Курская Швейцария, где встретились Чайковский и Фет

Живописные пейзажи Курской области (всё время хочется сказать Курщины по аналогии с Белгородщиной, например, но так не звучит, а нам в контексте этого рассказа надо чтоб звучало) привлекали во множестве людей искусства и литературы. В частности, здесь черпали вдохновение Полонский, Репин, Фет и Чайковский.

Первая остановка на нашем маршруте — Уколово, небольшая деревня, в которой некогда находилась усадьба старшего брата Чайковского — Николая Ильича и супруги его Ольги Сергеевны. Здесь гениальный композитор бывал дважды. Первый раз в августе 1891 года после поездки по США. Тогда Чайковский сказал, что остался «весьма доволен своей поездкой. Уколово и жизнь у Коли мне очень понравились. Провёл четыре дня чрезвычайно приятно. Один день провели у Фета. Я его видел в первый раз в жизни и нашёл очень интересным».

Николай Чайковский жил в усадьбе неподалеку от храма святого Георгия Победоносца, на высоком правом берегу реки Тускарь. Дом, построенный из дерева, был окружен большим яблоневым садом и зарослями сирени. Он имел террасу с лестницей и восьмигранную башню со шпилем. К сожалению, ни дом, ни строения усадьбы до наших дней не сохранились.

Севернее сада пролегал древний торговый путь, по которому торговцы возили товары на знаменитую Коренскую ярмарку, а паломники шли к чудотворной иконе «Знамение» Богородицы в Коренную пустынь. В эту обитель мы с вами тоже обязательно заглянем, но позже (уже можно почитать тут).

Второй раз Пётр Ильич бывал в Уколово за несколько месяцев до смерти, в июле 1893 года, тогда он писал: «…из Курска ввиду необходимости долго ждать поезда я предпочёл нанять коляску. Но этот переезд был очень приятен, ибо местность очаровательная. Уколово, как и весь юг России в это лето, очаровательно».

Именно в Уколово Чайковский начал писать Третий фортепианный концерт на основе незаконченной симфонии «Жизнь» и работал над финальным произведением всей своей творческой жизни — Шестой симфонией. Вскоре композитор сказал: «В симфонию эту я вложил всю мою душу»; «…считаю её наилучшей и в особенности наиискреннейшей из всех моих вещей».

Брат Николай писал Петру Ильичу сразу после его отъезда: «Дорогой друг мой, мы все очень тронуты и очень рады, что короткое пребывание твоё в Уколово доставило тебе удовольствие. Жаль одно, что так недолго пробыл ты между нами. Мы все очень надеемся, что будущее лето ты приедешь к нам…». Но лето 1893 года стало последним в жизни Чайковского, по словам старшего брата, «навсегда обессмертившего село Уколово своим там пребыванием».

В 1979 году село Уколово стало памятником истории и культуры РСФСР, а в 1993 году, к 100-летию посещения композитором Курской земли, на фасаде Георгиевского храма установили памятную доску.

От Уколово всего 3 км до Воробьёвки, деревни, в которой находится Дом-музей «Усадьба А. А. Фета», филиал Курского краеведческого музея. И мы перемещаемся туда.

Воробьёвка — «Курская Швейцария», так её называют за живописность пейзажей: среди изумрудных лесистых холмов и полей без края над рекой Тускарь высится прекрасная старинная усадьба, в которой горячо любимый мной поэт Афанасий Афанасьевич Фет провёл последние 15 лет своей жизни. И эти годы стали лучшими в его творчестве.

Имение с 18 десятинами (180 га) земли и леса было куплено Афанасием Афанасьевичем Фетом за 105 000 рублей, и оказалось в точности таким, о каком он мечтал: «в черноземной полосе, с лесом, рекою, каменной усадьбой и возможной близости от железной дороги». Фет называл Воробьёвку «наша микроскопическая Швейцария».

Афанасий Афанасьевич оказался, как сейчас сказали бы, крепким хозяйственником: он перестроил особняк, добавив ему второй этаж, разбил большой сад с прудом, при нём усадьба даже приносила доход от сельского хозяйства. Он занимался всеми хозяйственными вопросами, часто объезжал свои владения на запряжённом в небольшую повозку осле по кличке Некрасов.

В подвалах дома всегда водились деликатесы, а в конюшнях содержались породистые лошади — Фет очень любил лошадей.

Гостей в Воробьевке всегда встречали с распростёртыми объятиями. Здесь бывал писатель Л. Н. Толстой, поэт Я. П. Полонский, философ В. С. Соловьев. Как было сказано выше, приезжал и Чайковский, восхищенно отмечавший: «Что за очаровательный уголок эта Воробьевка! Настоящее жилище для поэта». Фет посвятил композитору стихотворение, а Чайковский писал на стихи Фета романсы.

Примечательно, что одним из первых произведений, которые записал начинающий композитор Чайковский, был романс «Мой гений, мой ангел, мой друг» на стихи Афанасия Фета. Позже появились ещё четыре романса. Творчество Фета влекло Чайковского на протяжении всей его жизни.

Чайковский ценил лирику Фета как никакую другую поэзию его современников: «Фет есть явление совершенно исключительное. Фет в лучшие свои минуты выходит из пределов, указанных поэзией, и смело делает шаг в нашу область (*область музыки*). Поэтому часто Фет напоминает нам Бетховена… Подобно Бетховену, ему дана власть затрагивать такие струны нашей души, которые недоступны художникам, хотя бы и сильным, но ограниченным пределами слова. Это не просто поэт, а скорее поэт-музыкант, как бы избегающий даже таких тем, которые легко поддаются выражением словом…».

Почему же не случилось более плодотворного творческого союза двух гениев, восхищавшихся друг другом? Как считают литературоведы, создавая вокальные опусы на основе сотворчества, музыкального «дописывания» поэтического произведения, композитор «убил» бы «музыкальные» сочинения Фета, что для Чайковского при его преклонении перед фетовской лирикой, было абсолютно неприемлемо. Как говорил сам Пётр Ильич (правда, о Пушкине, но утверждение будет верно и для Фета), «у поэта все выражено так ясно, полно и прекрасно, что музыке договаривать нечего».

Конечно, интерьеры в нынешней усадьбе не оригинальные, но все предметы — настоящий антиквариат, мебель со вкусом и тщательно подобрана согласно старинным рисункам и фотографиям, воссоздан даже рисунок на обоях!

В кабинете хозяина можно найти клеймёный кирпич, вот он как раз оригинальный. На нём высечены инициалы АШ — Афанасий Шеншин. То есть Фет. Мало кто знает, но великий поэт прожил весьма непростую жизнь: его мать немка Шарлотта Беккер сбежала из Германии в Россию с русским офицером Афанасием Шеншиным, бросив немецкого супруга и свою маленькую двухлетнюю дочь. Через 14 лет после рождения мальчика Шеншин усомнился в своём отцовстве (к тому же выяснилось, что лютеранское благословение на брак не имело в России законной силы, а православное браковенчание было совершено после рождения Афанасия), лишил подростка и фамилии, и дворянства, и наследства, и выслал в Германию, где тот воспитывался в семье матери и носил фамилию её первого немецкого мужа — Фёт.

Будущий великий поэт оказался человеком упорным: он не смирился с, как ему казалось, несправедливостью, и вскоре вернулся в Россию, где стал бороться за восстановление в правах. Поступил на военную службу, чтобы дослужиться до определённого чина и воспользоваться законом о праве на дворянство. Фамилию Шеншин Афанасий смог вернуть себе лишь в 53-летнем возрасте, но это было уже не нужно и неважно: к тому времени он стал известным поэтом и состоятельным человеком.

Интересно, что буква «Ё» в фамилии Фета затерялась из-за опечатки в одном из журналов, где напечатали его стихи. Так, без буквы «Ё», память об этом прекрасном лирическом поэте и останется в веках.

Что касается личной жизни, то первой любовью Фета была очаровательная, но бедная как церковная мышь Мария Лазич, дочь генерала в отставке, которой он сказал однажды: «Я на вас никогда не женюсь». О чём сожалел всю жизнь. Сама же избранница предаться сожалениям не успела: вскоре после расставания с Фетом её платье загорелось от непогашенной свечи (случайно ли?) и она оставила этот бренный мир.

Пару лет спустя Афанасий женился на девушке из состоятельной семьи — Марии Петровне Боткиной, сестре критика Василия Петровича Боткина. Именно на деньги супруги Фет купил усадьбу в Воробьёвке. Сама Мария Петровна искренне любила мужа, была его первейшей помощницей и преданной поклонницей его таланта. Фет посвящал и ей стихи, но не смог забыть свою первую любовь.

Так, своё самое знаменитое лирическое стихотворение 57-летний поэт, по мнению убедительного большинства литературоведов, посвятил Марии Лазич:

… И много лет прошло, томительных и скучных,
И вот в тиши ночной твой голос слышу вновь,
И веет, как тогда, во вздохах этих звучных,
Что ты одна — вся жизнь, что ты одна — любовь,
Что нет обид судьбы и сердца жгучей муки,
А жизни нет конца, и цели нет иной,
Как только веровать в рыдающие звуки,
Тебя любить, обнять и плакать над тобой!

А мы переходим в покои Марии Петровны — это изящная спаленка с высокой кроватью, ночным столиком, трюмо с зеркалом, небольшим комодом и нишами для безделушек, рядом находится туалетная комната, в которой выставлен фарфоровый комплект умывальных принадлежностей.

Парадная часть особняка состоит из столовой, малой и большой гостиных. Эти комнаты представляют собой единое пространство, разгороженное специальными зеркальными раздвижными дверями.

Настоящим украшением является чёрный рояль.

Пересказывать злоключения усадьбы после смерти Афанасия Афанасьевича и его супруги совсем не хочется, давайте сразу перенесёмся в наши дни, в 2011 год, когда усадьба начала возрождаться. В течение пяти лет велись реставрационные работы, в них было вложено более 50 млн рублей. И надо сказать, что средства не были потрачены зря. Этому месту вернули не только оригинальный вид, но и атмосферу, которой дом дышал при Афанасии Афанасиевиче. Полноценный музей заработал здесь в 2016 году.

При усадьбе имеется великолепный парк с клумбами, скамейками, лестницами и беседками. К пруду с одной стороны ведёт дорожка, с другой — тропинка и деревянный мостик.

В самом пруду обитают лебеди. Туристам на заметку: возьмите с собой зерно, чтобы покормить лебедей, они просят! Птицы охотно будут позировать вам в обмен на угощение.

Фасадом дом обращён к реке, отсюда открываются потрясающие виды окрестностей. Действительно «маленькая Швейцария»!

В наш приезд в усадьбе расцветали рододендроны, всё как в стихах Фета:

Рододендрон! Рододендрон!
Пышный цвет оранжереи,
Как хорош и как наряден
Ты в руках вертлявой феи!

А мы, пребывающие в полном восторге от посещения этого потрясающего места, возвращаемся домой. Нас провожает ослик Ник.

Виды, открывающиеся с другой стороны реки, не менее живописны:

Будете в этих краях, не проходите мимо, заезжайте в гости к Афанасию Афанасиевичу и передавайте от нас привет.

Теги: Культурно-познавательный туризм, Самостоятельные путешествия