Параллельные миры. Кенозерье

Несколько слов о дорогах. Кенозерские дороги разные. От Няндомы до Каргополя — отличная, трасса А-215 от Каргополя до Плесецка — тоже. Но ведь и по просёлочным придётся поездить, а они местами отремонтированы, местами в процессе, а местами только ожидают ремонта. Самый большой дискомфорт я ощутила как раз по пути в Вершинино, после поворота с трассы А-215 в Конёво. От Конёво до Вершинино дорога длинная, но тупиковая, в Вершинино она и заканчивается. Всего-то 80 км, но она показалась бесконечной. Часть её выложена бетонными плитами, и на стыках будете подпрыгивать — это довольно быстро выматывает.

Ещё на пути есть частная паромная переправа — учтите на всякий случай и приготовьте наличные.

Снимаю шляпу перед жителями кенозерских деревень, которые по разным делам, в том числе за покупками и в больницу, ездят в Плесецк (170 км).
Ещё одно не будет лишним знать — особенности административного деления в Архангельской области. Деревни объединены в сельские поселения с одним административным центром. Например, в Ошевенское сельское поселение входят 13 деревень, в том числе Большой Халуй, Погост, Ширяиха и др. Вы никогда не найдете автобуса, например, до Ширяихи, только до Ошевенска.
Так и в Плесецком секторе: мы будем в Филипповской, Тырышкино, Зехновой, но всё это — Вершинино! Места уникальные, во многом отличающиеся от того, что мы видели в Каргополье, — озёрные!

Здесь мы больше будем знакомиться с укладом жизни на Русском Севере, но мимо одного из сохранившихся памятников деревянного зодчества — и как сохранившихся! — ни за что не пройдём.
Храмовый комплекс Почезерского погоста у многих на слуху — о нем много рассказывали в наших СМИ после завершения реставрации летом 2018 года.

Многие скажут: ну церковь как церковь, деревянная, как почти все на Русском Севере. А вот и нет. Это один из четырёх сохранившихся в Архангельской области и один из шести в России ансамблей-тройников. А архитектурный прием соединения всех сооружений между собой переходами и галереей в единый комплекс вообще не имеет аналогов в России.
Все здания комплекса — летняя шатровая церковь во имя Происхождения Честных Древ Животворящего Креста Господня (1783, 1883), зимняя церковь во имя Обретения Честныя Главы Иоанна Предтечи (18 век, 1882), колокольня (18 в.) — образуют единое пространство посредством галерей и внутренних переходов. Бревенчатая ограда — тоже редчайший образец церковных ограждений.

В 1948 году комплекс был поставлен на госохрану, но когда это гарантировало сохранность? Реставрационные работы проводились, но растянулись почти на 20 лет и, в конечном счете, прекратились из-за остановки финансирования, и только благодаря настойчивости местных жителей, напрямую обратившихся к президенту, в 2013 году были продолжены и благополучно завершены (пока кроме «небес» — сейчас там копия, оригинал на реставрации).

Невозможно не сказать о красоте места, выбранного для Почезерского погоста, — на высокой гряде между двумя водными гладями — Почозером и Святозером. А географически — практически на одной широте с знаменитым островом Кижи!

Кенозеро — самое удивительное из всех замечательных озер, какие мне удалось увидеть. По форме — огромная «клякса» с сильно изрезанными краями, по сути — загадочное, притягательное место. Малолюдные, заповедные места, куда стремятся любители северных пейзажей.

И не только в пейзажах дело. Здесь отчётливо понимаешь, почему Русский Север — хранилище русской культуры и глубочайших традиций духовной жизни. Диву даёшься, как при таком удалении от удобных дорог, добираясь до дальних деревень исключительно по воде, здесь беспокоятся о том, чтобы сохранить старинные часовни и церкви, восстанавливают памятники. Не изменяя многовековым привычкам, живут полнокровной, наполненной жизнью и, уехав из этих мест, возвращаются хотя бы на время и завещают похоронить себя на старом родовом погосте.

С селом Вершинино заочно знакомы все, кто смотрел фильм Кончаловского «Белые ночи почтальона Тряпицына» (2014). Именно здесь находится сельская администрация, почта, магазин, визит-центр для туристов, несколько музеев. И даже собаки хаски, кажется, те же, что в фильме были!

Здесь же и гостевой дом «Постоялый двор» — без претензий, но удобно, тепло, чисто. Гостей кормят в трактире «Почтовая гоньба»; зал напомнил столовую в фильме «Девчата» — с таким же раздаточным окном. Готовят по-домашнему вкусно.

Есть несколько небольших музеев, деревянная Никольская часовня и Успенская церковь Кенозерского погоста. Недалеко от церкви — пристань. Теплоход развозит пассажиров по дальним прибрежным деревням и возит туристов на экскурсии. А так — на лодке!

Удалось заглянуть в один из интересных музеев — «Рухлядный амбар». Интересен он прежде всего тем, что здесь, в амбаре, построенном в 1931 году, располагается не только экспозиция для ознакомления с северным бытом, но и хранилище с мастерской, где приводят в порядок обветшавшие детали старинных церквей, в летнее время открыта гончарная мастерская. Отдельно сложены деревянные главки церквей, на которых надо поправить лемех, и церковные «небеса», нуждающиеся в реставрации. Где ещё найдёшь «небеса» на расстоянии вытянутой руки»?

Искушенный экскурсант — знаток русской избы средней полосы найдёт здесь немало отличий в образе жизни именно кенозерского крестьянства. Мебель и посуда, предметы быта, орудия труда, мужские и женские ремесленные инструменты, традиционные рыболовные снасти — всё здесь особенное. Взять хотя бы шкафы, которые одновременно служили перегородками в избе, с украшенными онежской росписью створками, или деревянные сани с изогнутыми полозьями. И при всём этом — прообраз современных вытяжек и ручные мельницы, напоминающие наши кофемолки.

Конечно, музеев утюгов везде великое множество, но обратил на себя внимание утюг с рельефом головы Льва Толстого: после его отлучения от Церкви стали и такие делать, чтобы почаще наказывать грешника раскаленными углями — вот это пропаганда!

Путешествие на теплоходе к прибрежным деревням Кенозера, находящимся в его южной части, началось с Тырышкина. Но прежде чем зайти в собственно деревню, мы завернули в очень интересное место — к двум местным часовням.

Они разные, как разное у них предназначение.
Часовня-крест Успения Божией Матери построена уже в 20 веке на месте у начала просёлочной дороги, от которой ныне осталась узкая тропка, где стоял придорожный поклонный крест. Эта часовня — футляр для креста или иконы, поэтому она крошечная, войти в неё может только один человек, да и то высокий разогнётся вряд ли.

Часовня во имя святой великомученицы Параскевы постарше — конца 18 — начала 19 века. Её построили жители деревни Тырышкино в «святой» роще, вероятно, в конце 18 века. Она представляет собой два сруба под двускатной кровлей. Над папертью возведена высокая восьмигранная звонница с шатровым покрытием и крестом. Двое из нашей компании попробовали подняться на колокольню, но получилось это сделать с большим трудом — застряли, как Винни-Пух в норе у Кролика, но потом рассказали, что на звоннице сохранились надписи, сделанные углём или карандашом в 1898–1961 годах в качестве автографа с указанием того, кто и когда оглашал окрестность пасхальным звоном, — так жители деревни дополнили обычай звонить в колокола в течение пасхальной недели.

Внутри часовни темно, освещение — только смартфонами. Однако удалось увидеть, что здесь оставлены платки и полотенца — заветы. Внутренне убранство часовни сохранилось частично: рама двухрядного иконостаса и «небо», написанное в первой трети 19 века владимирским иконописцем Стефаном Никитиным Козновым. На восьми радиальных гранях попарно изображены архангелы и евангелисты, причём фигура Архангела Селафиила и евангелиста Матфея — дважды.

А теперь — в Тырышкино, по-над высоким берегом озера, по изрытой кабанами тропке.
Тырышкино — деревня старинная. Особо многолюдной она не бывала. Самое большое количество жителей здесь было зафиксировано в 1905 году — 24 двора, 77 мужчин и 89 женщин (всего 166 жителей). Численность населения сокращалась особенно стремительно в 20 веке. Крепко по деревне ударила Великая Отечественная война: из двадцати четырех ушедших на фронт мужчин вернулись только десять. Потом началось укрупнение деревень (но не Тырышкино), и многие переехали. Сейчас в деревне сохранилось 13 домов, многие из них пустуют, в какие-то хозяева приезжают летом, как на дачу. Сохранились резные наличники и балкончики — местная колоритная деталь: хоть маленький, а должен быть, хоть не для хозяйства, а для красоты. Присмотритесь: на доме новая красная табличка с фамилией ветерана, который здесь жил, — Максимов, а с торца — старая метка, звезда — совсем как в «Тимуре и его команде»!

В эту зиму, 2022/23 года, в Тырышкино остался зимовать ОДИН человек — говорят, военный пенсионер, крепкий, хозяйственный мужчина. Дом у него ухоженный, окна чистые, наличники свежепокрашенные, тарелка висит — значит, связь есть. В огороде флагшток и, кажется, флаг ВМФ! Ну да, кто бы сомневался — «врагу не сдаётся наш гордый „Варяг“, пощады никто не желает»!

Копаясь в интернете, случайно нашла фотографию этого человека с внуками, которые приезжают сюда на лето.

Были в деревне еще люди, но, видимо, заканчивали свои осенние дела: на самом склоне, в доме с красивым балкончиком, в котором, как говорят, раньше деревенская школа была, женщина убиралась в саду и на огороде, а недалеко ставили новый большой сруб — возможно, гостевой дом планируют, летом там благодать! А для любителей рыбалки тем более — копчёный ряпус бесподобен! Мы пробовали в Морщихинской.

Странное дело, очень многие уехали из этих деревень, но между ними существует невидимая и очень крепкая связь, я убедилась сама. Во ВКонтакте для знакомых иногда публикую фотографии из поездок с небольшим комментарием. Ну сколько человек обычно смотрит — редко больше, чем у тебя друзей. Но стоило мне разместить всего-то по 10 фотографий Тырышкино и Зехновой — за час 400 просмотров, за сутки почти по полторы тысячи! Главное, откуда узнали? Да ещё так быстро? И полетели «сердечки» — из Архангельска, Северодвинска, Мурманска, Пудожа, Петрозаводска и других северных городов и городков. Удивлена и растрогана — помнят, любят свою утраченную малую родину, тоскуют по ней.

А мы — в Зехнову.

Считают, что Зехнова — единственная на Русском Севере деревня, которая ни разу не перестраивалась на протяжении почти пяти веков. Расположена она в южной части побережья Кенозера, самой удалённой от Вершинино точке.

Люди здесь круглогодично проживают в четырех домах, но ежегодно её посещают до полутора тысяч туристов, в том числе и мы. В 2020 году деревню приняли в ассоциацию «Самые красивые деревни и городки России». На тот момент в ней постоянно проживали всего три человека! Теперь в Зехновой есть Центр сельского гостеприимства — «Дом Болознева» в старинной крестьянской избе. Чтобы работать в этом центре в течение туристического сезона, проводят конкурс, и что самое удивительное — в последнем конкурсе приняло участие около 200 семей!

Очень колоритная семья выиграла конкурс и провела весь сезон в этом доме. Молодая пара: IT-инженер и профессиональная банщица — городские жители, но не испугались трудностей жизни в кенозерской глуши. В их обязанности входит содержать в порядке дом, вести хозяйство, в том числе работать на огороде, встречать туристические группы, угощать их травяным чаем с ватрушками и рассказывать о деревне. В доме есть гостевая спальня на 4 места, баня, настоящая печка, однако дом оборудован и вполне современными электробытовыми приборами — иначе с обслуживанием значительного потока гостей не справиться! Иногда бывают проблемы со связью и электричеством, но на то хозяин и инженер, чтобы быстро с ними справляться. Продукты им никто не привозит, приходится раз в неделю ездить в Плесецк за мукой, маслом, яйцами и прочим, что нужно закупать в больших количествах и для гостевого дома, и для семьи: у них есть четырёхлетний сын. Мальчишке явно скучно, летом ещё дети в деревне есть, а к осени все разъехались. В октябре уедут и они. На вопрос, хотели бы повторить ещё раз опыт проживания в дальней приозёрной деревне, ответ был однозначным: «Конечно!»

Я часто думаю: чем так привлекают эти места? Почему, уехав, люди возвращаются, как тот же самый почтальон Тряпицын — герой почти документального фильма Кончаловского? Почему горожане стремятся хоть несколько дней пожить здесь, бродят по лесным тропам, выходят ранним туманным утром или на закате на тихую фотоохоту за сумасшедше красивыми пейзажами? Соглашусь с Кончаловским: «Попытка увидеть окружающий нас мир глазами „новорождённого“. Попытка не спеша изучить жизнь. Созерцание — это состояние, в котором человек хорошо понимает своё единство со Вселенной».

Та же неспешность, созерцательность, простота жизни в стихах наших поэтов-северян — в её простых словах, коротких предложениях, скупых описаниях:

Вся деревня Зехнова — три улицы, сходящиеся к главному в своё время месту — Буй-горе. Здесь стоит часовня Иоанна Богослова. Покровитель зехновцев Иоанн Богослов, по убеждению местных жителей, хранит деревню от пожара. Целиком деревянная, она не горела никогда. Небольшая, размером в плане: 6,6×6,3 м; высота до конька крыши около 5 м. Особенность ее архитектуры — галерея на консолях, с таким украшением — единственная в Архангельской области часовня, хотя в средней полосе такие не редкость.

В молитвенном помещении полностью сохранилось 12-гранное «небо» — самое древнее в Кенозерье, написанное в конце 18 века олонецкими мастерами. Иконографическая программа «неба» «Небесное воинство» включает изображения Распятия (на восточной грани), 4 евангелистов и 7 архангелов. Вокруг центральной иконы расположены изображения серафимов и херувимов ярко-красного и синего цветов. Сохранился иконостас, созданный в 18 веке. Вот такое чудо.

На окраине деревни — крест, поставленный в начале 20 века на росстани — развилке дорог для обозначения границы, отделяющей деревню от полей и леса. До сих пор есть обычай обнимать сосну рядом с крестом — она даст жизненные силы.

Подобные места в мифологической картине мира воспринимались как трансграничные — такие, где мир людей сходится с потусторонним миром. Так и здесь: по одну сторону — часовня, а по другую — священная роща. Исследователи установили, что в прежние времена имел место обычай при захоронении не ставить на могиле крест, а сажать дерево. В результате на месте массовых погребений со временем формировалась священная роща.

За часовней в низине можно увидеть восстановленную водяную мельницу, стоящую на ручье с чистой родниковой водой. Настолько сохранившиеся старинные водяные мельницы вообще по пальцам пересчитать, а здесь она ещё и работает, правда, сейчас только для экскурсантов, но вполне исправна — я свидетель.

Отличительная черта мельницы — отсутствие плотины. В ней для подачи воды построен специальный желоб. Для работы мельницы требовался мощный поток воды, поэтому вручную был прорыт водопроводящий канал — копанец, длина которого составляет 390 метров.

В 2012 году в помещении мельницы открылась выставка «Зехновская мукомольня» об истории мельничного промысла в Кенозерье.

Вот и всё — а жаль расставаться. Завтра мы уже будем в другом, совершенно не похожем на этот мире — в Москве.

Странное чувство охватило, когда вышла на перрон Ярославского вокзала: а не приснилось ли мне всё это? Снова шум, суета, машины, плитка под ногами, скошенная трава на газонах и стриженые деревья, тысячи людей, всякие — и крупные, и мелкие, но никогда не кончающиеся — заботы. А там, в параллельном мире, — простор и тишина. Только изредка, несколько раз в году, озарит небо вдали горящий хвост взлетающей в Плесецке ракеты…

Теги: Культурно-познавательный туризм