Семиозёрье

Тем более, что наши организатор и водитель — Джамшед и Бехруз — проявляли чудеса гибкости, относительно нашего расписания и маршрута. А гибкость вообще в деле проживания нашей земной жизни полезна во всех отношениях. Потому что жизнь не стоит на месте, а идет, и мы должны идти вместе с ней. Хотя иногда она останавливается и замирает. Например, когда созерцает игру света, цвета и эмоций в высокогорье Таджикистана. Тогда и мы должны замирать вместе с жизнью. А то всё пропустим.

Сначала мы ехали вдоль реки Зеравшан на север в сторону Узбекистана. Там красиво, но не так, чтобы очень сильно. То есть, красиво потрясающе, если ты не знаешь, что в Фанских горах есть места куда более живописные. А мы-то это знали. Отсюда вывод: лучше ничего не знать, тогда всё будет божественно.

Вот, например, кишлак Урматан.

Потом мы стали трястись по медленно поднимающейся в горку дороге. Это горнодорожное трясение не раздражало — мы же знали, что оно всегда предшествует горно-визуальному потрясению.

Бехруз умиротворенно крутил баранку и размеренно рассказывал, что здесь китайцы что-то добывают и построили какой-то комбинат или что-то там. Аня сокрушалась, что мы, наверное, уже не успеем увидеть первое озеро на солнце — оно должны быть необыкновенного цвета. А я ни о чем не сокрушался: ни о цвете, ни о китайцах. Я смотрел в окно, где осень догорала своими красками, и сокрушался вот о чем: что жизнь скоротечна. А это значит, скоро мы спустимся с гор и погрузимся в урбанистическую рутину… Ну, и шут с ней.

Озеро 1. Мижгон

Первое озеро на солнце мы так и не увидели. Ну что ж, в мире много озер, и далеко не все из них ты увидишь на солнце. С другой стороны, не все из них ты увидишь и в тени. Поэтому надо фокусироваться на светлой стороне жизни, а для этого надо фокусироваться и на тенистой ее стороне. Ой, ладно, хватит проливать тут поток сознания (это, видимо, разреженный горный воздух ударил мне в голову), давайте лучше сосредоточимся на созерцании озера.

Озеро Мижгон красиво и без света. Хотя я бы убрал столбы электропередач с его берега. Но убрать мне их никто не разрешит, потому что тогда там не будет цивилизации. В горных кишлаках и так электричество только по несколько часов в день, поэтому со столбами придется смириться и от них абстрагироваться.

Ну, а цвет, цвет у озера действительно классный. Он такой глубокий и иссиня-синий. Превосходящий своей синестью саму синеву, если так можно сказать.

Озеро 2. Соя

Второе озеро очень маленькое, поэтому о нем ничего нельзя сказать. Но я все же скажу. Но не про него, а расскажу пока немного об этих озерах.

Их еще называют Маргузорскими по названию самого большого озера — шестого. Расположены они, как и положено горным озерам, на речке и сбегают с гор аккурат примерно к Пенджикенту и таджикско-узбекской границе. Потому сюда зачастую возят однодневные экскурсии из гораздо более туристического Самарканда. Такую экскурсию я не могу посоветовать. Галопом по Европам Азиям. Ни озер особо не увидите, ни гор. Если только мельком из окна трясучего автомобиля.

Тут надо путешествовать со смыслом, с толком, с расстановкой. То есть, с ночевкой. Для ночевок мест в кишлаках достаточно. Не пять звезд, конечно, но звёзды нужны только коньяку, а путешествию нужна аутентичность.

Озеро 3. Гушор

Оно тоже маленькое, и о нем тоже нечего рассказать. Поэтому продолжу просто разглагольствовать.

В окрестных кишлаках люди живут издревле. И как жили, так и живут. Мало что меняется. Бехруз говорит, лет десять назад, местные жители, когда видели его с туристами, сразу убегали. Сейчас они приветливые (в основном). Дальше про них расскажу.

Озеро 4. Нофин

Четвертое озеро уже берет своими размерами, да и красотой тоже. Тут по берегу там и сям раскиданы всякие домишки и кишлаки. Ночевали мы в кишлаке Нофин, что забрался немного повыше озера по руслу речушки.

Гестхаус у нас там был — всем гестхаусам густхаус. Это даже не гестхаус уже, а гестхаусище. С размахом. Были даже номера с удобством в номере. Но они были уже законсервированы на зиму. Нас разместили в номере на втором этаже с удобствами на этаже. Это ничего, потому что в гестхаусе кроме нас никого не было, кроме каких-то французов, но они были необщительные, поэтому они не в счет.

Зато у нас в номере была печка-буржуйка, а это, скажу я вам, похоже на счастье. Ночью-то уже заморозки пошаливали.

Хозяин гест — приветливый Джумабай. Он работал в России и говорит по-русски. Помогает ему красавица-дочь, которая говорит только по-таджикски, но зато фотографируется с удовольствием, хоть и со стеснением.

Пока хозяева готовили ужин, мы с Аней пошли повыше в горы исследовать кишлак. Осень там разыгралась палящей желтизной не на шутку. Пара веселых мальчуганов возвращались из школы домой — куда-то совсем уж наверх. Редкие женщины гнали скот домой и заготавливали сено и дрова. Более старшего возраста фотографироваться не хотели, а молодые — только в путь!

Видно, что туристы здесь — зверь диковинный, хотя временами встречающийся. Местные смотрят с интересом.

Опускался вечер. Поднявшись в горы, и мы, и наш органик.мэпс потеряли тропинку. Заблудиться там невозможно, конечно (только при наличии особых талантов), но мы не понимали, какой путь будет кратчайшим для спуска в кишлак. Нам встретилась девушка, отогнавшая куда-то скот. Несмотря на языковой барьер, она поняла, что нам надо и взялась нас проводить. Они с Аней разговорились на языке жестов. Девушка с удивлением потрогала Анины блондиновые волосы — настоящие ли. Оказались настоящие, и она еще больше осчастливилась.

Она довела нас до кишлака и отпустила. Скоро нам встретилась другая девушка, несущая охапку хвороста.

Она заулыбалась, остановилась и радостно протянула нам два румяных яблока. Мы растрогались и стали ее благодарить. Вот такое радушие. Невольно всплывают в памяти страны, где не потребовав с тебя денег, тебе ни маковой росинки не дадут, ни дороги не укажут. Но не будем заниматься сравнением, потому что оно дело неблагодарное. Все державы хороши — выбирай на вкус.

В гесте нас уже ждал горячий ужин. Параллельно с ужином нам в комнате затопили печку и оставили дров — подкинуть, если что. Ночь прошла в тепле и безмятежности. Прошлые ночи в горах были хороши, но без печек они проходили все же с оттенком холода и мятежности. Потому что электричество ночью отключают, а без него обогреватели почему-то не греют.

Озеро 5. Хурдак

А вот утро нас встретило не сказать чтобы приветливо. Моросил холодный противный дождь, промозглый ветер трепал желтые листья. Но мы не расстроились, потому что помнили, что плохой погоды не бывает, а бывает только наше людское плохое к погоде отношение. А если отношение изменить, то и погода станет хорошей. Не в том плане, что станет светить солнце, а в том плане, что дождь с ветром станут хорошими. Они же тоже прекрасны, правда? Если не верите, я дальше вам представлю доказательства. Хотя если вы верить не намерены, вы и доказательствам не поверите. Вера — личное дело каждого, и я туда лезть не буду. Но тогда уж и вы не мешайте мне исповедовать мистическую уверенность в том, что любая погода прекрасна.

Мы сразу в этом убедились, приехав на пятое озеро и сфотографировавшись на камне.

Озеро 6. Маргузор

А уж на шестом озере, мы вообще поразились созданному ненастьем сине-свинцовым цветом воды. Такие чудеса только дождю и холоду подвластны.

(Спойлер!) А вот тот же вид часа через четыре, когда мы ехали обратно.

Как тут не вспомнить одну из моих любимых танка.

Если спросят меня,

презревшего пагубу плоти,

как на свете прожить, —

отвечаю: да будь что будет!

Дождь так дождь, ветер так ветер!

(Инок Рёкан)

Потому что надо принимать всё, что приходит, а то оно придет и уйдет, а ты им и не воспользуешься. Ведь немного помокнуть и обветриться это не беда, и это скоро пройдет. А вот узреть великолепные снежные горы в такую непогоду — это бесценно и вечно.

Рваные тяжелые дождевые облака внушали пейзажу драматичность и мистичность. А как же безмятежность, спросите вы? Безмятежность, мол, должна быть в горах, а то никакого умиротворения не прочувствуется. Дайте время, придет и безмятежность. Она всегда приходит вслед за непогодой, разве это не было множество раз доказано эмпирически?

От шестого до седьмого озера идет грунтовка, и можно добраться на машине. Но не в дождь. Поэтому Бехруз добросил нас до подножия подъема: дальше, мол, ковыляйте на своих двоих. Мы и рады. Тем более, что дождь предусмотрительно подходил к концу, а скоро и вовсе сошел на нет.

Идти было радостно, потому что природа приоткрывала нам тайны мироздания. Может, это нам только казалось, но ведь все равно это не плохо. Растворяться в непревзойденном пейзаже — разве это не есть оно? То самое. Что словами и не выразишь. Можно только смотреть.

На склоне огромной соседней горы притулились крохотные домики кишлака Хафтруд. Кишлак находится на высоте 2500 метров над уровнем моря. Непросто там людям живется, это точно. Но живется же. И кто может точно доказать, что жизнь столичного олигарха счастливее, чем жизнь горного пастуха. Говорят, изобрели уже коэффициент счастья и применяют его на живых людях. Но я в него не верю. Собственное счастье может измерить сам в себе только сам обладатель счастья, и ничему внешнему оно неподвластно.

Мы с Аней пёрлись от всех этих видов и в душе благодарили дождь, который дал нам возможность всю эту часть пути пройти пешком.

Озеро 7. Хазор-Чашма

Самое верхнее из семи озёр, наверное, всё же самое красивое. Видимо, ради этого небесная канцелярия предписала дождю совсем закончится, а тучам хотя бы немного расступиться, как только мы добрались до чудодейственного водоема.

Да, водоем чудодейственный, потому что он излечивает все проблемы и исцеляет раны бытия.

По пути нам начали попадаться козы и козопасцы. Овец тут в горах значительно меньше — в основном козы. Козой, наверное, быть хорошо. Если живешь в горах, и ничего тебе не надо. Можно целыми днями смотреть на горы и есть траву.

У седьмого озера потрясная гладь, и его можно обойти справа. Бехруз нам сказал, что ходить особого смысла нет: там то же самое озеро. К тому же дождь. Но дождь закончился, а озеро, хоть и было тем же самым, с разных перспектив открывалось по-разному. И мы, будучи людьми въедливыми и к тому же не лишенными творческой жилки, не могли упустить возможность его со всех ракурсов рассмотреть.

На дальнем конце озера — каменистый «пляж». Я дошел до него, но купаться не стал. А Аня осталась неподалеку лежать на камнях, наблюдать небо и горы и медитировать, впадая в дзен.

На озере мы были полностью одни. Изредка встречались козы и козопасцы. Еще, конечно, там было присутствие Бога, но это не считается, потому что Бог есть везде.

Возвратясь к началу озера, мы встретили наших французов, но и они не в счет, потому что они были необщительные. Зато весь путь от нашего кишлака до седьмого озера они проделали пешком под дождем, за что им несомненный респект, точнее, ​le respect. За это можно даже их необщительность простить. Тем более, что с ними был их друг-таджик, который прекрасно говорил по-русски и по-французски, и был не только общительным, но и хорошо фотографировал. Он-то нас и заснял на фоне озера.

Спускались от озера мы довольно долго, потому что пейзажи притягивали взгляд, а потом не хотели его отпускать. Особенно я долго зависал на одном месте с фотоаппаратом. И пока я там зависал, Ане уже предложили переночевать в кишлаке и зарезать в честь нее барана. Даже мужа разрешили с собой взять. Но она отказалась, потому что у нас уже была забронирована гостиница в Пенджикенте.

Бехруз ожидая нас не скучал — он учил местного мальчугана лет десяти водить машину. Аня подарила ребенку оставшуюся несъеденной шоколадку, и он стал совершенно счастлив.

Дорога вниз прошла весело и безмятежно. Бехруз доставил нас до гостиницы в Пенджикенте, и мы тепло с ним попрощались.

Пенджикент мы, признаться, совсем не посмотрели. Приехали туда уже вечером, усталые. После четырех дней в горах мы были счастливы снова оказаться в объятиях цивилизации.

Покушали в кафе напротив, где попробовали курутоб — таджикское блюдо из расплавленного соленого сыра с добавлением свежих овощей и (в моем случае) мяса.

На этом таджикистанская часть нашего путешествия закончилась и следующим утром мы пешком перешли границу и оказались в Узбекистане.

Теги: Автопутешествия