Вторая реставрированная подобная крепость на Апшероне находится в посёлке Мардакяны. В посёлке проживает около 900 жителей. Мардакяны находятся совсем недалеко от посёлка Загульбя, где мы жили у моря. Минут тридцать на неспешном местном маленьком автобусе.
Вышли из автобуса мы у музея Сергея Есенина в Мардакянах. «Не могу долго жить без Баку и бакинцев. Опять приехал к вам» — признался своим азербайджанским друзьям русский поэт, приехав незадолго до своей гибели в последний раз в Мардакяны. Он провёл здесь своё последнее лето в июле—сентябре 1925 года. В том же году в декабре великого российского поэта нашли повешенным в гостинице в Ленинграде. В Мардакянах он жил со своей последней женой Софьей Толстой на служебной даче своего друга Чагина, главного редактора газеты «Бакинский рабочий» и второго секретаря ЦК.
С. М. Киров попросил Чагина создать для поэта иллюзию Персии, этого шафранного рая. Поэт очень нуждался в душевном покое и власти были озабочены состоянием его душевного здоровья. Дача раньше принадлежала нефтяному магнату (олигарху) Муртузы Мухтарову. Здесь у миллионера была летняя резиденция с оригинальной системой сообщающихся бассейнов, уникальными архитектурными сооружениями, редкими экзотическими животными и растениями.
Именно в этом «персидском восточном раю» поэт создал стихотворения: «Быть поэтом — это значит то же», «Глупое сердце — не бейся», «Руки милой — пара лебедей», «Отчего луна так светит тускло».
Ими он завершил свои «Персидские мотивы».
Отчего луна так светит тускло На сады и стены Хороссана? Словно я хожу равниной русской Под шуршащим пологом тумана» —
Так спросил я, дорогая Лала, У молчащих ночью кипарисов, Но их рать ни слова не сказала, К небу гордо головы завысив.
«Отчего луна так светит грустно?» — У цветов спросил я в тихой чаще, И цветы сказали: «Ты почувствуй По печали розы шелестящей».
Лепестками роза расплескалась, Лепестками тайно мне сказала: «Шаганэ твоя с другим ласкалась, Шаганэ другого целовала».
Говорила: «Русский не заметит… Сердцу — песнь, а песне — жизнь и тело…» Оттого луна так тускло светит, Оттого печально побледнела.
Слишком много виделось измены, Слез и мук, кто ждал их, кто не хочет. . . . . . . . . . . . . . . Но и все ж вовек благословенны На земле сиреневые ночи.
Август, 1925.
Сегодня на месте дачи Чагина находится музей Есенина и Мардакянский дендрарий Национальной Академии наук Азербайджана.
Однако музей был закрыт на реконструкцию. Мы очень огорчились этому печальному обстоятельству и в дендропарк не пошли. Найти здесь старинную крепость, что также вдохновляла поэта, оказалось непросто. Идти надо было по закоулкам. Мы сели на такси чтобы быстрее доехать. Оказалось, что крепость была буквально в паре-тройке поворотов по кривым восточным улочкам. Мы поблагодарили таксиста, а тот……не взял с нас денег! Такое впервые в наших путешествиях.
А в Ваших встречались подобные гостеприимные, странные таксисты?
Вот его недорогое авто. На прощание он сказал неповторимое азербайджанское: — Добро пожаловать!
И всё — таки душевно в Азербайджане! Как я понимаю нашего поэта, который отдыхал здесь душой:
1
Руки милой — пара лебедей — В золоте волос моих ныряют. Все на этом свете из людей Песнь любви поют и повторяют.
Пел и я когда-то далеко И теперь пою про то же снова, Потому и дышит глубоко Нежностью пропитанное слово.
Если душу вылюбить до дна, Сердце станет глыбой золотою. Только тегеранская луна Не согреет песни теплотою.
Я не знаю, как мне жизнь прожить: Догореть ли в ласках милой Шаги Иль под старость трепетно тужить О прошедшей песенной отваге?
У всего своя походка есть: Что приятно уху, что — для глаза. Если перс слагает плохо песнь, Значит, он вовек не из Шираза.
Про меня же и за эти песни Говорите так среди людей: Он бы пел нежнее и чудесней, Да сгубила пара лебедей……….
Сергей Есенин, 1925 год.
В этом году я имел счастье посетить Родину поэта в селе Константиново на рязанщине.
1
И вот мы у этой знаменитой старинной крепости с башней, устремлённой к небесам.
Вход в крепость.
Название крепости и посёлка происходит от древнеалбанского (не путать с современной Албанией). «Марда» — сильное, «кян» — место. Сильное место получается.
Башня крепости четырехугольной формы с округлыми полубашнями в углах. Построена в XIV веке сыном Ширваншаха Манучохра Ахситаном. Мардакянская крепость была воздвигнута в честь блестящей победы Ахситана над его врагами.
Размеры этой башни поражают и восхищают.
Сама же крепость состоит из собственно башни высотой 22 метра и обнесшей её зубчатой стеной округлыми полубашнями по серединам стены и башнями по углам.
Зубчатая стена образует как-бы внутренний дворик.
Внизу, через прорези в полу зубчатой стены видны нахдящиеся внизу люди. Я представил как в эти отверстия лили смолу или кипяток на головы прорвавшихся внутрь врагов. Стреляли по ним из луков. Возможно, стреляли из пушек вот такими каменными ядрами.
«Ёрик, бедный Ёрик». Как по шекспировскому «Гамлету» с его черепом. Здесь на стене был передовой рубеж обороны.
А в четырехугольной башне — второй. Забыл сказать, что при входе нас встретил старый смотритель крепости.
По совместительству он бесплатный гид. Денег за посещение крепости с нас никто не брал. Он пенсионер и, я так понял, здесь работает просто для души. Хотя пенсия бывшего историка весьма небольшая — около 100 $. А раз наш семидесятилетний экскурсовод не получат зарплату, то не зависит ни от кого и может говорить что думает. Тем более человеку прожившему жизнь есть что поведать более молодым слушателям. Пожилой историк постоянно хвалил даже не СССР, а коммунистов.
Я ему робко заметил что коммунисты, в принципе молодцы, но у них были небольшие ошибки. Чего хотя бы стоит снос храмов, репрессии в отношении служителей религии? Я путешествовал по социалистическому Вьетнаму и коммунистической Кубе. Там храмы и религию власти никогда не трогали. Одиозный режим Пол Пота в Камбодже не в счёт, он был сумасшедший, планомерно уничтожавший не только религию, но весь свой народ. Не в счёт и полоумный Мао китайский.
На это наш пожилой учитель истории парировал, что в мусульманских храмах постоянно шла скрытая пропаганда против советской власти, единства Советской страны и коммунистических идей.
Вот и сносили здесь древние мечети, уничтожали храмы. Да разве только здесь?
Надгробье с мусульманского кладбища. На нем выбита информация о профессии погребённых. Весы — значит покойный был торговцем.
Ещё пожилой мужчина поведал, что лучшего всего здесь жизнь была не при независимом Азербайджане, а при Советском Союзе. Получали высшее образование не те, у кого есть деньги, а люди с головой и желанием учиться. По его словам сейчас тут всё наоборот в образовании.
Проблем при устройстве на работу также не было. Сейчас хорошую работу получают только чьи-то родственники.
Я так понимаю, что такие проблемы есть во всех бывших союзных республиках. Только в той или иной степени.
Он рассказал как 25 лет назад здесь сломали древнее албанское кладбище.
Думали, что на надгробьях армянские кресты. А они оказались албанские. Но кто тогда слушал историков?
Кстати, на тех же надгробьях древние девятилучевые звёзды зороастризма — поклонения огню. Азербайджан это древняя земля огнепоклонников. Также поразила история как в эти земли пришли беженцы из Чечни, во время проведения в Ичкерии АТО. Чеченцы были озлоблены против России, Кремля и вообще всех русских. Здешнее же население было более терпимым к неверным. Азербайджан был и есть светская страна. Тут официальная религия никогда не была нетерпимой и ваххабитско-исламисткой.
Мужчина рассказал как спорил с чеченцем по поводу шариата, СССР и борьбы с неверными. И как пожилой чеченец корил нашего историка:
— Ты же мусульманин. А они неверные. Тебе не стыдно?
Наш гид не боялся и спорил с исламистом. А спорить с горцем чеченцем опасно, сами понимаете. Он даже спорил по поводу депортации 1944 года. Типа, сами виноваты. В конце — концов жизнь расставила всё по своим местам. Беженцы вернулись в Чечню и во главе с Рамзаном чеченцы теперь являются самыми ярыми сторонниками политики Кремля и Путина. И даже в горячих точках бывшего СССР.
По словам нашего гида сейчас он стоит на пороге беседы с Аллахом и кривить душой ему ни к чему. И что даже если будут расстреливать, не откажется от своих слов. Жизнь-то прожита. Чего уж вилять теперь?
Внутри дворика крепости, внизу. Очаг зороастризма.
Средневековые предметы быта из камня. Собраны здесь как в музее под открытым небом.
Всего здесь не перечислить, раритетов много.
Древние каменные жернова. Внутренний дворик крепости весь испещрён отверстиями в грунте.
Здесь под землёй хранили провиант на случай длительной осады, рыли колодцы.
Также ямы выполняли роль ловушек на случай прорыва врагов внутрь крепости через относительно невысокую зубчатую крепостную стену. Решаем подняться наверх башни. Наш гид отказался составить нам компанию, сославшись на преклонный возраст. Идём одни.
Поднимаемся всё выше и выше, светя фонариком от телефона. Ступеньки крутые и тьма. Внутри башни пять этажей.
Полы — потолки каждого деревянные и дышат на ладан. Они прогнили и когда-нибудь обрушатся вместе с любопытными туристами. Слава Аллаху, это не случилось в наш визит сюда. Стало понятно почему пожилой гид предусмотрительно уклонился от подъёма наверх. Шучу.
Форма немногочисленных окон-бойниц не позволяла вести обстрел у подножия крепости. Возможно только вести наблюдение и обстреливать только дальние от цитадели цели.
По пути наверх чуть не наступили на больного голубя. Бедный спрятался здесь, на ступеньках, как в лазарете. Спрятался от палящего безжалостного августовского апшеронского солнца.
Наконец, виден верх.
Вот мы и наверху четырёхугольной башни.
Кадры с вершины башни не менее интересные.
1
С высоты весь посёлок Мардакяны как на ладони.
Вести оборону имело смысл именно с вершины башни. Я представил как отсюда вели стрельбу по наступающим пиратам Каспия, гулящим вольным казакам. Да мало-ли врагов было у средневековых бакинцев?
Неприятель тут как на ладони, как и весь посёлок. Системы обороны башни и крепости похожа на Гала, Девичью Башню в Баку. Тот же принцип. Оборона не из неудобных бойниц и окон в стенах, а с крыши.
Надписи сравнительно недавнего времени.
Но в наше время наверху облюбовали себе приют голуби мира. И это правильно.
Лучше путешествовать и вспоминать о былых славных битвах, чем воевать.
Спускаемся тем же путём, что поднимались наверх.
Неудобные оконца, их назначение явно не для обороны. Видимо, для освещения.
Вот в таких колодцах осаждённые брали воду.
Внизу нас опять встречает наш пожилой мужчина, смотритель крепости. Рассказывает как видел здесь Путина с многочисленной охраной.
Ещё о том как совсем недавно сюда приехала польско-украинская группа. Узнав об их приезде наш гид бросил все дела и прибежал в крепость. Он провёл здесь экскурсию, а потом долго проводил «политинформацию» с этой группой.
Корил поляков что нехорошо убирать на задворки памятники погибшим в борьбе с нацизмом советским солдатам. И вообще нехорошо переписывать историю. Пусть помнят кто освободил их от ужасов нацизма и Дахау.
— Где же Ваша совесть? — спрашивал он их.
Поляки делали недовольные лица и им не нравилось услышанное. Однако в спор они политкорректно не вступали. Рассказал ещё, как от группы отделилась женщина из Харькова. Оглянулась, чтобы не видели спутники. А потом крепко поцеловала старика прямо в губы и…… расплакалась. Затем поблагодарила его и сказала что у неё после слов пожилого человека «Будто иглу из сердца вытащили». Вот так.
Только ради этого стоило бросить дела и прибежать старику к этим польско-украинским туристам.
2
На прощание фотографируемся с нашим боевым пожилым азербайджанским историком. Оставляю ему адрес нашего сайта и свой ник. Обещаю написать заметку о нём и старой крепости. Нас провожает его сын, он арабист.
Быть поэтом — это значит то же, Если правды жизни не нарушить, Рубцевать себя по нежной коже, Кровью чувств ласкать чужие души.
Быть поэтом — значит петь раздольно, Чтобы было для тебя известней: Соловей поёт — ему не больно, У него одна и та же песня.
Канарейка с голоса чужого — Жалкая, смешная побрякушка. Миру нужно песенное слово Петь по-свойски, даже как лягушка.
Магомет перехитрил в Коране, Запрещая крепкие напитки. Потому поэт не перестанет Пить вино, когда идёт на пытки.
И когда поэт идёт к любимой, А любимая с другим лежит на ложе, Влагою живительной хранимый, Он ей в сердце не запустит ножик.
Но, горя́ ревнивою отвагой, Будет вслух насвистывать до дома: «Ну и что ж! помру себе бродягой. На земле и это нам знакомо.
Сергей Есенин, август 1925 года.
Глупое сердце, не бейся! Все мы обмануты счастьем, Нищий лишь просит участья… Глупое сердце, не бейся.
Месяца желтые чары Льют по каштанам в пролесь. Лале склонясь на шальвары, Я под чадрою укроюсь. Глупое сердце, не бейся.
Все мы порою, как дети. Часто смеемся и плачем: Выпали нам на свете Радости и неудачи. Глупое сердце, не бейся.
Многие видел я страны. Счастья искал повсюду, Только удел желанный Больше искать не буду. Глупое сердце, не бейся.
Жизнь не совсем обманула. Новой напьемся силой. Сердце, ты хоть бы заснуло Здесь, на коленях у милой. Жизнь не совсем обманула.
Может, и нас отметит Рок, что течет лавиной, И на любовь ответит Песнею соловьиной. Глупое сердце, не бейся.
