Заснеженная крепость в раздумье глубоком...

Кажется, я стала «летописцем» Копорья — первый раз написала об этой древнейшей крепости на Туристер еще в 2009 году. Второй раз этой осенью — тогда Крепость ждала окончания реставрационных работ в ноябре и долгожданного открытия для посетителей. И вот, наконец, свершилось!

Из объявления, как раз на Туристере, в разделе «новости», узнала, что 25 декабря состоялся грандиозный праздник, так что отныне древнейшая Крепость Северо-Запада снова доступна для туристов! К сожалению, заветное объявление я прочитала только 26го, так что на праздник не попала, зато сегодня все увидела своими глазами и (кажется, это стало традицией после Изборска) — в эксклюзивном варианте: мы с мужем прослушали экскурсию только для нас двоих.

О празднике, который отзвучал, узнала следующее: гостей было много — человек 500, не меньше. Если учесть, что территория Крепости небольшая 300 на 70 метров, то можно представить эту радость от тесного общения «плечом к плечу», которое мы утратили за время ковидных ограничений.

Были концерты, средневековые доспехи мелькали тут и там, народ наслаждался чаем и блинами на легком морозце! Красота.

Наша поездка, напротив, получилась негромкая. Сначала ехали по сказочной дороге — справа и слева запорошенный снегом лес, кружевные деревья, очерченные инеем, вековые ели, удерживающие на могучих лапах белоснежную снежную дрёму.

Торопились к началу экскурсии, которые проводят каждый час и успели. Экскурсовод Даша оделась потеплее и повела нас двоих знакомиться с Крепостью.

Сначала мне причудилось, что я и сама могла бы провести экскурсию по Крепости, если бы возникла необходимость, ан нет! Хороший экскурсовод — это важное сопровождение для дополнения собственных пробудившихся знаний и визуального общения с окружающей действительностью, что, кажется, сохранила память с момента рождения на этом месте первых построек, упоминания о которых датируются 1240 годом(!)!

Даша проводит экскурсию грамотно, сначала о внешнем мосте, который когда-то был здесь подвесным, потом рассказывает о внутреннем мостике, который, в отличие от первого не поднимался, а опускался и враг скатывался в так называемую «Волчью яму» — вот она, под настилом, сохранилась.

А в волчьей-то яме зубья железные и прочие колья — страхи страшные!

А еще наверху замурована решетка с острыми зубцами. В европейских средневековых замках такая решетка, что неожиданно падала на неприятеля, называлась герсой. Так вот, на рубеже 19 и 20 веков во время работ по укреплению сводов и стен кирпичной кладкой крепостного воротного проема, выяснилось, что эта герса уникальна по своей сохранности, ибо сохранилась вся целиком, а не отдельные ее фрагменты. Вот тогда уникальную герсу подняли и… замуровали (!) Для сохранности, конечно. Сейчас можно на потолке увидеть только острые концы ее нижней части.

Конечно, вопросы экскурсоводу задать можно, но есть вопросы, которые лучше и не задавать.

Захаб — уже такое известное мне слово, привезенное из того же Псковского Крома, здесь невелик, но с изгибом, как и полагается.

Вот так мы входим в Крепость, радуясь тому, что мы не враги и все эти ужасы нам не грозят.

Экскурсия идет, как положено, все по-порядку, а вот мой рассказ, для вас, словно выпорхнув из захаба на волю, вдруг меняет направление и летит к Спасо-Преображенскому собору, что находится в центре небольшого внутреннего пространства Крепости.

Я заметно разочарована. Мне-то казалось, что Крепость действительно реставрируют, а, оказывается, только укрепили то, что уже вопило из руин о необходимости укрепления, да приголубили решетками, настелили деревянные дорожки для туристов, чтоб удобнее было ходить и слушать историю.

Еще башни накрыли крышами — это важно для нашего климата. Как-то от кого-то услышала, что крыши на башнях Крепости — это современная выдумка (знатоки против). Ан снова — нет! Оказывается, крыши были всегда, но как начинали готовиться к военным действиям, так крыши и снимали, опасаясь пожаров. Если же ситуация успокаивалась — крыши «нахлобучивали» на башни вновь.

К слову сказать, в Крепости 4 башни: Северная, Южная,

Средняя и

Наугольная.

Почему нет башен с противоположной от Средней башни стороны? Да там овраг крутой, непроходимый (50 метров), а внизу течет река Копорка.

Там на другой стороне оврага раньше еще и гора была. Шведы (а в Крепости кто только «не гостил», иногда годами), нападения с той стороны не боялись.

Ну какой воин полезет на хорошо пристреленную гору и что он будет там делать — место как на ладони!

Так думали умные шведы, а «эти странные русские» не только сами влезли на гору, но еще и пушки с собой приволокли, да как начали обстреливать Крепость с незащищенной стороны! Несколько дней стреляли, да стреляли и пробили стену. Разрушенная та стена до сих пор остается без изменения, то есть разрушенная. Ну, здесь-то ничего заделывать и не нужно. Разрушение — это вроде как «культурный артефакт». Наверное…

Сейчас все в снегу, поэтому воспользовалась фотографией тринадцатилетней давности. Осень…

А так ничего не изменилось. Впрочем, появились заградительные решетки — раньше просто табличка была — «Опасная зона».

Однако давайте вспомним, что мы стоим у Спасо-Преображенского собора, который является действующим храмом.

Удивились? Я тоже.

Вообще Копорскую крепость открыли для посетителей в 2001 году, а храм, восстановленный только чтобы проводить службы, был открыт в 2002 году. Сверила таблички. 13 лет прошло, а табличка та же.

Правда раньше еще вот такой щит стоял.

Говорят, что из храма есть подземный ход к Наугольной башне. В Крепостях вообще бывает много всяких тайн и, конечно же, тайных ходов. Бытовали легенды, что от Наугольной башни чуть ли не до Финского залива (это 12 км), тоже был подземный ход. Люди туда лазили, пытались куда-то дойти, но поскольку никто не возвращался, ход взорвали — для безопасности «пытливых первопроходцев». Возможно, поиск подогревался легендой о том, что шведы, когда им позволили выйти из Крепости и идти восвояси со всем награбленным золотом — только без оружия, золото все же припрятали на территории Крепости (и правильно). Только вот это золото с тех пор никто так и не нашел.

Сейчас рядом с Наугольной башней летом работают археологи, может быть, что-то найдут!

И это не обязательно золото, есть находки поважнее, — учёные это знают. Только вот Наугольную башню жалко, никто ее сиротинушку не одаривает вниманием, увы.

А в Спасо-Преображенском соборе когда-то крестили замечательного русского художника Кипренского. Был он «незаконнорожденный» — сын помещика А. С. Дьяконова и крепостной.

Талантливый мальчик появился на свет тут недалеко, в 15 км, в деревне Нежново. Свою малую Родину он любил и нередко бывал в той же Крепости, так что ему даже просвище дали — «Копорский». А потом художник переиначил это прозвище-фамилию в Кипренский. Тут ведь все луга украшены летом Иван-чаем, копорским, знаменитым кипреем. Чай этот даже англичане покупали, везли из России, а они знают в чае толк. Правда потом этот чай не выдержал конкуренции с китайским чаем, но это уж потом.

Сейчас все запорошено снегом и наряженная ёлка тихо шелестит простыми, даже и бумажными игрушками.

Трудно представить лето, поляны, украшенные лиловыми цветами…

Почему-то вспомнилось, как подрабатывая в школе искусств, однажды дала задание семиклассникам составить свою родословную (с помощью родителей, конечно).

Когда рассказывала — как это делается и почему это важно для сохранения культурных традиций, ведь культура живет традициями, один мальчик на последней парте, мне очень мешал — отпускал неуместные шутки, скрипел, качаясь на стуле. Я не стала его увещевать, но согласилась с тем, что если ему задание не нравится, он может его не выполнять. Потом несколько уроков подряд мы слушали семейный истории детей. Это было потрясающе! Одна девочка оказалась потомком Кипренского. В семье об этом говорили, но для выполнения задания, родители пошли в архивы, подняли документы. Кстати девочка обладала способностями к рисованию и училась в художественной школе.

Если рассказать, как в результате этого задания, окрепли семьи, восстановились утерянные связи и прочее, можно написать большую книгу. Не у всех были такие знаменитые родственники, как у той девочки, но никто не бахвалился и с гордостью рассказывал о самых простых людях. Впрочем, бывают ли «простые люди»…

Прошло некоторое время, мы перешли уже к другой теме и однажды, после урока, когда все покинули класс, ко мне, подошел тот мальчик. Немного смущаясь и в то же время решительно, протянул листок из школьной тетради: вот моя родословная, — сказал он.

На листочке в клетку было всего два имени.

 — Моя мама из Детского дома. Родителей не знает. А отца у меня не было. Мы вдвоем с мамой живем… Но я подумал — пусть тогда у моих детей будет родословная…

Мне нравится мысль о том, что история — это биография человечества, а скорее родословная.

Копорская крепость жива и у нее потрясающая биография, которую творили люди самых разных поколений. Я купила в киоске несколько книг и сейчас могла бы вам поведать о многих интересных событиях, что составляют «родословную» этого знаменитого сооружения (она вторая, возведенная по времени, после Крепости в Старой Ладоге).

Однако я еще и сама буду долго читать эти толстые и совсем недешевые книги, буду вразумляться.

А пока в предпраздничные дни не хочется останавливать свой взгляд на могильных плитах, что так плотно припорошены снегом.

Даша рассказывает, а я промолчу. Но вот об этом сердечке, что нарисовала сама природа хочется сказать несколько слов. Деревьям на территории Крепости по 100 и даже 200 лет — они многое помнят. И вот возникло такое чудо… Само собой возникло. Говорят, что если приложить руку к этому сердечку, то сбудется самое заветное желание о любви (есть близкие примеры).

И хотя я не верю в приметы, усмехаюсь над натертыми носами и другими частями тела бронзовых скульптур, — туристическая традиция, разлетевшаяся вдруг по всему миру, к этому дереву я бы руку приложила…

Нам всем сегодня в нашем бурном, бушующем мире не хватает Любви!

Так давайте посмотрим хотя бы на это сердце, что начертала сама Природа нам в назидание, и пожелаем всем-всем, во всем мире, Любви и Доброты, в Новом году и всегда!