Немного пустыни, немного морского побережья

Рейс утренний, ночевала в изумительном отеле в 14 километров от аэропорта, отзыв об отеле здесь.

Утром, заказав такси, я сделала первую глупость — отказалась от завтрака: люблю завтракать в аэропорту, уже сдав чемоданы. Таксист остановился возле ворот на входе в аэролпорт, войдя в которые, я сразу уткнулась носом в синагогу! Верной дорогой идете, товарищи!

Учитывая, что я была первая, наблюдала давно не виденную мной картину: как немецкие полицейские проверяют стойки перед началом работы компании Эль Аль. Вначале работала собака, умничка проверяла все ящички стоек (реально все, девушка открывала, а собачка обнюхивала), потом все столы, автомат с кофе, мусорку и все чемоданы пассажиров, которые уже стояли в очереди. Потом все тоже самое проверили автоматчики, только что не нюхали — но открывали все. И только после этого пришли представители авиакомпании и их служба безопасности.

А потом началась череда глупостей, моих собственных. Сказалось то, что я лет пятнадцать не летала Эль Алем и забыла про то, как отправляют израильские компании из аэропортов Германии. Во-первых, мой чемодан был в чехле. Нет, я законопослешная, на замок не закрывала, и у очень милой девочки из службы безопасности (которые спрашивают про «Кто паковал ваш багаж» и «Где был чемодан с момента упаковки по сию минуту») спросила, можно ли в чехле, она заверила, что можно. Пройдя собеседование за 30 секунд (как потом оказалось — мне повезло, я была первая, рейс задержали более, чем на 2 часа, служба безопасности не успевала с собеседованиями), сдала чемодан, не согласилась с предложением бесплатно сдать ручную кладь (а у меня там комп, мне его проще так возить, чем в сумке на плече) и куча нужного. Вот здесь бы мне и пойти позавтракать, но я, по привычке, решила сделать это в «чистой зоне», пройдя границу, открыв лэп-топ, и совмещая полезное с приятным, или — два приятных. Проход границы — еще 30 секунд, и, о, ужас!, — никаких кафе! Крошечный магазин с сувенирами и водой, и кофейный автомат.

Просидев в этом накопителе чуть больше часа, нас перевели в следующий, от первого он отличался тем, что уже никакого туалета и магазинчика, только автомат с кофе, что несколько примирило с действительностью, тем более, у меня в чемоданчике то, что всегда есть с собой — шоколадные конфеты. Интересная встреча произошла в этом накопителе, у меня часто происходят интересные встречи в поездках, и они запоминаются не меньше, чем достопримечательности, увиденные в путешествии. Ко мне подошли две женщины из Канады и одна попросила разрешение меня сфотографировать, для брата, тоже из Канады. Он коллекционирует все, связанное с Теодором Герцлем, и у него самая большая в мире коллекция! А у меня майка, заказанная в типографии пострадавшего 7 октября кибуцца, у них вновь восстанавливается типография, и их надо поддержать. Герцль — это который с пальцем. Человек, который на Первом Сионистском Конгрессе в Базеле призывал к воссозданию государства Израиль. Интересное совпадение, на следующий день после возвращения домой, у меня была экскурсия именно в Базеле, и туристка — израильтянка! Конечно, тот балкон, с которого он выступал, я ей показала.

В самолет нас посадили во-время, и я уже обрадовалась, думала — полупустой, но люди шли и шли, и так 2,5 часа! Оказалось — ни одного свободного места. Из окна «полюбовалась» как охраняют самолет, с военной техникой и автоматчиками, и, наконец, нашла награда героя! Бутерброд с говядиной! Вкусный, а я к этому времени готова была стюардессу съесть, так как время обеденное, а я еще не завтракала. А я голодная очень недобрая. Полет прошел замечательно, я спала, совсем немного полюбовавшись любимыми Альпами.

Аэропорт Бен Гурион не пустой, но полупустой, чувствуется, что страна воюет, нет обычного гама и суеты, почти нет детей, путешественники, скорее, командировочные.

От аэропорта нам еще около четырех часов езды до Эйлата, но просто так мы с сыном ехать не могли — мы заехали к моей сестре — котоматери, забили машину кошачьими кормами, которые отвезли в Бер-Шеву и кошечкой с приданным, которую укотовила семья из Эйлата. Киска всю дорогу «мяу» не сказала, мы к ней заглядывали и проверяли — она вообще там есть? Но, она испуганно на нас зыркала. И вот, воссоединение семьи, и спасенная кошачья душа — котейка в семье!

И вот оно — счастье — мои подросшие эйлатские внучки! Мои красавицы и моя любовь. Я и приехала с ними общаться и вообще не ожидала, что буду что-то писать (езжу ежегодно, в крайнем случае — пишу отчет о каком-нибудь ресторане), но, так все сложилась, что я дважды, все же, побывала туристкой.

Первый раз был довольно необычен. В Эйлате у меня мало туристов, но есть. Я была «выпущена на волю, в пампасы» дважды, по 2 часа. Первый раз посидели дома у чудесных туристов, а вот второй раз выпал на 8 марта. Мои туристы приехали за мной, туристка выскочила и после объятий начала фотографировать — я вначале не поняла, что именно! Но потом вышел ее муж и поздравил меня с 8 марта! Приятно, но самое лучшее началось потом! Я была туристкой, а мои туристы — гидами. И они повезли меня в роскошное место — в Эйлатские горы, смотреть на закат в пустыне.

Эйлатские горы отличаются огромным разнообразием скальных образований и геологических явлений. Их фундамент — гранитная магматическая порода — самая древняя горная порода Израиля. Это самая экстремальная пустыня Израиля — средняя летняя температура в тени достигает около 40 градусов по Цельсию, среднегодовое количество осадков составляет всего 40 мм, а источники воды очень скудны. В этих условиях могут выжить только те растения и животные, которые развили физиологические и поведенческие приспособления для защиты от жары и засухи. Немногочисленные растения сосредоточены только в руслах вади, в основном, спускающихся к Араве. Здесь можно увидеть газелей, горных козлов и лошадок.

Этот горный хребет является Южной частью пустыни Негев. Он не очень высок, самая высокая точка — около 900 метров над уровнем моря. Название, как понятно, происходит от ближайшего города, а город назван в честь еще библейского поселения на этом месте — Эйлот (да, к удивлению многих, евреи здесь жили очень давно, в библейские времена). Сегодня это заповедник, начиная с 1986 года. В него входит и знаменитая Тимна (про нее на Туристере есть отчеты, у меня в том числе, правда, старый — довнучковый).

А когда солнце покатилось за горы, началось волшебство. Это какая-то калейдоскопическая игра красок, в породе много железа, которое окрашивает ее в цвета от красного до фиолетового и черного. Плюс, печаный желтый и закатный розовый! И все это длилось какие-то секунды, солнце закатилось, стало очень холодно — пустыня!

Мы отправились домой, в Эйлат, и дорога тоже хороша! За каждым поворотом открывались прекрасные картинки: вначале каменистая пустыня и горы, потом показалось море, позже — город.

Эйлат стремительно растет и развивается, весь город в кранах. Я начала сюда ездить двадцать три года назад, это была деревня. Сегодня здесь под 100 тысяч жителей, и город изменился неузнаваемо. Старый материал про Эйлат уже устарел (ссылка внизу материала), в следующий раз хочу новый написать. Мы въезжаем по красивейшей улице — после кольца, на котором на многих языках написано слово «Любовь», начинается улица красных фонарей с розовыми сердечками.

В Эйлате почти всегда ярко-голубое небо, без единого облачка. Это не самая красивая картинка, зато, небо украшают следы самолетов — как-будто они специально это рисуют.

Как я и планировала, неделя прошла в общении с сокровищами. Собственно, день прилета и вылета выбрасываем и остается всего пять дней на внучек. Они у меня красотки — высокие, блондинки, длинноногие, как-будто не южанки, а скандинавки, разве что — черноглазые.

Последняя вечерняя прогулка по набережной. Эйлат менее затронут войной, их пытаются обстреливать хуситы (вот, правда, в их названии буква «с» лишняя), но, как правило, попадают мимо, однако, мои малышки четко знают, как реагировать на сигнал воздушной тревоги, и это печально, когда дети показывают, что надо делать, если сигнал застал вас на открытой местности, и когда 6-летняя Оливия во время сирены будит родителей, приказывает маме взять на руки 4-летнюю Адель и быстро всем пройти в защищенную комнату — мамад, у них такая в квартире. Однако, мои пять дней прошли спокойно, и город гуляет — мы прошли все — карусели, подарки, Макдональдс, сладости и прочие детские радости.

Помимо двух внучек у меня в Эйлате есть еще двое старшеньких — Саманта, лабрадориха, 45 кг живого веса, самое доброе существо на свете! И главный в паре — 12 кг кота — Мышка. Он не самый добрый, чесаться не дается, а посему, его перед наступлением жары, под наркозом бреют.

В воскресенье утром сынок увез меня в Нетанию, к подруге — туристке, по пути, естественно, отвезя кошачий корм — без этого никак.

И, что делает вырвавшаяся на свободу гид? Правильно, идет гулять по городу, тем более — я в Нетании первый раз.

Поскольку времени у нас было совсем не много, решили ограничиться прогулкой по пляжу. Если еще точнее — по кусочку набережной, так как общая длина пляжей — 14 километров, город вообще очень вытянут вдоль моря.

Плавать я не люблю, и море люблю только отдельно от себя, а вот погулять по набережной, когда не жарко, посидеть в тенечке — с удовольствием. Благо, оборудованных мест здесь много.

Эту землю эмигранты из стран Восточной Европы выкупили у арабского шейха Хамдана в конце 1920-х годов, она тогда стоила всего 5600 лир. В этот момент на Подмандатной территории ходили денежные единицы кучи стран: Франции, Италии, Германи, Турции, Швейцарии, Бельгии, Великобритании, России, Индии, Австрии, США. В 1921 году британцы отменили хождение чужих валют, оставив в качестве дензнаков египетский фунт, и британские золотые соверены. В 1926 году было принято решение, что на всей подмандатной территории будет использоваться палестинский фунт, равный британскому. На монетах было выбиты ее номинал на трех языках (иврит, английский и арабский) и надпись «Эрец Израэль», т. е. «Земля Обетованная». Но вот, спустя 2 года, кто-то что-то покупал и продавал за лиры. Вот, нашла в интернете фунты и лиры 1948 года.

Назван город в честь Натана Штрауса, который вложил в поселение приличную сумму. Выходец из Германии, уехавший в США, стал там одним из самых успешных предпринимателей, владельцем двух сетей универмагов. Все, что он зарабатывал, он тратил на благие дела: помимо помощи сионистскому движению, он помогал беднейшим жителям НЙ, строил больницы (детские центры в Иерусалиме и ТА) и библиотеки. В США построил около 40 станций пастеризации молока.

Он вместе с женой и семьей брата должны были путешенствовать на «Титанике», но Натан не смог, а брат с женой погибли. Он в это время посетил Палестину, и решил, что это Божий знак, что он спасся для благих дел. Помимо перечисленного, он создал общественную научную школу для девочек; и вкладывал огромные суммы в борьбу с малярией, легочными заболеваниями и трахомой. В общем, человек заслужил, чтобы его именем город назвали!

Интересная история, связанная с Натаном Штраусом: его сын, тезка отца, учился в Принстоне, откуда уехал на учебу на родину отца, поступив в старейший немецкий университет — Хайдельберг (в русскоязычном прочтении Гейдельберг), там он познакомился с Отто Франком, историком искусств. Отто уехал в НЙ вместе с Натаном, и поступил работать в компанию его отца. Но в 1909 году, после смерти своего отца, Отто вернулся в Германию, женился, и в ПМВ служил в немецкой армии. Этот Отто — отец девочки Анны, Анны Франк.

Набережная имени Клода Ланцманна, еврейского французского режиссера, создавшего документальный фильм «Шоа» — «Катастрофа» — о Холокосте, и многие другие: «Почему, Израиль?», «Собибор», «ЦАХАЛ». Кавалер французского ордена «Почетного Легиона», лаурет и обладатель «Золотого медведя» Берлинского кинофестиваля.

А эти «крылья» видны издалека — это мемориал, посвященный победе Советской Армии в ВОВ. Авторами проекта выступили Салават Щербаков (он у нас в Баден-Бадене прекрасную будущую императрицу Российскую, принцессу Баденскую Луизу создал, но очень прославился, когда изваял памятник Калашникову, а на чертеже перед ним — шмайсер. Потом срезали, и какое-то время пустой лист был), Василий Перфильев и Михаил Народицкий. А создали его Салават Щербаков и Хен Винклер. Оплатили мемориал (около 2 миллионов долларов) Российский Еврейский Конгресс (полмиллиона), и Израильский Национальный фонд «Керен ха-Йесод» (еще полтора миллиона). Мемориал открыли в 2012 году. Он состоит из двух частей -белые крылья, символизирующие свет, память, победу и надежду.

И темный бункер, символизирующий мрак, через который посетитили проходят, читая на стенах названия городов и даты. На правой стене — показана Катастрофа — Холокост; на левой — основные сражения ВОВ.

Вдоль всей набережной установлено множество памятников, есть очень интересные.

Мемориал со списком фамилий евреев, сумевших уехать из нацистской Европы. Он был построен в память о Гизеле Фаркаш Мамука (1901 — 1993 гг.) и ее семьи.

«Солнечный город» итальянской художницы и скульптора Люцианы Маталон, которая создавала его в течении двух лет, в память о своем муже Беньямине, и о его желании вернуться к своим корням. В 2007 году памятник был установлен на кольце перед набережной и плащадь, на которой его установили, названа именем Беньямино Маталона.

Камень, посвященный основателю Нетании, Овед Бен Ами, и его первому мэру, 25.07.1905. — 17.10.1988. Он был промышленником, занимался алмазами, а заодно журналистом. После Нетании еще активно развивал Ашдод.

В память о ефрейторе Реувене Соломоне (17.08.58. — 01.06.78. гг.), уроженце Нетании, погибшего при исполнении своего долга. «Многие воды не смогут погасить любовь, и реки не смоют».

А это мост к новому лифту, ведущему к пляжу — облегченный спуск.

Восхитили эти чудесные скульптуры — скамейки, что-то среднее между Гауди и островом Сенчоза в Сингапуре.

А это жители города, все работы принадлежат одной и той же художнице — скульптору Тамар Фузаилов, созданные в 2011 году.

У меня сложилось впечатление, что город очень динамично развивается (как, впрочем, вся страна — сплошные строительные краны вокруг).

И, явная весна — все цветет и благоухает, но еще не жарко.

Вот это прекрасная прогулка — над городом.

Все свои любимые рисунки — графитти-мураловые — видела только из окна машины, вот только в одном месте смогла сфотографировать.

Торопились мы так по одной причине: я дала в ФБ объявление, что буду полдня в Нетании и кто из туристов захочет, мы сможем выпить кофе. Я знала, что придут две мои туристки, ожидала, что могут еще несколько, но вот этого я вообще не ожидала! Когда туристы начали заходить в кафе, я оценила место, выбранное Аней — здесь свободно можно было сдвинуть столики и пообщаться. Это было трогательно до слез (буквально, не удержалась и расплакалась) и классно! Люди приехали из рзных городов, и совсем не близких, а ведь был будний день! И я, нагруженная подарками, вместе с приютившей меня Аней и ее мужем (и не важно, что он не говорит по-русски, мы с ним очень друг друга любим!) отправилась на ужин.

Еда в Израиле — это особая, нескончаемая и необъятная тема! Здесь любят и умеют покушать. Мы скромно заказали на троих мясное ассорти, все остальное — легкая закуска, прилагающаяся к основному блюду. Вся беда в том, что после этого небольшого количества салатиков, и лепешек, которые я ела вместе с собственными пальцами, мне уже никаких основных блюд не надо!

Мне с колодцем повезло, коллекция пополнилась.

Мне понравился этот кусочек города, и я надеюсь, что вернусь сюда на более долгий срок и погуляю вдумчиво.

А в аэропорту ждал еще один сюрприз — подарок — моя чудесная и любимая туристка, и с каким подарком!

Аэропрт вызывает грусть — по пути к воротам выставлены портреты заложников, которых не вернули. И эти два рыжих малыша — когда их забрали, младшему было 9 месяцев — заставляют опять плакать, в эти моменты вся моя европейская толерантность разлетается вдребезги. Но, слова с последнего фото вселяют надежду и уверенность.

Аэропорт Бен Гурион занимает второе место в мире по количеству съеденных продуктов. Я считаю, что надо обогнать лидирующий Даллас, и, по возможности, помогаю. Ночью стейк съесть не удастся, но кофе с двумя вкусными рогаликами, слопала.

И все заканчивается вновь сердцем — про Любовь!

Сынок, исходя из собственного роста в 1,84, взял мне место у аварийного выхода — с большим пространством для ног. Мне, как раз, с моими 1,60, не принципиально, а вот то, что ряд у аварийного выхода и тот, который перед ним — с неоткидывающимися сиденьями, для меня оказалось сюрпризом! И не очень приятным, я люблю в самолете спать, желательно — откинув кресло.

Но, мы благополучно добрались, и после часового ожидания багажа (не зря не люблю немецкие аэропорты), я в скором поезде, идущем на Фрайбург. Мне повезло, он опаздывал (знаю, что сама постоянно недовольна опаздывающими поездами, но не в этот раз), и я успела схватить в автомате билет и запрыгнуть в поезд, а не ждать еще час! Правда, не успела купить место, а свободных не было вообще! Народ мигрировал из вагона в вагон в бесплодных поисках, я решила, что это точно мне не надо, а вот завтрак не помешает, уселась в вагоне — ресторане, и там и провела финальные два часа своего путешествия. Тем более — кофе вкусный, круассаны с маслом и джемом — вкусные.

Дома порадовала сыночка его обожаемыми гранатами, от старшего брата — они у нас по размеру вполовину мельче. А папу — вином от старшенького и подарочным от моей туристки.

Вот такой личный рассказ — отчет получился, явно не путеводитель. Всем здоровья, мира и благополучия. И спасибо за внимание.

Теги: Культурно-познавательный туризм, Самостоятельные путешествия