Лион город древний, зародился ещё в доримскую эпоху. Где-то около 600 лет до нашей эры, если верить Плутарху. Собственно, ничего и не остаётся, как верить Плутарху, как единому письменному источнику. История основания Лугдунума простым языком выглядела так — греки-иммигранты основали торговую факторию, галлы им обеспечивали крышу и покупателей, со временем сезонная ярмарка превратилась в постоянную, обрастала домами вокруг, а где дома, там должен быть и форум. Так и появился холм Фурвьер, от «старый форум».
Пришедшие позже римляне, отпустив пару нелестных слов насчёт способности галлов строить форумы (был он на высоком холме, а не регулярным на ровной прямоугольной площадке, не по-римски), решили всё же город построить вокруг существующих зданий. 10 октября 43 года до нашей эры наместник Галлии Луций Мунатий Планк, наблюдая, как легионеры, бегущие в четыре разные стороны втыкали копья в землю, размечая «декуманус максимус» — главную дорогу любого римского города идущую с запада на восток, и «кардо максимус», с юга на север, обьявил о создании города с полным названием — Колония Копия Мунатия Лугдунум. Но в народе город по-прежнему называли коротко Лугдунум. Учёные до сих пор не сошлись во мнении, что означает галльское название Лиона. Кто-то считает, что от «лукус» — ворон, кто от «люкс» — свет, а кто — от Люга — местного бога. Зато окончание споров не вызывает — «дунум» — это холм. Итак, Лион — это «холм света, холм воронов или холм Люга».
От античных времён мало что осталось. Самые грандиозные сооружения, которые видим сегодня — театр и Одеон. Хотя эти сооружения тоже мало сохранились, кроме чаши в земле, с каменными ступенчатыми скамейками, которые сохранились практически во всех театрах античности. Яму в земле трудно уничтожить, многие знают, что от античных городов в большинстве случаев и остались только театры. Вернее сказать, только зрительные залы этих театров, потому что колоннады, статуи, многоэтажные строения за сценой, механизмы подьёма декораций не сохранились нигде.
На холме Фурвьер расположены остатки Театра Фурвьер и Одеона. Театр диаметром 108 метров был построен в эпоху правления великого Августа, около 15 года до нашей эры, Одеон во II веке. В театре играли комедии, а Одеон был что-то вроде городского Дома культуры. В Одеоне выступали певцы и музыканты, проходили публичные чтения и музыкальные спектакли, заседания городской знати, торжественные и не очень, политики собирались перед выборами. Диаметр Одеона составлял 73 метра, вмещал он 3 тысячи зрителей, в то время, как в театр могли одновременно прийти 10 тысяч зрителей
Сейчас в театре и Одеоне проводятся концерты, древние развалины обезображены современной аппаратурой, декорациями и прожекторами, поэтому мы ограничились парой фотографий издалека.
Рядом с античным театром расположен музей галло-римской цивилизации, открытый в 1975 году. Снаружи здание музея — только вход, как вход в метро, ибо архитектор Бернар Зефрюс скрыл сооружение в недрах холма. Музей — один большой многоуровневый зал, спускающийся вниз закрученной спиралью. В музее можно увидеть результаты археологических изысканий на холме Фурвьер, в том числе древние саркофаги, амфоры и посуду, изделия из бронзы и стекла, предметы римской эпохи. Но самое ценное здесь — великолепные мозаики, которые прекрасно сохранились.
Античность — это, конечно, интересно, но в наше время холм Фурвьер больше известен туристам сооружениями гораздо более поздними. Базилика и металлическая башня были построены в эпоху модерна.
На месте базилики Нотр Дам де Фурвьер с давних времен располагалась капелла Девы Марии. В трудные годы в ней городские старшины молились об избавлении города от болезней, мора, нашествий. Было так и во время франко-прусской войны. И надо же — Бисмарк повернул войска и на Лион не пошел. Чудо надо воспеть, и город заложил новую базилику. Идея её сооружения расколола население пополам — приверженцы республики и атеизма протестовали против сооружения дорогостоящей базилики, на их взгляд слишком помпезной, вульгарной и уродливой. Стронники строительства наоборот своими многочисленными пожертвованиями ускорили сооружение базилики, которая открылась в 1884 году.
Можно спорить о вульгарности и пафосности, но фасад у базилики потрясающий.
Беломраморные стены базилики переливаются ярким светом, четыре башни делают её похожей на крепость. … «вера оберегает человека как крепость»…
Внутри находишься словно в сказке, глаза не успевают воспринять такое обилие мозаик, панно, статуй и барельефов. Красиво, но я не особо верю, что именно так выглядели византийские базилики, как утверждали авторы проекта.
Рядом — музей сакрального искусства в бывшей резиденции архиепископа
От стен базилики открывается великолепный вид на весь город.
Вот так сверху выглядит часть старого Лиона и знаменитый кафедральный собор
А там, вдали, весь Прескиль, как на ладони
Один из республиканцев, который воспринял строительство базилики как личное оскорбление, гражданин Ге, построил по соседству точную копию верхнего яруса эйфейлевой башни, «противопоставив религии технический прогресс». За свой счёт.
На самом деле, Ге преследовал не только политические интересы, на месте башни он держал ресторан, который перенёс в башню. Ресторана давно нет, башня отдана радиостанциям, и вместе с базиликой стала классической частью лионского пейзажа. …Время мирит….
Башня была построена всего через пять лет после окончания строительства Эйфелевой башни. Высота её составляет 82,5 метра, сегодня это самая высокая точка Лиона (372 метра над Соной) Лионцы шутят, что их башня выше парижской, которая возвышается на высоту 350 метров над Сеной, правда они забывают прибавить, что нижние два уровня их башни — природный холм Фурвьер…
На холм можно доехать-подняться в таком вот симпатичном вагончике, который ездит каждые 10–15 минут от площади Сен-Жан
Вниз по течению Соны, на северной границе Старого Лиона, находится церковь Сен-Поль, одна из старейших церквей города, упоминается в письме епископа Лейдрада в IX веке.
В ходе развития города церковь оказалась тесно зажата между домами и железнодорожным вокзалом Сен-Поль напротив. Очень тяжело её поместить в обьектив фотоаппарата целиком, разве что только с пешеходного моста через Сону.
На самом деле это романская церковь, что особо чувствуется внутри.
В XIX веке возросший интерес к средневековому искусству привел к появлению нескольких неоготических дополнений (шпиль, западный портал), но, к счастью, церковь сохранила в основном свой романский стиль.
От церкви Сен-Поль открывается вид на противоположный берег Соны.
Прежде, чем туда перейти, делаю несколько фотографий этой северной части Прескиля.
А на другом берегу первая цель — дом-картина «Знаменитые лионцы».
Издалека дом на перекрёстке улиц-де ля Мартиньер и Сен-Антуан смотрится вполне обыкновенной жилой постройкой. На самом деле фасад этого дома — одна гигантская картина, занимающая 600 квадратных метров, где нарисованы знаменитости, в разное время жившие в Лионе.
Здесь на нарисованные балконы вышли подышать воздухом или поболтать Андре-Мари Ампер, братья Люмьер, Антуан де Сент-Экзюпери со своим Маленьким Принцем… и т. д.
Всего художники нарисовали шесть современных персонажей и 24 исторических личности.
Интересно и то, что чем выше балкон, тем древнее персонаж.
А на первом этаже нарисованы просто обычные люди — маляры, обновляющие фасад, лавочники с покупателями, гуляющие пенсионеры, посетители нарисованного кафе…
Если район Фурвьер в Лионе местные называют «холм, который молится», то район Круа-Русс — «холм, который трудится». Искусство производства шёлка живёт в Лионе уже с эпохи Возрождения, но только в начале XIX века производство приняло по-настоящему индустриальный размах. Произошло это после того, как гражданин по фамилии Жаккар изобрел особый ткацкий станок, который производил полотно, со временем названное жаккардовым.
Старый Лион внезапно оказался тесным для текстильной индустрии, ткачи, до этого столетиями жившие в Старом Лионе, стали массово переселяться на холм Круа-Русс. Семьями они селились в домах, которые можно назвать «производственно-жилыми», ибо в каждой комнате стоял станок. Район Круа-Русс не похож на остальной Лион. И домами, и жителями подчёркивает свой статус «пролетарского центра», и сегодня.
Здесь произошли трагические события 1834 года — расстрел ткачей, кроме этого были ещё восстания 1831 и 1848 годов. Здесь появились если не профсоюзы, то первые рабочие комитеты. И памятник на площади района не королю, не президенту, а гражданину Жаккару.
И веселятся здесь по-своему.
Приехали мы в Круа-Русс с целью посетить Дом ткачей с музеем шёлка.
Сам Дом ткачей очень большой, с его этажей слышно гул работающих станков.
Зато музей очень маленький — всего несколько комнат. Но информации много — на входе выдают целую книжку, мы взяли на английском, русского языка нет, где очень-очень подробно описываются все стенды и экспонаты.
Одна экспозиция наглядно помогает увидеть жизненный цикл главного производителя шелкового волокна — тутового шелкопряда. Подробно можно узнать о истории производства не только лионского шелка, но и других роскошных тканей — парчи и бархата. Как работают те или иные станки.
Дамам конечно был этот музей более интересен, с ещё большим интересом прошли они и в фабричный бутик…
