Ещё до своего окончательного решения о маршруте нынешней поездки неоднократно встречал в сети отчёты о Кенозерском нацпарке. Читал их по диагонали — не цепляло. Однажды на первом фото одного из рассказов увидел одинокую деревянную часовенку на вершине холма.
Прочитал внимательно. Это был отчёт о том же парке, только другом его секторе. Залез на официальный сайт и все, меня торкнуло… После своей Мангышлакской авантюры стал выискивать на просторах интернета то, что касалось Кенозерья. Тонкая чёрная линия маршрута краснела на глазах, обрастая, как снежный ком, метками «хотелок». Год прошёл незаметно, и вот я стою у стелы, оповещающей, что мы прибыли к основной цели нашего путешествия.
Кенозерский национальный парк был основан 28 декабря 1991 года. Эта особо охраняемая природная территория является эталонной системой исторической среды обитания человека, объектом, сохранившим многовековую историю и культуру Русского Севера.
В 2004 году Парк включён во Всемирную сеть биосферных резерватов ЮНЕСКО.
В 2014 году — зарегистрирован в Предварительном списке Всемирного наследия ЮНЕСКО.
На балансе Парка шедевры деревянного зодчества 17 — 19 веков:
— 11 церквей и колоколен,
— 39 деревянных часовен,
— 2 водяные мельни,
— более 30 поклонных крестов,
— свыше 40 «святых» рощ.
Особое место занимают расписные «небеса», существующие только на Русском Севере — потолочные перекрытия модельных залов 17 часовен и церквей. (Из Путеводителя по Парку.)
Каргопольский сектор более раскручен в отчетах, и немудрено. Через Морщихинскую едет большинство держащих путь из Каргополя в Санкт-Петербург и Карелию. А дорога на Вершинино, «столицу» Плесецкого сектора — тупиковая. В сети полно «ужастиков» о состоянии дороги, мол — хана подвеске. Да ничего страшного! Для избалованных асфальтом жителей столиц — может быть и ужОс. Мы же, жители глубинки, и не такое видели.
Итак, мы в Вершинино. Село, состоящее из деревень Горы, Шишкино, Вершинино, Погост, стоит на берегу Кенозера. Точней, системы из 5 озёр, очертаниями на карте напоминающими сказочного дракона. Озёра тектонического происхождения, глубина достигает 120 метров. По берегам озёр разбросаны небольшие деревушки.
Небольшое отступление. Для тех, кто знает о Кенозере по заглавным титрами фильма Кончаловского «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицина» — не верьте! Хотел Андрей Сергеевич показать жизнь в российской глубинке с её безнадегой и пьянством — не надо было в титрах указывать конкретный адрес. А так только оставил неприятный осадок у местных. Лично я не видел ни одного пьяного ни в Вершинино, ни в глухих деревнях — все делом заняты, лето на Севере короткое. Алексей Тряпицин тоже устал от свалившейся «славы». Ну, а как? При мне у одной из туристок первым вопросом к экскурсоводу было: «А как Тряпицина увидеть?» Делом мужик занят — начальник пожарной части как-никак. Нужно ему эти фанатки? На днях пересмотрел фильм. Восприятие другое — узнавал знакомые места, по которым сам ходил. И Алексей, увиденный мимоходом, уже как близкий человек. Да и ракет, взлетающих с Плесецка, с Кенозера не видно — 200 с лишним верст все-таки. Символизм у него, понимаете ли… Ладно, не будем о грустном.
Всех, приезжающих в Вершинино, встречают в Визит-центре.
И с ходу берут в оборот! Для каждого составляется индивидуальная программа с учётом желаний и возможностей. Тут тебе и теплоходные экскурсии, и пешие маршруты, и экскурсии по Вершинино, и мастер-классы. Для «безлошадных» — автотуры в Усть-Почу и Филипповскую. Для нежелающих заниматься готовкой пищи — 3-разовое питание в местном трактире. Баня — хоть «по-белому», хоть «по-черному». Хочешь дикарем пожить на турстоянке на необитаемом острове — пожалуйста. Тут же, в Визит-центре, прекрасная сувенирная лавка. Магнитики — брелоки, изделия ремесленников, травяные чаи — сборы, интереснейшая литература. Вот только с жильем… Мы бронировали за полгода. Для приехавших спонтанно мест в Постоялом дворе и гостевых домах, думаю, не будет. Если только где-то на берегу, на одной из тур-стоянок. Если кто соберется — бронируйте заранее! И, да — оплата наличными. И сотовый оператор один — МегаФон. Разобравшись с нашими пожеланиями и внеся фамилии во множество гроссбухов с экскурсиями, баней, обедами, сотрудница Парка отвела нас на Постоялый двор, где был забронирован номер.
Двухэтажная гостиница со свежим ремонтом. Небольшие номера, по 4 на этаже в каждом крыле.
Рядом с холлом — кухня-столовая, для самопитающихся — холодильник, микроволновка, эл.плита, чайник, посуда. Тут же, на этаже — саузел и душевая. Wi-Fi слабенький, да он и не нужен, если не привязан к интернету по работе. В свободное от экскурсий время мы гуляли. Вечерний променад по селу и вдоль берега до вечерней дойки. Возвращения стада предвкушали с удовольствием. Нашли «молочницу», у которой покупали парное молоко. В магазинчике брали свежайшую щуку горячего копчения и хлеб с местной пекарни. Не ужин, а просто праздник!
Первый день, точней полдня после приезда, прошел в отдыхе после приезда и небольшой прогулки-знакомства.
Напротив Визит-центра стоит ряд избенок. На стене каждой — громкие названия. «Азбука древодела», «Гефестово подворье», «Китоврасово подворье». Небольшие экспозиции рассказывают об одном из промыслов, развитых в Кенозерье. В «Азбуке древодела» собраны инструменты плотников, образцы их работы — типы рубки домов, главки часовен с лемехами, коньки кровли и декоративные элементы отделки изб.
В избе «Гефестово подворье» — инструменты кузнеца, изделия, которые от выковывал своим молотом на наковальне. Здесь же — своего рода «Доска почета» кенозерских кузнецов. С одним из них мне посчастливится пообщаться «с глазу на глаз», когда он обучал азам своего мастерства на мастер-классе.
«Китоврасово подворье» — вотчина гончара. Глиняная посуда, игрушки.
Подворья мастеров стоят у подножья холма, на самой вершине которого возвышается тот самый символ Кенозерья — часовня Николая Чудотворца.
Сколько раз я видел эту деревянную главку и шатер над звонницей на экране монитора и вот стою перед входом. Внутри маленького молельного помещения немного сумрачно и тихо. Множество икон. Современные, нет тех, что украшали когда-то, местами сохранившийся, иконостас. На вешалах висят заветные платки и полотенца. Заветом могло быть обещание сходить в храм, поставить свечу, пожертвовать деньги. Эти тканые заветы — как воплощенная молитва. Говорили:«Господь проверяет нашу совесть — выполнишь обещанное или нет.»
Полумрак отступил от нескольких зажженых свечей, и на потолке прояснились образы, написанные на голубом «небе». На четырех гранях образов нет — только голубой фон.
Со звонницы Никольской часовни открываются виды на 50 верст окрест. Островки, проливы между ними на Кенозере и нетронутые леса по его берегам.
После часовни прошли по селу до Рухлядного амбара. Рухлядь — старые ненужные вещи, хлам. У меня язык не поворачивается назвать таким словом то, что хранится в этом музее. Исторические артефакты, свидетели прошлого — как угодно, только не хлам. От мелких предметов кухонной утвари до конской упряжи. Посуда, мебель, кадушки, подойники, рыбацкие снасти, сани.
Сабина долго еще могла рассказывать о жизни и быте своих предков, иллюстрируя рассказ показом своих навыков в работе со старинными станками и инструментами, но… Группу ждал трактир
После обеда в «Почтовой гоньбе» группа собиралась на причале. Конечно, только с большой натяжкой можно назвать берег озера рядом с церковью.
Но для старушки «Зари» он и не нужен. Когда-то, в 60-80-х годах прошлого века теплоходы этого типа ходили по всем крупным рекам и мелким речушкам огромной страны, перевозя пассажиров к селам и деревням, затерянным в глухих уголках. Сейчас уже и не встретишь этих речных тружениц, почти все списаны. А в Вершинино ежегодно в июне для этой «Зари» наступает навигация и возит она экскурсантов от одной деревушки к другой по просторам Кенозерья. Рядом с «Зарей» покачивался на волнах небольшой катер, предназначенный для поездок малочисленных групп. Пока ждали экскурсовода, к причалу подошел маленький паром. С него выгрузился трактор — видимо, был на работах в одной из дальних деревень. Наконец сходни были поданы, и экскурсовод пригласила нас на борт.
Водная экскурсия по южной акватории Кенозера включает в себя поездку в деревни Зехнова и Тырышкино с посещением в них трех часовен и водяной мельницы.
Северная погода непредсказуема. Когда усаживались в мягких сиденьях теплохода — светило солнце, по небу проплывали приветливые белые облака. Откуда ни возьмись — налетел ветер, тяжелые свинцовые тучи несли с собой дождь. Но ничего этого не замечали — интересовали только красивейшие виды — острова, безлюдные песчаные берега с турстоянками, одиноко стоящие часовни на месте уже несуществующих деревень.
Пока слушали рассказ экскурсовода, время пролетело и мы причаливаем в Зехнова. Огромный крепкий свежеотремонтированный крестьянский дом 19 века, со всеми благами цивилизации, ждет хозяев!
Экскурсовод поведала нам об одном эпизоде войны, как одна из деревень Кенозерья непосредственно в ней участвовала. Линия фронта была далеко, но однажды над деревней появился немецкий бомбардировщик и, немного покружив, сбросил бомбу. Та взорвалась рядом с часовней. Из жителей никто не пострадал, а часовенку-то взрывом разрушило.
За разговорами поднялись на холм, где стоит часовня Иоанна Богослова. Вид на нее немного портят строительные леса, но это дело нужное — бригада волонтеров меняет доски кровли.
И «небо» отличается от виденных нами ранее — на голубом фоне рассыпаны яркие звезды.
Долго у часовни не задержались, чтоб не мешать рабочим — в этом году дни без дождя рекость.
Небольшая пешая прогулка по лесу, и мы у поклонного креста на распутье двух дорог. Вообще, поклонных крестов здесь много. Этот стоит рядом с почти 300-летней сосной у дороги, ведущей к водяной мельнице.
Экскурсия по времени не резиновая, да и начавшийся дождик остудил наш интерес к мельничному хозяйству. Снова на теплоход, и мы в деревне Тырышкино. Опять небольшой поход по лесной тропе и внезапно среди деревьев возникает это чудо — часовня-крест, самая маленькая часовня в России. Осенить себя знамением в ней можно только стоя на коленях.
В маленьком молельном помещении было темно, свет от открытой двери едва освещал «небеса».
Оставив в фотоаппарате будущие воспоминания, вышел за дверь, где, как по заказу, вновь сияло солнце. А женщины нашей группы еще долго оставались внутри. Кто знает, может мысленно разговаривали с Великомученицей Параскевой — женской заступницей… Выйдя из тишины «святой» рощи, народ встрепенулся, загомонил — и было от чего. На окраине Тырышкино нас ждала «в гости» хозяйка этого дома. Возле ограды, под навесом, был накрыт стол — с пылу-жару блины с толокном, огромные ватрушки с творогом, травяной чай из самовара, вкуснющий клюквенный морс.
На следующее утро, забежав в Визит-центр и попросив предупредить инспекторов о нашем приезде, мы своим ходом поехали в деревню Филипповская. Деревня почти нежилая, на самом севере Парка. Но стоит здесь настоящее чудо — ансамбль Почозерского погоста, состоящий из огромной шатровой церкви Происхождения Честных Древ Христовых, невысокой Иоаннопредчетенской и колокольни. Классический «тройник» — летняя и зимняя церкви с колокольней. В начале 20 века по всему Русскому Северу было более 300 «тройников». Годы борьбы с религией и забытие храмов сделали свое дело. Заброшенные церкви реже от молний, а чаще — по людской безалаберности, стали вспыхивать, как порох. Итог — на сегодняшний день сохранилось ШЕСТЬ «тройников»… Кижи, Малошуйка, Варзуга, Нёнокса, Ворзогоры, Филипповская. Сумеем ли мы сохранить то, что осталось? Ведь только Кижи по-настоящему «охраняются государством».
На въезде в Филипповскую нас уже ждал инспектор Ваня. Церкви ансамбля не действующие и открываются только для экскурсий. Еще на подъезде к деревне, издалека открывается вид на храмы.
И вот оно — это великолепие, словно сошедшее с иллюстраций к русским сказкам. Высоченный шатер летней церкви Происхождения Честных Древ и бочкообразная кровля над алтарем. Две «бочки» над невысокой зимней церковью Иоанна Предтечи. Шатер колокольни. Уникальная вещь — единственный сохранившийся ансамбль с крытыми переходами между церквями и колокольней. Все это за солидной деревянной оградой с маленькими шатрами на угловых башенках и шатрами над воротами. И никого… И тишина…
Колокольня.
Зимняя Предтеченская церковь.
Летняя церковь Происхождения Честных Древ Христовых.
Приехавшие с нами соседи по гостинице уже уехали, а мы все ходили по окрестностям, стараясь со всех сторон оставить в памяти это великолепнейшее творение деревянного зодчества 17 века.
На этот день экскурсий у нас больше не было, и поинтересовался у Вани насчет чего-нибудь этакого по дороге в Вершинино. «Так есть родник, мы из него воду для засолки грибов-огурцов набираем!» Вообще-то воду в Вершинино для любых нужд берут прямо из озера. Немного сжелта, из-за характера дна, но по всем параметрам чистейшая. А здесь родник! Конечно, нам туда надо! По пути остановились у второй сосны-старушки. У нас сосны — высоченные гладкие стволы и лишь наверху небольшая шапка кроны. Здесь же — невысокое, метров 20, дерево с размахом толстенных ветвей метров 15. А ствол — надо человека 3–4, чтобы обхватить его. Сосна-долгожитель походила на огромный разлапистый дуб, на вершине которого должен был висеть на цепях сундук со смертью Кащеевой или сидеть Соловей-разбойник.
Последний день нашего пребывания в Парке выдался погожим. Попродили по селу, поднялись к Никольской часовне, погуляли по берегу. В обед нас снова ждала «Заря», чтобы провезти по северной акватории Кенозерья с заходом в Рыжково, Глазово и Усть-Почу. Как в этот раз нам повезло с экскурсоводом! Коренная жительница этих мест, Елизавета Александровна не только была одета «под старину», но еще и радовала нас прибаутками, поговорками, притчами, перемежала свой рассказ песнями и страданиями.
Первая остановка — Рыжково. Когда-то крупное село со школой и начальным техническим училищем. Сейчас «движуха» только летом, когда съезжаются «дачники». Основная цель в Рыжково — часовня с «небом», которое по-своему уникально. Дело в том, что грани слева и справа от Распятия изображают не Богородицу и Логвина, показаны на них Введение Богородицы в храм и Рождество Иоанна Предтечи, т. е. те праздники, которым посвящена часовня.
Да и нормального берега, чтобы причалить, тоже уже нет — прибрежное мелководье заросло камышом и матросу пришлось доставать длинные сходни, чтобы пассажиры сошли на берег посуху. Часовня стоит на невысоком мысу недалеко от воды. Но место удачное — при разливе вода сюда не доходит.
На четырех гранях «неба» после реставрации тоже оставлен только голубой фон — фрагменты были утеряны.
После Глазово держим курс на Усть-Почу. Этот поселок весь 20 век был ориентирован на сплав леса. Каждый год с весны создавались артели, которые через Кенозеро и реки Кену и Онегу сплавляли лес в Белое море. До сих пор из воды торчат сваи, где лес набивался в т.н. кошель.
Главная достопримечательность Усть-Почи — часовня Николая Чудотворца. С виду неказистая, со скромной главкой над двускатной крышей. Подклеть облюбовали овцы, на которых музейщики никак не найдут управу. Но уже на входе замечаешь уникальность. И замысловатый дверной проем, и рубленые в «круглый угол» внутренние стены.
Есть в Усть-Поче Центр промыслов и ремесел, куда мы пошли после посещения часовни. Вначале, пока заботливые хозяйки угощали нас чаем с пирогами, мы определялись со спецификой мастер-классов, которые должны были посетить. Мужчин в группе было всего двое, и нас без лишних уговоров отправили в кузницу. Хороший кузнец — молчаливый, а Алексей — один из лучших в Кенозерье. Поэтому он, много не говоря, показал процесс ковки гвоздя для подковы, а потом, вручив молоток и стальной прут, поставил меня к наковальне. Учиться никогда не поздно, вот и пришлось мне постигать кузнечную науку.
Так прошла наша заключительная экскурсия по Кенозерью. А с ней закончился такой короткий отдых в Кенозерском нацпарке. Эх, еще бы сколько-то дней пожить на острове, половить рыбу, полной грудью надышаться этой тишиной, забыв обо всех проблемах. Увы… Наутро заехали к «молочнице» за парным молоком и свежекопченой рыбой, заехали еще в один дом, где хозяйка настряпала нам в дорогу пирог-рыбник и калитки.
© 2009–2024 Туристер.
При полном или частичном использовании материалов сайта прямая индексируемая гиперссылка
на www.tourister.ru обязательна.
