Город Шивы и Ганги

В конце еще будет наш короткий видеоролик (не пропустите), а дополнительные фотографии я опубликовал в отдельном фотоальбоме.

В Варанаси мы прилетели под вечер рейсом из Амритсара с пересадкой в Дели. Никаких ковидных формальностей соблюдать не потребовалось, и скоро мы вышли из аэропорта, чтобы увидеть следующую удивительную картину. Внушительная толпа таксистов, бомбил и всякого рода хелперов теснилась на тротуаре и стремилась предложить свои услуги выходящим из аэропорта пассажирам. Несколько полицейских препятствовали их непосредственному контакту с потенциальными клиентами весьма оригинальным способом. Каждого из толпы, кто сходил с тротуара в направлении вновь прибывших, полицейские не сильно, но ощутимо лупили длинными легкими бамбуковыми палками, чтобы тот залез обратно. Толпа слушалась и вовсе не негодовала на наносящих им удары полицейских — типа, так и надо. О, времена! О, нравы! Мы были впечатлены и стали бояться Варанаси еще больше.

У нас был заказан трансфер от отеля, и мы быстро нашли нашего водителя — встречающие с табличками благородно стояли в стороне от лупимых палками таксистов и носильщиков. Водитель и машина были вполне качественными, и мы немного успокоились. Правда, беспокоило то, что в сгущающихся сумерках священную индуистскую землю нещадно поливал ливень. Что ж, подумали мы, если Шиве угодно, чтобы в его городе мы беспрестанно мокли, значит, такая наша карма, и смирились.

Водитель довез нас до старого города, где древние плотные кварталы — мохаллы — рассечены узенькими улочками — гали. Тут мы были переданы двум встречающим из нашего гестхауса. Старший предусмотрительно раскрыл над нами зонты, а младший бодро потащил багаж сквозь наискось исхлёстываемые дождем хитросплетения гали.

Гестхаус Shiva Ganges View, оправдывая свое название, расположился прямо на берегу Ганги на гхате Мансаровар. Сразу поясню, что я называю реку Ганга, а не Ганг, потому что на хинди она Ганга, причем имеет, как река-мать, подчёркнуто женский род, во что вкладывается так же и сакральный смысл. Представьте, если бы индийцы называли Волгу (которая тоже наша «мать родная») «река Волг», как нам было бы обидно. Поэтому Ганга, и никак иначе. Хотя бы ещё и из уважения к богине Ганге, которая кроме прочего отвечает за связь между мирами, поэтому ее лучше не злить.

Гестхаус вполне отличный для своего расположения. Скажем так, не с евроремонтом, но это же Индия, к тому же Варанаси, к тому же историческая часть. В общем, не придирайтесь. Нам досталась комната на верхнем этаже — прямо рядом с выходом на балкон и на крышу, которые фактически были в полном нашем распоряжении.

Дождь прекратился. В тот момент, когда мы поднялись на крышу, часы пробили шесть вечера, и в окрестных храмах начались торжественные песнопения. Многоголосый, вразнобой протяжно затягивающий гимны хор создавал впечатление абсолютной нереальности происходящего. Как провал во времени. Как портал в сакральный, мистический и немного пугающий мир. Мокрые разновысокие крыши, перемежаемые остроконечными куполами храмов, смотрели в матовое небо.

Варанаси (в древности он назывался Каши) был основан самим господом Шивой пять тысяч лет назад. Так это или нет, проверить сложно. Несомненно одно — этот город один из самых древних городов, постоянно населенных людьми. А его святость для индуистов вообще сложно объяснить и невозможно преувеличить. В первом приближении можно сказать, что он как Рим для католиков, Мекка для мусульман и Иерусалим для последователей трёх религий. Но и это будет неточно, потому что Варанаси для приверженцев индуизма обладает сакральностью не только мемориальной, но и космологической. В их понимании это центр вселенной, в котором предпочтительно завершить свою земную жизнь и быть кремированным особым способом, чтобы прах твой был погребён в священной реке Ганге. Так с большой долей вероятности твоя душа освободится от сансары, то есть, череды земных перерождений, неизменно связанных, как мы не понаслышке знаем, со страданиями.

Мы с некоторым волнением вышли на гхаты. Гхаты — это ритуальные набережные, представляющие собой массивные ступени, спускающиеся к воде, и служащие для священного омовения в реке или для кремации усопших. В Варанаси гхаты устроены почти на протяжении всей исторической части города, а это многие километры.

На наше удивление набережные были вполне чистыми и достаточно ухоженными, на них царило вечернее спокойствие и умиротворение, а атмосфера и архитектура были настолько волшебными, что любая «Игра престолов» отдыхает.

И где же все ужасы Варанаси, которыми нас так долго пугали? Где трупы и антисанитария? Где постоянно пристающие к тебе торговцы? Где грязь и нечистоты? Нет всего этого! Точнее, это всё будет, но позже. И далеко не в таких количествах, какими нас устрашали.

По темно-мраморной глади Ганги неслышно скользили легкие лодки. Томная дымка сумерек окутывала зыбко освещенные гхаты. Редкие прохожие, казалось, были счастливы и безмятежны. Осторожный всплеск — паломник погружается в прохладную воду, редкий лай собаки, далекий стук лодочного мотора. В остальном пока тишина — как будто даже и не Индия.

Мы шли целенаправленно на Дашашвамедх гхат, где ежевечерне проходит огненная пуджа, называемая Ганга Аарти. Несколько браминов на специальных постаментах возносят хвалу и благодарность Ганге и Шиве. Вокруг них на берегу и на лодках собирается внушительное количество зрителей, для большинства из которых происходящее имеет глубокий религиозный смысл. Это вовсе не театрализованное представление для туристов, а именно религиозное таинство. Оно полностью бесплатно для всех, но если есть желание, можно оставить пожертвование.

Брамины под специфический аккомпанемент народных инструментов синхронно выполняют пасы руками и другие таинственные телодвижения, поочередно извлекая на свет различные ритуальные предметы — колокольчики, палочки благовоний, веера, цветочные лепестки. Кульминацией являются элементы представления с лампадами, в которых пылает открытый огонь. Нас сложно назвать индуистами, но и мы почувствовали прикосновение чего-то если не божественного, то прекрасного или даже метафизического. Мы оказались в другой эпохе, в другой цивилизации, среди необычных людей, неестественных сцен и неповторимых звуков. Это был кайф!

В конце церемонии прихожане запускают по реке свечи с приношениями. Царит всеобщее ликование. Как будто любовь и братство во всем мире на какой-то момент победили. Мы ожидали от Варанаси трэша и ужаса, а тут дружелюбие и искусство! В состоянии легкой эйфории мы попорхали по гхатам в сторону дома.

Дома нам в номер принесли заказанный ужин. Палак панир (сыр в шпинате), рис, лепешки наан — обычная еда скромных паломников. В Варанасе кухня почти исключительно вегетарианская (ахимса, что поделать). Мы проезжали KFC на окраине города, но что там подают, не знаем. А так все кафе и рестораны, в которые мы заглядывали, предлагали исключительно вегетарианские блюда.

В предрассветный час нас ждал пожилой невысокий лодочник. Он со знанием дела вывел нас к сумеречной реке, усадил в умеренно утлую и условно чистую небольшую весельную лодку, а сам сел за весла. Варанаси и его гхаты лучше всего осматривать с воды, причем на рассвете.

Рассвет получился весьма условный. Но хотя бы не было дождя. Зато был туман, который плотным маревом накрывал городские силуэты, растворяя их в себе, придавая им пущий эффект загадочности.

Берег медленно полз мимо нас, показывая бесконечные сменяющие друг друга гхаты, среди которых не было одинаковых. Храмы, жилые дома, отели, ещё какие-то сооружения, цели и функций которых мы не понимали, — всё было диковинным, неожиданным, разнообразным.

Другой берег Ганги — огромная пустая песчаная отмель. Никаких строений там нет, но ближе к полудню там начали появляться отдыхающие.

Покупая корм для чаек, люди жертвуют богам — так здесь заведено. Поэтому кормление чаек с лодок на Ганге — дело богоугодное, и пассажиры предаются ему с самозабвением. Чайки густыми кричащими роями облепляют плавучих кормильцев.

В Варанаси почти никто не выходит на гхаты просто так. Кто-то молится, кто-то медитирует, кто-то совершает омовение, кто-то стирает белье, кто-то моет посуду, кто-то сидит праздно, но с великим смыслом.

Через пару часов наша лодка причалила к берегу. К этому времени на гхатах тут и там возникли религиозные «кружки по интересам». Небольшие группы в традиционных одеждах окружали одного из гуру и внимали ему, вкушая священную трапезу или производя какие-то ритуальные манипуляции. Воистину это место — светоч духовной учености.

Обитают тут во множестве и садху — святые, отринувшие этот мир, и все его призрачные блага. Ведь этот мир — не более, чем майя. То есть, иллюзия. Его на самом деле нет, и всё, что нам сообщают наши органы чувств, нам всего лишь кажется. В конце концов, можем ли мы с достаточной степенью уверенности утверждать, что чёрное это чёрное, а белое это белое? Ведь воспринимаемое нами чёрное (или белое) перед тем, как стать таковым, пропускается не только через наши органы чувств, но и через суждение нашего разума, который берет свою точку зрения из пережитого им опыта, который пришел к нему из других воспринимаемых им предметов и явлений, которые он воспринимал на основании предметов и явлений, воспринятых им ещё раньше. То есть, мы доверяем своему восприятию, но откуда мы знаем, что можем ему доверять? Ведь оно родилось не из нас самих, а тоже из восприятия, и восприятия, и восприятия, и восприятия. И можем ли быть уверены, что изначальное восприятие несомненно было истинным? Нет, потому что оно появилось не изнутри нас, а извне. Поэтому даже то, что мы считаем собой, своей личностью, таковым не является. Всё майя — иллюзия. А если очистить от нее все вокруг и себя тоже, вы получите своё истинное я, которого на самом деле и не существует. Существует только Брахман — вселенский бог, часть которого мы все являемся. Освободить себя от майя и стать никем, то есть, всем, то есть, воссоединиться душой с Брахманом — и есть цель каждого садху. Теперь понятно?

Цель это настолько высшая, что все остальное неважно. Поэтому садху не имеют ни дома, ни работы, ни денег. Живут, где попало, одеваются в то, что есть, питаются тем, что подадут. Поэтому если они просят у вас денег, это не потому что они так зарабатывают, а потому что хотят есть. Но это не точно. Мы им деньги давали — нам не жалко. Денег у нас много. По крайней мере, по сравнению с садху. На первый взгляд может показаться, что жизнь у садху не очень привлекательная. Но ведь это только на первый взгляд и только снаружи, не учитывая богатый внутренний мир. Да и что делать, если у садху такая дхарма.

До того, как я съездил в Индию, я не отличал Шиву от Кришны, Махабхарату от Бхагавад-гиты, карму от дхармы, а садху от ситха. Как же можно быть таким несведущим, скажете вы и будете правы. Но все же не судите строго. Ведь и рядовой индус вряд ли отличит, скажем, литургию от евхаристии и катехизис от апокалипсиса (не все русские-то знают, в чем разница).

Что касается пристающих к туристам людей, в Варанаси вопреки расхожему мнению они не настолько приставучие, как, скажем в Агре или Джайпуре. Да, лодку тебе предлагают на каждом шагу. А также предлагают купить украшения, поставить тебе на лоб тилаку и сделать массаж. Не всё одновременно, конечно. Хотя, возможно, и одновременно. Многие даже хватают тебя за руки и начинают делать массаж кисти, чтобы ты размяк, сдался местному доморощенному эскулапу и заплатил. Но если в Варанаси говоришь «нет», люди отстают от тебя почти сразу — в среднем с третьего раза. Иногда даже со второго. Отставать от людей с первого раза в Индии просто не принято. В Агре, для сравнения, от тебя редко кто отстанет и после десятого «нет». А в Джайпуре не отстанет вообще.

В общем, священнейший город Индии показывал себя нам с лучшей стороны и опровергал все кривотолки. Во-первых, ни одного плывущего по Ганге трупа мы так и не увидели. Ни животного, ни человеческого. Во-вторых, никакой непролазной грязи и повсеместного мусора в городе не было. «Не было» по индийским меркам, конечно, но, поверьте, это уже хорошо. Да, г.вно на улицах, конечно же, встречалось, но не так часто и вроде не человеческое (хотя уверенным быть нельзя). Да и привыкли мы к нему уже в Индии — оно перестало быть для нас чем-то из ряда вон выходящим. Ну, подумаешь, г.вно — главное под ноги смотреть. А запах его наши адаптировавшиеся носы уже давно перестали отмечать в сонме других ароматов.

Когда мы поднимались по лестнице Мир гхата вверх, чтобы побродить по гали, ко мне подошел молодой человек. Я уже приготовился заученно сказать «нет», но он, указывая на мой фотоаппарат, произнес: «О, Олимпус!» Рассказал, что у него тоже Олимпус и показал свои весьма хорошие фотографии в социальной сети. Мы разговорились. Он поведал, что у них с двоюродным братом есть гестхаус и ресторан на крыше «с лучшим панорамным видом на Варанаси». «Ага. Все-таки он хочет нас куда-то заманить». Я нашел его ресторан на Гугл-карте и сказал ему, что зайдем, если будет желание. На что Бадаль (так его звали) сказал «окей», попрощался и ушел. У этой истории будет продолжение, не забудьте ее.

Главный храм в Варанаси называется Каши Вишванатх. Мы хотели в него попасть, но на узеньких гали на подходе к нему скопилось такое количество паломников, что мы от этой идеи отказались и выбрались на более просторные улицы.

Здесь нам в голову приходила только одна мысль: сколько же все-таки в Индии народа!

Видели мы и похоронную процессию, несущую тело усопшего к гхату Маникарника — основному месту кремации. Молодые люди бодро тащили обернутое в покрывала тело по улице. Никакой печали и причитаний. Про кремацию расскажу дальше.

На улицах было слишком многолюдно, мы снова спустились к гхатам, и решили еще раз прокатиться по Ганге на лодке — на этот раз на моторной. Нам надо было осмотреть еще гхаты к северу от Маникарники, а сделать это пешком оказалось проблематично из-за запутанности улиц и многолюдия.

Мотор лодки негромко стрекотал. Наш плотного сложения капитан-рулевой был сосредоточен и угрюм. Тусклый декабрьский день оставлял пейзажу скупые краски, солнце отсутствовало, небо было цвета чая масала. Светло-коричневые берега, местами спрыснутые яркостью архитектурной покраски, увлекали нестандартностью строительных решений. Массивные дворцы соседствовали с удивительных форм жилыми конструкциями, голые пространства стен перемежались выразительными муралами. Ощущение нереальности, фантастичности места на уходило, а приливало с каждым всплеском очередной серо-зеленой волны. Исконная древность витала в зыбком воздухе. Метафизику этого места почувствует, думаю, не каждый, но нас пронимало до мурашек.

Главная мечеть Аламгер Масджид на Панчганга гхате напоминала об общине местных мусульман, которая составляет почти треть населения Варанаси. Знаменитый местный шелк традиционно изготавливают именно магометане.

В Варанаси вопреки расхожему мнению не кремируют людей повсеместно. Есть только два основных кремационных гхата — Маникарника и Харишчандра. К Маникарнике по берегу так просто не подойти. Конечно, там просят не фотографировать, чтобы не мешать печальной церемонии, но издали с лодки можно.

Завершив лодочную прогулку и проголодавшись, мы вспомнили нашего нового знакомца Бадаля и его ресторан на крыше с лучшим в Варанаси видом. А что, можно и попробовать, решили мы. Мы как раз были на гхате Дашашвамедх, и ресторан тут. Без труда найдя гестхаус, мы по узким его лестницам забрались на крышу, где нас встретил двоюродный брат Бадаля Абхай. Скоро появился и сам Бадаль.

Еда в ресторане вкусная и добротная. И вегетарианская, да. Обстановка, так сказать, простая. Если вы любите роскошь, вам точно не сюда. Впрочем, если вы любите роскошь, вам и в Варанаси лучше не приезжать (да и сама Индия под вопросом). Но вид из ресторана… Это действительно, возможно, лучший вид в Варанаси! Важно, что оттуда отлично видно церемонию Ганга Аарти в масштабе, и вечером мы снова ради этого пришли к братьям (Бадаль забронировал для нас лучшие места). Вот этот ресторан: Shri Guest House & Roof Top Restaurant.

Братья поотвечали на наши вопросы о жизни индийцев. Например, что кастовая система до сих пор существует и активно практикуется, так как это устои не просто традиционные, а прежде всего религиозные. В основном, кастовая система сильна в деревнях, но в них живет семьдесят процентов индийцев. Хотя многие молодые люди и девушки идут против семьи, забивают на касты и создают семьи, с кем хотят.

С Абхаем и Бадалем мы провели такое классное время, что даже забыли сделать совместное фото. Зато до сих пор переписываемся иногда.

Одно только в Варанаси было плохо. Аня запретила мне искупаться в священной реке Ганге. Ганга вообще мне показалась весьма чистой. Вода, конечно, не лазурная, но в общем река как река. Но по сути-то совсем не простая река. Ведь простое омовение в ней дарует очищение, у духовное очищение важнее физического загрязнения, не так ли?

Сначала-то Аня была не против. Если бы не одно событие. Мы дошли до гхата Харишчандра, где происходило ритуальное сожжение. Кремация была неказистая. Но не беспокойтесь — это, как мы потом поняли, кто-то незнатный.

К нам подошел приветливый пожилой человек, и мы разговорились. Оказывается, он — «burning man», его семья заведует тут кремациями, а молодые люди, сбрасывающие прах в Гангу — его сыновья. Есть и газовый крематорий (повыше на берегу). Но там кремируют людей других вероисповеданий — индуистам важно быть кремированными на дровах. Когда человек умирает родственники его обмывают, обмазывают маслом, заворачивают в ткань, проносят по улицам и приносят на церемонию. Опускают на десять минут в реку, потом обходят тело пять раз (вода, огонь, дух, земля, ветер). Потом тело кладут в костер (не сверху дров, а внутрь), и оно горит три-четыре часа. У женщин не сгорает тазовая кость, у мужчин грудная клетка. Прах и кости кидают в реку. Многие приезжают в Варанаси специально, чтобы тут умереть. Бездомных индуистов сжигают на пожертвования. Более состоятельных сжигают на более почетном возвышенном месте. Не сжигают детей, беременных, прокаженных и садху (они и так освящены, их не надо очищать огнем), их обвязывают камнями и опускают на дно реки. А трупы животных просто бросают в реку.

Пообщаться с ним было крайне интересно. Рассказывал он о своем деле с улыбкой и упоением. Ничего не попросил. Просто попрощался и ушел. Я догнал его и спросил, надо ли дать ему денег. Он сказал: «Мне не надо, но если хотите, можете пожертвовать на дрова». Мы пожертвовали.

Вот после этой встречи и воодушевленного рассказа burning man’a о том, кого/что кидают в Гангу, Аня наотрез отказалась разрешать мне совершать какие-либо омовения в реке. Конечно, в нашей семье решения принимаю я, и никакого разрешения мне спрашивать не нужно. Но попробуй реши что-то жене наперекор!

Завершая рассказ о Варанаси, я понимаю, что большинство читателей скажет: мы, Витя, у тебя про Индию посмотрим и почитаем, а сами туда ни ногой. Что ж, значит, такая у вас дхарма — это тоже нормально, и я не расстраиваюсь. Но вдруг найдется кто-то, кто загорится мечтой. Если найдется, напишите. А я закончу мантрой:

Мир вам!

Ом, шанти, шанти, шанти!

Varanasi

Теги: Культурно-познавательный туризм, Самостоятельные путешествия