Листаль зажигает

Карнавал в Листале некрасив, не музыкален и к развлекательным мероприятиям может быть отнесён с большой натяжкой. Удивление, недоумение, всё нарастающий дискомфорт и, в итоге, вполне естественный страх — вот что гарантировано зрителю, который решится поприсутствовать на этом празднике.

Но праздник существует в нашем мире, проводится на регулярной основе ежегодно, и, думаю, о нем неплохо как минимум знать. Ещё лучше посмотреть, хотя бы виртуально. А я сейчас покажу)

Листаль находится в 15 км от Базеля. Он совсем небольшой, из тех, про которые говорят «городок одной улицы». Улица эта — Ратхаусштрассе — тянется через весь Листаль от старой башни с воротами, мимо вполне обычных, лишь слегка украшенных росписью домов.

По большому счёту, Liestal был бы ничем не примечателен, если бы именно в этом городке в первое воскресенье после Пепельной среды не проходило совершенно необычное шествие под названием Chienbäse.

Chienbäse — особая карнавальная традиция Листаля, которую часто ассоциируют с «языческим весенним ритуалом», во время которого зима изгоняется пламенем. В это время здесь в буквальном смысле играют с огнём!

Приехать в город нам предстояло к 7 вечера, уже затемно, и поэтому я внимательно изучила по карте маршрут от вокзала к центру Листаля, чтобы не заблудиться. Смешная предусмотрительность! Вагон, в котором мы приехали в город, оказался забит под завязку, как и весь состав. И это при том, что из Базеля в Листаль специально на тот вечер увеличили трафик, и помимо регулярных, один за другим шли поезда «экстра».

Так что искать дорогу не пришлось, равно как и следовать за попутчиками. Плотный людской поток подхватил нас сразу по выходе из вагона и понёс прямиком на главную улицу Листаля. По пути мы миновали пару площадей, где гостей встречала музыка оркестров и лотки с разнообразными горячими колбасками и сладостями.

Задерживаться там мы, однако, не стали, поспешив вперёд, чтобы занять места на главной улице. Поздно! Ратхаусштрассе уже была полна людьми, в несколько рядов стоявшими вдоль обеих её сторон. В последние лет 15 парад становится всё более известным, и его посещают порядка 50 тысяч (!) зрителей из Швейцарии, а также из других стран. Эти тысячи мы увидели собственными глазами, и услышали самую разную речь, в том числе русский язык и иврит.

Едва мы успели занять места, а точнее, куда-то приткнуться в толпе, как все фонари города разом погасли, и в полной, чернильной темноте, под музыку труб и барабанный бой началось шествие. Пока что обычное, карнавальное.

Хотя, мне трудно назвать обычным яркое музыкальное представление, происходившее в кромешной тьме. Персонажи были подчёркнуто уродливы, били в барабаны, гудели в дудки.

Это вам не венецианская элегантность, это — полная противоположность. И цель его участников, так уж исторически сложилось, не обольстить, а подшутить над случайным прохожим и, если получится, напугать.

Среди колонн ряженых промелькнули несколько Ваггисов — персонажей базельского карнавала. Ваггис — образ неотесанного крестьянина, выбравшегося в город погулять на празднике — выпить, пошуметь да побуянить. Ваггисы некрасивы, с большими кривыми зубами, нечесаными лохмами и грубым, временами агрессивным поведением. Если соберусь написать о карнавале в Базеле, Ваггисам уделю особое внимание.

В Листале шествие ряженых длится недолго, просто в качестве аперитива. Несколько колонн прошлись перед зрителями туда и обратно, а тем временем вдалеке, там где начинается улица, уже появились первые всполохи огня.

Городские летописи свидетельствуют, что более 200 лет назад в воскресную ночь после Пепельной среды люди жгли костры в окрестностях Листаля и местного замка. Впрочем, это лишь дошедший до нас письменный отчёт 1869 года, а традиция жечь костры перед Великим постом имеет более длинную историю. Это делалось, по крайней мере, начиная с 16 века.

Факельное шествие стали практиковать с 1902–1904 годов, когда люди впервые прошли по улицам с горящими пучками просмоленных сосновых веток, называемых Chienbäse, что в алеманском наречии немецкого языка это значит «сосновый веник»

Идею дополнить подобное шествие полыхающими повозками-кострами приписывают местному булочнику. В 1924 году пекарь Юген Штуц подбил небольшую группу студентов пробежать сквозь ряды зрителей с импровизированной «огненной колесницей», для чего выделил им часть дров, которыми обычно топил печь в своей пекарне.

Дрова погрузили в железный котел, который установили на железную тележку и во время факельного шествия подожгли. Акцию устроили, не испросив разрешения городского главы, однако, она имела успех — горящая повозка произвела большое впечатление на зрителей.

С тех пор количество горящих повозок во время парада год от года росло. Штука это пожаро-опасная, и неудивительно, что городские власти восторга по поводу полыхающих колесниц не испытывали.

Так, с 1948 по 1961 годы сохранялся строжайший запрет на участие повозок в факельном шествии. Только запрет этот все равно периодически нарушали — народ хотел огня!

В конце концов власти решили, что вместо борьбы с нарушителями, лучше будет взять всё под свой контроль и использовать на благо города. Так и вышло. Теперь листальский Chienbäse по зрелищности успешно соперничает даже с базельским Фаснахтом, хотя, казалось бы, размеры событий и самих городов несопоставимы.

Все «работает» очень чётко, как швейцарские часы:-) Древесину для факелов и повозок жителем Листаля выделяют бесплатно, а для обеспечения безопасности в городе во время парада дежурят сотни пожарных.

Сама же процессия происходит и сегодня в согласии с древней традицией — люди несут горящие факелы через средневековый центр города вдоль улицы Rathausstrasse, заходя через городские ворота с юга. Отличие, пожалуй, лишь в том, что теперь все факельщики одеты в защитные костюмы из огнеупорного материала. В факельном шествии участвуют даже дети, что поразительно.

Другое дело — зрители. Одетые по случаю дождя в основном в куртки и плащи, то есть в вещи легко возгораемые, гости огненного праздника очень скоро почувствовали опасность. Если в любом другом случае люди пытались бы пролезть в первые ряды, здесь началось обратное движение. Каждый хотел оказаться поближе к стене дома, чтобы два-три ряда стоящих впереди послужили ему своеобразным живым щитом. Да не тут то было! Задние ряды сколько могли теснились, а после замерли единой массой, быть вытолкнутым в первую линию никто не хотел!

Моя привычка фотографировать и для этого всегда быть в первых рядах, сыграла со мной на этот раз злую шутку. Да, зрелище Chienbäse, безусловно, завораживало и будоражило. Огонь притягивал, будя какой-то первобытный страх и восторг одновременно. Но когда по улице зашагали факельщики, стало заметно, что их сосновые веники очень тяжелы. Факельщики останавливались через каждые 20–30 метров, чтобы передохнуть, с силой опуская свою ношу черенком на землю. От удара в воздух взлетали целые снопы искр, которые немедленно подхватывал ветер и разносил во все стороны.

Тот же ветер развевал языки огня на тележках так сильно, что иной раз они почти лизали лицо.

Ветер с дождём и температура +3С — это мерзкая погодка, но очень скоро на улице установилось настоящее пекло и стало нечем дышать. Дым мешал смотреть, щипал глаза.

Искры летели во все стороны, а от факелов отваливались обугленные головешки и падали на мостовую, щедро усыпанную бумажным конфети.

Бумажное конфетти, оставшееся на мостовой толстым слоем, очевидно, после детского утреннего праздника, занималось мгновенно, даром, что намокшее. Горело вокруг и горело под ногами. Хорошо, что пожарные не дремали и оперативно тушили случайные очаги огня.

Очень скоро мы заметили ещё одну закономерность. За каждым отрядом факельщиков следовала огненная тележка, и каждая следующая была больше предыдущей. Сначала это напоминало просто большой костёр, потом двойной, тройной…

У подножия одной из повозок участники шествия нанизывали колбаски, при этом повозка была так высока, что ребята вытягивали к её подножию руки выше собственной головы.

Чем выше взвивалось пламя каждой следующей телеги, тем хуже становилась видимость, сильнее жар, ближе к зрителям пламя. Я снова попыталась пробиться в задние ряды, но люди сомкнулись слишком плотно, уже без стеснения вжимаясь друг в друга и напирая назад, словно пытались подвинуть стены домов, ограничивавшие улицу. Тысячи человек на не слишком широкой пылающей улице маленького города…

Уклоняясь от пламени одной из телег, которое оказалось ближе, чем на расстоянии вытянутой руки, я зажмурилась, отвернулась и инстинктивно наклонилась — в результате уткнулась лицом прямо в живот кому-то стоявшему позади. Отметив про себя этот неловкий момент, а также и то, что пламя следующей, катящейся к нам телеги, сравнялось по высоте с крышами 3-этажных домов, я поняла, что надо уходить.

До конца парада оставалось ещё более часа, но творящееся вокруг безумие больше не напоминало веселенький праздник, это был натуральный ад.

Но выбраться вон тоже стало проблемой. На тротуарах стояли толпы, по мостовой непрерывно двигалось огненное шествие, и под ногами горело конфетти. Оглядевшись, я всё-таки решилась выйти на мостовую и следовать непосредственно за факельщиками, останавливаясь каждый раз, когда они отдыхали.

С прогорающих факелов сыпалось все больше головешек и искр, но это было ерундой по сравнению с гигантским пламенем очередной «огненной колесницы», которая катила за нами по пятам, метрах в 30 позади. Позволить ей поравняться с нами ни за что не хотелось!

На перроне вокзала полным-полно народу ожидали поезда в Базель. Видимо, не нам одним оставаться дольше показалось лишним. Вагон пропах костром через пару минут после того, как заполнился отъезжающими из Листаля. Нет, не просто костром. Мне хорошо знаком этот специфический запах промокшей одежды, которую не снимая, сушили в дыму костра. Так пахло отделение банка, в котором я когда-то работала в те дни, когда бедуинам выплачивали пособие и они сотнями набивались в помещение.

Наши куртки на следующее утро было стыдно надевать, они воняли дымом так, как будто их всю ночь коптили. Позже запах слегка ослаб, но до конца так и не выветрился, поэтому вернувшись домой, мне в первую очередь пришлось заниматься грандиозной стиркой. Но, как говорится, вещи стираются, а впечатления — нет!

Листальский Chienbäse незабываем. Этот праздник, а впоследствии и базельский фаснахт позволили многое понять о характере швейцарцев. Воспитанные, сдержанные люди, уважающие общественные правила и порядок, они, тем не менее могут быть очень твёрдыми, напористыми, временами так просто буйными! Об их менталитете можно сказать словами Льва Толстого: «Истинная сила — не в порывах человека, а в его нерушимом спокойствии». Возможно поэтому швейцарцы никогда в своей истории никому не позволили себя завоевать, на их территории не было империй и других тоталитарных форм государственного устройства. А впрочем, не буду ни в коей мере касаться политики, это рассказ исключительно о событии. Ярком, волнующем, небезопасном и неоднозначном. Я никак не ожидала стать свидетельницей чего-то подобного в благополучной и цивилизованной старушке-Швейцарии)

Теги: Культурно-познавательный туризм, Самостоятельные путешествия, Событийный туризм