Не плачь по мне, Америка!

смеялись и фотографировались.

Уже 6 лет она ездит в Буэнос Айрес, живя в одном и том же дальнем районе и никак не предполагала, что столица Аргентины столь прекрасна.

Супруг из военных, служил в Аргентине, да и родом отсюда же. Был в два раза старше, женившись на Розари во второй раз, после смерти своей первой жены. Дочь от того брака оказалась старше мачехи, а поэтому между ними не могло быть контакта.

Жили с мужем в Бразилии в достатке и счастливо, т. к. военная пенсия, которую он уже заслужил, давала возможность жить безбедно. Беда пришла во время отдыха на море. Ему вдруг стало плохо, заболело сердце. Только через неделю он поехал в военный госпиталь Буэнос Айреса, оставив Розари с детьми дома.

Звонил каждый день, говорил, что чувствует себя хорошо и скоро выпишут. Она радовалась, ожидая. Звонки прекратились в один день. Ждала, надеясь, что отзовётся, но этого не произошло.

Стесняясь, позвонила сама его взрослой дочери, что также жила в Буэнос Айресе. Та не брала трубку. Проплакав два месяца, ждать перестала, будучи уверенной, что нашёл другую. Однажды младшая дочь проснулась утром в рыданиях, заявив, что папа умер и сам, придя, сказал ей об этом. Ей было всего 4 г. и она не могла ничего объяснить, только повторяла одну и ту же фразу.

Одна сердобольная женщина попросила свою родственницу — адвоката из Буэнос Айреса, помочь выяснить ситуацию и та узнала, что умер муж в госпитале 2 мес. назад, а старшая дочь похоронила не сообщив жене в Бразилию.

Опять же люди помогли с оформлением пенсии. Где захоронен, не знает. Предложила ей поискать вместе могилу мужа, ведь прошло уже 6 лет! Она отказалась, заявив, что в этот раз ей некогда, надо возвращаться к детям.

Я вспомнила ситуацию из жизни, не важно из чьей.

Во время чеченской войны пропал у знакомой муж, поехав навестить старых родителей в Грозный. Вестей не было 4 мес., она встала и поехала в ту войну. Грозный было не узнать, и улиц просто не было, куда идти не ясно. На крышах разрушенных пятиэтажек лежали снайперы, целясь в прохожих. Отношение к русским было известно, отстреливали прямо в упор. Но она его нашла. Жёны бывают разные, как и характеры.

ЛЮДИ — МУТАНТЫ.

Нашим с Розари соседом оказался некий Себастьяно 37-ми лет. Познакомился с нами в первый же день заселения. Всё рассказал и показал, бурно жестикулируя. Затем любезно предоставил нам 2 банки из-под пива с безопасно загнутыми краями, заявив, что дарит нам стаканы, изготовленные лично, а затем достал из коробки и дал по яблоку, продолжая рассказывать о себе.

Мы держали по банке и по яблоку, наблюдая взглядом за его жестами и мимикой. Показал, как каждое утро он подтягивается на импровизированном турнике, как выжимает чугунную решётку с дождевого уличного люка и вообще, как счастливо он здесь живёт в своей комнатушке 4-х метров зв 700 песо в месяц.

Его пирсинг побрякивал, а татуированные руки взлетали пред нашими очами. В комнате, где кровать упиралась двумя спинками в противоположные стены, громыхала жуткая музыка его личного магнитофона через огромные колонки, а пол был застлан проводами. Нагромождение всякого металлического хлама имело своё предназначение и важность, а на двери с обеих сторон были приклеены разные дипломы и свидетельства, подтверждавшие его артистическую деятельность.

Да, он был артист, а мы его слушателями, что молча таращили глаза и ходили вслед по длинному коридору. Он часто повторял одну — и — туже фразу;

— Сейчас я здоров, да, я здоров! Я живу!

Жизнь после смерти. Бывший наркоман, прошедший курс реабилитации, переживший тяжёлую операцию на желудке, испытавший клиническую смерть. На тот момент от него уже давно отказались близкие, только друзья с ул. Флорида в момент просветления навещали в больнице.

Люди — мутанты, как их здесь называют, которых не принимает общество, которых презирают и не удостаивают взглядом. Лишь улица Флорида им покровительствует, понимая, выслушивая и давая возможность заработать на существование.

Многие её артисты и художники не имеют жилья и спят, где придётся, но имеют кисти, краски, гитары, костюмы, умелые руки и талант. Как часто таланты остаются не понятыми.

Сейчас Себастьяно живёт лучше многих и понимая это, помогает друзьям — мутантам как может. Иногда купив чашку горячего кофе или подарив, слегка дырявую, свою палатку, хотя бы от ветра. Для себя он покупает только хорошие добротные вещи. Жизнь научила разумной трате денег, ведь пенсия по инвалидности просто мизерна, хотя так не считает.

Уверен, что он счастливый человек, а его невеста, живущая в пригороде, приезжает к нему в выходные дни. Каждое утро он ходит за двумя чашками кофе с бутербродом, которое благотворительно выдаёт ресторан «Гавана» для всех артистов ул. Флорида.

Затем к десяти утра отправляется к супермаркету, где на улице выставляются просроченные и слегка подпортившиеся продукты, возвращаясь к себе с большой картонной коробкой, заполненной хлебом, фруктами и овощами. Мясные продукты достаются не часто, а рыбу он не любит.

Посоветовал нам делать тоже самое, и мы посмотрели на наши яблоки.

К приезду своей любимой женщины покупает что-нибудь вкусненькое, убирает комнату, включает громко музыку и ждёт. Его Аналия, добродушная толстушка, очень располагает к себе, спокойна и рассудительна, во всём согласна с Себастьяно, радуется, когда радуется он. А Себастьяно в её присутствии становится податливым и тихим, стараясь угодить во всём. На вопрос, почему не женитесь, ответили, что надо выждать время, что бы убедится, что тот порок больше не вернётся.

Только об одном жалеет Себастьяно, что родители перед смертью его не позвали, а он не осмелился попросить у них прощения. И о том, как он сейчас счастлив, рассказывает только на Флориде, да вот и нам немножко.

Вернувшись в свою комнату, мы с Розари обессилено упали на кровати, переваривая чужую жизнь. Моя подруга отказалась есть яблоко, а я съела два.

К супермаркету мы не ходили, негоже лишать продуктов питания тех артистов и художников, которые всякий раз громко нас приветствовали во главе с нашим соседом.

Гуляя по той же улице талантов, вдруг замерла от неожиданности. Прямо вдоль стеклянных витрин на тротуаре стояли ровными расписными рядами матрёшки. Наши матрёшки! Разных размеров, форм и рисунка. А продавец уже спешил ко мне. Сибиряк Андрей улыбался, узнав во мне русскую.

Живёт в Аргентине 12 лет. Приехал сюда с семьёй в 90-ые годы. Не зная, чем заняться, кидались из одной крайности в другую, теряя деньги, силы и время. Однажды жена натолкнулась в интернете на технологию изготовления матрёшек. И дело потихоньку двинулось.

Андрей на станке вытачивал деревянные болванки, а его жена занималась росписью. Начали продавать на Флориде, потом выставлять в сувенирных магазинах, затем свой магазинчик появился, да и другие города стали оставлять заявки.

А те матрёшки, что в фирменных шоколадных магазинах г. Барилоче под названием «Мамушка», это тоже его. Мы посмеялись над словом — перевёртышем, о чём Андрей не раз говорил владельцу сети магазинов, но тот менять ничего не стал, что бы покупателя, привыкшего к «мамушке», не вводить в заблуждение.

То, что он продолжает приходить на улицу искусств, так это многолетняя привычка, да и знают его здесь, а те люди — мутанты ему совсем не помеха. Фотографироваться отказался. Горько ему за Россию.

ПОМИТИНГУЕМ!

Праздник 8 Марта в Аргентине отмечают тоже с цветами. Женщин поздравляют на улицах и площадях с импровизированных помостов, громко выкрикивая лозунги в рупор.

Учреждения дарят небольшие приятные подарки, создавая атмосферу праздника.

Я тоже была поздравлена встречными, чему много удивилась. А что удивляться? Радоваться надо и я целый день улыбалась.

Вечером празднично митинговали женщины. Бастовали студенты с мётлами и вениками, призывая к чистоте в городе.

Перед Розовым Домом администрации, ещё одна забастовка.

Спортсмены — футболисты, тренеры и фанаты неизвестного мне клуба Сан Лоренцо требовали вернуть стадион,

который у них отобрали в пользу военных.

Футболки клуба и флаги раскупались на «Ура!»

Мне тоже предложили сделать покупку, ответила, что у меня в России уже есть их флаг и я ярая футбольная болельщица. Чем вызвала не малое ликование, после чего последовали фотографии с тренерами, болельщиками и их детьми.

День закончился, но оставался ещё один. Неужели один? Уже один.

Сегодня я проводила Розари, которая справилась со своими делами раньше времени, а назавтра мы с Себастьяно и его Аналией пойдём вечером гулять по городу.

Два месяца восторгов и разочарований остались позади.

Вернувшись домой, буду жить ожиданием нового путешествия.

Ведь я совсем не знала, что вернувшись, всего через две недели, отправлюсь вновь странствовать.

Следующим вечером позвонила Аналия, сказав, что задержится и, дав разрешение Себастьяно, гулять по городу вдвоём, а она позже нас найдёт, перезвонив. Я испытывала неловкость. В обществе девушки моего соседа было бы гораздо спокойнее. Поняла, что стесняюсь идти рядом. Отказываться было поздно.

Достопримечательности города сменяли друг друга.

Район Сан Тельмо со старинным рынком, где купила аргентинские колбаски на троих.

Мастерская струнных музыкальных инструментов, где уличные артисты частые посетители.

Школа Искусств, что закончил Себастьяно. Снимки на фоне его любимых граффити, где приложил свою кисть.

А затем он исчез в уличном кафе, попросив подождать.

Я терпеливо ждала, думая, что он встретил знакомых, сидящих за столиком. Возвратился бегом, держа в руках два бутерброда для нас. Он их просто попросил. В подобной ситуации я оказалась впервые.

Собиралась после прогулки устроить прощальный ужин для троих, купив ещё днём большую пиццу и кока — колу, но не стала это заранее афишировать. И вот, не успела! От бутерброда конечно отказалась, быстро засобиравшись обратно.

Аналия нас ждала на улице, и ужин состоялся.

Мы вынесли столик во дворик, Себастьяно разогрел на импровизированной сковороде пиццу, порезали колбаски и открыли кока — колу. Он подарил мне на память свою открытку, сделанную администрацией его учебного заведения, во время защиты диплома. А утром попросил его разбудить, что бы попрощаться.

* * *

Будить не стала, положив под дверь их комнаты, ещё влажное полотенце, кусок мыла, бритвенный прибор и полпачки сухого молока, что вожу за собой ещё с Чили. Ушла я по — английски, не простившись. Не люблю прощаний.

На улице моросило, небо было затянуто тучами. Погода явно портилась.

Городской автобус обратно вёз меня в аэропорт за 2 аргентинских песо.

Я стояла у стеклянной стены аэровокзала, а дождь поливал её слезами.

Не плачь по мне, Америка! Быть может эта встреча не последняя!

Теги: Культурно-познавательный туризм, Самостоятельные путешествия