольных фанатов громогласно распевают какой-то церковный гимн. Заносят ствол на церковный двор и торжественно водружают на костёр под всеобщее ликование. Этот момент у меня, к сожалению, не получилось нормально сфотографировать, так как в тот момент я, во-первых, благоговел и трепетал, во-вторых, был уже в дубовые дрова.

Празднование в монастыре затянулось до глубокой ночи. Многие семьи отправлялись уже почивать, но им на смену приходили новые, свежие празднователи, неся с собой еще и еще дубовых дров. Это мероприятие охраняли наряды полиции на автомобилях. И не только охраняли, но и принимали участие в распитии напитков с торжествующими горожанами.

На следующее утро, продрав глаза и позавтракав насущным пршутом и сыром, огромную тарелку с которыми презентовал нам в честь Божича хозяин квартиры, за что ему огромная хвала (то есть, спасибо), мы пошли на рекогносцировку Херцег-Нови.

Кстати, поселились мы в довольно замечательной Studios Adriatic с хорошим видом с балкона.

Город оказался действительно грациозный как герцог, живущий вдали от столиц, в глухой провинции у моря.

Герцог вальяжно развалился на самом берегу моря и полу-дремлет, полу-почивает. С утра тянется ленивый полу-солнечный день, щурится лучами, равнодушно скребёт морскими волнами по гальке. Тёплые яркие блики на щеках, в ногах приятная пешая тяжесть, мысли ушли в отгул.

Херцег-Нови зовут городом тысячи лестниц. Сладко-утомительная прогулка чувств по пустым, оставленным спускам и подъемам. Во дворах — изящная запущенность ждёт весну. Немногочисленные прохожие, посетители ресторанов как бы удивляются друг другу. Зачем мы здесь зимой? Что здесь делать? Ничего не делать. Все, что не делается — к лучшему.

Крепость была закрыта, и мы пошли к цитадели. Но и с цитаделью нас тоже постигла неудача — она упала в море. Не сейчас, а, оказывается, сорок лет назад во время землетрясения. Не успели мы застать ее во всем величии. А теоретически могли бы. Сейчас из воды торчит лишь каменный бок цитадели, который ласково зализывают волны.

Бесцельно пешком вдоль морского побережья, наобум по лестнице вверх, отдыхая от смыслов и значений в этом царстве зимней теплоты. На площади Николы Джурковича построились пустые столы и стулья — никто за ними не сидит, не вкушает, не выпивает, не беседует и не предается раздумьям. И мы не будем. Зачем?

Интересно, в этом городе особо незаметны следы османского владычества. Да Кровавая крепость на горе, говорят, построена османами, но такую чемоданообразную штуковину, извиняюсь, могли бы выстроить кто угодно — хоть османы, хоть сербы, хоть племя мумба-юмба. Впрочем, последние не могли, так как они в этих краях никогда не обитали. Так или иначе, отличительными архитектурными чертами какой-либо цивилизации крепость не обладает. То ли дело следы венецианского владычества. Венецианцы вообще молодцы. Запустили в свое время своего крылатого льва гулять по средиземноморью, так он много где наследил. И, если так можно выразиться, наследил прекрасно. Этот лев вообще эстет. Он чемоданообразную штуковину точно не построил бы. И площадь Николы Джурковича, клянусь мощами святого Марка, носит на себе печать венецианского влияния!

На площади около церкви Св. Михаила Архангела ничто не напоминает о вчерашнем широком праздновании Божича, кроме аккуратно прибранного кострища. Милое солнышко тепло освещало нагретые зимние камни стен и мостовых. А около церкви Св. Иеронима вид на сонную ривьеру и экспозиция якорей.

Тиват

Как ветер кружит, кружит и возвращается на круги своя, так и мы покружили неделю по Черногории и теперь возвращаемся туда, откуда начали — в Тиват. А оттуда радостно-печальный вылет в Москву. Радостный, потому что возвращаемся домой и увидим детей. С другой стороны, что мы детей не видели что ли? Печальный, потому что и это путешествие закончилось.

В Перасте и Которе мы уже были, поэтому решаем срезать. Для этого надо доехать до Каменари, где венчает юные сердца седой паромщик. Правда, паромщика мы так и не увидели. Он, видимо, сидел в своей капитанской рубке, и что он там венчает, мы не знаем. Видели только девушку, продавшую нам билет на паром, но она была не седая, а кареглазая.

Мы запрыгнули на паром вместе с машиной, и тут вспомнили, что надо же сфотографировать нашу неутомимую Тойотку, служившую нам верой и правдой всю последнюю неделю. Завтра прощаться — погладим ее по гриве и сдадим в стойло.

Мимо парома торжественно проплывали обнаженные зимние пейзажи. Уютно здесь в заливе, несмотря на зиму.

В отличие от старого герцога Тиват оказался молодым и довольно продвинутым парнем. Особенно любил яхты, лодки и корабли.

Но прежде чем идти гулять в порт, мы заселились в уютной квартире и испили на балконе вранац с оставшимся у нас ещё пршутом и сыром. А остановились мы в Apartment Edita.

Помимо Порто Монтенегро с его кораблями, судами, корабликами и яхтами олигархов, береговая линия Тивата заполнена причалами, причалищами и причальчиками, где припаркованы яхты поменьше, катера богачей и лодки нищебродов.

Я так проникся этой морской романтикой, что понял: мне нужно срочно становиться олигархом, чтобы у меня тоже была яхта. Или стать хотя бы богачом, чтобы у меня был катер. Или стать хотя бы нищебродом, чтобы у меня была лодка. Но пока это всё мечты. Пока графа Монте-Кристо из меня не вышло и придётся переквалифицироваться в управдомы.

Погода стояла спокойнейшая. Воздух недвижим. Плотно занавешенный тучами закат разлил повсюду мягкий синий магический свет, который только и бывает вроде как на Средиземноморье зимой. Так тихо, что морские чувства зависали прямо над головами — в неподвижном ветре.

На набережной мы встретились с моими бывшими коллегами. Не случайно, конечно, а по предварительной договоренности. Паша и Света теперь жители Черногории, чем очень счастливы. А в не таком давнем прошлом мы с Пашей и Ильей участвовали в развитии в России одной известной немецкой сети магазинов.

И вот теперь мы сидели под синим морским воздухом и вспоминали, как открывали магазины. А потом и закрывали. Как пьянствовали всю ночь после открытия магазина — сначала в кабинете директора, потом в бюро, потом в серверной. Потом все уже терялись и перемещались по магазину, как кому Бог на душу положит, и никто не помнит куда. При этом у каждого был свой собственный стиль напиваться, по которому его можно было безошибочно узнать, даже когда он перемещался незнамо куда. Эх, было время! Но сейчас, конечно, лучше — на набережной в Тивате в недвижимом закате, а рядом у причала корабли, яхты и лодки гордо высовывают свои носы, как будто суют их в наши воспоминания.

Пора прощаться. С друзьями и с Черногорией. Печально, потому что и это путешествие закончилось. Что бы мы ни делали, наши путешествия постоянно заканчиваются. Просто какой-то злой рок! Но мы будем пробовать ещё!

Теги: Автопутешествия, Самостоятельные путешествия