Кладбище

Иногда останавливаюсь на парковке рядом с отелем,

чтобы чуть пройдя вперед, позволить себе взглянуть на вот это

Мы подъезжали к конечной остановке — отелю Агадо Хейтс, что недалеко от города Килларни, в графстве Керри — после долгого, интересного, насыщенного всякими событиями и впечатлениями дня.

На улице проживал Ирландский Январь: зеленый, мягкий, теплый. Абсолютно черный к 17.00. В это время года в Ирландии темнеет рано. Даже при всем желании, всматриваясь за стекло автомобиля, ничего не видно. Черная темнота и, время от времени — неожиданный всплеск света вдалеке из какой-нибудь маленькой деревни.

Дороги освещены местами, а уж о поселковых или местечковых вообще писать нечего! Они просто темные, непросто извилистые и в большинстве своем — узковатистые.

К этому времени мы прорулили почти пол острова. Рано утром я забрала своих дам в аэропорту Дублина; уставших после длительного ночного перелета, но полных энергии и задора поскорее начать знакомство с Ирландией.

Как только мы выбрались из столичного бардачного движения на скоростную М7 и начали тупо пересекать остров с Востока на Запад, Ксения, удобно усевшись в позу лотоса на переднем сидении в машине и, нелепо пристегнув себя ремнем, приготовилась к беседе об Ирландии.

Алина втиснула наушники и, комфортно устроившись сзади, ушла в свой собственный музыкальный мир, сопровожденный пробегающими по ходу движения пейзажами в зеленых и серых январских тонах.

Мы болтали с Ксенией обо всем. Об Ирландии и ирландцах, о России и россиянах, о коровах, овцах и пиве, о разнице между туризмом индивидуальным и массе, о йоге и чакрах, о болях в спине и как от них избавляться. О том, что в отеле, который Ксения забронировала рядом с Килларни — конечном пункте нашего путешествия в этот день, их ждет центр СПА и заказанный ужин.

За такими переплетами в беседах три часа по скоростной пролетели незаметно и мы выехали на побережье Атлантического Океана, аккурат к самим скалам Мохер.

Отсюда пошли чередом Охи и Ахи, остановки на 5 минут, затягивающиеся в бесконечность, неописуемое удивление и восторг на лицах от увиденного: неожиданного, необъятного, удивляющего, свежего, захватывающего.

День летел и тянул за собою время. Свет менялся и пейзажи тоже. А я, зная о том, что скоро все скроется в темноте и, что до отеля еще пилить часа три, не по скоростной, а по извилистой и темной местной дороге, не хотела останавливать искренний восторг и наслаждение моих клиенток фразами типа:

— Нам нужно ехать. Давайте поспешим. У вас ужин заказан, СПА ждет, а до места, где отель, ехать еще почти 180 км, уже темнеет….

Ксения.

Ухоженная, суховатая, отлично выглядящая в свои 60. Влюбленная по уши в своего мужа, которого называет «Звезда Моя» каждый раз, когда болтает с ним по телефону. Занимающаяся йогой и цветами, объездившая почти весь мир, таскающая за собой Алину, которой 20 — поздний ребенок, обожающая театр и искусство. Интереснейший собеседник и слушатель.

Они возвращались из Штатов в Москву и, практически в последний момент, бронируя билеты, Ксения решила, что на пару-тройку дней можно было бы заглянуть в Ирландию: на передохнуть, посмотреть, потому что не была еще, и Алину заодно познакомить. Мысль привела Ксению к действиям. А эти действия — к появлению в моем рабочем календаре четырех красных точек: занята в туре. В темный, теплый, Ирландский, зимний Январь.

Когда мы рассматривали и выстраивали с Ксенией предварительную программу на 4 дня, отпущенных для ознакомления с островом, я выслала список отелей в местах, где нужно было останавливаться на ночь. Из списка по Килларни Ксения выбрала отель Aghadoe Heights Hotel & Spa.

К парковке этого самого отеля я сейчас и возвращалась, посматривая на кладбище справа и продолжая улыбаться.

В тот далекий мягкий Ирландский январь мы подъезжали к отелю в полной темноте. Дорога — красивейшая, но после 17.00 превращается просто в извилистую темную местную дорогу.

Мои милые клиентки после такого длинного дня действительно подустали. Монотонность и плавность скольжения шуршащего звука колес по темному асфальту клонили в сон. Хотелось принять горизонтальное положение и расслабиться: СПА, ужин, удобная широкая кровать и восстанавливающий сон. Утром — завтрак в номер, один из самых-самых в отеле, потому что с видом на озеро и большим балконом.

Идиллия вот уже приближающегося полного телесного отдыха была совершенно ненамеренно разрушена моей короткой фразой:

— Все, осталось буквально пара-тройка метров и вы — в отеле, мы только что проехали кладбище.

Коротко выплеснув сию радостную новость, с желанием подбодрить моих пассажиров и заодно себя с почти возвращением домой после 600, обруленных за день км, я лихо завернула на парковку отеля.

Слева от меня фигура в позе лотоса резко изменила положение, раскрутила ноги под кресло и, повернув в секунду побледневшее лицо, прошептала:

— Кладбище? Светлана, Вы только что сказали, что мы практически приехали к отелю, потому что проехали кладбище… Отель, что? Находится рядом с кладбищем?

Пока Ксения вышептывала на меня свои вопросы, нервно натягивая свои походные изящные лодочки, я, тихо ругаясь на себя за свой «неудержный язык», но продолжая улыбаться, смело добавила:

— Да, рядом. Но кладбище очень старое, на этом месте когда-то был монастырь. Там развалины церкви сохранились. Место святое и, если переводить с ирландского, Агадо означает Два тиса в поле. Все очень живописно! Вы завтра утром сами увидите! Вы же заказали комнату с видом на озеро, правда?

— Да, — Прошелестела в ответ Ксения, — с видом на озеро. Но не с видом на кладбище…

— Мама, да перестань ты, ради Бога! Опять со своими заморочками! Тебя же не на кладбище оставляют на ночь? Все равно темно и ничего не видно! Мы все устали. СПА, ужин и спать. А завтра — новый день. Поменяем комнату, если тебе мешает вид на кладбище! В конце концов его можно зашторить!

Так Алина попыталась рульнуть ситуацию в нужном направлении, но привело это к следующему.

— Алинушка! Мне не нужно его видеть! Я не смогу уснуть, потому что я ЗНАЮ, что вид из нашей комнаты прямиком на кладбище! Как я буду продолжать наше путешествие завтра? В каком виде, если я не отдохну и не высплюсь?

Выбежавший в это время к машине ночной портье, оперативно вытащил из багажника чемоданы и, весело скрывшись за прозрачной стеклянной дверью, потащил их в холл. Гостей ждали. Лучший номер в отеле забронирован на три ночи, да еще в не сезон. Парень знал, что, затащив чемоданы в люкс, он сможет рвануть в свой свободный от работы вечер. Русские ВИПы наконец-то вселяются, на сегодняшнтй вечер — это последние чемоданы.

Ксения вытащила себя медленно из машины и тихо сказала:

— Светлана, отправляйтесь домой. Вы тоже устали, мы сами разберемся. Спокойной ночи и спасибо за удивительный день. Она искренне улыбнулась и на миг ее лицо потеряло сероватисто-белый окрас.

Я села назад в машину, завелась и чуть проехала вперед. Вдруг подумала, что прежде, чем рулить до дому, разомну ножки чуток, пройду к озеру, подышу, а уж потом поеду.

Смешно получилось с кладбищем, — думала я, тихо шагая по дорожке в темноте к озеру. Слева от меня медленно проплывали четкие контуры кладбища и разрушенной башни. Низко и лениво висели звезды. Формы разваленных построек древнего монастыря и кресты четко выделялись на фоне густой темной синевы ночного январского ирландского неба геометрическими фигурами. Воздух вокруг был свежим и каким-то тихим. Интересно, насколько люди — разные, — вертелось в моей голове. Мне было спокойно. Я чувствовала себя Воздухом: свежим и тихим.

Эти серые, в белых или рыжих пятнах камни, определенных форм и размеров — хранители Памяти. Суть древней, глубокой, мистической, сложной и непонятной Ирландии.

Монастырь Агадо, по легенде, появился на этом холме, у озера Лин, в 7 веке.

В моей программе на завтрашний экскурсионный день была также запланирована «утренняя пробежка на кладбище». Я хотела показать Ксении и Алине камень с надписью на Огаме. Огам — первая знакопись, которой пользовались древние Кельты. С такими камнями, исписанными Огам, одиноко и независимо стоящими, связано очень много легенд. Они все — значимые. Не всегда до них легко добраться. А тут, прямо под носом! Ну, не судьба….

Думы мои были прерваны телефонным звонком. На дисплее высветился номер Ксении.

— Светлана, я прошу прощения, Вы еще недалеко отъехали? Вы не могли бы вернуться? Мы решили поменять отель.

— Не получилось пришторить, — подумала я и побрела в сторону отеля.

Приблизив себя к стойке ресепшиона и прочтя на серебрянной пластинке — значке имя милой девушки, потерявшей себя где-то в компьютерном экране, я грустно-уставше спросила:

— Фенула, не подскажите, где я могу найти двух русских дам, заселившихся в отель пол часа тому назад?

Одну минуту, — кивнула Фенула, — Сейчас позвоню Джастину и узнаю в каком крыле они находятся.

Отель Агадо Хейтс, 5 звезд, СПА центр, стиль модерн из стекла и бетона, выстроен буквой П. Перекладина буквы П — это фронтальный фасад отеля.

Своими окнами — глазами, в квадратных панельных очках, отель смотрит на панораму, состоящую из:

— озера Лин, одного из главных озер Национального Парка Килларни;

— торчащих за озером пиков МакГилликудиРикс, самых высоких на всем острове;

— плавающих в зелени, окруженных со всех сторон водой, маленьких островов, на одном из которых тоже сохранились развалины старого монастыря;

— развалин самого монастыря Агадо и рядом с ним живущего кладбища.

Комнаты, расположенные в этой части здания, фронтальной, все с видом на озеро. И, соответственно, с видом на кладбище. Оно всегда слева, если стоять к озеру — «передом», а к отелю — «задом».

Виды из окон правого и левого крыльев позволяют вам не видеть кладбища. И в меню возможных панорам вам предлагают следующие:

— пастбища и яркую, режущую зеленью глаза, траву;

— кусты и деревья, разных типов, размеров и цветов;

— ирландские аккуратные домики вдалеке;

— внутреннюю парковку отеля.

Всю эту информацию Фенула выдала мне, параллельно нажимая на кнопки центрального аппарата, пытаясь поймать Джастина — Главного Управляющего Отелем. В данный момент Управляющий находился с клиентками где-то в глубоких недрах отеля, пытаясь найти подходящий для них по классу номер, но с безкладбищенским видом.

Что-то щелкнуло в аппарате и Фенула, нервно покручивая прядь волос у своего уха, спросила у Джастина, в каком номере они находятся в данный момент и каковы дальнейшие желания клиенток?

Меня попросили подняться. Фенула обьяснила мне как и в какую сторону идти и, буквально через пару минут я, постучав в дверь, вошла в огромное пространство.

Пространство было теплым, в золотом свете ночных абажюров, защищенным от темноты тяжелыми мягкими шторами. Посередине большой комнаты, на огромной, королевского размера кровати, в позе лотоса сидела маленькая, сухонькая, уставшая Ксения. Она смотрела куда-то вперед и, медленно склоняя голову то вправо, то влево, что-то разглядывала. Слева от нее, на большой глубокой софе, в собственной усталости провалилась Алина. Она рассматривала свои ногти. И глубоко вздыхала.

Джастин.

Главный Управляющий отелем в тот январский вечер, в затянутом кокетливым узлом розовом галстуке в бабочках, в светло-сером, новороченном, вручную сшитом костюме-тройке, безукоризненно сидящем на высокой стройной фигуре, в начищенных и до боли в глазах сверкающих черных туфлях, вывернувший на себя пол литра какой-то смутно знакомой по запаху туалетной воды, в неопределенном возрасте от 35 до 65, стоял чуть в стороне и выжидательно, намертво вклеив на свое лицо уступчиво-услужливую улыбку и поддавшись всем своим телом вперед, застыл в «только скажите» позиции.

Ксения, повернувшись ко мне, выдохнула:

— Светлана, извините, ради Бога, что я Вас побеспокоила, мы действительно приняли решение, что мы меняем отель сейчас же… после того, как нас провели в наш номер и первое, что я увидела — темное пятно кладбища в темноте за окном.

Алина тяжко здохнула и посмотрела как-то на меня, но в сторону. Ксения, между тем, продолжала:

— Но очень милый Джастин предложил нам посмотреть другие номера, прежде чем выезжать, не заселившись…. Этот — четвертый по счету. Я устала. Алина устала. В СПА сегодня мы уже не попадем, потому что они только до 19.00 в зимний сезон. В 20.00, через час, у нас заказан ужин. Я помню, Вы нас предупредили, что кухня в Ирландии закрывается в 21.00 и что потом поесть будет негде. Хотелось бы принять душ, у нас был долгий день, длинный перелет до этого, поесть и лечь спать.

Алина тяжко вздохнула и посмотрела на маму. Не в сторону.

— Все номера, которые мы посмотрели, продолжала монотонно Ксения, — не подходят. По разным причинам. Но вот этот — вроде бы ок, главное, что за окном — деревья и никакого кладбища, его не видно, это несколько успокаивает. Плюс, мне очень нравится картина на стене. Посмотрите, правда, здорово?

Я перевожу свой взгляд в нужном направлении и смотрю на огромное полотно. Два на полтора метра приблизительно. Занимает практически всю стену. На белом фоне яркими пятнами выплеснуты красные маки. Дышит полнотой и объемом. Притягивает. Не мешает, даже если очень уж красно.

И в Душе зарождается надежда, что сейчас Ксения скажет что-нибудь типа:

— Ок, плиз, чемоданы в этот номер, душ и ужин, всем спасибо и спокойной ночи.

И нечто такое она уже начинает вышептывать, сползая с кровати и направляясь к окну. Отодвигая тяжелую штору, пытается открыть окно, чтобы впустить свежего воздуха. В комнате тихо работает кондиционер, но я понимаю ее действия. От накопленной усталости и образовавшейся скованности хочется избавиться. Выпустить их туда, где кладбище, а взамен впустить свежий воздух.

Окно не открывается. Второе не открывается тоже. Балкона в номере нет. И пока Ксения, отдергивая одну за другой тяжелые куски материи, пытается открыть хоть что-нибудь, Джастин деликатно задергивает все их назад и тихо так обьясняет, что в номерах, где нет выхода на балкон, окна не открываются. Предусмотрена система кондиционеров.

Мне приходит на ум отель в Глазго… Современный дизайн в старых стенах когда-то складского помещения. Там тоже окна не открывались. Кондиционеры и никакого свежего воздуха. Я вспомнила, как судорожно пыталась объяснить девушке на ресепшионе, что не могу спать в комнатах, где окна не открываются хотя-бы на два пальца…. Она меня не понимала.

Я понимала Ксению. Алина и Джастин — нет. Два — Два. Но есть победитель.

Цепочкой, как японские туристы из автобуса, мы выходили из номера. Шаги всех четверых поскрипывали деревянными крик-кроками в коридоре на досках, скрытых под толстым и мягким ковролином. Каждый двигался в ресепшион со своими мыслями.

Мои:

Надеюсь, чемоданы к машине доставят быстро, до Килларни — 15 мин езды, до отеля The Europe Hotel & Resort — 5. По кллассу — такой же. Тоже с видом на озеро, только без кладбища. Интересно, почему Ксения выбрала этот, а не тот? Понятно, что про кладбище она не знала….но, ….

В этом месте мысль моя материализуются в словесные издания специально для Ксении:

— Я вас отвезу сейчас в отель The Europe Hotel & Resort, он тут за углом. Озеро, СПА, ужин — все также, только без кладбища.

Ксения приостанавливается, как-то смотрит на меня задумчиво и проговаривает:

— Европа…. Да, Светлан, Вы его в списке тоже указывали. Я смотрела, мне понравился, а не заказала, потому что он закрыт до февраля.

Мне становится неуютно. По многим причинам. К усталости добавляется раздражение на самую себя…

В то же самое время улыбаюсь по-доброму и продолжаю, как ни в чем не бывало:

— Тогда поедем в Килларни, отель — не проблема. Ужин вот только……

В этот момент мы подходим к развилке по коридору. Т-образный перекресток стрелкой вправо приглашает проследовать в ресепшион. Стрелкой влево — в другое крыло.

Джастин вдруг резко останавливается и как-то интенсивнее начинает благоухать в литрах какой-то, скорее всего, Итальянской Туалетной воды. Уровень адреналина резко подскочил. Управляющему никак не хочется выпускать из отеля дорогущих клиентов.

— Мадам, — громко, но вежливо обратился он к Ксении:

— Мадам, я понимаю, насколько Вы устали, что время уже позднее, но…. Я прошу прощения за свою глупость. У нас есть для вас комната, такая же по классу. С балконом и видом. Вид — на поля. Я не предложил Вам ее ранее только потому, что там — кровати стандартного размера. Не Кинг. Не королевского. Но вы — люди небольшие. Вам, я думаю, размер подойдет. Плюс, в номере — огромная терраса, а следовательно — выход на нее и свежий воздух. Не хотите ли посмотреть? Обещаю, что после этого вас накормят ужином. А после ужина, если вопрос еще будет актуальным, наш шофер отвезет вас в Килларни, в другой отель. Светлану вы можете отпустить домой.

Ксения, глубоко вздохнув и, развернувшись практически на 180 градусов, махнула как-то безвольно рукой и сказала:

— Показывайте, мне кажется уже все равно. Я хочу просто спать.

Я не поверила своим глазам, когда увидела выползающую на Алинино лицо улыбку с одновременно выползающей из кармана брюк рукой: на высунувшейся руке обозначился большой палец вверх!

Последовав за мамой и проходя мимо меня, Алина облегченно вдохнула в мое ухо:

— Мы остаемся!, — И подмигнула.

К сожалению, фотографии номера у меня нет. Поэтому я схематично нарисовала от руки, как он выглядел после того как, приложив пластиковую карточку к двери и широко распахнув ее, Джастин сразу же включил свет. Пространство зазолотилось теплом и уютом и мы, войдя, расположились следующим образом:

Алина буквально прыгнула в мягкий диван и уткнулась в телефон. За пол секунды до этого он пискнул. Видимо, пришло сообщение, и ей не терпелось побыстрее посмотреть; кто и что.

Джастин, пропустив нас всех вперед, остановился недалеко от входной двери.

Ксения, войдя, сразу же плюхнулась в кресло у стола и, бегло пробежав взглядом по шторам, сказала:

— Господи, я так устала… Кровати — ок. Я думаю, нет смысла куда-то переезжать вообще. Поздно, да и останавливаемся мы здесь всего на три ночи, одна из которых уже практически ушла. Спать — единственное мое желание.

Кладбище — с другой стороны здания, Бог с ним.

Я стою у стены и слушаю тихий монолог Ксении. На словах «Бог с ним», в намерении попросить Джастина дать команду притащить в номер чемоданы, я поворачиваюсь к нему. Двух-часовая кладбищенская драма подошла к концу.

Я облегченно смотрю на Управляющего. И в мои уши шелестом в-эхивается фраза:

— Светочка…. О, мой Бог, Вы мне не поверите….

Ксения.

Ее лицо больше не было уставшим, бледным, вытянутым… Оно стало серым, а в глазах — какой-то непонятный отблеск из фильма ужасов. Медленно поворачивая голову в противоположную сторону от Джастина, я направляю свой взгляд туда, где находится то, что привело Ксению в ужас. Сделало ее лицо снова серым.

И тупо смотрю на картину, которая висит на стене.

— Ксения, я думаю, Вам лучше спуститься к ужину, а за это время картину можно снять и повесить на ее место другую, — Судорожно цепляюсь я за слабые нити оставляющей меня надежды…

В то же самое время Алина буквально «снимает» маму и тащит ее к выходу.

— Хватит, мы идем ужинать. А картину поменяют, — говорит она на ходу и добавляет:

— Светлана, езжайте отдыхать. Завтра утром мы будем ждать Вас в холле. Может, с чемоданами, а может и без. И улыбается.

Джастин топчется. Скрипит своей начищенной черной классикой.

Мы пропускаем Алину и Ксению вперед. Попутно я обьясняю ему, что дамы идут к ужину и он загорается, как Звезда-Верхушка на Новогодней Елке. Свет его немного меркнет, когда, продолжая линейкой идти в сторону ресторана, я прошу его заменить картину в номере на любую другую, только без крестов и кладбищ. Он нервно смотрит на свое запястье. Я понимаю это его движение: поздно, мастеровые все уже давно дома, а ему — снимать, вешать, крутить, подгонять — не по рангу. Но Джастин учился в хорошем колледже, поэтому он склоняет голову набок и говорит:

— Светлана, я проведу гостей в ресторан и вернусь к Вам. Мне нужно прояснить только пару деталей. Вы подождете?

И, конечно, я, улыбаясь в ответ, киваю утвердительно и направляюсь в ресепшион. Подождать.

На очередной развилке мы прощаемся и расходимся в разные стороны: я — к дивану в главном холле — подождать, Джастин, Ксения и Алина — к ресторану. Ужинать.

Джастина не было долго. Часа приблизительно через пол, псле того как мы раскланялись, я стала посматривать на свое запястье и поняла, что устала сидеть на удобном диване и рассматривать картины в холле отеля.

Вышла подышать. Вернулась. И увидела Джастина. Он просто стоял. Пыльный, уставший, ботинки не блестели и галстук вяло болтался из-под растянутого узла. Бабочки висели помятыми крыльями.

— Светлана, к сожалению, картину в номере гостей поменять на другую не удается.

— Почему? — удивленно спрашиваю я, — Вы не можете ее поменять сейчас, потому что нет доступа к рабочим интсрументам?

— Есть доступ, — отвечает он. Картины, которую можно было бы повесить на это место нет.

— А маки? — тупо спрашиваю я, — почему маки нельзя, потому что большая слишком?

-Нет, размеры не при чем. Маки прикручены намертво. Если их снимать, останется четыре больших дырки в стене. Сами понимаете, на это я пойти не могу.

— Да, понимаю. Может быть, в каком-нибудь другом номере есть какие-нибудь другие цветочки? Или домики какие?

— Я проверил, — честно посмотрев мне в глаза, говорит Джастин. Именно поэтому я задержался.

В настоящий момент незанятых номеров в отеле 15. Четыре из них Ксении не понравились. В пятом — картина с крестом. Десять я осмотрел на предмет картин….

— И? Все с маками, привинченными намертво? — пытаюсь я пошутить.

— Нет, — отвечает Джастин. Их все можно снять. Но они все — вот такие.

И он показал мне фотку на экране своего Ай-ну-его-фона….

Фотоальбомы к рассказу

Полуостров Айверах, графство Керри

Теги: Автопутешествия, Культурно-познавательный туризм, Отзывы об отелях, Самостоятельные путешествия