Как я чуть крепость не разрушила. Харман

Церкви-крепости Трансильвании что-то совершенно особенное. Они невероятно колоритны и нигде, кроме этого региона, я ничего подобного не встречала. За нашу октябрьскую поездку мы посмотрели 5 отдельно стоящих крепостей и укрепленные центры некоторых городов Семиградья.

Регион в начале прошлого тысячелетия был сильно не спокойным, пришлые народы теснили аборигенов, потом их выкидывали с насиженных мест кочевые племена, а потом к рукам то, что плохо лежит, прибирала отсидевшаяся в засаде оппозиция.

Не знаю насколько первоначально, но населяли эти места славяне, их потеснили кочевые аварцы, а уже последних, пришедшие в эти края венгры. Как только венгры превратились в оседлых феодалов и подрастеряли боевой дух, этим тут же воспользовались половцы и печенеги, которые нам хорошо известны по истории Древней Руси, но я никогда не думала, что их поступательной энергии хватало, чтобы доскакать до этих земель.

Плюс с Южно-Карпатских гор, у подножия которых крепость Харман находится, начали спускаться валахи, на конфликте которых с венграми и секеями замешана, в основном, внутренняя история Трансильвании.

Но чем она уникальна, и это сказалось на колорите и укладе жизни региона, то что в ней прочно, почти на тысячу лет обосновались германские народы.

Призваны они были венгерским королем Гезой II в. начале XII века. Секеев он расселил по границам, что-то типа казачьих форпостов, но чтобы освоить и возделать, развить производство и торговлю, нужны были крепкие хозяева, а немцы (собирательный образ) славились этим уже тогда, плюс они были отличными рудокопами. Видимо какие-никакие полезные ископаемые в тех местах еще водились.

Но мирные хлебопашцы и ремесленники не умели квалифицированно защищать себя и для этого венгерский король Андраш II пригласил тевтонских рыцарей. Крестовые походы к тому времени, а было это в 1211 году, по большей части свернули, и полчища голодных псов-рыцарей шатались по Европе в поисках чем поживиться.

Кстати, в это время и для той же цели — охраны территорий, их пригласил и Мазовецкий король. Тевтонцы повели себя, как лиса в сказке про «Лубяную-ледяную избушку», засев в Мазовии на целых 200 лет и начав притеснять коренное население. И лишь объединенными силами ВКЛ, поляков и русских их удалось заставить убраться во свояси.

Андраш вовремя опомнился и попросил тевтонцев удалиться через полтора десятка лет. Рыцари ушли, а вот мирные германцы — выходцы в основном из долины Мозеля, остались. Их собирательный образ и назвали трансильванскими саксами.

Локально местность эта называется Цара-Бырсей, а Харман на немецком Huntschprich — «гора меда» в переводе.

Теперь непосредственно к Харману. Звучит чем-то похоже на «шарман», но еще есть транскрипция — «херман». Начали строить от печки с церкви в середине XII века. Со столь ранними сроками возведения связано то, что часть церкви успели построить в романском стиле, а более позднюю в готическом.

Крепость, для большей защиты от супостатов окружена рвом, по обмелевшему дну которого вместо воды паслись робкие коровы, не желающие позировать.

На колокольню в 35 метров можно подняться, чем мы не приминули воспользоваться, но об этом позже.

Оборонительную стену возвели не от хорошей жизни. Трансильвания, находящаяся в вассальной зависимости от Османской империи в XIII–XVI веках, была вынуждена платить дань. Крупные города так и делали, малые же поселения, не надеясь на защиту централизованной власти даже в случае уплаты налогов, исходили из принципа: «спасение утопающих-дело рук самих утопающих». Так вокруг церкви выросла стена толщиной в 3,5 и высотой в 10 метров с 6 четырех-угольными башнями (раньше их было 7). Где-то прочла, что наличие башен говорит о том, что в крепости проводились смертные казни?

Внутри церковь довольно скромная, но есть орган. На стенах висят ковры, что совсем не сочетается с лютеранскими канонами. Прочла, что это молельные коврики османов, использовавших за неимением мечети христианский храм для вознесения молитв. Коврики оставляли за неимением места в сидельных сумках, разбухших от награбленного добра.

К стене лепились клетушки, для пережидавших осаду крестьян села Харман, в мирное время они использовались для хранения провизии,

а сейчас там музей быта.

Когда мы вошли в комнату, где продавались билеты, в корзинках мирно спали вальяжные румынские Мурки и Мурзики и стояли большие мешки с грецкими орехами, которыми предлагали угоститься всем прибывшим. С нас взяли 20 лей за двоих и выдали запаянную в целлофан историю крепости. Описание было на многих языках, и даже на иврите, но на русском отсутствовало. Что обидно.

Мы начали лазать по приставленным к «кельям» лестницам, заглядывать в комнатушки. Ну в принципе все вполне пристойно. Школьные классы, даже репетиционные залы с духовыми инструментами.

Вышитые подушки, мебель, не мудрящая одежка, клунки, игрушки. Подобно другим идентичным музеям, но с местным колоритом, как водится.

Забрались на саму крепостную стену, прошлись по окружности. В бойницы проникал свет. В нем плясала пыль, может и веков.

Я долго доказывала мужу, что это средневековый туалет.

— Ну и за что тут держаться? — спросил муж, отстаивающий свою точку зрения, что это отверстия для поливания врагов смолой и кипятком.

На что я возразила, что принцип один и тот же.)

Кстати туалет, вполне благоустроенный, в крепости имеется.

На территории росло несколько грецких деревьев. На земле во множестве валялись орехи (вот откуда полные мешки его плодов на входе). Кроме нас по территории ходила единственная семья и набирала орехи в авоську. Набрали полную. Кто-то из них увещевал родню оставить немного другим посетителям. Его робкий голос услышан не был. Халява — великая сила!

Ну теперь главная аттракция — подъем на колокольню. Лесенки шаткие, ступеньки не устойчивые, но когда нас это останавливало. Забрались.

Стены колокольни укреплены металлическими растяжками. Продвигаясь от лестницы к окну, чтобы снять виды, мне показалось, что я задела одну из растяжек. И тут раздался невообразимый грохот.

— Всё, ППЦ, — пронеслось в голове, — 900 лет стояла, пришла Лена и все порушила.

Причем такая же мысль возникла и в голове у мужа. Уже ожидая, что на нас рухнут стены, мы услышали еще один «бом», потом еще один. И понеслось. Колокол звонил пять минут, я засекла. Представьте себе этот грохот в закрытом каменном помещении. Может бы мы и спустились, но я еще не все сфотографировала. Поэтому пришлось терпеть. Хорошо, что у меня в карманах было много туалетной бумаги, из которой мы скрутили конусы и заткнули ими уши. Помогло не сильно, но хоть что-то.

Ржали мы потом долго. Муж всю дорогу, до следующей крепости Прежмер называл меня Ленка-Конон Разрушитель.

Никакой информации не нашла, но в углублении одной из стен обнаружили часовню с чудесными яркими фресками, если доведется побывать в Хармане, не поленитесь найти.

В истории крепости помимо мелких нападений и оборон, есть одно, не побоюсь этого слова, героическое сражение, вернее героическая оборона. Случилась она во времена Габриэла Батория, попавшего на Трансильванский престол после свержения Сигизмунда Ракоци. Планы узурпатора были обширные, завоевания намечались нешуточные.

Начало XVII века. Уже пали, находящиеся в 10 км. Брашов, Рышнов и Кодля. Но защитники Хармана продолжали сопротивляться. Заканчивались боеприпасы и продовольствие, силы защитников иссякали, 120 метров стены были проломлены, но не сломлен был боевой дух (как складно я пишу, чисто агит-листок).

Но и нападающие, те самые секеи, уже были порядком измотаны и голодны. Чтобы еще больше подорвать их боевой дух, защитники развесили на стенах оставшийся скот, показывая супостатам, что у осажденных еще полно продовольствия.

Плюс ко всему, из остатков муки они слепили кренделя, начинив их взрывчаткой и стали кидать секеям. По легенде, калачи эти взрывались в их руках. Как приводился в действие заряд? Не иначе, как по сотовому сигналу.

Но суть в том, что осаду сняли, стену в последствии подлатали и находится она сейчас в очень приличном состоянии. Но что не сделали войны, сделала экономическая разруха, в которой находилась Румыния до недавнего времени. В 1989 году в Хармане жило около 1000 потомков тех саксов, а после 1999 года осталось лишь 150. Остальные вернулись на родину предков, в объединенную уже Германию.

Но традиции тотального немецкого уюта в крепости чтут. Очень все ухожено и «пыль веков» не лежит пусть и на немногочисленных, но любовно сохраненных экспонатах.

Подобных укрепленных церквей-крепостей в Трансильвании больше 200, и часть из них (7) внесены в список ЮНЕСКО, но не Харман. А соседний Прежмер, в который мы отправились, таки входит. Но, а об этом как-нибудь позже.