Сицилия. Сан Никола на песках

Ну да, эта деревушка так и называется, верней и так, и так. На карте она Никола на песках, на ж.д станции — Никола ловец тунцов.

Мне рассказали, что это страшная картина, когда Никола с товарищами бьют тунцов! Вначале они строят загон и заманивают туда бедную рыбу. Потом перекрывают выход и бьют тунца батогами по голове. Сама я не видела, но говорят, что кровищи бывает море. Так что пусть наш Никола стоит на песках.

Первые несколько дней на Сицилии я жила в селе, который называется Альта Вилла, что значит Деревня на горе. В этой деревне имелся променад с названием Бельведер, и он находился над краем обрыва. С него открывался головокружительный вид на далёкое море внизу.

Я раньше думала, что на островах живут романтики, жизнь которых полна приключений

Теперь я начала сомневаться: или это не так, или я другой романтик

Романтик — это такой человек, который находит удовольствие, совершая странные для общества поступки

Один романтик будет бороздить морские дали, другой вздыхать об этом, сидя на стуле, мне ж надо ходить по дороге. Лучше, конечно, с видом на море, но можно и по лесу, и по полю, и по горам. Если я не хожу, я начинаю скучать, а скучая начинаю портить жизнь окружающим людям. Именно поэтому Альта Вилла, в которой кроме 100-метрового бельведера абсолютно некуда пойти, несмотря на открывающиеся по сторонам света виды и горизонты, надоела мне за несколько часов

Но вот я попала в Николу на песках. На первый взгляд Никола мне подходит лучше, и мы с ним могли бы подружиться, потому что он стоит возле порта, а порт, естественно, возле береговой линии, вдоль которой, как мне представлялось, можно гулять. Кроме того расположение таких деревушек указывает на то, что в них живут рыбаки или их потомки

Потомков скопилось в Николе не так много: в нём одна улица, на которой один продуктовый, один бар, одна аптека, одна пекарня, одна булочная, один хозяйственный, один одёжный магазин и один магазин табак. Все эти общественные места маленькие—маленькие, но в них вклинилась церковь, которая широка и высока и звонит в колокола, отбивая каждые полчаса

По Николе, следуя береговой линии, идёт шоссейная дорога, которая с одной стороны идёт в Палермо, а с другой — ведёт до города Мессина, от которой уже виден нос итальянского сапога, или провинция Калабрия. Береговая линия Сицилии состоит из скалистых выступов горных хребтов. Смотреть красиво, а гулять — не очень. Это самодостаточный остров с малодоступными берегами, вулканами, намытыми волной пещерами, в которых пираты прятали свои сокровища и спасалось население, когда его одолевали греки, мавры, испанцы, французы и прочие.

 — Если вам так хочется, завоевывайте наш остров, — говорили люди очередным захватчикам, — только оставьте нам возможность ловить рыбу с нашего скалистого берега или закидывать сеть с лодки в нашем море! Кушать надо всем и поэтому чаще всего рыбаков оставляли в покое.

Сан Никола находится по соседству с Палермо и житьё здесь не худо, потому что здесь есть ж.д станция и примерно раз в час с неё отправляется электричка в сторону Палермо, на которой можно добраться до ближайшего городка Багерия и с такой же периодичностью в противоположную сторону до городка Термини Имересе. Другая связь с внешним миром осуществляется посредством шоссе.

В Сан Николе хорошо спать, потому что здесь тихо и воздух чистый и хорошо есть, потому что продают свежие продукты, но некоторым капризным личностям вроде меня этого мало, потому что нет пространства для прогулок. Дорога от дома до порта пешком занимает 5 минут, вдоль моря навалены глыбы камней, да и все выходы к нему закрыты заборами, а шоссе не имеет обочин. Курортным это местечко не назовёшь, зато здесь можно наблюдать любопытный уклад, который существовал в Италии, похоже, с давних времён.

 — Кто это с утра надрывается там на улице? — подумала я, услышав громкий заунывный мужской голос. Выглянув из окна, увидела стоящую машину с прицепом, в котором были красиво уложены фрукты и овощи. Это кричал зеленщик, рекламирующий свой товар.

На центральной улице села дома стоят, прижатые плечами друг к другу и растут они вверх. Чтобы выйти из дома, нужно спуститься пару пролётов вниз по лестнице, поэтому к перилам балконов привязаны большие корзины. Услышав зеленщика, хозяйка выходит на балкон, опускает вниз на верёвке корзину, в которую кладёт денежку, а тот взамен ей отправляет нужные ей фрукты и овощи. Не обладая подобным умением, я вышла к машине, показав пальцем всё, что хотела купить. Потом стала вглядываться, пытаясь разглядеть в общей массе даров садов и огородов лук.

 — Ке воль? — спросил меня зеленщик. Таким же образом звучит «что хочешь?» на каталонском, поэтому я сказала, что хочу «себойя», в смысле лук. Дядька, внимательно глядя на меня, морщился, пытаясь понять, что мне нужно. Потом его осенило: «А, чиполла!»

 — Как же я могла забыть про Чиполлино! — стукнула я себя по лбу

На следующее утро под окном надрывался продавец рыбы

Он продавал тунца и скумбрию. Эта скумбрия с толстой спинкой цвета промытого дождём асфальта с блестящими на солнце кругляшами, блестящими радужно словно бензиновые пятна, может удовлетворить любой изысканный вкус. Мясо её нежно словно мякоть персика, вкус его подобен изысканным паштетам, над которым трудился мастер своего дела, её аромат морского бриза вызывает непреодолимое желание немедленно отведать приготовленное блюдо.

Приехав прошлый раз в Москву из Италии, я по глупости своей подумала, что рыба она и в Москве рыба и купила скумбрию в магазине. Приготовила её также, то есть очень просто: подержала несколько минут в небольшом количестве воды и испытала небывалое разочарование, и утвердилась во мнении, что скумбрия очень вкусная рыба, но когда она только что выловлена.

Наш сосед, которому 82 года, торгует на центральной улице. Каждый день он открывает двери небольшого помещения, садится за стол на стуле перед входом и включает музыку на полную громкость. Звучат песни его молодости. Проходя мимо, я вижу его счастливую улыбку на покрытыми морщинами лице и мне тоже хочется улыбаться. Если пройти дальше по улице, то найдёшь маленький супермаркет, бар, в котором собирается всё население села, аптеку, а за ней пекарню. Небольшое помещение разделено на две части: половину занимает объёмная печь, а во второй есть небольшой прилавок с хлебом и булочками. Булочки начиняют рикоттой (аналог творога), а багеты посыпают семечками злаковых. Я уже боюсь туда заходить, потому что, купив хлеб, съедаю полбатона, не доходя до дома. В пекарне работают два брата. Один с выражением на лице «жизнь не удалась» в огромном чане месит тесто тестомешалкой, а другой деревянной лопатой с длинной ручкой деловито выгружает выпечку из печи в корзину. Потом он всё сортирует и выкладывает на прилавок. Запах хлеба сбивает с ног и дурманит голову проходящим мимо.

Наверное, я могла бы питаться исключительно скумбрией, хлебом, сыром и овощами с фруктами и жить до 100 лет, как это делают сицилийцы.

Теги: Самостоятельные путешествия