Люди, Ау! Один день в Лапландии

А место нам очень понравилось: и озеро великолепное, и отдых «наедине с природой» в полном смысле этого слова, поскольку мы были единственными представителями человеческой расы в пределах какой-либо видимости и слышимости.

С утра, естественно, пошли попрощаться на берег озера с некоторой грустью.

В то же время это было какое-то светлое чувство. Мы прощались фактически навсегда. Да-да, было бы поближе к дому, можно было бы тешить себя надеждой: махнуть на всё рукой да и пожить здесь недельку, но более тысячи км от дома — это чересчур. Приятность же заключалась в том, что это «навсегда» имело и обратную сторону, хорошо знакомую путешествующим. Мы навсегда оставляли здесь частичку своей души (согласна, расхожее выражение, но как еще скажешь о своём нематериальном пребывании), и это местечко, надеюсь, навсегда останется в памяти (о грядущей непредсказуемой старости стараюсь не думать).

Но труба зовёт, продолжаем движение на Север.

Не могу объяснить бессознательную симпатию к ветряным мельницам. Причем, любой конструкции. Но эта особенно хороша.

Первый на этап — совсем непродолжительный. Буквально через 20 с небольшим километров мы должны найти в лесу водопад Konttaköngäs.

Предварительно я уже нашла его — Konttakönkääntie, Oivala, Pello. От места старта — 22 км, расчетное время — 42 мин. Впечатляет скорость передвижения? Примерно столько мы и ехали. Поэтому когда в своё время я писала о путешествии в Норвегию: «Тихой сапой," я не кривила душой. Вот и сейчас мы перемещались всё той же тихой сапой.

Плюс еще прогулка по лесу.

Где надо рассмотреть, созрела ли смородина. В очередной раз выслушав, что, если в лесу растёт смородина, значит, здесь когда-то жили люди. Ну, не знаю-не знаю. Люди, ау! Nobody. Кстати, плотность населения в провинции Пелло составляет 2,25 чел/км2. Это вот надо только себе представить! Еще надо было покачать головой от количества грибов. Увы, всего-навсего горькушек, а их количеством нас не удивишь.

А вот что удивило и чему по сей день не нашла объяснения, так это то, что под некоторыми деревьями было сено. Вокруг брусничник, высокой травы нет, а здесь сложенная сухая трава.

Да, впечатление от этого сена было больше, чем от увиденного „водопада“.

Здесь я должна сделать два небольших и не вполне лирических отступления, которые можно было бы объединить фразой Козьмы Пруткова: " Если на клетке слона прочтёшь надпись „буйвол“, не верь глазам своим».

1) То, что в Финляндии обозначается как «köngäs», т. е. водопад, совсем необязательно таковым является в нашем представлении. В моём, по крайней мере, понятии водопад — это когда вода падает с высоты, а ты смотришь в восхищении, особенно, если высота большая, а воды много. Я не про Игуасу, я на-а-мно-о-го скромнее. Но дело даже не в названии. Чтобы понять в описании, какой водопад, смотришь высоту. Только здесь я осознала, что указывается перепад высот, что совсем не означает, что с такой высоты вода падает, а просто перепад высот на местности. Здесь вода не падала, она текла.

Это тоже здорово послушать её разговор. Мне нравится. Но… не водопад же.

2) О художественных фотографиях в travel-заметках. Эволюция фотомастерства за последние годы налицо. Надо только радоваться тем сказочным картинкам, которые можно рассматривать, не выходя из дома. Я без иронии, и, правда, считаю, что некоторые фотографии — это настоящие произведения искусства. И, как в любом произведении искусства, Мастер имеет право Творить, чтобы визуально передать то, что хочет и как хочет. С удовольствием хожу на выставки, где представлены такие фотографии. Другое дело, в описании тех или иных мест. Не буду долго рассуждать, т. к. уже понятно, что увиденное в реальности значительно отличалось от увиденного после фотошопа.

Таким образом, сам «водопад» разочаровал. Другой вопрос, а пошли бы мы к нему, если бы заранее знали, что он из себя представляет? Однозначно ответить не смогу, поскольку от этой лесной прогулки настроение было отличное, вид водопада привёл в восторг (особенно Карпиннена, который теперь мог оттачивать острословие относительно составителя маршрута). Прогулки по лесу сами по себе хороши, а по проложенным дорожкам еще лучше.

Тем более по лесу самому настоящему и безлюдному. Что еще хорошо, так это то, что знаешь, куда идти и как вернуться. Это, пожалуй, главное.

Вернулись на нормальную дорогу.

Я уже не заикалась, а не заехать ли нам в Jaipaljukka. «Огромная каменная груда в Яйпальюкке появилась в конце ледникового периода вследствие таяния льда и подвижки материковых плит. Природная тропа с указателями протяжённостью около 4 км начинается в Пелло примерно в 8 км в направлении Рованиеми».

Впереди был город Пелло. Попасть в него очень хотелось уже давно, но маршрут мимо него никак «не прокладывался». И вот, наконец, мы в этот городок попадаем. Сразу у въезда современного вида церковь.

В надежде почерпнуть информацию отправляемся в инфоцентр.

Теоретически он есть, практически — посмотреть на сайте можно было и без него, что, собственно говоря, и было сделано заранее. Но представления о городе не создалось. Увы, ничего нового мы здесь не узнали.

Скорее это был торговый центр известных финских марок.

Marimekko с безумством ярких красок.

Pentik — финский дизайн для дома.

В основном, предметы из стекла, цены на которые не перестают удивлять.

Ну, и конечно, сувениры, сувениры, сувениры. Я мелочиться не хотела, мне хотелось швейную машинку.

Правда, хотелось значительно меньше, чем пару лет назад увиденную старинную прялку. Но пришлось, в очередной раз, умерить свои аппетиты. Ладно, сошлись на тканом коврике с оленями, который был куплен в кирпутории и занял достойное место у нас на даче.

Kirpis — это финские комиссионные магазины, многие из которых заслуживают внимания, примерно как посещение этнографического музея. Особенно в маленьких городах. Поскольку помимо вещей утилитарных (но это на любителя, я таковым не являюсь), есть масса вещиц удивительных. Бывает удивляет, как кому-то в голову пришло продавать такое. Первый раз, когда я попала в подобный магазин, помню, продавались жестяные банки из-под конфет и чая. А здесь — привет Ярославль!

Осмотр города к «открытиям» не привёл, а скорее свёлся к посещению магазинов.

Это было кстати, потому что дальше до Норвегии остановок в городах у нас запланировано не было, зато было запланировано питаться тем, что сами приготовим.

Самой привлекательной из обнаруженных достопримечательностей был лыжник, бегущий в облаках.

Знаменитый финский лыжник, имя которого в свою голову я не отложила, родом из этих мест. Лыжи, облака как заснеженные просторы — как не вспомнить, что мы уже немного за Полярным кругом, и лето здесь гораздо короче, чем зима.

Закономерно возникает простой вопрос: «И что же так хотелось попасть сюда, где, по большому счету, и смотреть нечего?». Ответ также прост: «Мне хотелось увидеть эти места своими глазами».

Места, где несколько веков назад прокладывали свои пути по дикой Лапландии настоящие путешественники и исследователи. Места, преодоление которых требовало если не мужества, то силы характера точно. В Пелло (где-то рядом) есть памятный знак, посвященной экспедиции Мопертюи (о ней и о наших вылазках я, может, расскажу позже). «Упёртость» ученых для доказательства своей правоты меня не удивляет, полагаю, что Мопертюи и до Северного полюса смог бы дойти, чтобы доказать, что Земля имеет сплюснутую форму элипсоида вращения, а не вытянутую. Другое дело, Джузеппе Ачерби (1773–1846) — «естествоиспытатель, путешественник, писатель, археолог, дипломат». Вид его деятельности можно было бы назвать одним словом — Путешественник (с большой буквы) со всеми вытекающими последствиями, как то натуралист, писатель и пр. по тексту. В конце 18 в. он организует экспедицию в Лапландию к мысу Нордкап, а через четверть века присоединится к экспедиции Шампольона в Египет и Нубию. Так вот о настоящем Путешественнике и ли путешественниках. Что должно происходить в голове, что толкает на Край Света, преодолевая километры непреодолимых путей? Дж. Ачерби, уроженец итальянской Ломбардии, сын богатых родителей, выросший в стенах собственного замка, (мать Джузеппе Marianna Riva di Castel Goffredo и замок, соответственно, с тем же названием)

выпускник университета, в соответствии с логикой и социальным статусом, со специализацией в области права, и вдруг — в Лапландию. Я не случайно упомянула про богатых родителей, на путешествие всегда нужны деньги, а на такое особенно. Так что же толкает? Мода? Желание славы? Желание испытать себя (в 25 лет вполне естественное желание)? Желание познавать мир? Мне хочется верить, что, в большей степени, все-таки познание мира. Поскольку после выполнения всех остальных желаний была бы достигнутой только конечная точка с надписью: «Я тут был».

Справедливости ради приведу цитату из его дневника на Нордкапе: «Пещера была так хорошо расположена, что можно, скорее, почесть ее произведением искусства, нежели природы. Круглый камень служил нам вместо стола. Мы сели в кружок; нам стоило только наклониться, чтобы зачерпнуть самой чистой и приятной воды, хотя мы не более как в десяти шагах находились от океана. Мы очень жалели, что не было с нами резца, которым бы высечь на камне какую-нибудь надпись или, по крайней мере, наши имена». Возможно, сейчас бы туда водили туристов…

Но надписи Ачерби не оставил, зато оставил после себя путевые дневники с подробными описаниями природы этого малоизвестного края, с рисунками, с тщательными наблюдениями за жизнью животных. Вид бабочек носит его имя — Acerbia alpina.

А сколько всего было сделано им в этнографическом плане: записывал финскую народную поэзию, перекладывал на ноты народные песни. В частности, колыбельную 'Nuku, nuku nurmilintu', что переводится, примерно, как «Спи, спи, птичка в траве». (Если кто-то еще не заснул, читая, можете послушать, чтобы сделать это https://www.youtube.com/watch?v=EbWi4MUpHjE)

Мы тем временем добрались до Колари.

Сам городок остался в стороне от наших интересов, поэтому в описании его позволю себе процитировать дневник Ачерби от 25 июня 1799 г.: «Getting to Kolari has not meant the end of good peasant friends. The inn was very nice, the people were rich and they had all they needed. The men were fishing, The mother of the family was at home with a truly beautiful young daughter. In the morning we had a Finnish sauna bath and the daughter looked after us in the manner I have described earlier. The mother seemed to keep an eye on us while we were bantering with the daughter but she was in no way suspicious nor did she guard us while we were bathing in the sauna where my friend even stayed alone with the daughter for a while. We had a much better service than in many hotels in Sweden. Beautiful bed linen, comfortable beds, plentiful food etc. though we had crossed the Arctic Circle!». Считается, что финская сауна стала известна в Европе после поездки Ачерби.

Что представляло для нас интерес в Колари, так это старая церковь.

Примечательно, что в её описании было «Founded: 1818–1819 (Russian Grand Duchy)». Я даже не сразу сообразила о чём речь и причем здесь Россия. А забывать не стоит, что Великое Княжество Финляндии, хоть и обладало значительной автономией, но как ни посмотри, было частью России.

На берегу Торнионйоки — реки, текущей с севера Лапландии и впадающей в Ботнический залив.

Длина этой реки — 565 км. В большей части по ней проходит граница со Швецией, в шведском варианте звучит как Турнеэльвен. Если быть точным, то в финском варианте до Колари — Торнионйоки, а дальше на север — Муонионйоки. Для постороннего может быть и не вполне ясно, что речь идёт об одной и той же реке. Для тех же, кто уже знаком с финским названием дорог, такое деление неудивительно. Река — это ведь та же дорога, или Путь, как её здесь называют.

Именно это река объясняет, почему маршруты путешественников пару веков назад, пролегали здесь. Проезжая сухопутная дорога была только до Юлиторнио, а дальше сами-сами, как можете. Это сейчас не проблема. А раньше только по воде. Как пробираться без дороги мы вскоре смогли узнать.

Воодушевленные тем, что вполне удачно смогли найти Пакасайво, отправились на поиски Kuerlinkat — целых два водопада на реке Kuerjoki. Правда, после утреннего захода не обольщались по поводу того, что собой может представлять водопад.

Речка течёт недалеко от деревни Äkäslompolo. Координаты у нас были, навигатор нас куда-то привёл, но куда было абсолютно непонятно. Мой подготовленный маршрут ясности не вносил: «Присоединяйтесь Kuerlinkkojen довольно удобно на машине, которая должна быть оставлена в близлежащий Aavahelukantielle Kuersuvannontien близко к переправе. Это потому, что много водопад Kuersuvannontie не всегда исправным». И где все эти невыговариемые названия мы могли увидеть на местности? Дома какие-то были, но людей не было видно. Сейчас мне кажется, что приехали мы правильно, но тогда как-то заторопились, и вместо того, чтобы отправиться пешком на поиски водопада, решили вернуться по дороге, чтобы найти хоть что-нибудь. Нашли нечто типа конной школы, а там уже и живого человека. Нам объяснили, где оставить машину и как пройти.

К сожалению, из 2-х имеющихся водопадов мы отправились к ближайшему, тогда как более доступный и более впечатляющий? (поскольку там было сужение реки) остался в стороне.

Идти по крутому склону весьма сложно.

Шума от переката воды было много, но это был тот случай, когда много шума из ничего. Или почти из ничего.

Так что с «водопадом» всё ясно. Не могу сказать, что я сильно «заморочена» на вопросах экологии, в том плане, что, живя в городе, который является не только «музеем под открытым небом», но и крупным промышленным центром, и при этом переживать о качестве воздуха, воды, еды просто смертельно опасно, т. е. с этой самой жизнью несовместимо. Тем не менее, подобно тысячам горожан, отправляясь на прогулку в парк, а уж в леса Ленинградской области тем паче, представляю какое благое дело совершаю для организма, измученного CO, примесями Pb и других тяжелых металлов. Но могут ли наши зеленые лёгкие нейтрализовать все прелести большого города? (Риторический вопрос). Так вот, если верить статистическим данным, в провинции Колари площадью более 2,5 тыс. кв.км нет ни одного промышленного предприятия!!! Зато есть огромный национальный парк Юллас-Тунтори. Поэтому при нахождении здесь живительная сила чистого лапландского воздуха вам будет обеспечена.

Дальше едем без остановок. Или почти без остановок. Не прошло и получаса, как пришлось тормозить.

В первый момент показалось, что стоят чучела, которых нередко можно встретить на дорогах Лапландии у сувенирных магазинов. Ан нет.

Причем, стояли как караульные у флага.

Игра в гляделки закончилась убедительной победой этих красавцев Севера, просто потому что им на нас было абсолютно наплевать. Из моих размышлений: на длинной дистанции всегда выигрывает более равнодушный.

Заодно посмотрели, что за деревушка Äkäslompolo.

Дело в том, что мы не стали возвращаться на трассу, чтобы добраться до места назначения кратчайшим и более быстрым путем.

Напротив, хотелось иметь возможность останавливаться, чтобы впитывать, пропускать через себя окружающие пейзажи.

Чтобы спокойно любоваться раздольной красотой этих мест.

Здесь и слова никакие не нужны.

А через некоторое время становятся не нужны и мысли.

Впрочем, пока не доехали до Кааресуванто. Лозунг: «Люди, ау» можно было оставить.

«Rajabaari» переводится как «приграничный бар». И неспроста. Фактически, здесь граница со Швецией. Точнее, граница как шла, так и идёт вдоль реки, но на машине её не очень-то пересечешь, а здесь построен мост. Если с финской стороны населённый пункт называется Кааресуванто, то со шведской — Каресуандо. По идее, единое поселение (в основном, саамов и финнов) было разделено государственной границей в начале 19 века, и практически сожжёно фашистами в середине века двадцатого.

Нам оставалось еще немного проехать, чтобы встретить на берегу Муонионйоки начало моего Дня рождения, на которое запланировано «восхождение» на гору.

Моё первое восхождение. Надо же когда-то начинать…

Теги: Самостоятельные путешествия, Культурно-познавательный туризм, Автопутешествия