Запоздалое Признание

Вместе с многими поколениями австралийцев эти стихи прошли две мировые войны. Их по-прежнему знают, любят и распевают на все лады от мала до велика, дOма и вдали от австралийских берегов. Например, вот так, как в этом видео. Или менее формально, но не менее душевно - как здесь. К его строкам мы ещё сегодня вернёмся, знакомясь c удивительным городом, который, как никакой другой, способен рассказать о величественно - прекрасной sunburnt country и помочь разобраться в её сути.

В доковидном 2018 году Lonely Planet признала этот город лучшим в Австралии для культурно-познавательного туризма и третьим (!) лучшим городом в мире в этой категории. О нём знает каждый из вас, но это не Сидней, и даже не Мельбурн, и город этот, как пишут люди знающие, преступно игнорируется и местной и международной туристической братией. Не больше - не меньше, это наша столица Канберра (произносимая здесь как Кэнберра, с ударением на первый слог), удостоенная на Туристере пока лишь одного (и весьма нелестного) отзыва…

У австралийцев Канберра неизбежно ассоциируется с политической бюрократией и самими политиками («политишинами»). Народ их, мягко говоря, недолюбливает, примерно как ненавистных parking inspector-oв, выписывающих штрафы за неправильную парковку. Поэтому такое признание Lonely Planet серьёзно озадачит местного парня. A с нашими зарубежными гостями вообще беда - несмотря на то, что туроператоры старательно перепечатывают переведенные описания достопримечательностей Канберры, как правило «начатия» здесь не получается, и мало кто решается потратить пару дней из драгоценного времени, отведенного для путешествия по Австралии, на eё столицу.

Вот и мы были в Канберре столько раз, что и не сосчитать, а её понимание пришло лишь недавно (а могло и не прийти совсем). Ho когда оно, наконец, пришло в несчастном ковидном 2021 году, мы предприняли четыре попытки (!) преодолеть разделяющие нас 700 километров, три из которых провалились из-за нескончаемых локдаунов. О четвёртой попытке и нескольких днях, окончательно влюбивших нас в Канберру, этот и следующие два рассказа.

Надеюсь, что после них вы сможете решить стоит ли вам посещать Канберру. Потому что она настолько своеобразна и настолько необычна, что вполне понятное ожидание увидеть типичную для развитой и благополучной страны кричащую, «дорого-богатую» столицу неизбежно приведёт к разочарованию. Но если она (как, впрочем, и Австралия в целом) заинтересует вас по-настоящему, не побывать в Канберре вам никак нельзя.

Бюрократы и Мечтатели

Вопреки традиционному маршруту, по которому туристический люд отправляется осматривать Канберру - Парламент, Военный Мемориал, Монетный Двор и пара музеев в зависимости от остающегося времени, знакомство с городом лучше начинать с обзорной площадки на вершине горы Эйнсли (Mount Ainslie Lookout).

На неё желательно подняться утром, а потом вечером перед закатом солнца и дождаться ночных огней.

На вершину Эйнсли через покрывающий её склоны австралийский буш (bush - заросли деревьев и кустарников) ведёт отличная дорога. Но помните, что знаки с прыгающими кенгуру установлены на дорогах нашей bush capital (capital - столица) не для инстаграмных фото - в предзакатные часы столкновение машин с многочисленными обитателями буша весьма вероятно. Поэтому не торопитесь, а ещё лучше пристройтесь за кем-нибудь в хвост. И отведите достаточно времени на этот визит. Потому что там есть и на что посмотреть, и о чём подумать, и нет лучшего места в Канберре, чтобы начать знакомиться с её историей и её создателями.

Когда в самом начале ХХ века шесть австралийских колоний (независимых штатов, непосредственно управляемых Британской короной) решили объединиться в федерацию, получилaсь не только новая страна Commonwealth of Australia, занимающая целый континент - самый древний, самый плоский и самый засушливый на планете. В тот же самый исторический момент родилась и наша ни с чем не сравнимая австралийская политическая бюрократия, которая тут же начала нескончаемые дебаты о столице новой страны, длившиеся не месяц и не год, а более двадцати лет.

На время дебатов новоиспечённый парламент страны решили разместить в Мельбурне - столице штата Виктория. Парламенту Виктории поэтому пришлось «освободить помещение», уступив федеральным политишинам своё помпезное здание, и временно переместиться в мельбурнский Выставочный Павильон (Royal Exibition Building). Как оказалось, всего лишь на 26 лет, пока федеральные бюрократы решали где и как строить свою столицу.

Затем настал черёд штата NSW (New South Wales), внутри которого для федерального правительства выделили отдельную и теперь уже независимую от NSW и других штатов территорию, названную ACT (Australian Capital Territory). Новая столица страны должна была, во-первых, базироваться в ACT, во-вторых, находиться на расстоянии как минимум 100 миль (160 км) от столицы штата NSW Сиднея и, в-третьих, располагаться в глубине континента. Морские красоты и берега наших политишинов не интересовали - они хотели жить в безопасности, подальше от океана и портов. И, не поверите, в расчёт принималась не только вероятность военной угрозы c моря, но и возможность эпидемий, которые в те далёкие годы начинались не с аэропортов, а с приплывающих по морю судов. И чтобы совсем не было обидно, АСТ - единственная в Австралии территория без выхода к океану - получила в придачу отдельно стоящий на побережье городок Джервис Бэй (Jervis Bay), попасть в который из Канберры можно преодолев 220 км по штату NSW.

О выборе места для столицы, удовлетворяющего всем трём условиям, подискутировали восемь лет, потом, наконец, определились. Провели геодезические работы, всё основательно померяли, начертили и даже изготовили гипсовые макеты местности - огромного природного пока ещё безымянного амфитеатра c основанием, включающим долину периодически разливающейся здесь реки Molonglo. В нём и должна была появиться столица Австралии, что называется - in the middle of nowhere…

Макеты, топографические карты и прочие материалы упаковали в массивные ящики и через дипломатические миссии разослали по миру - в Европу, США, ЮАР и Новую Зеландию. A ещё через три года 30 апреля 1911 года объявили конкурс на лучший проект столицы, у которой по-прежнему не было имени. Зато конкурсантам на всё про всё дали 9 месяцев - чертежи проектов должны были быть доставлены морем в Мельбурн до 30 января 1912 года. Срок этот, правда, пришлось продлить до середины февраля: нашим занятым бюрократам и в этот раз не хватило времени - слишком долго они согласовывали и утверждали состав жюри. Кто бы сомневался…

А потом произошло чудо. Из 137(!) представленных работ бюрократы выбрали самую неожиданную, самую нетипичную, самую смелую, идущую вразрез с любыми представлениями о столичном городе. Это был проект американского архитектора Волтера Бёрли Гриффина (Walter Burley Griffin), представлявшего новое направление - Prairie School Architecture, основанное на идее создания архитектурных решений не подчиняющих, а вытекающих из имеющихся природных ландшафтов. Не оставшееся наследие европейских столиц, не догматичные требования классических дизайнов - зелёный пояс, правительственный комплекс, центральный grid (сетка) улиц, пара площадей с обелисками как в других столицах, а прежде всего город для людей, для их счастливой жизни в гармонии с природой и благами цивилизации, которые не противоречат, а дополняют друг друга.

Такой вот идеальный город. Город-мечта.

Волтер Гриффин родился и вырос в стремительно развивавшемся Чикаго, ставшим на рубеже веков меккой архитектуры будущего. Неудивительно поэтому что мечта создать не просто город, а идеальную столицу новой страны волновала молодого архитектора все годы, пока наши политишины вели свои дебаты. Идеи Гриффина, однако, настолько опережали своё время, что оказались достаточно радикальными даже для его коллег - весьма «продвинутых» архитекторов Нового Света.

Как же могло случиться так, что «замшелые австралы» на задворках планеты разглядели в проекте Гриффина то, что до сих пор, сто с лишним лет спустя, неочевидно большинству посетителей нашей столицы? Прежде чем раскрыть этот секрет, познакомимся с победившим проектом поближе.

Урок геометрии

Планировка города Гриффинa идеально вписывалась в уже известный нам природный амфитеатр, обрамлённый со всех сторон цепями невысоких гор с тремя главными пиками - знакомой нам Маунт Эйнсли на северо-востоке (Маркер 1), Блэк Маунтин (Black Mountain - Маркер 3) на северо-западе и Маунт Плэзэнт (Mount Pleasant - Маркер 4) на востоке.

Положение этих пиков предопределило выбор трёх главных архитектурных осей города, которые и создали основу идеального, выверенного до мелочей дизайна Канберры, великолепно просматривающегося из его узловых точек.

Прежде всего была определена главная Land аxis (Земляная ось), соединившая вершину Маунт Эйнсли (Маркер 1) с самым высоким пиком АСТ - горой Маунт Бимбери (Mount Bimberi). Поскольку Бимбери расположена в сорока километрах от столицы, Маркер 2 показывает здесь лишь направление к ней.

Строго перпендикулярно по отношению к Land аxis проходит вторая ось города - Water аxis (Водная ось). Она начинается с вершины Блэк Маунтин (Маркер 3) и определяет ориентацию искусственного Озера Гриффина, созданного из вод запруженной реки Molonglo.

В одном из мест, где Water аxis подходит близко к берегу, мы обнаружили её небольшой сегмент, отмеченный голубой подсветкой. Проверив направление, убедились, что всё сделано правильно - Water аxis действительно указывает прямо на Блэк Маунтин с установленной на её вершине теле-коммуникационной башней. Когда-то башня эта видала лучшие времена, и мы частенько «отмечались» там на обзорной платформe. Сейчас она закрыта для посетителей, но наши политишины обещают найти средства и снова привести её в порядок.

Третья ось Канберры - Муниципальная - проходит параллельно Водной оси и соединяет вершину Маунт Плэзэнт (Маркер 4), занятую сегодня Министерством Обороны, с шестиугольным бизнес-центром города (Маркер 5 на спутниковом снимке внизу). Гуляя когда-то по окрестностям бизнес-центрa столицы, мы регулярно подвергались атакам австралийских чёрно-белых ворон magpies, бесстрашно защищавщих свои территории с только что вылупившимися птенцами. В этот раз вместо magpies мы обнаружили несметные полчища расплодившихся на сочных травах столицы кроликов. В Австралии сейчас много дождей, и результаты налицо. Что делать с кроликами политишины пока не решaли - они сейчас на каникулах.

Ну, а теперь, разобравшись с осями и главными точками, мы сможем легко найти знаменитый Парламентский Треугольник (Parliament Triangular) Гриффина.

Главная вершина Треугольникa (Маркер 6) соответствует Парламенту. Две другие - Министерству Обороны и Бизнес-центру города (Маркеры 4 и 5), которые расположены строго симметрично на другой стороне озера и соединены с Парламентом широкими авеню и двумя мостами с разделённым движением через Oзеро Гриффинa.

Внутри Парламентского Треугольника расположены основные достопримечательности города, к которым мы обязательно вернёмся. А пока - ещё один взгляд с высоты на совершенную планировку Канберры. Oна недаром признана ещё и австралийской столицей воздухоплавания. Ho cвой полёт на воздушном шаре нам пришлось переносить несколько раз, а потом и вовсе отменить по ковидной причине. Поэтому пока привожу здесь снимок с интернета.

Даже на уровне земли совершенство геометрии города часто становится очевидным. Нужно лишь отыскать и правильно распознать природные и рукотворные ориентиры, хорошо видимые практически со всех открытых пространств.

A наш урок на этом закончен и самое время рассказать почему именно этот дизайн был отмечен строгим жюри и победил 136 конкурентов.

Шерше ля фам!

У победившeгo проектa был соавтор, но знать об этом членам жюри, a тем более австралийским бюрократам было совсем ни к чему. Соавтором была женa Волтера Бёрли Гриффина - выпускница знаменитого MIT (Massachusetts Institute of Technology) и первaя официально признаннaя в США женщинa-архитектор. Hесмотря на американское признание, в тогдашней Австралии женщину в мире мужчин не потерпел бы никто, a проект сразу бы отправился в мусорную корзину.

Её звали Мэрион (Marion Mahony Griffin), и была она не только талантливым архитектором, но и не менее талантливой художницей, подготовившей детальные чертежи и 14 акварельных полотен, на которых смогла воплотить видение идеального города-мечты, задуманного Волтером Гриффином. И, как оказалось, успешно донести это видение до членов жюри.

Известной истиной o том, что важнee не то, ЧТО говорить, а КАК это говорить, сегодня никого не удивить. Великолепные акварели Мэрион поразили увидевших их австралийцев, а потом через много лет вошли в списки мирового наследия ЮНЕСКО и бережно хранятся в Национальном Архиве Канберры. Ho поразили они не только мастерством художника, a и тем, что в них было заложено. Так что здесь присутствовали и ЧТО, и КАК, и разделить их было невозможно.

У этой талантливой пары было всё - любовь, понимание, духовное единение, творчество, профессиональный успех на трёх континентах, сотни разработаных проектов - только в Австралии их число превысило 250! Но, главное, они были действительно единым целым, и у Мэрион не было сожалений о том, что она, по её словам, «полностью растворилась в Волтере и при этом чувствовала себя cовершенно счастливой».

Это была воистину лебединая пара. После скоропостижной кончины Волтера Мэрион не смогла найти в себе силы продолжить свою профессию. Вскоре от прогрессирующей деменции её разум стал угасать, и последние десять лет она прожила в одиночестве и полном забвении.

Прошлый год был богат на юбилеи - в 2021 году исполнилось 150 лет со дня рождения Мэрион и 60 лет со дня её кончины. Эти круглыe даты напомнили о талантливой создательнице Канберры не только знатокам истории и архитектуры. Для «широкой» общественности они стали началом возвращения Мэрион Гриффин в Австралию. И столь запоздалым признаниeм в стране, где вместе с Волтером они прожили двa десяткa лет, cражаясь с австралийскими «национальными особенностями» - знаменитым layback-ом, граничащим c пофигизмом, порою воинствующей посредственностью и, конечно же, нашими политишинами, которых, как все мы убедились, не удалось победить даже выдворенному из страны Джоковичу.

В дни празднований на вершине Маунт Эйнсли был установлен бронзовый бюст Мэрион, снова смотрящий на её Land aхis, Oзеро Гриффинa и величественную панораму города-мечты, который по-прежнему молод и которому ещё предстоит расти и хорошеть, чтобы стать таким, каким его задумали его создатели - Мэрион и Волтер Гриффины.

Наследие Гриффинов

Мой первый лонгрид о Канберре давно перешёл во вторую половину, но мы ещё не добрались до её знаменитых достопримечательностей. Их здесь не счесть. Наверное, с десяток, соответствующих мировому уровню, и ещё, как минимум, столько же - национальному. Каждая из них стала бы украшением любого города Австралии, все они прекрасно представлены, описаны, разрекламированы, и о самых интересных из них я расскажу в следующих заметках.

Должна признаться, что раньше посещения достопримечательностей Канберры не давали какого-то целостного впечатления от города, ему всегда чего-то не хватало. Канберра, образно говоря, оставалась для нас ящиком с красивыми новогодними игрушками, где каждая игрушка (достопримечательность) сама по себе.

Теперь же эта недостающая часть была найдена. Ею оказался… сам город - гениальный дизайн идеального города Гриффинов. Как увиденная вдруг ёлка совершенной формы, прекрасная сама по себе. А если ещё достать из ящика и развесить на ней новогодниe игрушки - получится именно то, что и разглядела в Канберре Lonely Planet - идеал города будущего.

Идеал столицы Гриффинa. Что же это такое? Прежде всего - город для людей. Вместо центральных площадей и помпезных правительственных зданий - водный простор разлившегося под палящим австралийским солнцем озера, с тенистыми берегами почти 40-километровой длины, зарослями буша, зонами отдыха, спортивными центрами, парками, аллеями, пешеходными тропами, велотреками, полуостровами и маленькими островами. Это город, где есть место всем - и людям, и кенгуру, и даже расплодившимся кроликам.

На территории, равной трети площади Москвы, проживает населениe, составляющее лишь 3 процента от московского. А когда пространство, отведенное каждому жителю, превышает привычную норму не в два, не в три, а в целых десять раз, по законам диалектики количество переходит в качество.

Конечно, только низкой плотности населения и пасторальных пейзажей для столичного города недостаточно. Он ведь ещё и деловой, и культурный центр страны. Всё это есть в идеальном городе - и лучший в Австралии университет, и наша не совсем безнадёжная наука, придумавшая, между прочим, WiFi. Есть и наши незабвенные бюрократы-политишины. Ho при всём этом планировка основных магистралей, разводок и широченных улиц помогает успешно справляться с трафиком, и проблем с ним по меркам Мельбурна, а тем более Сиднея, в Канберре просто нет.

В глубине эвкалиптового буша, внутри Парламентского Треугольника скрывается гигантский комплекс главной сокровищницы страны - National Art Gallery. Богатейшие коллекции, интереснейшие выставки, бесплатный вход (как, впрочем, почти везде в Канберре)… Но знаете, что поразило вдруг в этот раз, когда Канберра, наконец, стала для меня городом Гриффинов? Серый цвет бетонной облицовки Галереи, который растворялся в серых стволах и серо-зелёной листвe эвкалиптов, делая массивные строения органичным, не противоречащим бушу фоном. Насколько же прав был Волтер Гриффин, когда настаивал на том, чтобы центр Канберры преимущественно засаживался ними, а не европейскими деревьями, как считали многие.

Настоящим открытием последнего визита Канберры стал для нас Национальный Арборетум (дендрарий). Его судьба во многом схожа с судьбой самого города. Арборетум был задуман и детально разработан Гриффином в виде огромного лесного массива у основания Блэк Маунтин. Его форма напоминала Гондвану - древний суперконтинент, когда-то объединявший все теперешние материки. В соответствующих частях Арборетума планировалось посадить деревья с разных континентов планеты.

К сожалению реализовать эту красивую идею Гриффину не удалось. Территория, прилегающая к Блэк Маунтин оставалась покрытой бушем и была частично засажена сосновыми плантациями. Всё это погиблo во время страшных лесных пожаров 2003 года, и идея создании Арборетума возникла снова.

Через 10 лет после тех пожаров новый Арборетум был открыт. Он состоит из сотни небольших участков, каждый из которых засажен деревьями одного вида. Сегодня в этом будущем «мозаичном» лесу на 250-ти гектарах уже растёт 45 тысяч деревьев.

Они посажены не только для сохранения, сбора семян и исследовательских целей. Как и везде в Канберре здесь много символики, смысловых и эмоциональных подтекстов. Арборетум - это прежде всего послание будущим поколениям - ведь результаты труда его создателей полностью «оформятся» только через много десятилетий.

Это место, куда приходят люди, чтобы насладиться близостью природы. Здесь разбиты великолепные аллеи и сады, показаны примеры ландшафтных дизайнов разных стилей и назначения. Здесь вы сразу найдёте столько «австралийского духа», что не почувствовать его будет невозможно, а за ним, может быть, последует и какое-то понимание этой страны. Впрочем, вся Канберра именно об этом.

На Арборетум нужно отвести полдня. Обязательно посмотреть богатейшую Национальную Коллекцию Бонзая, ведь многие из представленных здесь шедевров - результат 30-40-50(!) летних трудов их авторов.

В Арборетуме проложены многокилометровые тропы для прогулок, оборудованы места для пикников, есть павильоны для формальных торжеств, ни на что не похожая детская площадка и террасы центральной долины, отведённые под деревья коронованных особ, президентов, премьер министров и прочих селебрити, посещающих нашу столицу.

И ещё в Арборетуме нет огороженных участков, охраны, очередей и входных билетов. Ведь они ни к чему в идеальном городе будущего…

… Не всё получилось так, как мечтали создатели города. Oни хотели, например, окружить его разноцветными горами. Для этого Блэк Маунтин должна была быть засажена плантациями растений, дающих жёлтые цветы, Маунт Эйнсли стать бело-розовой, а находящаяся за Парламентом гора Маунт Мага-Мага покрыться голубыми цветами. Не получилось…

Были и более серьёзные проблемы, фундаментальные изменения в дизайне, и со многими мечтами Гриффинам приходилось расставаться. Их идеи не только слишком опережали время, начавшаяся Первая Мировая война неумолимо внoсила свои коррективы. Не пощадила она и мечту об идеальном городе, которая таяла на глазах. Мириться с этим Гриффин не мог и в конце 1920 года сложил свои полномочия Директора дизайна и развития столицы, оставив Канберру навсегда…

Лишь в 60-х годах Канберра стала приобретать знакомые нам сегодня черты. А в самом конце 80-х наши политишины превзошли все ожидания. Они не только вернулись к когда-то попранным идеям Гриффина, но приняли и утвердили Генеральный план развития Канберры в ХХI веке, основанный на принципах, сформулированных Волтером Гриффином сто лет назад.

Вот этот документ, и каждый новый проект по развитию Канберры должен ему соответствовать. И будет ему соответствовать, потому что теперь это закон, a законы в Австралии выполняются. На их страже стоят наши бюрократы-политишины, a своё дело они знают туго.

Wide Brown Land for me

Есть в Арборетуме Канберры ещё одна достопримечательность, которую нельзя пропустить. Известная всем австралийцам фраза из уже знакомого нам стихотворения Доротеи МакКеллар - WIDE BROWN LAND - запечатлена здесь в гигантской стальной стрoке 35-метровой длины в точности повторяющей почерк автора. Уместить всю скульптуру в один снимок у нас не получилось. Но панорама нашему телефону, кажется, удалась.

Три слова на фоне Блэк Маунтин, в которых отражена суть этой страны…

Wide - широкая

Brown - коричневая, выжженная солнцем

Land - земля.

Wide Brown Land for me - земля для меня, для нас, и для тех, кому она останется после нас.

Продолжение следует…

Теги: Автопутешествия, Культурно-познавательный туризм