Продолжение заметки Поездка в Германию на автомобиле с немецкой овчаркой. Часть 10. Транзит Польши, Краков и возвращение домой
В погоне за тремя зайцами. Введение. Москва-западная граница Польши.
ВВЕДЕНИЕ
В тот год мы решили поправить известную поговорку про двух зайцев и погнаться одновременно за тремя зайцами. Эта задача показалась нам осуществимой, несмотря на то, что в предыдущих поездках в Европу, мы трижды планировали погнаться за двумя зайцами, но всегда безуспешно.
Что же это за зайцы? Роль первого зайца понятна. Этот заяц — посещение очередного Бундесзигершау. На этот раз Зигер должен был состояться в немецком городе Ульме. До тех пор нам успешно удавалось четырежды поймать такого зайца: в Карлсруэ (1999-ый год), Бремене (2000-ый год), Дюссельдорфе (2001-ый год) и ещё раз в Карлсруэ (2002-ой год). Об этом я подробно написал в своих предыдущих воспоминаниях. Поэтому сомнений в том, ловить первого зайца или нет, ехать или не ехать в Ульм уже почти не было. Просто это стало нашей доброй традицией — ездить каждый год на Зигер. При этом привычным и ожидаемым целый год приложением к каждой такой поездке являлась культурная программа с посещением по пути к месту проведения Зигера каких-либо немецких и польских городов.
Роль второй зайца уже не так очевидна. Начиная с 1999-го года, мы мечтали о расширенной культурной программе с посещением Парижа. Культурная программа по Германии и Польше, а также по одному разу по Бельгии в Брюсселе и по Франции в Страсбурге, нам вполне успешно удавалась, а вот Париж — столица Европы, город который надо хотя бы один раз увидеть, чтобы потом спокойно умереть, никак не давался нам в руки.
Ещё в первую поездку мы запланировали доехать после Карлсруэ до Парижа, но из-за поломки машины повернули от Баден-Бадена домой. Второй раз за этим зайцем мы погнались на следующий год, но он выскользнул из рук в Брюсселе вновь после поломки машины. Тогда мы повернули назад, не доехав до Парижа каких-то триста километров!
Два последующих года мы уже не помышляли о Париже. Сначала в Дюссельдорфе мы были сильно расстроены отсутствием «ауса» у Арчера на испытаниях. А на следующий год в Карлсруэ мы сократили свою культурную программу из-за намерения погнаться за третьим зайцем, о котором будет сказано ниже. Таким образом, возвращение к идее заехать в Париж после Ульма было весьма заманчивым, но самонадеянным. Ведь до тех пор Париж оставался недостижимой мечтой!
Третий заяц — это посещение главного собачьего спортивного мероприятия года — чемпионата мира по дрессировке собак ИПО. За этим зайцем мы чуть было не погнались в 2002-ом году, когда чемпионат проходил в немецком городе Касселе всего спустя неделю после Зигера в Карлсруэ. Я уже было проработал маршрут, но Ирину сбили спонтолыку её спортивные руководители, пообещав участие в аналогичном чемпионате мира по дрессировке шуцхунд в австрийском городе Штайере. Поэтому мы для экономии решили не ехать в Кассель, но по возвращении в Москву оказалось, что никакая поездка в Штайер Ирине не светит. Так этот заяц в прошлом году благополучно выскользнул из наших рук!
И вот теперь, в 2003-ем году я предложил Ирине надеяться только на себя и устроить охоту за тремя зайцами, последовательно заехав на Зигер-2003 в Ульм, потом посетить с экскурсиями Париж, и, наконец, добраться до бельгийского Вавра, где должен был пройти чемпионат мира по ИПО!
Когда я сделал такое предложение, Ирина, безусловно, была счастлива, ведь обладание хотя бы одним из перечисленных зайцев, уже было бы счастьем, а тут предлагалось ухватить три счастья одно за другим! Поэтому маршрут поездки был одобрен ею с энтузиазмом. Далее нам предстояло решать многочисленные связанные с поездкой проблемы.
Первая проблема была связана с существенным удорожанием такой поездки. Проведя предварительную прокладку маршрута, я выяснил, что меньше, чем за семнадцать дней нам не уложиться. До тех пор поездки продолжались от десяти до тринадцати дней и стоили около двух тысяч долларов. Теперь же расчетная стоимость явно зашкаливала за две с половиной тысячи долларов, а с учетом того, что в то лето евро по цене обогнал доллар, то мой пессимистический прогноз оценивал стоимость поездки уже в три тысячи долларов. Забегая вперёд, скажу, что действительность, как обычно, оказалась хуже пессимистического прогноза, и мы потратили около трёх тысяч четырёхсот долларов и евро.
До тех пор проблему подготовки автомобиля (Лада-2111) удавалось решать каждый год за двести-триста долларов в объеме штатного технического обслуживания и устранения при этом некоторых незначительных отказов. На этот раз Ирина произвела значительный ремонт тормозной системы с заменой дисков, системы охлаждения с заменой всех патрубков и ещё кое-чего по мелочи.
Остальные проблемы носили технический характер. Я отпросился в отпуск за свой счёт в сентябре. Ещё в августе я озадачил своим маршрутом несколько туристических фирм, и благодаря такому тендеру, выбрал максимально дешёвый и подходящий вариант поселения. В тот год я впервые воспользовался услугами интернета, который открыл для меня прекрасные возможности по выбору отелей. Как оказалось, с помощью соответствующих поисковых систем, можно найти подходящий вариант поселения в интересующем тебя месте. Остаётся только предложить туристической фирме реализовать понравившийся тебе вариант, и дело в шляпе!
Тут, правда, возникла одна сложность, связанная с тем, что туристические фирмы, как правило, специализируются по определённым странам. Поэтому по Германии мне довольно быстро подтвердили мои варианты поселения, а вот по Франции и Бельгии вышла заминка. Им пришлось привлекать других посредников, из-за чего цена немного возросла. Но, когда один из посредников подтвердил возможность реализации моего варианта поселения в Вавре по близкой к указанной в интернете цене, я согласился на произвольный вариант поселения в Париже. В последующем именно поселение в Париже вызвало у нас некоторые неудобства, но тогда уже не было времени упираться и торговаться, поэтому я заплатил около тысячи евро за ночлеги в Германии, Франции и Бельгии, сто евро за шенгенские визы, и посчитал свою подготовительную миссию выполненной.
Ирина договорилась с детьми об их патронаже за нашими собаками Инессой и Вирой, остающимися в Москве, а также с одной из своих собачниц о передержке алиментного щенка. Мы съездили в «Метро», и закупили собачьих консервов для всех собак, как в дорогу, так и домой. Немного обновили свой гардероб, чтобы было не стыдно дефилировать по Парижу, и тронулись в путь!
День первый — вторник 2 сентября. От Москвы до Бреста.
Ещё одним новшеством, впервые опробованным нами в этой поездке, был отъезд во вторник всего за три дня до начала регистрации на Зигере. Первые три года мы выезжали заранее — по субботам, за шесть дней до регистрации. В четвёртый год мы рискнули, и выехали в понедельник — за четыре дня до регистрации. Теперь же риск был ещё более велик! Выезд во вторник не оставлял нам почти никаких резервов времени на случай задержки на границе или поломки машины.
Как обычно, отъезд был назначен на восемь утра. Можно, конечно, выезжать и раньше, но, не выспавшись, трудно преодолеть планируемое на первый день расстояние в тысячу сто километров. И задерживаться с выездом позднее восьми утра нежелательно, так как при этом трудно рассчитывать на прибытие в Брест засветло.
В тот год неплановая задержка с выездом было незначительной. В двадцать минут девятого мы вырулили из своего двора на полностью экипированной для поездки машине. При этом качество экипировки немного улучшилось по сравнению с предыдущими годами. На этот раз мы купили комплект туристических сумок и заполнили их так, чтобы было удобно разгружаться на ночевки, чтобы всегда под рукой были необходимые вещи, съестные припасы и документы.
В прошлые годы наше заднее сиденье порой превращалось в весьма неупорядоченный склад чемоданов, сумок и огромного числа полиэтиленовых пакетов. Это затрудняло каждый раз поселение на транзитную ночевку, и вызывало ненужную суету на привалах. Теперь у нас всё было под рукой. Для меня главное — документы, деньги, видеокамера, фотоаппарат, атласы и блокнотик с ручкой. Для Ирины — собачьи документы и причиндалы, питьё, шоколадка и какие-нибудь фрукты.
День был пасмурным, накрапывал дождь. Зато было не жарко. Я оделся в новый спортивный костюм, разложив по многочисленным карманам паспорта, права, русские, польские и европейские деньги. Поэтому ощущал себя достаточно комфортно. Так же как и Ирина, которая тоже поехала в новом костюме и, чтобы защитить глаза от ветерка из приоткрытого окошка, который беспокоил её в предыдущие поездки, она надела очки без диоптрий. Так мы превратились в двух очкариков.
Дворники сбрасывали со стекла капли дождя, играла музыка московских FM-станций, мы прощались с Москвой, ожидая появления знакомого указателя на съезд с МКАД в сторону минского шоссе. Через два часа пути мы выехали из московской области и въехали в Смоленскую область. Скорость значительно возросла. Вторую сотню километров мы уже ехали менее часа. Ровно в полдень мы позволили себе и Арчеру первую десятиминутную прогулку по лесу.
В два часа дня мы уже были на белорусской границе. Двадцать минут ушло на то, чтобы приобрести белорусскую страховку гражданской ответственности и поменять пятьдесят долларов на белорусские рублики. Несмотря на большой опыт езды по белорусскому автобану и неоднократное попадание на штрафы за превышение скорости, на этот раз Ирина вновь нарвалась на штраф. Это было вдвойне обидно, так как она специально следила за прячущимися белорусскими гаишниками, и всё равно их проморгала. А ещё — сумма штрафа по московским меркам несуразная — четырнадцать тысяч рубликов или почти семь долларов — двести рублей. В Москве удалось бы легко отмазаться за в два раза меньшую сумму.
Ирина расстроилась, но удвоила внимание. До Минска на дороге работает ограничение в сто двадцать километров в час, а после Минска, почти до Бреста — сто тридцать километров в час. Я сменил Ирину за рулем, и она поспала полтора часа. Постепенно мы вновь вышли на приемлемый график движения. Это позволило нам около шести вечера сделать короткую зелёную стоянку в белорусском лесу. Полную тысячу километров мы преодолели за одиннадцать часов пути. Заправившись белорусским бензином, мы въехали в Брест, как и намечали засветло около половины девятого вечера.
Я предложил Ирине попробовать пройти границу без ночёвки в Бресте. Так как мы чувствовали себя ещё достаточно свежими, то такой вариант показался нам заманчивым. К тому же у нас была надежда на то, что поздним вечером или ночью очередь на границе может оказаться поменьше. В прошлые годы у нас уходило на эту процедуру от шести часов (с оплатой 80-и долларов) до десяти часов. Поэтому, подъезжая к пропускному посту, мы вглядывались вдаль, в надежде как можно позднее увидеть хвост очереди. Но, увы! Хвост, как обычно, начинался задолго до первого заграждения.
Эту грустную картину мы наблюдали уже в пятый раз. Я принялся прикидывать, какова перспектива пройти эту очередь до утра. Получалось весьма проблематично. Ещё в Москве мы рассматривали один из вариантов прохождения границы в сорока пяти километрах южнее Бреста в пропускном пункте Домачево. Об этом пункте я знал давно, а в этот раз одна из клиенток Ирины рассказала, что ей удавалось пройти там границу практически без очереди. Мне в это верилось с трудом, так как очередь в Бресте почти на сто процентов состояла из белорусов, которые обстановку на границе, конечно, знали гораздо лучше нас, и не стали бы стоять в очереди, если бы недалеко был бы свободный пропускной пункт.
Мы вышли из машины и спросили про Домачево у вставшего за нами в очередь белоруса. Он сказал, что там очередь наверняка не меньше, но может быть, и повезёт. Так как до захода оставалось около получаса, мы решили рискнуть и опробовать новый вариант прохождения границы. Через сорок минут мы были в Домачево в хвосте очереди.
Так как местность для нас была незнакомой, и было трудно определить, какова реальная длина хвоста, я оставил Ирину в машине, а сам пошёл считать машины перед нами. Когда их количество перевалило через две сотни, я понял, что мы застряли на всю ночь. Стало грустно и тоскливо. К тому же, стало ясно, что дисциплины в очереди нет, и вполне возможна ситуация, когда кто-либо пропускал впереди себя своего товарища, или за соответствующую мзду подъехавший позднее автомобиль. Поэтому двести машин в очереди перед нами можно было смело умножать на два.
Стемнело. Стало прохладно. Я представил, как мы с Ириной всю ночь маемся в машине без сна и отдыха, а потом проходим границу, в лучшем случае, к полудню, и едем через Польшу в таком невыспавшемся состоянии. Надо было что-то предпринимать…
… Белорусские таможенник и ветеринар не создали нам проблем — с ними всё прошло привычно и штатно. Но польские таможенники устроили нам настоящий шмон. Они заставили Ирину вывести из машины Арчера на поводке и в наморднике. Затем мне пришлось почти полностью разгрузить машину от сумок и чемоданов прямо на асфальт. При этом я открывал сумки и чемодан и демонстрировал их содержимое полякам. Потом они копались в салоне машины, заставили меня вскрыть одну из банок с собачьими консервами. Видимо, им было непонятно, зачем двое русских с собакой едут в Европу. Неужели мы не преследуем при этом никакой непозволительной цели?
Мне показалось даже, что они расстроились, что ничего не нашли. Около половины двенадцатого по Москве, а значит, половины десятого по-европейски мы въехали в Польшу. Таким образом, от момента остановки перед хвостом очереди в Бресте и до момента преодоления границы прошло около трёх часов. Это был рекорд!
Мы остановились на первом перекрёстке и я узнал, где имеется обменник — по-польски «кантор». Поменяв сто долларов на триста пятьдесят злотых, мы двинулись в путь. Как известно, в Польше дороги невысокого качества, а въехав в страну через Домачево — Славатыч, мы оказались в стороне от трассы Е30. Я решил направиться по кратчайшему расстоянию в сторону Бялой Подляски, которая находится на шоссе, ведущем в Варшаву. Этот дополнительный конец составил около пятидесяти километров.
Дорога была плохой, тёмной и извилистой, без указателей. Встречались, правда, названия деревушек, но они были малы и не обозначены на моей карте. В какой-то момент Ирина усомнилась в правильности направления движения. Я тоже, было, засомневался. Но, когда мы переехали отмеченные на карте железнодорожные пути, я понял, что едем правильно. И действительно, скоро мы вырулили на знакомую трассу Е30. Я приготовился искать отель для ночёвки, вглядываясь в темноту по обеим сторонам дороги. Однако отель нам попался так быстро, что мы не успели поволноваться. Это местечко называется Залесье.
По-московски было уже за полночь. Позади — около тысячи двухсот километров пути и нервотрёпка на границе. Поэтому наградой за преодоленные трудности стал весьма неплохой польский отель «Хорбовянка». Уже с шоссе он выглядел достаточно презентабельно. В неоновых разноцветных огнях сверкали вывески, завлекая путешественников. Но таковых в этот поздний час на дороге уже не было. Белорусы не могут себе позволить селиться в польских отелях. Они вынуждены экономить и спать в машинах на стоянках и у бензоколонок. Мы же — русские в этот час были, возможно, единственными поселенцами отеля.
Я вошел в холл и обратился к девушке портье по-русски с просьбой о номере на двоих с собакой. Она не очень «врубилась». Молодёжь русский уже не знает. Пришлось повторить по-английски. Она отнеслась ко мне поначалу недоверчиво, особенно к просьбе поселиться с собакой. Но когда на её разъяснения о стоимости номера в сто пятьдесят злотых (около тридцати пяти евро), я спокойно согласился и приготовился оплатить, она начала проявлять гостеприимство.
Хотя наш номер находился на втором этаже, но девушка повезла меня наверх на лифте. Чувствовалось, что отель совершенно новый — холл и коридоры сверкали евроотделкой. Внутри лифта всё было застеклено зеркалами и инкрустировано под золото. При ярком свете я вошёл в лифт как во дворец.
Девушка провела меня по коридору, открыла дверь в номер. Я заявил, что меня всё в номере устраивает, и она удалилась. Включив всю иллюминацию, я спустился вниз на улицу к Ирине. Она ожидала меня в машине. Я сообщил, что с ночёвкой всё договорено, Ирина обрадовалась, и мы приступили к разгрузке. Приготовив несколько сумок для отправки в номер, мы отправились прогуливать Арчера.
Рядом со зданием отеля оказался замечательный садик. Гулять в нем было приятно, но Арчер был обеспокоен новым местом и никак не хотел делать свои дела. Мы прогулялись по саду взад-вперёд несколько раз, предлагая Арчеру поторопиться, но он не отходил от нас дальше, чем на десять метров, и делал вид, что не понимает, чего от него хотят. Ну, не хочешь, как хочешь! И мы, захватив сумки, направились в отель.
Еще в холле, а потом в лифте и коридоре, Ирина почувствовала хороший класс отеля. Но когда она вошла в номер, где на широкой кровати, застеленной шёлковым синим покрывалом, громоздились шесть ярких оранжевых подушек, а на тумбочке уютно вещал по-польски довольно крупный в диагонали телевизор, то она радостно воскликнула «Вау!». Молодцы, поляки, сразу чувствуешь, что попал в Европу!
Первым делом надо было напоить и накормить Арчера. Он привычно направился в ванную комнату, где всегда размещаются его миски. Раковина, душевая кабина и унитаз тоже были по-европейски шикарными. Ирина быстро освоилась, распаковала сумки, достала еду, покормила Арчера, а потом и нас.
Хорошо после долгого пути и пограничной нервотрёпки расслабиться в приятной отельной обстановке! К тому же, мы впервые оказались в Польше до наступления ночи. Какая экономия времени и сил! Ведь мы сможем выспаться, и завтра рано утром, отдохнув, устремиться в Германию. Однако я её успокоил тем, что мы можем спать наутро долго, так как наша шенгенская виза открывается только послезавтра, и мы за следующий день можем не торопясь проехать Польшу и заночевать в родном «Парадизе».
Тем более, хорошо! Ведь у нас образовался хороший запас по времени, который позволит нам спокойно ехать по Польше. В таких приятных беседах мы мирно ужинали домашними припасами, похваливая друг друга. Я — Ирину, за то, что она отрулила почти тысячу километров. Ведь я проехал за рулем всего двести километров, сменив её ненадолго в Белоруссии. Ирина хвалила меня за то, что я не поскупился на границе и мы быстро преодолели самый неприятный участок пути. К тому же поселение на ночь с её точки зрения было шикарным. Так, переполненные положительными эмоциями, мы улеглись спать.
День второй — среда 3 сентября. Транзит Польши от Залесья до «Парадиза».
Утром мы неторопливо проснулись, и обнаружили, что московские довольно поздние девять часов по-польски означают всего лишь семь утра. Я взял Арчера и пошел его выгуливать. В холле рядом с девушкой портье был её менеджер. И я понял, что он ей выговаривает за нашу собаку. Видимо, ей надо было взять с нас дополнительную плату. Я сделал вид, что меня это не касается, дружелюбно поздоровался по-польски, и вышел с Арчером на улицу. Было ещё по-утреннему прохладно. Я провел собаку на поводке несколько десятков метров, а когда вышел на открытый и безлюдный участок, отпустил его гулять. Повернув за территорию отеля в поле, мы с Арчером обнаружили прекрасное место для прогулки. Я нашел палку-апортик, и принялся бросать её вдоль проселочной дороги, а Арчер с удовольствием носился, разминая затекшие за вчерашний день суставы.
Возвращаясь обратно, я подробнее, чем с вечера, разглядел территорию отеля. Оказывается, здесь имеется довольно большой ресторан, а с тыльной стороны — даже небольшой пруд. Мы вернулись в номер, Ирина покормила Арчера. Он остался в номере, а мы с Ириной отправились на завтрак. В «ресторации» мы оказались одни. К нам подошла официантка и дружелюбно по-польски предложила выбрать, что мы будем кушать. Мы согласились на омлет с ветчиной и кофе. И никак не могли понять, какую альтернативу кофе она предлагает. Дело в том, что чай по-польски звучит очень непонятно «хербата». В результате, она принесла нам и кофе, и чай.
Позавтракав, мы поднялись к себе наверх, выпустили Арчера и вышли на общий для всего этажа балкон. Ярко светило солнце, мы расположились в плетеных креслах и ещё раз похвалили друг друга за удачное начало пути. Внизу на стоянке для автомобилей довольно солидно смотрелась наша «миражка». Ирина полюбовалась прудом. В нескольких десятках метров уже вовсю трудилась Е30 — по ней гудели фуры и проносились легковушки. Ирина пристегнула кобеля и направилась к машине. Я взял сумки и пошёл к портье за паспортами. Про себя я решил заплатить ещё десять злотых за собаку, чтобы девушка, принявшая нас на поселение не расстраивалась. Но, оказалось, что персонал сменился, и за стойкой уже была другая девушка. Тогда я решил поберечь десять злотых, а новой девушке сказал, что нам понравилось, и на обратном пути через две недели мы вновь остановимся в этом отеле.
Когда я подходил к машине, то увидел, что Ирина говорит по мобильному телефону. Это был первый год, когда у нас с собой был телефон. Однако Ирина заплатила в Москве обычную по московским расценкам сумму — около двадцати долларов. Я же знал, что за границей разговоры стоят гораздо дороже. Поэтому сразу предупредил её осторожнее разговаривать, чтобы не остаться без телефона за неуплату. И надо же, первый звонок оказался от отца, который до этого ни разу Ирине не звонил, а тут решил проверить, сработает ли звонок! Оказалось, сработало. Мы сообщили ему, что уже находимся в Польше, а он, вероятно, обиделся, что Ирина быстро свернула разговор. Забегая вперед, скажу, что в дальнейшем всё получилось, как я и предполагал. Деньги у оператора сотовой связи «Мегафона» закончились через несколько дней, и большую часть поездки мы были без телефона. Уже на обратном пути под Берлином неожиданно раздался звонок из Москвы. Оказывается, Касум оплатил на счёт Ирины тысячу рублей, и мы вновь получили телефонную связь.
В половине девятого мы выехали на Варшаву, а в одиннадцать уже ехали по городу. Так как в предыдущие годы мы несколько раз плутали по центру, не обнаружив в одном месте необходимый указатель на Познань, то теперь мы уверенно свернули в нужном месте без указателя, и скоро оказались на польской трассе, обозначаемой красной «двойкой» — европейской трассе Е30. От Варшавы до Конина — особенно неприятный участок узкой и насыщенной движением польской дороги. Поэтому средняя скорость едва превышала шестьдесят километров в час. Но Ирина терпела неудобства, и ехала весьма осторожно. После полудня я на пару часов сменил её за рулем, и когда мы въехали на небольшой участок польского платного автобана, то решили остановиться на обед.
После обеда машину опять повела Ирина. Предстояло проехать Познань — самое узкое «горлышко» Е30. Там надо переехать шесть железнодорожных путей и пройти около десятка светофоров. Были годы, когда мы застревали там и на два часа. На этот раз всё обошлось благополучно. От Познани до мотеля «Парадиз» оставалось всего около ста пятидесяти километров. Причем здесь дорога уже не такая насыщенная движением автомобилей. Поэтому в начале седьмого вечера мы уже заруливали на знакомую стоянку перед мотелем.
Таким образом, мы преодолели шестьсот пятьдесят километров за девять с половиной часов. Это очень небольшая нагрузка для обычно тяжелого второго, а иногда и третьего дня пути. Я пошел поселяться. В «Парадизе» мы уже останавливались в пятый раз. К сожалению, персонал каждый раз меняется, поэтому я не мог напомнить девушке портье о наших предыдущих посещениях. Я привычно заказал номер, причем несколько смутил девушку, так как она предложила мне другой более дешевый номер, а я попросил одиннадцатый — самый дорогой. Приятно чувствовать себя состоятельным, ведь польские 160 злотых (38 евро), включая десять злотых за собаку — сущий пустяк, по сравнению с ценами на отели в Германии.
Я прошел наверх, открыл номер, и удостоверился, что в нем всё по-прежнему, как и в прошлом году. Только пальма в углу подсохла, в тот год летом было очень жарко, и она видимо, не справилась с засухой. Я спустился к машине за Ириной и Арчером. Они ждали меня на знакомой дорожке. Арчер был радостным, как он бывает всегда, приезжая в «Парадиз». Здесь ему тоже всё знакомо. Поэтому он обычно принимается кататься спиной по траве, демонстрируя свое удовольствие.
Мы взяли сумки из машины, и пошли поселяться. Так как время было еще достаточно раннее, то у нас появилась возможность совершить прогулку по знакомым окрестностям. Такую прогулку мы совершили за год перед этим. Но тогда наше физическое состояние было намного хуже, ведь мы преодолевали границу ночью и не спали почти двое суток. Теперь же мы были бодрыми и свежими.
Недалеко от брусчатки, которая, как я подозреваю, является старой дорогой — прототипом Е30, возле дерева Арчер нашёл оставленный в прошлом году апорт. Правда палка засохла, и не смогла нам вновь послужить апортом — тут же сломалась. Пришлось найти новый апорт. Арчер радостно носился за ним в поле, а мы с Ириной наслаждались собачьей радостью.
Мы прошли в лес, посмотрели на лесные посадки. Поднялись на холм и осмотрели панораму окрестностей и лесных угодий. Хорошо подышать чистым сосновым воздухом после пропахшей бензином автотрассы. Вернувшись в номер, мы оставили в нём Арчера и пошли ужинать в ресторан. Этот ужин тоже стал для нас традиционным. Поесть шикарное мясо с десятком гарниров и запить соком и чаем за семьдесят злотых (семнадцать евро) на двоих, в Западной Европе не удается. К тому же, возникающая в этом ресторане обстановка умиротворенности, каждый раз заряжает нас силами на последующие подвиги. Так благополучно закончился второй день пути.
От польского «Парадиза» в Тожиме до Ульма и Инделхаузена
День третий — четверг 4 сентября. От польского «Парадиза» до Ульма и Инделхаузена.
Опыт передвижения по немецким автобанам, накопленный за предыдущие годы, придал нам уверенность на третий день поездки, в том, что мы преодолеем положенные семьсот пятьдесят километров до Ульма в установленные для регистрации на Зигере сроки — то есть между четырнадцатью и восемнадцатью часами. Поэтому мы спокойно позавтракали в ресторане «Парадиза», не торопясь собрались, и выехали в направлении германской границы около восьми утра.
Согласно многократно апробированной технологии экономии бензина, мы заправились до полного бака относительно недорогим польским бензином, и через час были уже на границе. Западная граница, в отличие от восточной границы Польши, у нас пока вызывает только приятные эмоции. Здесь мы обычно продвигаемся в режиме небольшой автомобильной пробки, и затрачиваем на эту процедуру считанные минуты.
Здравствуй, долгожданная Германия! Наконец-то свободно вздыхаем, как только немецкий пограничник протягивает нам наши паспорта. Медленно минуем мост через Одер, но по автобану особенно не разгоняемся. Дело в том, что на этот раз я решил немного сократить километраж по пути на юго-запад Германии за счет того, что вместо привычного автобана А12 на Берлин мы воспользовались местной земельной дорогой А87 в направлении Люббена. Такой маршрут был гипотенузой треугольника и экономил около сорока километров пути.
Для того чтобы реализовать эту задумку, нам пришлось сразу за мостом через Одер повернуть в направлении Франкфурта-на-Одере, но почти сразу развернуться в противоположном направлении. Так мы оказались на дороге А87. Ирина очень полюбила небольшие земельные немецкие дороги, что встречались нам предыдущих поездках. Такие дороги, как правило, живописны, и, в отличие от автобанов, создают определенный романтический настрой, так как скорость движения существенно меньше и успеваешь смотреть по сторонам и видеть много интересного.
С выбором маршрута мы не ошиблись и на этот раз. Большая часть пути пролегала через прекрасные ландшафты, где поля сменялись лесами, а маленькие городки — Мюльроуз, Бисков, Люббен на Шпрее выглядели как курортные. На невысокой скорости у нас устойчиво работала магнитола, которая обычно отключается на скорости свыше ста двадцати километров в час, и мы наслаждались замечательными видами под немецкую музыку. Я только никак не мог понять странный эффект, проявившийся по пути. Мне казалось, что дорога всё время идёт под гору. Но так не могло быть на самом деле, так как спуск не сменялся подъёмом. Я решил, что это какой-то оптический обман, хотя Ирина утверждала, что всё так и есть на самом деле.
Проехав так около семидесяти километров, мы выехали на автобан А13, ведущий к автобану А4 и Дрездену. Скоро Дрезден показался на траверсе. Я даже в какой-то момент чуть было не предложил Ирине заехать хотя бы на часик, чтобы посмотреть, как продвигается восстановление Фрауэнкирхе. Но, посмотрев на часы, решил не рисковать. Как бы не опоздать на регистрацию! В последствии, я порадовался за свое такое мудрое решение, но об этом чуть позже.
От Дрездена через Саксонию и Тюрингию мы привычно по автобанам А4, А72 и А9 въехали в Баварию. Под Нюрнбергом мы сменили южное направление движение на западное, и по автобану А6 проехали ещё около ста километров. При этом мы останавливались на обед, чтобы подкрепится домашними припасами. После обеда я ненадолго сменил Ирину за рулем. Повернув снова на юг по автобану А7, мы приготовились добраться до Ульма к четырём часам, с хорошим запасом в два часа до окончания регистрации.
Однако, не доехав до Ульма каких-то полсотни километров, мы встали в пробку. Сначала она медленно двигалась, но вскоре безнадёжно встала. Ирина начала нервничать. На одной из развилок полицейские стали выгонять все автомобили в сторону от автобана. Я понял, что какой-то отрезок автобана просто не функционирует. Здесь нас вновь выручил наш прекрасный атлас автодорог. Мы свернули на совсем маленькую дорогу, отмеченную на карте жёлтым, а не красным цветом, и направились в Ульм «огородами». Извилистая дорога пролегала параллельно автобану. Ирина уже начала паниковать — ей казалось, что мы не успеваем. Я же боялся сбиться с пути, и тоже нервничал, подогреваемый нетерпением Ирины.
Уверенность мне вернулась, когда мы вновь выехали на красную дорогу, имеющую земельный номер. Но на этом манёвре мы все же потеряли минут сорок по сравнению с продвижением по автобану, если бы он, конечно, работал!
Поэтому мы въехали в Ульм около пяти часов, то есть за час до окончания регистрации. Я уже понимал, что мы успеваем, но Ирина, по-прежнему нервничала. Мне досталось от неё, что я не знаю дорогу по городу, а откуда я мог её дотошно знать? Пришлось останавливаться и спрашивать направление на стадион. Увидев мачты стадиона, я решил, что задача решена. Но Ирина так не считала. Тем более что нас не пустили припарковаться на ближайшей стоянке, и нам пришлось отъехать несколько сот метров от стадиона. Мне приходилось всё время успокаивать Ирину, с трудом сдерживая своё раздражение её паникёрством. Но аналогичная ситуация у нас уже случалась в Дюссельдорфе два года назад, поэтому внутренне я был спокоен.
Подхватив кобеля, собрав собачьи документы, Ирина опрометью бросилась от автостоянки к стадиону. Я с трудом успевал за ней. Эта гонка прекратилась только тогда, когда мы, наконец, ворвались в судейскую палатку SV. На часах было четверть шестого! Ирина отдала мне Арчера, а сама направилась к столику регистрации кобелей рабочего класса. Здесь у нас в прошлые годы тоже бывали приключения, но на этот раз всё прошло штатно. Через пару минут Ирина уже держала в руках номер Арчера 1234 — «стрит», каталог и оценочные листы. Слава богу, мы зарегистрировались вовремя. Дальше оставалось только записаться на проверку поведения. Здесь я увидел, что мы легко можем выбрать удобное для нас время, что Ирина и сделала. Обычно мы проходим проверку около одиннадцати утра. Так мы и записались на этот раз.
Теперь, решив задачку с регистрацией, Ирина полностью расслабилась. Мы позволили себе немного прогуляться среди толп собачников мимо многочисленных палаток с сопутствующими собакам товарами. Ирину магнитом тянуло к рукавам, цепочкам, поводкам, но мы отложили покупки на предпоследний день с тем, чтобы успеть спокойно разобраться в товарах, прицениться и свериться с отпущенным на покупки бюджетом.
Пора было покидать Ульм и поселяться в забронированный ещё в Москве отель, который находился в городке Инделхаузен в нескольких десятках километров от Ульма. Мы сели в машину и поехали через весь город на его южную оконечность. По городу в отсутствии указателей пришлось двигаться больше интуитивно, выдерживая генеральное направление по нешироким городским улицам. По пути открылся вид на Мюнстер — знаменитый ульмский Собор. Но мы не стали его внимательно разглядывать — ещё будет для этого время!
В этот год я вновь решил воспользоваться удачным опытом Вайсенбаха и Лилиенталя, когда мы жили в нескольких десятках километров от места проведения Зигера в Карлсруэ и Бремене, в условиях небольшого провинциального городка. Теперь местом проживания под Ульмом ещё в Москве я выбрал Инделхаузен. Помог мне в этом интернет. С помощью поисковой системы я рассмотрел полтора десятка вариантов, и остановился на Инделхаузене, так как мне понравились фотографии отеля, близлежащих окрестностей, и по цене было приемлемо.
Дорога в этот городок вела из Ульма по 311-ой земельной автомагистрали. Так как этот путь мы совершили четырежды за время проведения Зигера, и выучили дорогу наизусть, то мне сейчас особенно приятно ещё раз вспомнить все опорные пункты наших ежедневных путешествий.
Сначала десять километров мы ехали до Эрбаха. Проехав по его центральной улице, через шестнадцать километров мы подъезжали к Эхингену. Там мы поворачивали на 465-ую автодорогу и ехали по ней девять километров до поворота на Дашинген. Дальше дорога шла по местным провинциальным дорогам, которые уже не имели номеров: два километра до Дашингена, четыре километра до Гранхайма, семь километров до Анхаузена и ещё один километр до нашего Инделхаузена. Всего сорок девять километров — как от дома до дачи по Волоколамке! Но зато мы жили не в городском конгломерате, а на альпийском курорте! Наш Инделхаузен был шестым по счёту городком на пути из Ульма.
Первый раз мы ехали строго по карте и не успевали любоваться местными красотами. Поэтому о красотах я напишу позднее. Нам надо было всего лишь найти точку на карте — Инделхаузен и разобраться со своим отелем. Около семи вечера мы благополучно добрались до места. Городок был настолько маленьким, что искать в нём отель не пришлось. Въехав в его центральную часть, мы сразу увидели вывеску «Hotel Gasthof zum Hirsh». Ирина остановила машину на маленькой площади перед зданием отеля, а я пошёл поселяться.
Наш отель размещался в трёх зданиях, которые ступеньками поднимались на холм. В центральном здании под вывеской я обнаружил вход в ресторан. Обошел здание два раза, а вывески отеля не было видно. Тогда я вошел в ресторан и спросил, с кем можно переговорить о поселении в отеле. Тогда ко мне вышла женщина и провела по первому этажу к небольшой каморке, где регистрировались постояльцы. Там меня встретили пожилой мужчина и молодая девушка.
Как оказалось, пожилые немцы по-английски здесь не понимали, а девушка говорила по-английски довольно бегло и вступила со мной в объяснения. Я рассказал, что мы из Москвы, и показал свой ваучер — бронь на гостиничный номер. Немцы смотрели на меня как-то очень неуверенно, как будто впервые увидели русского в своей баден-вюртембергской глуши. Я же наоборот, демонстрировал свою уверенность и радость, что мы нашли этот забытый богом городок в двух с половиной тысячах километров от Москвы. Я поведал им о нашей дороге, о цели поездки. При этом я понял, что они понятия не имеют о Зигере, а Ульм для них — далёкий город, где они бывают нечасто.
Тем не менее, они подтвердили действенность моего ваучера, и девушка пошла показывать наше будущее жильё. Мы вышли из центрального административного здания и направились немного вверх по дороге в сторону двухэтажного здания с мансардой на третьем этаже. Проходя мимо Ирины, которая сидела в машине, я махнул ей, и показал, чтобы она ехала за нами и парковалась рядом с гастхофом.
Девушка открыла ключом парадную дверь, и мы вошли в небольшую прихожую на первом этаже. Направо вела лестница на второй этаж, но мы пошли прямо в небольшой коридор, из которого налево и направо вели две двери в два номера. Мы пошли направо, и девушка открыла дверь с табличкой нашего номера 20. Я ожидал увидеть прихожую и комнату номера, но оказалось, что всё не так, а гораздо лучше.
Мы вошли в ещё один коридор, из которого вели направо две двери, прямо вела одна дверь, затем коридор поворачивал налево, откуда открывались ещё две двери. Девушка объявила, что это наши апартаменты, и мы можем пользоваться всеми помещениями, кроме двух. Она оставила закрытыми две двери направо — кухню и гладильную комнату. Остальное — спальня, гостиная и ванная комната были в нашем распоряжении. Она выжидательно смотрела на меня, доволен ли я? Я заявил, что всё «о’кей, данкншён», и она отдала мне ключ.
В самом деле, я не рассчитывал, что вместо стандартного гостиничного номера нам достанутся апартаменты почти как в частном доме в Вайсенбахе во время нашей первой поездки! Я ещё раз порадовался, что правильно выбрал отель через интернет. До этого момента у меня оставалась тень сомнения. Московская туристическая фирма немного добавила цену к той, что была обозначена в прайсе на интернет-странице отеля. Я думал, что фирма решила на мне подзаработать. Но теперь стало ясно, что тот номер, который нам забронировали, стоит существенно больше, чем тот, за который мы заплатили, и больше стоимости того номера, на который я рассчитывал, когда заказывал бронь. Как то теперь отреагирует Ирина?
Я вышел из гастхауса вслед за девушкой и принялся закрывать входную дверь на ключ. Она обернулась и стала махать мне, что этого делать не надо. Я сначала её не понял, но позднее выяснилось, что замок — с защёлкой, а я — чайник в этом сразу не разобрался. Ирина уже припарковала машину напротив входа. Я пригласил её осмотреть наши апартаменты.
С самого начала было ясно, что она довольна происходящим. Но когда я продемонстрировал ей все наши владения, то она не поверила — «И всё это наше?». «Да, это наша гостиная!». Довольно большая комната с двумя окнами по одной стене и одним окном по другой стене. Посередине комнаты стоит большой журнальный стол, окруженный одним большим, другим малым диванами и креслом болотного цвета. Диваны и кресла находились на некотором расстоянии от окон. Стены — светло бежевого цвета, потолок обит деревом, на паркетном полу большой ковёр. У стены стоял шкаф, в углу — тумбочка с телевизором. Уютный уголок для отдыха и приёма гостей!
Мы прошли в спальню. В этой комнате были два окна по разным стенам. Две стоящие рядом огромные кровати были застелены белоснежным бельём, накрытым толстыми пуховыми одеялами. Справа — банкетки для чемоданов и сумок, большой платяной шкаф. У окна — письменный стол с креслом и стулом, в углу на тумбочке ещё один телевизор. Уютное место для ночлега!
Мы пошли в ванную комнату. Здесь тоже имелось окно. Справа мы увидели две раковины умывальника. Непривычно, но можно умываться вдвоём. Большое зеркало во всю стену придавало ещё больший объем комнате. Увидев вместо стандартного для небольших отелей душа довольно большую ванну, я ещё раз порадовался. Как только входишь в ванную, автоматически включается вытяжка и подогревается кафельный пол.
Закончив экскурсию, мы начали разгружать вещи и обживать свой номер. Арчер улёгся у шкафа так, чтобы видеть процесс обживания и контролировать входную дверь. Ирина приготовила ужин, и мы съели московские припасы в своей новой гостиной.
Стемнело, мы рано улеглись в постель, чтобы быть свежими на следующий решающий день. Необычные ощущения и мысли наполняли меня. Как странно, ещё утром мы были в Польше, за день пересекли Германию с северо-востока на юг, зарегистрировались на выставке в Ульме, и теперь собираемся спать в затерянном среди вюртенбергских холмов городке. А с начала путешествия прошло всего лишь три дня! Я стал рассматривать каталог, чтобы понять, кто из русских собачников заявился на Зигер. Это интересовало меня, но ещё больше — Ирину. Однако эта процедура довольно продолжительна. Ирина, поначалу проявив к ней жгучий интерес, скоро «скапустилась», и задремала. Я же, наоборот, был бодр и свеж, особенно после принятой в непривычных гостиничных условиях ванны.
Долина Лаутер у Инделхаузена
Выехав от стадиона, мы поехали через центр города мимо высоченного шпиля Мюнстера. Экскурсия по городу у нас была запланирована на последующие дни, поэтому мы лишь полюбовались издалека на Собор, не отвлекаясь от решения навигационной задачи — проезда по городу. Я уже запомнил основные повороты и диктовал Ирине направление движения. Она удивлялась, как я запомнил дорогу с одного раза. Особенно живописным был поворот на Т-образном перекрестке налево, когда мы перед светофором упирались в необычные фасады четырехэтажных домов с мансардами. Затем справа следовала красивая церковь, привокзальная площадь, и вот мы уже вырулили на 311-ую трассу с жёлтым указателем на Эрбах. Машин было немного, поэтому Ирина вела «миражку» достаточно свободно, успевая глазеть по сторонам.
Сначала наш путь лежал по равнинной местности окрестностей Ульма. Первый город на нашем пути — Эрбах, типичный немецкий городок с церквушкой и вереницей аккуратных двухэтажных домов, украшенных цветами. На подъезде к Эхингену справа нам попалась ещё одна церковь с колокольней. За Эхингеном мы свернули на 465-ую трассу, и дорога пошла вверх через небольшой перелесок. Когда он закончился, вновь развернулись поля. Один за другим мы проследовали Альштойслинген, Дашинген, Гранхайм. Там нас ждал серпантин с двумя поворотами на сто восемьдесят градусов. Следующий городок — Анхаузен. Здесь дорога петляла между зелеными холмами. Вдоль дороги были видны заготовки дров на зиму. Въехав в долину реки Лаутер, мы через пару километров оказались в своем Инделхаузене.
После полдника мы отправились на экскурсию по окрестностям. Сразу за нашим отелем начиналась пешеходная тропа — она же велосипедная дорожка. Местность вокруг Инделхаузена — вполне курортная и используется приезжающими на выходные сюда немцами для пешеходных и велосипедных прогулок, пикников. Мы направились по пешеходной дорожке вдоль реки. Справа мы увидели очень ухоженное кладбище, а слева за рекой — уютные домики Инделхаузена. Перед домиками на полянках паслись мирные овечки. Буквально через две сотни метров дорожка скрылась под сенью деревьев, вплотную приблизившись к скалистому отрогу холма. Теперь у нас уже была полная иллюзия того, что мы попали в настоящие горы.
Мы вышли на поляну, где возле березки стоял каменный крест довольно древнего вида. Так как мы немного набрали высоту по отрогу холма, то теперь мы имели возможность наблюдать панораму Инделхаузена. Прямо перед нами была ферма по выращиванию гусей. Сотни особей паслись за деревянной загородкой. Навстречу нам попались отдыхающие немцы с детьми. Они с уважением посмотрели на Арчера. Вдали виднелись какие-то развалины. Я поначалу принял их за развалины замка. Но это было не совсем то, что нам было нужно. С самого начала, изучив туристические указатели, мы выбрали направление движения на «руины». До этих руин по указателю было ещё два-три километра.
Скоро мы увидели форелевое хозяйство. Ирина изучила его схему. Мы с уважением обсудили многообразие сельскохозяйственной деятельности местных жителей — тут и овцы, и гуси, и рыба! Мы вышли на ещё одну широкую поляну, где были установлены деревянные столики для туристов. Здесь можно готовить шашлыки и всякую другую съестную всячину. При этом вокруг было удивительно чисто, в отличие от наших аналогичных мест отдыха. Арчер спустился к реке и попил водички. Река Лаутер казалась просто большим ручьём, но можно представить себе как она разливается во время таяния снегов на окружающих её холмах!
Через мост и небольшую плотину мы перешли на другую сторону реки. Дорожка, посыпанная мелким гравием, удобна для велосипедной езды и пешей прогулки. Арчеру же гравий видимо натирал подушечки лап, поэтому он стремился идти рядом по зеленой травке.
Отроги скал стали ещё более живописными. В одном месте нам даже попалось что-то наподобие пещеры. Мы заглянули внутрь — при желании здесь можно спрятаться от дождя. Указатели в виде деревянных табличек показывали направление на «руины». На скалах виднелись отверстия, где вероятно, гнездились птицы. Нескольких хищных птиц мы смогли наблюдать. В одном месте скала имела вид вытянутого вверх каменного пальца. Услышав шум падающей воды, мы подошли к реке и обнаружили живописный водопад. Кто бы мог подумать, что речушка Лаутер имеет такой заметный резкий перепад — около десяти метров. Полюбовавшись и послушав шум низвергающейся воды, мы пошли дальше.
На поляне мы обнаружили остатки кострища. Мало того, что это место было абсолютно чистым, но вокруг кострища лежал хворост, который был к тому же, ещё и рассортирован по размеру хворостин! Надо же, кто-то позаботился о туристах, которые могли бы воспользоваться этим кострищем ещё раз!
Пора было бы уже показаться и «руинам». Но их всё не было. На вершине холма мы увидели какие-то каменные сооружения. Это было не похоже на руины, но представляло пока непонятную достопримечательность. Я обнаружил указатель наверх. Значит надо подниматься? Пока мы шли по долине реки в режиме прогулки. Теперь же надо было подняться вверх по довольно затяжному подъёму. Я спросил у Ирины, готова она на такой подвиг? К её чести, Ирина согласилась. Мы начали подъём. Тропинка пролегала по довольно крутому склону холма. Вспомнились наши путешествия по Кавказу. С тех пор нам не приходилось брать такие подъёмы. От тени высоких деревьев наступили сумерки. Так мы поднялись метров на восемьдесят.
С трудом переведя дух, мы принялись искать новый указатель на руины. Прошли по тенистой тропинке поверху вглубь леса. Но поняли, что направление ложное. Пришлось вернуться немного назад и направиться дальше по другому указателю. Вскоре мы вышли на гребень холма, где было что-то похожее на руины. Мы убедили себя, что это и были те самые «руины», которые мы искали уже около часа. Рядом был домик для отдыха туристов. Чуть подальше мы обнаружили смотровую площадку со скамейкой. Однако тропинка вела ещё дальше. Мы направились по склону, и вышли к смотровой башне. Это именно её мы увидели снизу, приняв её за «руины».
Наверх вела винтовая металлическая лестница. Когда мы поднялись по ней на вершину башни, то поняли, что открывшийся с неё вид стал нам вознаграждением за нелёгкий подъём. Тянущиеся до горизонта покрытые лесом холмы и извилистая река в обрамлении изумрудных лугов внизу представляли собой ошеломляюще прекрасную картину. Мы сняли панораму на видео и сделали несколько снимков. Теперь можно было начинать спуск.
Уже смеркалось, стало прохладно. Мы быстро спустились в долину, перешли по мосту на другой берег реки, и направились обратно в Инделхаузен. Это заняло около часа. Уже почти в темноте мы вышли к отелю. Прогулка удалась!
Мои видеоролики
Асслан фом Хаус Ширан в мотеле Хорбовянка в Залесье в Польше
Мотель Хорбовянка в Залесье в Польше
Мотель Парадиз в Тожиме в Польше
По дорогам Германии на Ладе
Инделхаузен отель Цум Хирш
Асслан фом Хаус Ширан в Инделхаузене
Долина Лаутер в Инделхаузене
Асслан фом Хаус Ширан в Баден Вюртемберге в долине Лаутер в Инделхаузене
