В тот год конец сентября в Барселоне лишь вначале чуть-чуть нахмурился тучами, даже пошумел грозой, а потом, словно одумавшись, заулыбался, запел, засверкал всеми красками уходящей в осень молодости невозвратного жаркого лета.
Девочки, вместе с Эвой пристрастились каждый день ездить на пляж в Таррагону. Приезжая к вечеру, они не заставали меня, а когда приходила я — они уже уходили в ночь за развлечениями. Возвращались усталые и сонные — морская вода и солнце действовали успокаивающе, поэтому ночью было тихо, как и положено в царстве спящих красавиц.
События дня я заносила в записную книжку. Скупые перечисления, сегодня дают возможность воссоздать последовательность событий, но хронология как раз и не нужна. Не скучно ли описывать все события, что произошли за две недели! Лучше рассмотреть поближе отдельные цветные фрагменты этой пестрой мозаики и попытаться окунуться в прошлое.
5
Еще готовясь к поездке, в интернете я нашла упоминание об Историческом музее, который очень хотелось посетить. Спрашивала, искала и довольно быстро достигла заветного монументального сооружения, где располагался Музей Истории Каталонии.
Ходила, смотрела, иногда в полном одиночестве рассматривала некоторые экспозиции — посетителей было немного. Радовало, что в основном моими спутниками по осмотру были иностранные студенты. Не знаю, приехали они на короткое время, или обучались в Барселоне. Ходили группами и внимательно слушали своих руководителей. В основном немцы.
Я взяла с собой кинокамеру и наблюдала через объектив, как девушки, очень крепкого сложения пытались через рычаг «взвесить» доспехи средневекового испанского воина. Снимала и другие экспонаты, но не на фотоаппарат, который брала с собою не всегда, а на кинокамеру.
К сожалению, в музеях Барселоны практически не встречала названий или аннотаций на русском языке — обычно английский, испанский, каталонский, изредка итальянский.
Так что читала и узнавала ровно столько, сколько могла понять.
Долго искала «подземный античный город», который должен был быть в этом музее, но на мои вопросы, сформулированные недостаточно понятно, работники музея не могли ответить, кроме того, что «здесь такого нет».
На последнем этаже Исторического музея Каталонии, был ресторан и библиотека. Представила — как это было бы здорово, поработать здесь с документами (при знании языка). Читать уникальные рукописи, посматривать на море, думать о прошлом и будущем…
Зашла в ресторан, и опять же в полном одиночестве, потягивая красное вино из фужера, смотрела на море и сотни яхт, что дремали у причала.
Вышла с бокалом на обширную террасу. Позвонила мужу. Я скучала…
Шло время, я посещала другие музеи, но желание увидеть подземный античный город меня не оставляло.
7
Однажды на улице, один из прохожих мне все-таки рассказал, что я ищу совсем другой музей. Я была в Музее Истории Каталонии, что находится по адресу Pl. Pau Vila, 3 (Palau de Mar), а мне нужен Музей Истории Барселоны (Museu d Historia de la Ciutat Barcelona), что находится по адресу Plaсa del Rei 7–9. Да, действительно, этот музей посвящен истории города с романских времен до наших дней. Подземная экскурсия проходит мимо руин римских строений: домов, бань, городских стен. Музей освещает историю города с романских времен до наших дней.
Оказалось, что мы беседуем совсем рядом с музеем, который расположился в очень красивом особняке XVI-го века. Я достигла желаемого и действительно ощутила дыхание времени, когда стояла «под землей» на вымощенной римской дороге, а в высокое окно, под потолком, были видны ноги прохожих, живущих там, наверху совсем в другом мире, и в другом времени. Оказывается можно найти все что угодно, даже не владея языком, если тебе встречаются доброжелательные люди, готовые помочь, а испанцы, в общении со мной, были именно такими.
В Барселоне меня приятно поразило желание и умение жителей (если можно так сказать) «не бросать своих». Здесь часто можно было встретить людей, которые катили перед собою не только коляски с малышами (в Испании обожают детей), но и инвалидные каталки с больными и стариками.
Стоит заметить, что там из восьми городских пляжей, один полностью оборудован для инвалидов!
Могло показаться, что в городе слишком много старых и больных, но это не так, просто таких людей не оставляют дома в одиночестве, а берут с собой, на танцплощадку, на карнавал, на уличный концерт. Они действительно равноправные участники и общей сутолоки, и общей радости, которая всегда царит в этом немного бестолковом, портовом городе.
Впрочем, есть и еще один нюанс, который был мною подмечен… Мне не довелось побывать в гостях у состоятельных барселонцев, но то, как живут некоторые эмигранты пришлось увидеть.
3
Не настаиваю на цифре в один миллион русских, которые якобы проживают в Барселоне и ее окрестностях, но эта цифра в разговоре со мной приводилась русскими жителями города, неоднократно. Правда следует отметить, что пять лет назад, речь шла все же не об этических русских, а скорее о славянах: русских, белорусах, украинцах, которые в то время представляли собою одну большую общность «русскоговорящих».
Мой новый знакомый — Александр, приехал в Каталонию из Москвы восемь лет назад, с дипломом Гнесинского института по классу виолончели. В то время он играл на похоронах (католические традиции это предполагают). Рассказывал, что в месяц удается заработать где-то тысячу двести евро, из которых 800 приходилось отдавать за аренду квартирки.
Ох уж эти маленькие квартирки! Вы видели когда-нибудь комнатки в 6–7 квадратных метров, в которые можно втиснуть разве что кровать. Естественно, что в такое свое жилище люди приходят только переночевать, а все остальное время стараются проводить если не на работе, так на улице.
7
Узкие, колоритные улочки средневековой Барселоны! В знойные дни в них так хорошо укрыться от палящего солнца, однако, жаркими ночами, ходить по ним небезопасно. Как любой портовый город, Барселона полна соблазнов и порока.
Я редко ходила в компании спутниц, с которыми приехала, но иногда приходилось. Однажды замешкавшись у билетного автомата в метро, вдруг, не увидела, а скорее ощутила, что девушки, куда-то моментально переместились. Пока я озиралась и искала глазами знакомые лица, мои спутницы по поездке, уже заломили руки какому-то испанцу, что, как выяснилось, украл у кого-то из наших фотоаппарат.
Когда я подошла, фотоаппарат уже был в руках у хозяйки, а незадачливый вор что-то лепетал и дрожащими руками показывал свой пустой кошелек.
В один из вечеров, Эва, заметно обеспокоенная, сообщила мне, что есть необходимость идти на выручку двух наших спутниц.
Оказалось, что девочки оделись слишком откровенно и местные путаны, приняли их за конкуренток. Возникла потасовка, вызвали полицейских…
Шли ночными темными улочками, словно конвой, вслед за нашей парочкой — они еще не успели переодеться, и не могу сказать, что мне это было приятно…
Пестрая жизнь — могло ли быть иначе в Барселоне!
Я не очень люблю ходить «массовой тропой», поэтому вместо Испанской деревни, где можно было бы приобрести недешевые сувениры и куда непременно влечет туристов, за этнографическим ароматом, я в один из воскресных дней случайно забрела на «блошиный рынок». Он импровизированно раскинулся на какой-то маленькой площади, так плотно окруженной домами, что «пространство общения» больше походило на дружный одесский двор, хотя и в центре Барселоны.
Среди присутствующих я не заметила иностранцев, зато сами испанцы, как всегда с детьми на руках и в колясках, со своими родственниками, радовались жизни под громкую музыку, что гремела из динамика, рядом со сценой, на которой в тот момент ничего не происходило.
Когда зазвучало фламенко, терпеть уже не было силы и испанцы, подтянув торсы и воздев руки, жесткие, сковывающие, рвущуюся страсть, вышли на мгновенно освободившуюся середину.
Руки сами начинали отхлопывать ритмическую канву, по которой вышивали народные танцоры. Рядом со мной в коляске сидел ребенок, который был настолько мал, что вряд ли умел хорошо говорить, но и он усердно, своими непослушными ладошками, имитировал участие в общей радости.
В один из вечеров, мы с Эвой зашли в какой-то бар, где можно было посмотреть и послушать фламенко. В цену билета входило и получасовое представление, и бокал красного вина. Но не могу сказать, что данное представление было интереснее этой всеобщей радости на воскресной площади!
О фламенко я писала здесь, поэтому не буду повторяться.
Когда я ехала в Рим, надеялась, что там все будет петь — ничего подобного!
Самым поющим городом из всех, посещенных мною городов оказалась все же Барселона.
А если учесть, что поводом к поездке был все же фестиваль Фольклорной и сакральной музыки, и я, кажется, в течение трех дней не пропустила ни одного концерта, то можно предположить, как много я услышала, и сколько хороших впечатлений получила.
3
Данный фестиваль — ежегодный, традиционный, он называется «Поющая Европа» — «Europe Songs» и проводится то в одном, то в другом европейском городе собирая народные хоровые коллективы из разных стран (не только европейских). Тот фестиваль был уже двенадцатым по счету и очевидно уже имел свои традиции.
Условия выступления была таковы: каждый коллектив в течение определенного времени (не по количеству произведений, а именно по количеству времени) должен был исполнить одно произведение чужой культурной традиции, и несколько своих. Причем одно произведение должно было быть в жанре духовной музыки, а остальные — народный репертуар.
Было приятно, что один из итальянских коллективов выбрал «Подмосковные вечера», а хор из Эстонии спел «Богородица дева радуйся».
Ну, конечно же! Эстонцы пели Вельо Тормиса! О своем знакомстве с этим композитором я писала вот здесь:
Я подошла к руководителю, и передала привет Маэстро из Барселоны.
— Мы виделись с г. Тормисом только вчера!- Радостно сообщил мне хормейстер. И обещал непременно передать мои добрые слова.
Я слушала и записывала выступления на видео. Очень понравились коллективы из Италии, из Аргентины, из Норвегии, из ЮАР.
Я уже писала об этом студенческом хоре из африканской республики. Энергетика была непередаваемая. Аранжировки великолепные!
Было забавно, но, видимо по причине отсутствия средств, ребят обули не в белые сапожки, а белые резиновые БОТЫ! Впрочем, издали это было незаметно.
Фестиваль продолжался три дня, но в щадящем режиме. Испанцы любят сиесты, поэтому были перерывы на отдых и на обед.
Фестиваль проходил в храме — соборе Church of Santa Maria del Pi, что расположен на одноименной площади. И я уже привыкла ходить туда в течение нескольких дней, как на приятную работу.
Впечатлило завершение фестиваля. Наш хор получил малую золотую медаль и был приглашен на выступление в Ватикан.
Когда все победители исполнили свои музыкальные приношения великому залу, где, как говорится «яблоку негде было упасть», на сцене появился хормейстер со сводным хором и зазвучал хоровой финал 9симфонии Бетховена. Пели все — и сцена и зал! Хормейстер поворачивался и дирижировал, то хором на сцене, то залом, каждый пел слова «Оды к радости» Шиллера на своем языке. Кто-то знал на немецком, кто-то пел в переводе на итальянский, испанский…
«Обнимитесь миллионы! Слейтесь в радости одной»!!! Эти великие слова звучали от сердца. Пять лет назад это было возможно! Поющая Европа пела о любви, о единении, о радости, которую почти всю свою жизнь вынашивал как музыкальную мечту великий Бетховен и воплотил только в конце жизни, создав свой шедевр.
О! Это чувство единства! Накануне, когда очередной день фестиваля уже подходил к концу, в пение одного из хоров (кажется норвежского) ворвались чужеродные, досадные звуки. Было непонятно — что это такое!
— Уже началось! — сказал кто-то рядом. Я поняла по испански, но не поняла по смыслу — что началось?
Когда я вышла на площадь, после концерта, меня охватила не горячая темнота вечера, но
масса огней, улыбок, смеха, далеких, но приближающихся ритмов барабанов.
Карнавал! Festes de la Mercè! Уличные шествия, которые ежегодно проходят в Барселоне в честь празднования Мерсе — покровительницы Барселоны.
В это время проходит много разных мероприятий. Например, объявляется конкурс на лучшее украшение дома и улицы, причем барселонцы с удовольствием участвуют в этих мероприятиях. Мы ходили с Галиной и наблюдали, как приукрасился город. Увитые цветочными гирляндами балконы, какие-то флаги, куклы, плакаты, что приветствовали прохожих из разных окон, и даже с крыш.
Однако в карнавальном шествии обычно принимают участие не только барселонцы, вообще не только испанцы, но и французы, итальянцы, наверное и другие европейцы.
Двигаются группами — делегациями, между которыми всегда есть интервалы. Народ, что стоит по обочинам дороги ждет — чем порадуют следующие участники.
2
Накануне мы ходили в Gran Teatre del Liceu, где были выставлены огромные куклы, которые должны были участвовать в карнавале. Тогда я не очень поняла их предназначение.
Теперь же я стояла на площади del Pi, вместе с шумной, разноцветной толпой. Одна делегация уже затихала со своим оркестром где-то вдали, зато новые барабаны звучали ближе.
Когда участники нового «прохода» поравнялись с нами — я увидела, что это в основном молодежь. Они ритмично, танцевально двигались, взявшись за руки. Я, как и они была одета в белую майку, поэтому, не нарушая гармонии, прыгнула к ним и встала в слаженно двигающуюся шеренгу. Танцующие разомкнули свой ряд, приняли меня, схватив за руки, и мы вместе с незнакомыми людьми пошли по улицам Барселоны, как одна большая и дружная семья.
Должна сказать, что барабаны не затихали три ночи! Когда барселонцы спали и спали ли они вообще в те дни и ночи — сказать трудно.
1
Когда я пришла в хостел — никого не было. Я позвонила мужу, поднесла телефон к форточке у потолка.
— Слышишь? Это карнавал! Можешь себе представить! Это слышно через третий двор отсюда!!!
Я совсем не заботилась о дорогом тарифе… Я скучала… Если бы мы были вместе!
Ах, как я была наивна, когда решила, что расскажу о Барселоне в одном очерке!
Вот уже и второй написан, а впереди еще так много нерассказанного… Что делать! Неужели еще и третья часть понадобится. А ведь Барселона того стоит!
