Как я искала мимозу в Черногории

К сожалению, я ничего этого не видела. Зато много слышала. В этот раз я твердо решила увидеть Дни Мимозы своими глазами. Готовилась серьезно. Тщательно изучила сайт с программой праздника. Мероприятие начиналось вечером в пятницу, 14 февраля, концертом известной сербской певицы по имени Лепа Брена (то есть Красавица Брена). В 80-е годы певица действительно была красавицей. Она и сейчас неплохо выглядит. Но ехать на эстрадный концерт не захотелось. В субботу действие перенесли куда-то в пригороды Герцег-Нови. Зато воскресенье обещало порадовать гостей ярмаркой традиционной местной еды. И, конечно же, мимозой. Решено. Еду на Дни Мимозы в воскресенье.

Воскресенье, полшестого утра. Невыспавшийся муж выглядит так, как будто идет не на праздник, а к стоматологу. Не обращаю внимания. Ничто не может испортить мое прекрасное настроение. Посовещавшись, решаем не завтракать: мы ведь собираемся на ярмарку еды. Нам обещаны свежая рыба и домашнее вино.

Автовокзал Будвы, полвосьмого утра. Автобус с надписью «Herceg Novi» уже стоит со включенным мотором. Бегу за билетами. Но не тут-то было! Пожилой серб из Белграда что-то долго объясняет в окошко кассы, а потом закупоривает это окошко ворохом справок и бланков. Дедушка считает, что имеет какие-то льготы. Кассир с ним не согласен. «Молим, господине!» — взываю я, но бесполезно. Пенсионер вытаскивает из кармана очень толстую пачку денег. Однако! Неплохо живут сербские пенсионеры. Дедушка роется в куче купюр. Я вижу, что редкие евровые купюры перемешаны с сербскими динарами. Динар дешевле евро примерно в 120 раз. Нет, пенсионеры в Сербии такие же бедные, как и везде. Наконец, дедушка уходит. Я покупаю билеты, заскакиваю в автобус и он трогается.

В автобусе царит радостное оживление. Вместе со мной едет группа туристок из Сербии. Наверняка, тоже на праздник. Вот только одеты они странно: в спортивную форму. Может, им так удобнее наслаждаться мимозой? Одна из женщин громко рассказывает подругам об экскурсии в Тирану. Сама экскурсантка очень довольна, а ее подруги полны недоверия. Неудивительно, ведь отношения между албанцами и сербами уже давно напряженные. Я была в Тиране. Жители этого города внешностью и поведением не так уж сильно отличаются от сербов. Два народа вполне могли бы наладить отношения. Приятно, если этот процесс начался. Одно мне непонятно: почему никто из женщин ни слова не сказал про мимозу?!

Герцег-Нови встречает ослепительным солнцем. Свежий ветер несет запах моря. А вот мимозой не пахнет. Иду на главную городскую площадь. Навстречу попадаются местные жители и туристы. Ни у кого, совсем ни у кого, нет даже веточки мимозы!

Площадь Николы Джурковича выглядит пустынной. Ни горожан, ни туристов. В единственном кафе почти нет посетителей. И, самое грустное, нет и следа мимозы!

Так… На сайте, кажется, упоминалось место под названием «Шквер» (то есть сквер). Это небольшая площадка возле набережной, под стенами старинного форта. Шквер — моя последняя надежда. Спускаюсь туда по очень крутой улице. Если быть точным, то это и не улица вовсе, а каменная лестница. Герцег-Нови прилепился к склону горы. Таких улиц-лестниц в городе много.

В начале лестницы замечаю странный объект — белую надувную арку. Пожимаю плечами и иду дальше.

Вскоре подхожу к набережной.

Вижу большую группу людей. Многие поворачиваются в мою сторону. Я вдруг понимаю, что стою на красной ковровой дорожке, у меня над головой — еще одна надувная арка, а я сама напоминаю голливудскую звезду на церемонии вручения «Оскара». Впрочем, аплодисментов нет. От группы людей отделяется мужчина в спортивном костюме, увешанный свистками и бейджиками. Его профессию можно определить безошибочно: преподаватели физкультуры и тренеры во всем мире выглядят одинаково. Физрук смотрит на меня очень неодобрительно. До меня доходит: сейчас должно начаться соревнование, забег вверх по лестнице, а я стою как раз на старте. Извинившись, поспешно ретируюсь. Теперь мне понятно, куда направлялись мои попутчицы в спортивной форме.

Оглядываюсь, но и в Шквере не вижу мимозы. Муж пытается меня утешить. Говорит, что еще рано. Действительно — нет и десяти часов, а мероприятия, кажется, намечены на двенадцать. Ничего не остается, кроме как прогуляться по набережной.

Неспеша иду вдоль моря в сторону городка Игало, известного своими лечебными грязями. На набережной много гуляющих. Узнаю характерный белградский выговор. Недаром Герцег-Нови имеет репутацию «сербского» города. Есть и черногорцы из северных частей страны. Постоянно встречаются русскоговорящие туристы.

Обещанной рыбы мы так и не поели. Муж очень голоден и мрачнеет на глазах. Ничего, сейчас перекусим — мы же на набережной курортного города. Здесь должно быть много ресторанов, кафе и различного фаст-фуда. Должно быть, но почему-то нет. Кафе попадаются редко и в них нет свободных столиков.

Ларьков с фаст-фудом я и вовсе не вижу. Радостно замечаю маленький магазинчик. Он не работает. Ну конечно, сегодня же воскресенье! По европейскому образцу в Черногории запрещена торговля по воскресеньям. Исключение сделано для газетных и сувенирных киосков, а, также, — пекарен. Увы, ни киосков, ни пекарен на набережной не наблюдается. Постоянно попадаются закрытые кафе и рестораны. Возле одного из них вижу меню на русском языке. Я помню этот ресторанчик по своему прошлому приезду. Здесь был русскоговорящий персонал, русскоязычные посетители и главное блюдо меню — русский борщ.

Теперь ресторанчик не работает, как, впрочем, и многие соседние заведения. Можно было бы решить, что все они откроются ближе к лету, но я знаю — это не так. В последнее время власти проводят «зачистку» курортных городов от малого бизнеса. Заказ поступил из Брюсселя — ведь Черногория поставила целью вступление в Евросоюз. Идет «европским путом», как здесь выражаются. «Европский пут» ведет к ликвидации местного бизнеса. По мнению еврочиновников, туристы должны жить в крупных отелях, принадлежащих международным сетям, и питаться в аналогичных ресторанах. Маленьким гостиницам, кафешкам и киоскам нет места в этой схеме. И вот уже в соседней Будве сносят десятки павильонов. В городе с населением двадцать тысяч работы одномоментно лишаются полторы тысячи человек.

Иду дальше. Возникает ощущение «дежавю». Где-то я это все уже видела. На прибрежной скале замечаю скульптуру: не то Венера, не то девушка без весла.

Дежавю усиливается. В памяти всплывает картинка: советский курортный поселок начала семидесятых. Мы с мамой идем по набережной. На длинной набережной всего три киоска с едой: два торгуют мороженым, а третий — цыплятами-табака. Я хнычу, прошу мороженое и мама, вздохнув, становится в огромную очередь. Хотя, что я удивляюсь? В Евросоюзе у власти социалисты. Вот они и заимствуют «советский опыт». Не лучший, к сожалению.

Отхожу от центра города. Чем дальше от начальства, тем дорога становится оживленнее. Кафешек и киосков прибавляется.

В сувенирном киоске «из-под полы» торгуют продуктами питания. В воскресенье это запрещено, поэтому банки консервов и молочные пакеты спрятались за магнитиками и вазочками.

Наконец, находится и кафе со свободными столиками.

С неудовольствием отмечаю, что это пиццерия. Я пробовала настоящую итальянскую пиццу. Балканские вариации этого блюда вызывают у меня вопросы. Болгарская пицца, например, — это пышная булочка, посыпанная вареной курицей и кукурузой. Сербы обильно смазывают свою пиццу айваром, а сверху кладут куски сладкого перца и острой колбасы. Черногорская пицца ближе всего к оригиналу. Однако, везде на Балканах в пиццу зачем-то добавляют сушеную траву — то ли душицу, то ли чабрец. Эти травы хорошо добавлять в чай, но никак не в пиццу. Кафе, куда я зашла, имеет свое видение итальянского блюда: изделие украшено сардинами из банки и обильно посыпано чабрецом. Томат или помидоры отсутствуют. Вместо них официантка приносит бутылку кетчупа. Я слишком голодна и не обращаю внимание на все эти мелочи.

Проглотив последний кусок, осматриваюсь. Прямо передо мной стоит маленькая вазочка, а в ней — ветка мимозы.

Сразу вспоминаю, зачем я приехала. Сейчас я спрошу официантку о праздничных мероприятиях. Она точно должна быть в курсе. Но на лице девушки написано недоумение. Ни про какие ярмарки, шествия и шоу она не слышала. На помощь приходит ее подруга. Вместе они вспоминают про концерт Лепой Брены. Концерт меня не интересует. Тем более, что он был позавчера. Спрашиваю про мимозу и получаю совет съездить в деревню Дженовичи. Там много цветущих деревьев. Вдруг там кто-то что-то празднует? Да, кажется, мне опять не повезло. Я же говорила, что все везучие, а я — нет.

Ничего не остается, как продолжить прогулку. Я подхожу к институту «Доктор Сима Милошевич». Заведение существует с 1949 года и хорошо известно во всей бывшей Югославии. Чего тут только не лечат! Кардиологические, неврологические и ревматологические заболевания, проблемы с опорно-двигательной системой… А еще — снимают переутомление и омолаживают организм. Все эти чудеса творят лечебные грязи. Вот уж точно: из грязи — да в князи! Целебную грязь добывают со дна моря в заливе Игало. Назвали институт в честь врача-бактериолога, коммуниста и партизана Симы Милошевича, погибшего в 1943 году.

Рядом с санаторием расположена вилла «Галеб», где несколько раз отдыхал Йосип Броз Тито. Теперь часть виллы превращена в музей и там проводятся экскурсии.

Осматриваю здание института с разных сторон. Мне нравится югославская архитектура. В то время, когда в СССР строили безликие панельные коробки, здесь даже жилые многоэтажки возводили с фантазией. Вот и санаторий имеет нестандартную форму: то ли фасоль, то ли слоеный пирог…

Совсем рядом — церковь Преображения Господня. По контрасту с современным зданием института, она кажется очень старой. Храм построен в XVII веке. Но, как многие местные церкви, находится в хорошем состоянии.

На церковном дворе играют дети, на лавочках отдыхают старики. Слышу обрывки разговоров — говорят про литию. В сегодняшней Черногории лития — это крестный ход, который по всей стране проводится каждые четверг и воскресенье в знак протеста. Народ не согласен с новым законом, переводящим в госсобственность храмы и монастыри. Но это лишь верхушка айсберга. У жителей страны много и других причин для недовольства: низкие зарплаты и пенсии, безработица, высокие цены… Антицерковный закон явился последней каплей, переполнившей чашу народного терпения. У меня впервые мелькает мысль, что отсутствие праздничных мероприятий может быть связано с протестами. Вскоре это найдет подтверждение. Знакомые черногорцы расскажут мне о своих проблемах и объяснят, что праздновать Дни Мимозы в этом году им вовсе не хочется. Поэтому мероприятий мало и они носят формальный характер.

Возвращаюсь обратно в Герцег-Нови.

Навстречу идет девушка с веточкой мимозы в руке. В моей душе вновь вспыхивает надежда. Девушка приближается. Я вижу, что ее веточка — тоненькая, кривая и почти без желтых шариков. Вероятно, ее отломали от придорожного куста. Ни у кого вокруг цветов нет.

В Шквере по-прежнему многолюдно. Соревнования закончились.

Увешанный свистками физрук складывает судейский столик. Неподалеку стоят три перевернутых бочки с цифрами «1» «2» и «3». Это пъедестал и возле него гордо прогуливается победитель. Букета у него нет. Ни мимозного, ни какого-либо другого. Только медаль на шее. Впрочем, хватит про мимозу. Я уже поставила на ней крест. Несколько бегунов лезут в море купаться. А что, разве в забеге участвовали россияне? Никого другого залезть в море в феврале не заставишь.

Неудачливые бегуны без медалей прыгают по ступенькам вверх-вниз в качестве утешения. Дети составляют им компанию.

Я возвращаюсь на площадь Николы Джурковича. Что вы, не бегом, конечно! Не подумайте!

Приходит в голову, что невезение — штука относительная. Я провела прекрасный солнечный день в Герцег-Нови. Так зачем расстраиваться?

Я надеюсь, что черногорцы решат проблемы в своей стране. Все опять станет хорошо. Этот веселый народ снова будет отмечать свои замечательные праздники. Во всяком случае, мне очень хочется на это надеяться.

Иду по улочкам Будвы. Ветерок доносит знакомый запах. Не может быть! Мимоза! Большое дерево растет возле дороги.

Сорвать цветы можно лишь встав на мусорный бак или на крышу автомобиля. Мой муж с рыцарским видом направляется в ту сторону. Поспешно тяну его за рукав. Еще не хватало, чтобы он поцарапал чужой автомобиль или, тем более, свалился в помойку! Пусть он купит мне мимозу дома, в Москве!

Теги: Самостоятельные путешествия, Культурно-познавательный туризм